— Кирюша, почему так поздно, и что это за объятия, у дома Шпагиных? — тут же задала вопрос Арина.
— Ой, Ариша, и говорить об этом не хочется. Я эту Неллю по всему посёлку разыскивал, а она сидела себе преспокойно у какой-то подруги, чаи распивала. Ну и не только чаи, что покрепче, видать тоже было, потому что перебрала малость. Всю дорогу такую ерунду городила. Про тебя и Николая Ивановича что-то несла, делала намёки, что у вас отношения. А у дома обниматься полезла, вцепилась так, что еле оторвал. Грешным делом подумалось что у Серёги не всё нормально по мужской линии, если она на мужиков как оголодавшая бросается.
—Да уж, Кирюша, поведение Нелли действительно настораживает, — заметила Арина, скрестив руки на груди, — Она всегда была слегка эксцентричная, но чтобы до такого… Есть в этом что-то странное.
— Странное? Это мягко сказано! — перебил Кирилл, вспоминая, как Нелля шумно смеялась, легко переходя от откровенных шуток к довольно дерзким намёкам, — я пытался её успокоить, но она только разгорячалась. Не могу понять, что на неё нашло. Может, ей просто скучно?
— Может быть, — задумчиво произнесла Арина, закусив губу, — но она взрослый человек, и должна понимать, что в этой жизни можно себе позволить, а что нет.
— Должна, но видимо не понимает, —устало произнёс Ивушкин, — короче, я предупредил её, чтобы следила за своим поведением, иначе, Шпагину придётся переводиться в другое место. Проблемы на заставе мне не нужны. Сегодня она ко мне пристаёт, завтра ещё кого выберет, или того хуже с кем из рядового состава спутается, а муж за пистолет схватится. Откуда такие бесшабашные бабы берутся, ума не приложу.
Арина тяжело вздохнула, по её лицу пробежала тень тревоги.
— Ну до рядового состава Шпагина точно не опустится,— вспоминая высокомерность Нелли, проговорила она, — солдаты её не интересуют, а вот с кем из офицеров, интрижку закрутить может. И тогда точно, дело до беды дойдёт. Попросил бы ты Сергея, действительно перевестись отсюда. Пускай уезжают в Москву, может Нелька таким своим поведением, именно этого и добивается.
— И что я скажу ему? Товарищ лейтенант, пишите рапорт о переводе, потому что ваша жена не даёт мне покоя. Это смешно и несерьёзно Арина.
— Кирюш, не так конечно, но нужно что-то придумать.
— Ладно, придумаю, — пообещал Ивушкин, — а сейчас, давай ужинать, я устал как собака, и есть хочу.
За ужином Арина спросила мужа об отпуске.
— Кирюша, Нелька говорила сегодня в школе, что у вас учения намечаются. Так что, летом в отпуск тебя не отпустят?
— Пока неизвестно, но если что к родным поедешь сама, а я приеду попозже.
— Не хотелось чтобы это было так, они ведь нас обоих ждут. Да и сон мне сегодня какой-то тревожный приснился. Боюсь чтобы с бабушкой чего не случилось. Она болеет в последнее время, да и возраст.
— Не переживай, всё будет нормально, месяц один остался, скоро со всеми увидишься.
— Может, ты и прав, но на душе почему-то тревожно. Я так хочу, чтобы мы все собрались вместе, как в старые добрые времена.
— Мы соберемся, обещаю. Но служба, ты сама прекрасно понимаешь, что я не принадлежу себе, и с этим ничего не поделаешь.
— Конечно я всё понимаю Кирюша, — согласилась Арина.
Она налила себе в чашку чай и посмотрела в окно. Там, мягкий свет заката освещал деревья за оградой.
— Грустно как-то, — Арина вздохнула и поставила чашку на край стола, а сама потянулась к вазочке, в которой было насыпано печенье. Нечаянно рукавом халатика задела чашку и она полетела на пол, миг, и от неё остались одни осколки.
— Не-ет, — простонала Арина,— только не это.
Из её глаз брызнули слёзы.
— Ариш, ты чего, — Кирилл подошёл к ней и взял за руку, — это всего лишь чашка.
— Да, но эту чашку, подарил мне ты, — всхлипывая проговорила она.
— Не плачь, я подарю тебе другую.
— Не к добру это, я точно знаю. Что-то случится, вот только что?
Арина вытерла слёзы рукавом халатика и посмотрела на Кирилла, словно искала в его глазах утешение. Закат продолжал окутывать мир золотистым светом, и за окном распускались тени, превращая привычные контуры в загадочные силуэты.
