Начало здесь. Глава 1.
Вероника смотрела в зеркало, и не узнавала себя.
- Надо же, как тебе идёт! - парикмахерша перешла на «ты».
Лиза смотрела то на затылок подружки, то на её отражение с искривлённым лицом. Вероника поднялась, достала из кармана деньги, молча положила на тумбочку.
- До свидания, - не глядя на мастера высокого парикмахерского искусства, сказала она. – Лиза, пойдём отсюда.
Выйдя на шумную улицу, Вероника громко всхлипнула и разрыдалась в голос.
- Да что это такое-е-е-е… Да на кого я похожа-а-а… Как я завтра такая в школу пойду-у-у…
Лиза шла рядом, не зная что сказать, как поддержать подружку. Потом, наконец, решилась.
- Всё равно тебе надо домой идти, маме показаться.
- Она меня убьёт, - выдохнула Вероника.
- Не убьёт, ты у неё единственная дочь
Подружка улыбнулась сквозь слёзы и шумно высморкалась в носовой платок, который всегда носила в сумке.
- Надо идти, сдаваться. Ничего не поделаешь. А я ведь так хотела Антону понравиться.
Теперь настала очередь Лизы улыбнуться.
-Ну, наконец-то! Я уже думала, ты никогда не расскажешь!
- Так ты знала? Откуда? – Вероника повторила шумные манипуляции с носовым платком.
- Ты светишься вся, когда видишь его. И угасаешь, когда видишь его в компании…
- «Скумбрии», - продолжила подружка.
Модная старшеклассница получила такое прозвище за равнодушно-снисходительное выражение лица, украшенного неподвижными голубыми глазами слегка навыкате. Да, ещё губы были, как у рыбки, поющей известную песню из мультфильма Армянской киностудии «В море ветер, в море буря, в море воют ураганы…».
У неё первой появилась короткая чёрная юбка в круговую складку, лосины и свитер на пуговицах, достающий почти до окончания юбки. Антон смотрел на неё с нескрываемым восторгом, в её неразговорчивости видя недюжинный ум, а в прищуренном близоруком взгляде – глубокие философские мысли.
- Пойдём со мной, Лиза, пожалуйста, - попросила Вероника, и подружка не смогла ей отказать. – Может, мама что-нибудь придумает? – хотя, ей самой не очень верилось в подобное предположение.
- Будем надеяться, что Ксения Андреевна что-нибудь сообразит, - поддержала девушку Лиза.
Мама будто ждала Веронику. Заслышав поворот ключа в замочной скважине, она быстро поднялась из кресла, украшенного узенькими изящными подлокотниками, вышла в прихожую и включила свет одновременно с появлением в ней дочери. Они смотрел друг на друга несколько мгновений, потом Ксения Андреевна сделала маленький шажок навстречу. Вероника громко шмыгнула, собираясь зареветь. Мама прижала её к себе, гладя по изуродованной модной причёской, голове.
- Ну, ну, не плачь, - подняв голову, она посмотрела на Лизу. – Лиза, проходи. Я тортик вафельный купила. Вкусный, как мороженое, - она снова смотрела на дочь. Мойте руки, девочки. чай попьём, потом подумаем, что делать.
Чёрный мелколистовой чай с густыми желтоватыми сливками, и тортик с пломбирным вкусом смягчили сегодняшнее разочарование.
- Ой, совсем забыла, у нас же халва есть, - быстро встала из-за стола Ксения Андреевна.
Бумажный пакет с ароматным цельным куском серовато-маслянистого содержимого переехал на стол. Мама порезала его длинным ножом, похожим на миниатюрную саблю самурая, на ровные квадратики.
- Ммм, как пахнет, - сказала Лиза, проглотив один кусочек с тоненькими беловатыми прожилками. – Надо маме сказать, чтобы тоже домой купила. Такая вкуснятина!
- Лиза, привет! Как родители? - в кухню вошёл отец Вероники. Худощавый и чуть сутулый от привычной позы возле мольберта. На его голове была повязка, придерживающая русые кудри от падения в свежие мазки. На щеке виднелись несколько разноцветных пятен краски, будто он пробовал кисти не на палитре, а на своём лице.
