Странная вещь - мода. Бывает так, что подавляющее число людей, одинаково одетых, слушают похожую музыку, читают одинаковые романы, смотрят одни и те же фильмы. Но часто в этом «всенародном увлечении» появляются особенные группки людей, у которых эта любовь чуть-чуть другая, и они, эти люди, объединяются и гордятся тем, что так непохожи на тех, которые… Вот в такую группу людей, как я понимаю сейчас, попал и я.
Вот какие были мои рассуждения о моем увлечении популярной музыкой. Битлы, роллинги и прочие бич-бойсы заполняли мою душу и время полностью, и не было сил и желания, чтобы вглядеться в тот факт, что есть другая музыка, и почему она, эта самая нелюбимая мною музыка, нравится большинству населения «самой читающей страны». Наверное, чувство этакой «элитарности», которое мы себе придумали, слишком сильно грело душу… И мы объясняли в наших «сектах», какие пошляки эти любители Ободзинского и Великановой, и нужно быть клинически слепыми, чтобы не услышать красоты «Satisfaction» и «Come together».
Я осваивал эту свою музыку в самодеятельности, а затем и на профессиональной сцене в «Веселых ребятах». Практически весь состав «Веселых» состоял из описываемых мною сектантов - все хотели петь в группе и ни у кого не было желания прорваться в солисты. Это воспринималось как величайшая пошлость. А. Слободкин однажды сказал, что у меня любопытный тембр и что я, при определенном старании, могу вырасти в яркого сольного певца. Я решительно отверг это предложение Пал Яковлевича и пообещал ему, что буду стараться прятать свой тембр в групповом пении. Но, судя по всему, у меня не очень это получалось и меня все реже приглашали петь в группу, где здорово друг к другу притерлись Лерман, Пузырев, Алёшин и Барыкин.
Любопытно, что в этой четверке самый молодой Саша Барыкин наши сектантские взгляды не разделял: он ну очень хотел стать сольным певцом. Я об этом знал лучше всех, так как на гастролях в гостинице нас селили с ним в один номер. В группе я был самый старший, а Албар (кликуха Барыкина) только пришёл в коллектив из ВИА «Москвичи», где работал, отслужив в армии. Мы с Сашей все вечера проводили за чаепитием, мечтая о самостоятельной карьере. Только я фантазировал о группе, которая будет петь мои песни, а мой сосед точно знал, что хочет повторить судьбу Валерия Ободзинского и стать сольным певцом. Мне, поклоннику Леннона и Маккартни, непонятно было, как можно быть фанатом какого-то Ободзинского, не взирая на все его приличные bel canto. А вот, поди ж ты… Да, я ещё не сказал, что «Москвичи» аккомпанировали Ободзинскому...
И во время наших с Сашей полуночных токовищ, он мне часто цитировал своего старшего товарища, рассказывая о его вокальных и артистических приемах, применяемых им во время концертов. И что любопытно, при всей моей иронии, что-то сохранилось в моей памяти после тех разговоров. Запомнил я совет Валерия, что, если не удаётся взять внимание зрителей, то нужно в первых рядах найти симпатичного тебе человека и весь концерт спеть, глядя ему в глаза; ощущение в зале у каждого зрителя будет, что весь концерт спет лично для него. Второй приём: если в конце концерта или какой-то конкретной песни аплодисменты не собираются в «бис», надо встать на авансцене во время аплодисментов и не кланяться, пока не начнётся овация. Короче, впоследствии я пользовался этими приемами и, должен сказать - они работают.
А Сашок боготворил Ободзу и буквально клонировал его в своём творчестве. Интересно, что западные певцы, тоже певшие этакую салонную музыку (Энгельберт Хампердинк, Том Джонс, Карел Готт) Сашу не увлекали. У него были свои кумиры: «Queen», «Grand Funk Railroad», «Led Zeppelin», и нате вам - Ободзинский. Я помню, как счастлив был мой друган, когда ему предложили спеть песню Тухманова «Вечная весна», используя инструментальную фонограмму, которая была у Валерия.
"Вечная весна" в исполнении Валерия Ободзинского:
"Вечная весна" в исполнении Александра Барыкина:
Не буду оценивать у кого получилось ярче, отмечу, что эта версия вошла в альбом «Веселых ребят» «Любовь - огромная страна». Но важно другое: о дереве судят по плодам, и как плодоносил Албар мы все знаем Стало быть, умения Ободзинского - дорого стоят.
Иногда мы с Ободзинским работали в крупных городах, во Дворцах спорта по отделениям. Начинал Валерий, а второе отделение пели мы, «Веселые ребята». Однажды, во время межконцертья, за столиком кафе на площадке я оказался вместе с Валерой и он меня буквально очаровал своим остроумием, мягкостью и предупредительностью. Теперь я смотрел его отделение (я часто это делал во время сборных концертов) без дурацкой своей предвзятости и мне уже многое нравилось из того, что делал этот большой артист на сцене. И уже вечером я цитировал строчки из его песен, а Сашка пел, зачастую целиком, хиты своего кумира. Помню, как мы обсасывали каждое слово в дербеневской фразе:
Твои глаза как два тумана,
Как два прыжка из темноты.
Что ж, будем честны и признаемся, что Валерий задавал уровень не только в вокале, но и в песенной поэзии. Короче, «Колдовство» Ободзинского повлияло и на меня. Я начал избавляться от излишней категоричности, и даже сумел простить ему, что он вторгся на помеченную мной территорию любви к битлам, спев на русском языке «Girl».
А потом Валерий исчез с радаров своих поклонников. Почему и зачем - это тема для отдельного рассказа. Я рассказываю то, чему был сам свидетель.
Да, Валера пропал надолго, но он вернулся и последние свои годы выходил на сцену, благодаря стараниям моих близких друзей и коллег. Дмитрий Галицкий и Валерий Белянин приложили громадные силы, чтобы Ободзинский вернулся на сцену. Дима и Валерчик придумывали, а зачастую сочиняли и аранжировали ему репертуар, который маэстро пел своим поклонникам на концертах и на CD.
Однажды в Великом Новгороде мы с Валерой Ободзинским оказались на одной сцене. Он выходил в середине концерта, и я с симпатией и интересом смотрел за его умениями. Публика тепло его встретила и в конце выступления он сумел перевести обычные аплодисменты в бис, используя описанный мною приём. Это было мое последнее свидание с Большим мастером. Мы пожелали друг другу удачи. И здорово, что Валера ушёл на небеса практически со сцены. Спасибо тебе за науку и пусть пухом будет тебе земля!
