Однажды в полночь гражданин Петька, мужчина в самом расцвете лет, возвращался домой после пятничных гаражных посиделок с друзьями. Он двигался прямо, а вот улица вела себя на редкость пакостно, шаталась из стороны в сторону. Погода тоже не радовала, небо затянуло тучами, дул пронизывающий ветер и моросил дождь. Петька стоически продвигался к родным пенатам, преодолевая трудности. Там его ждала верная жена Люська, правда, последнее время ещё и сварливая. Вот что плохого в мужской дружбе и традициях? Между прочим, они не только политические события и животрепещущие темы обсуждают, но и его «девятку» реанимируют с переменным успехом.
Петька стоически проплыл мимо алкомаркета, который призывно подмигивал неоновыми огнями и показывал бутылки, кивнул зданию музея, куда несколько раз водил школьников, когда ещё трудился учителем истории, и ступил на площадь у штаба военного округа, откуда до дома оставался всего один квартал.
Дождь разошёлся не на шутку, окутав улицы призрачным покрывалом. Яркая вспышка молнии разрезала полотно ночи, а за ней последовал оглушительный раскат грома. Припаркованные неподалёку машины истерично заверещали, Петька испуганно вздрогнул, отшатнулся и, не справившись с силой тяготения, плюхнулся на спину. Некоторое время он просто лежал, собираясь с силами, потом недовольна заворчал, преимущественно нецензурными словами, и попытался подняться с мокрого асфальта. На четвереньки он встал довольно быстро, а вот принять вертикальное положение никак не удавалось. Координация под градусом оставляла желать лучшего. Решив, что и так передвигаться можно, Петька двинулся вперёд. Вновь сверкнула молния, осветив неживым светом всё вокруг.
– Мамочки, – просипел Петька, застыв от ужаса.
Прямо над ним нависли огромные чёрные копыта. Конь стоял на дыбах и был чернее ночи. Петька круглыми от испуга глазами смотрел на мощные ноги, замершие всего лишь в метре от него, на гордо вздёрнутую морду с расширенными ноздрями. Казалось, звериные глаза косились на человека в праведном негодовании.
– Спаси и сохрани, – прошептал Петька, разрываясь между желаниями отползти и перекреститься.
Всадник, еле различимый в полутьме и потоках дождя, выглядел впечатляюще, высокий с могучей фигурой и величественной осанкой, в фуражке и военном сюртуке. Он сосредоточенно смотрел вперёд, будто что-то пытаясь увидеть вдали. Его застывшая поза отражала решительность, непреклонность и готовность ринуться в бой.
Очередная вспышка. Петьке показалось, что всадник повернулся, а чёрные глаза смотрят прямо на него и отливаются потусторонним светом. «Допился», – ударила мысль, а раскат грома прокатился паникой по его натянутым нервам. Петька и сам не понял откуда взялись силы, он подскочил как резиновый мячик и ринулся прочь, словно за ним черти гнались. Он не замечал дождя и не чувствовал холода. Сердце билось в рёбрах, кровь шумела в ушах, а перед глазами вспыхивали искры. Домой, домой, домой…
Петька остановился лишь вбежав родной подъезд. Он облокотился на зелёную, местами облупившуюся, стену, согнулся, пытаясь отдышаться и унять режущую боль в правом боку. Весь хмель вышибло от страха и смыло потоками дождя… Только сейчас до него дошло, кого он встретил. Петька истерично захохотал, размазывая выступившие слёзы. Никогда ещё маршал Георгий Константинович Жуков не производил на него столь сильное впечатление.
После той памятной ночи Петька волшебным образом вновь превратился в Петра Ивановича, уважаемого учителя, заботливого мужа и абсолютного трезвенника. Бывшие друзья такой метаморфозе не обрадовались и пропали, зато вспомнились старые увлечения. Теперь каждые выходные Пётр вместе с женой садились в «девятку» и путешествовали по Уралу, собирали грибы и ягоды, рыбачили и охотились за красивыми пейзажами… А каждый раз, когда Пётр проходил по площади у штаба военного округа, то приветливо кивал бронзовому памятнику и усмехался, вспоминая приключение, изменившее его жизнь.
Читать другие миниатюры:
"Чудачка"