Отец был непредсказуем и в живописи, и в жизни. Случалось, он тщательно готовил полотно, представляя, как нарисует очередной пейзаж и долго разглядывал лесную опушку. Солнечные лучи, то прячась, то выглядывая из-за туч, играли с ним злую шутку. Осмотревшись по сторонам, он внезапно выделял на опушке полянку со цветами дикой гвоздикой розовато-фиолетового цвета, и принимался быстро писать, не раздумывая, стремясь поймать и удержать пляшущий солнечный зайчик на резном зубчатом краешке.
Такой же поворот мог произойти и в обычной жизни. Как-то раз жена за ужином сказала ему:
- На Серебряковы на юбилей пригласили в следующую субботу. Что скажешь?
- Знаешь, я хотел к выставке готовиться. У меня такая идея возникла. До-о-очь, - позвал он Веронику. – Тебя мама к столу звала уже? Давай быстрее, разговор есть.
Вышла дочь, в голове решая задачку, идти завтра в школу в юбке или в джинсах.
- Да, папочка, вот она я, пришла.
- Так вот, - продолжил заговорщическими тоном художник, - я что подумал. Давай, Веронич, на моей выставке несколько твоих картин покажем?
Бутерброд в руке девушки замер на полпути.
- Нет, папа, нет. Не надо! Пожалуйста, не надо!
- Да чего ты так боишься, каждый художник проходит этот путь. – Сергей Никодимович аккуратными мазками распределял масло по поверхности ржаной четвертинки.
- Да, папа, каждый художник. Но я-то не художник. Я – твоя дочь, и ты меня любишь. Поэтому, даже нарисуй я чёрный квадрат, ты будешь в восторге.
- Хорошо, я настаивать не буду. Может, я правда предвзято отношусь к твоим работам.
- Папа, можно мне подумать до завтра. Я понимаю, что ты хочешь сделать это для меня. Я тоже тебя люблю, - Вероника начала с аппетитом есть.
- Так что скажешь, Сергей? – снова вступила в разговор мама.
- По какому поводу? – удивился он, оформив ровные границы масляной миниатюры.
- По поводу юбилея Пети Серебрякова, я только что тебе говорила.
- Ну да, да, я к выставке хотел готовиться, да. А, впрочем, ещё успеется, да, моя обожаемая Ксения?
Вероника прикрыла рот ладошкой, скрывая мимолётную улыбку.
Вот и сейчас Сергей Никодимович возник на кухне, проглядываясь к лицам сидевших на кухне.
- Ну что же, что же, интересное решение, - не дожидаясь ответа Лизы, сказал художник, рассматривая дочь с профессиональным любопытством.
- Не то слово, я бы сказала, - Ксения Андреевна продолжила беззвучно помешивать чай, не отрывая глаз от чашки.
- Хорошо, хорошо, девочки, не буду вам мешать. Вы попьёте, я после вас. Милая, не убирай со стола, мне нужно кое-что обдумать, - с этими словами отец Вероники вышел из кухни.
Его появление и замечание относительно дочери всех снова вернуло к реальности.
- Что теперь делать-то, мама? Я выгляжу, как уродина, честное слово! – Вероника заглянула в чашку, показавшей ей удлинённый нос и косые глаза.
- Я сейчас позвоню тёте Люсе…
Мама не успела договорить, как Вероника затараторила:
- Не надо, пожалуйста, мам! Я и так ваш разговор подслушала и в парикмахерскую эту злополучную попёрлась!
- А-ах вот откуда ты узнала про «Шарм»? – Ксения Андреевна улыбалась, склонив голову набок.
Дочь виновато кивнула.
- Подслушала, значит? - продолжая улыбаться, спросила мама.
Вероника снова кивнула.
- Так надо было подслушивать до конца! Мы обсуждали, сколько женщин пострадали от «очумелых ручек», - мама поставила ложечку в опустевшую чашку с нежным ирисом. – Я пошла, позвоню, посидите, пока здесь, - Ксения Андреевна вышла, скоро сполоснув кружку и опрокинув её на жестяной поднос.