— Что-то ты стала очень бурно реагировать на всё происходящее, — с легкой улыбкой произнес Кирилл, — чашка, это лишь вещь, главное, что мы рядом.
— Да, но это была не просто чашка, а моя любимая, — тихо сказала Арина.
Кирилл наклонился, чтобы собрать осколки, его руки осторожно касались разбитого фарфора.
— А может это наоборот, добрый знак, — улыбнулся он, поднимая один из осколков, — ведь не даром говорят, посуда бьётся к удаче.
— Может быть, — тихо ответила она, — но всё равно грустно…
Свет заката угасал, оставляя в комнате лишь призрачное сияние. Словно дни, когда всё было легко и просто, медленно отходили в прошлое.
В один из дней, отправившись в посёлок по делам, Арина встретила там Колесникова.
— А у меня новость для вас Арина, — поздоровавшись сообщил он.
— Хорошая или плохая? — улыбнувшись спросила она.
— Не знаю, может хорошая, а может плохая, смотря как вы ко мне относитесь.
— Хорошо отношусь. Так что случилось?
— Уезжаю я Арина.
— Куда?
— К себе на родину, мать письмо прислала, пишет что болеет, и что жить одной ей уже тяжело. Вот, заявление на расчёт написал, через две недели уеду.
— Жалко конечно,— вздохнула Арина, — ты отличный специалист, хорошо знаешь своё дело. Но родителей, ели они в том нуждаются, оставлять одних нельзя. Надеюсь до твоего отъезда, мы ещё увидимся, ты приедешь попрощаться?
— Постараюсь.
Николай взял руку Арины, осторожно поднёс к своим губам и поцеловал пальцы.
— Арина, — тихо проговорил он, — я давно хотел тебе сказать. Короче, ты мне нравишься, нравишься давно, с той самой первой встречи. Я скрывал это как мог, но вот не выдержал, извини, признался.
— Коля, не надо, — Арина осторожно забрала у него свою руку, — я догадывалась что у тебя ко мне какие-то чувства, но не позволяла себе в это поверить. Мы были и останемся просто друзьями, а сейчас извини, мне нужно идти. И ещё, если тебе тяжело видеть меня, то можешь не приезжать, попрощаемся сейчас. Доброго пути тебе Коля.
Николай сжал губы, с трудом сдерживая боль. Он понимал, что Арина никогда не ответит ему взаимностью, но все же надеялся на чудо. Теперь все стало ясно, и он не хотел причинять ей неудобства.
— Хорошо, Арина, — проговорил он хриплым голосом, — я понял. Прости меня за это.
Он поцеловал ее в щеку и отступил.
— Прощай, — сказал он и повернулся, чтобы уйти.
Арина наблюдала, как он идет к своей машине, ее сердце сжималось от жалости и вины. Она знала, что причиняет ему боль, но не могла поступить иначе.
Арина стояла и наблюдала за тем, как машина Колесникова скрывается за поворотом. Потом вздохнула и пошла к зданию почты, нужно было узнать, не пришли ли письма из дома. Она не заметила, что у большой развесистой ёлки, стояла Нелля Шпагина, и с любопытством наблюдала за ней и Николаем.
— Вот ты и попалась, праведница, — злорадно подумала она, — такая же, как и все бабы, а всё святошу из себя строила. Удачно я в посёлок собралась, не поехала бы, и не увидела этого. Сегодня же расскажу всё, Ивушкину. А то он чересчур доверяет своей Ариночке.
Поздно вечером, хорошо поддатая, она ввалилась в кабинет к Кириллу, и уселась на стул. Ивушкин оторвавшись от бумаг, посмотрел на неё.
— Нелля, ты зачем тут появилась, да ещё в таком виде, я же предупреждал тебя, в кабине ко мне больше не приходить.
— Я кое-что должна тебе рассказать, открыть, так сказать глаза, — заплетающимся языком проговорила Шпагина.
— На что мне глаза открывать нужно?
— На твою любимую жену,— Нелля рассмеялась Кириллу в лицо, — гулящая она у вас, товарищ майор.
— Довольно нести бред, — прикрикнул на неё Ивушкин. Позвонил дежурному и попросил отыскать лейтенанта Шпагина. Когда Сергей появился у него в кабинете, коротко приказал ему.
— Забирай свою жену, и уводи отсюда. И сделай наконец так, чтобы она не шаталась по территории заставы в таком виде.
