—Свиданка у него.
—Да ладно! —хором воскликнули ребята.
—С Васькой? —смекнул Степа.
—С ней, —Петя покусывал нижнюю губу.
Глава 16
Войдя в дом, они разулись в сенях, прошли в комнату, и Вася зажег свет.
—Не надо, —смущаясь, попросила Василиса. —Выключи.
—Ну ладно, —Вася исполнил ее просьбу и начал раздеваться.
Василиса видела его фигуру на фоне окна, через неплотные занавески которого четко проглядывался лунный свет. Смущение одолевало с такой силой, что был момент, когда девушка чуть не сбежала, прижавшись спиной к стене. Вася был скор. Он бросил одежду на старенький комод и лег на постель, поверх одеяла. Сложив руки за головой, он тихо спросил:
—Ты готова?
Василиса не ответила. Она молча снимала платье, гольфы… Руки дрожат, будто в доме холодно. Медленно подойдя к кровати, девушка опустила на нее, и Вася резко принял Василису к себе.
—Тебя трясет, —ласково сказал он, ощущая, как дрожит ее тело под его пальцами. —Боишься?
—Нет, —просипела Василиса, закрыв глаза.
—Вот и правильно, —и Вася прильнул губами к ее холодным губам…
***
Петя сидел в компании друзей и нервно поглядывал на наручные часы. В его глазах отражались языки пламени костра, в ушах шумел ветер, и голова была одурманена выпитым спиртным.
—Ну где он там? –оборачивался назад Ваня, ожидая прихода друга.
—Скоро придет, —отзывался Петя, почесывая ногтями шею сзади. —Ему уже не нравилась затея Васи, потому что всю свою сознательную жизнь он дышал Василисой.
Петя не мог признаться другу в своих чувствах к девушке, которая сегодня должна стать женщиной в объятиях Василия. Гад, вот же гад! Опередил Петьку, не дал возможности стать первым мужчиной для нее.
—Уф-ф, —Петя, положив голову на руки, выдохнул.
—Чего стенаешься? С Васькой повздорили? —Костя встал с колен и отряхнул брюки.
—Нет.
—А мне кажется, что вы что-то не поделили, —выбросив окурок в воду, Степан тоже поднялся на ноги. —Колись, он тебе денег должен?
—Нет, —Петя продолжал сидеть согнувшись в три погибели.
—Да что ты заладил «нет-нет»! —вспылил Костя. —Где он? Или на дело пошел в одно лицо, чтоб нас опрокинуть? Ему утром в армейку катить, а он решил для начала отсидеться за решеткой?
—Что ты плетешь, —опустил руки Петя. Взглянув на друга, он встал. —Свиданка у него.
—Да ладно! —хором воскликнули ребята.
—С Васькой? —смекнул Степа.
—С ней, —Петя покусывал нижнюю губу.
—А где?
—Да какая разница.
—Ну-у-у, а это… будет? —Степа показал указательные пальцы и потер ими друг о друга.
—Ай, —махнул рукой Петя и отошел в сторону.
—Петь, ревнуешь, да? —к нему подошел Костя. —Я ж помню, как ты по пьянке рассказывал, что она тебе нравится.
—Отстань.
—Петь! —приблизился Степа. —А где они?
—Да какая разница?
—Да ладно тебе. Просто глянуть охота.
—Ты дурак? —покраснел Пётр.
—Да колись, хватит уже мяться, как баба, —толкнув в плечо Петю, Степа сунул в рот травинку и подмигнул друзьям.
Петя сдался и повел парней к дому своей бабушки. В окнах свет не горел, и друзья подумали, что пришли вовремя. Степа, перемахнул через невысокий забор, подскочил к окну спальни. Остальные, осторожно открывая калитку, облизывались. Костя даже представил, что там вытворяет Васька и как это выглядит со стороны. Ни у кого среди парней не было опыта с женщиной. Кроме Степана, который похвастался этим еще год назад. Подкравшись к окну, шайка любопытных затихла. Из дома не доносилось ни звука. Ребята начали нервничать.
—Наврал, что ли? —буркнул Костя, приложив ухо к срубу.
—Тихо ты, —ткнув парня кулаком, Степа прислушивался изо всех сил.
Но ничего не происходило. Тогда Степа предложил:
—А пошли туда.
—Куда? —растерялся Петя.
—В дом.
—Сдурел?
—А что тут такого? А вдруг Ваське помощь нужна?
И Степа рванул на крыльцо.
—Стой! —Петя знал, что Васька начнет махать кулаками, когда увидит их.
Но Степа уже дергал дверь на себя, почему-то понадеявшись, что она открыта.
—Степка, пойдем отсюда, —подлетел к нему вспотевший от волнения Петя. —Будь другом, пойдем.
—Отвали, —он продолжал трясти дверь и сопеть.
И дверь открылась. Ребята замерли. Перед ними возник дядька крепкого телосложения в одних семейных трусах.
—Чего надо? —пробасил он, приложив кулак к деревянному полотну. —Ну? Что молчите? Воруете?