Девушки переглянулись.
- Ну, как ты? - спросила Лиза, вставая и намереваясь вымыть свою кружку.
- Ой, не надо, не мой, - заговорщически прошептала Вероника.
- Почему? - удивилась Лиза, привыкшая убирать за собой, и делающая это неосознанно.
- Мама говорит, что, если другая женщина в доме посуду будет мыть, то муж гулять будет, - она опасливо оглянулась в коридор, чтобы проверить, не слышала ли её мать.
Лиза послушно поставила кружку в чистую раковину, настолько чистую, будто она была куплена вчера.
Вероника быстро вымыла обе кружки и опрокинула их рядом с маминой.
- Девчонки! – позвала мама из детской. – Всё, Люся, вернее, тётя Люся, договорилась со своей знакомой, она тебя примет.
- Мамочка, я уже боюсь! – помотала головой Вероника.
- Раньше надо было бояться, - с укором сказала мама, которая с самого возвращения дочери старалась не подливать масла в огонь. – Лиза, ты пойдёшь с нами? Тебе, правда, не по пути, но мы потом с Вероникой тебя проводим.
- Да, Лиза, мы тебя обязательно проводим, если не отправимся дальше искать парикмахера, - добавила подружка.
- Нет, Ксения Андреевна, я домой пойду. Мама, наверное, и так уже волнуется, - Лиза потрогала кончики волос Вероники.
Из квартиры вышли все вместе и распрощались у подъезда, дружно поздоровавшись с собравшимися на вечерние посиделки бабулями.
Идти Веронике с мамой пришлось не очень далеко, но всю дорогу Ксения Андреевна подгоняла её.
- Мама, что мы, как на пожар, спешим? Я уже устала сегодня, давай потише, - попросила Вероника.
- Ещё чуть-чуть, видишь тот дом с кустами сирени возле детской площадки?
- Вижу, ага, до туда дотерплю. И всё-таки, мама, почему мы так торопимся?
- Кормление у неё, вечернее, - Ксения Андреевна остановилась у подъезда, выдохнула, поправила летящее платье, подпоясанное тоненьким серебристым ремешком.
Дочь, как в зеркале, неосознанно повторила её движения.
- У неё ребёнок маленький, она ещё грудью кормит. Знакомых на стрижку «берёт», сама понимаешь, это … нельзя, в общем, так. Пошли, - мамины красивые пальцы нажали одновременно цифры металлического домофона.
Дверь открыла высокая белокурая женщина с «конским хвостом» длинных волос на голове.
«Натуральная блондинка,» - восхитилась про себя Вероника, быстро оглядев лицо с белыми ресницами и бровями.
- Проходите, пожалуйста, - сказала знакомая тёти Люси, - я – Лена.
Серо-голубые глаза были близко посажены к переносице, и напомнили портрет «Дамы с горностаем». Прямой нос, будь он чуток покороче, сделал бы её внешность намного приятнее. Так подумала Вероника в первые мгновения знакомства.
Дикция Лены была немного невнятной, будто молодая женщина хотела что-то оставить между строк, и это заставляло внимательно прислушиваться к каждому её слову. В прихожей странно пахло, смесью уюта и кабинета химии. На стене висело большое овальное зеркало. Из-за закрытой в зал двери раздавался монотонный мужской голос и гулюканье ребёнка. Лена принесла из кухни стул с мягкими сиденьем и спинкой, обитой гобеленом, с не улетевшими гусями, которые навсегда остались в этой квартире.
- Садись, - голос парикмахера растворялся и обволакивал, заколдовывая.
От Лены исходил ненавязчивый запах неизвестного парфюма, будто в нём смешались запахи чистоты, веточки ландыша и раннего рассвета в хвойном лесу.
Вероника села на стул, откинулась на спинку, спрятав под сиденье скрещенные ноги. Лена внимательно посмотрела на отражение девушки в овале зеркала, мягко положила ладонь на темечко, затем потрогала всю голову, выясняя для себя расположение швов на черепе.
- Я вижу очень короткую стрижку с обрамляющей лицо короткой чёлкой, - обратилась парикмахер к девушке, затем к её маме, всё ещё стоящей у порога. – Возьмите стул на кухне, или там присядьте, хорошо?
- Хорошо, - сказала мама, соглашаясь сразу и на экстремальную стрижку, и на стул.
- Точно? – спросила её Вероника.
Лена убедительно посмотрела на отражение девушки, привлекая её внимание:
- Ты будешь одна такая. Очень короткие стрижки давно уже носят в других странах. Это пошло от негритянок, которые для удобства и красоты носят парики, а свои волосы стригут почти под машинку. Потом эта мода, как говорится, вышла на улицу. Поняла?
- Поняла, - повторила очарованная Вероника.
Квартиру Лены она покинула восхищенной, взятой в плен природным обаянием и простотой.
- Мама, вот это женщина! – подняла глаза в небо Вероника.
- Вот видишь, внешность – не главное, - сказала мама, с удивлением вглядываясь в прекрасный профиль дочери.
Утром девушка вышла, высоко держа голову на длинной шее. Короткие волосы были аккуратно профилированы, тонкая недлинная чёлка красиво обрамляла лоб и линию виска.
- Ну ты даёшь, - удивилась Лиза, внимательно разглядывая изменившуюся подружку. – Такая стрижка тебе очень идёт. Я так рада за тебя!
- Да, спасибо, я тоже рада. А ещё, мне мама чуть-чуть ресницы накрасила, и карандашом вот здесь, - Вероника, широко раскрыв глаза, указательным пальцем показывала на межресничный край. – Я скоро, как она, краситься научусь!
В школе за спиной девушек шушукались, проходя мимо – оглядывались.
Га-га (Галина Георгиевна, учительница младших классов), тоже не осталась равнодушной:
- Замятина, не боишься, что маму в школу вызовут? – сузив прекрасные миндалевидные глаза, прошипела она.
- Не боюсь, - проходя мимо с важностью ледокола, ответила Вероника, - она меня сама на стрижку водила, между прочим.
Каково же было удивление подружек, когда, выйдя на перемене к огромному окну, они увидели Антона, выходящего из класса, в компании «Скумбрии», голову которой украшала причёска «Под Гоголя». Десятиклассники прошли к лестнице, казалось, не замечая никого вокруг. Обратно парень шёл один, неся под мышкой длинные географические карты. Он направлялся прямиком к Лизе и Веронике, стоявшим у окна.
- Привет, - неровным ломающимся юношеским голосом произнёс он. – А, это ты? – спросил он, обращаясь к Веронике. – Я думал, новенькая в школе появилась. Классная стрижка, тебе подходит. Пока! – через несколько секунд Антон скрылся за белой дверью с надписью «десятый б».
Девушки одновременно повернули удивлённые лица друг к другу.
- Внешность – не главное, - шёпотом произнесла Вероника, покачивая изящным пальчиком перед лицом подруги.
Этот день мог стать таким же прекрасным для Лизы, наступи он немного раньше. Проходя по подъезду, скорее, по привычке, чем испытывая надежду, она скользнула взглядом по почтовому ящику. В нем белел конверт, тревожно дожидавшийся своей участи. Сердце девушки забилось, как встревоженная птичка, которая до этого долго дремала. Она вошла в квартиру, сняла ботиночки, аккуратно поставила на коврик у порога. Занесла конверт в комнату, положила на середину стола, подчёркивая его значимость. Переоделась в домашний халат, тщательно вымыла руки выпуклым розовым мылом с запахом одноимённого цветка. Вытерла их пушистым полотенцем в зелёную полоску и, вернувшись в комнату, села за стол. Отрезала самый край конверта ножницами, чтобы случайно не задеть письмо. Развернула хрустящую бумагу, продавленную нажимистым длинным почерком.
Письмо было ни о чём. Буквы складывались в обычные слова, без сути, без значения, без действия. Лиза представила, что Эдичка разговаривает с ней сквозь стекло, и она не может разобрать его слов через прозрачную толщину. Так было строчка за строчкой, пока она не прочитала:
«Я познакомился с девушкой, её зовут Джамалия.»
- Путеводитель здесь.