Нина Петровна медленно подняла глаза от вязания. Спицы замерли в морщинистых руках. Этот разговор она ждала давно, но всё равно оказалась не готова.
— Андрюша, мы уже обсуждали это, — голос предательски дрогнул.
— Да пойми ты! — Андрей нервно заходил по комнате. — Три комнаты на одного человека — это же нерационально! Мы с Леной готовы помочь тебе с переездом. Присмотрели уютную однушку в соседнем районе...
«В соседнем районе». Эти слова больно кольнули сердце. Тридцать лет она прожила здесь, в центре. Каждое утро выходила во двор, где её встречали старые подруги — Мария Степановна и Клавдия. Вместе на лавочке они пили чай из термоса, обсуждали новости, делились рецептами.
— А как же мои вещи? — тихо спросила она.
— Ну что вещи... — Андрей досадливо махнул рукой. — Разберём, что нужное — возьмём, остальное... В общем, решим.
«Решим». Нина Петровна поджала губы. Ей вспомнилось, как они с мужем, светлая ему память, собирали эту квартиру по крупицам. Каждая вещь хранила историю — вот этот сервант они купили после первой премии Виктора, а эту люстру везли из Чехословакии...
— Сынок, может не надо? — она попыталась улыбнуться. — Мне и здесь хорошо.
— Мама! — в голосе Андрея появились стальные нотки. — Ты же разумный человек. Подумай о внуках. Им скоро в институт, нужно где-то жить. А твоя квартира в центре...
«А, вот оно что», — пронеслось в голове. Нина Петровна опустила глаза. Да, конечно, квартира в центре. Три комнаты, высокие потолки, дореволюционный дом с лепниной. Таких сейчас не строят.
— Андрей, — она встала, расправила плечи. — Я понимаю твою заботу. Но это мой дом.
— Дом, дом! — он резко развернулся. — А то, что ты еле ходишь по этим своим скрипучим паркетам? Что в ванную поднимаешься как на Эверест? Что лифт постоянно ломается, а ты на четвёртом этаже? Об этом ты подумала?
Нина Петровна вздрогнула. Да, с этим трудно спорить. В последний год колени совсем разболелись, каждый подъём по лестнице превращался в испытание. Но...
— У меня здесь все мои... — она запнулась, подбирая слово.
— Кто, мама? Твои старушки с лавочки? — Андрей скривился. — Так Мария Степановна в прошлом месяце к дочери в Саратов уехала. А Клавдия... — он осёкся.
Нина Петровна побледнела. Да, Клавочка... Ещё зимой слегла с воспалением лёгких. Не выкарабкалась.
В комнате повисла тяжёлая тишина. За окном шумел город — гудели машины, кричали дети, лаяли собаки. Привычные звуки, родные.
— Я подумаю, — наконец произнесла она.
— Вот и хорошо, — Андрей заметно расслабился. — Ты только не затягивай. Квартира, которую мы присмотрели, очень удачная. Первый этаж, магазин через дорогу...
«Как в доме престарелых», — мелькнула горькая мысль.
Вечером, оставшись одна, Нина Петровна достала старый фотоальбом. Вот они с Виктором только въехали — молодые, счастливые. Вот маленький Андрюша делает первые шаги по этому самому паркету. Вот...
Телефонный звонок прервал воспоминания.
— Алло? — в трубке раздался взволнованный голос соседки снизу. — Нина Петровна? У вас вода не течёт?
— Нет, милая, всё в порядке, — Нина Петровна удивлённо посмотрела на кран.
— А у меня потолок мокрый! Прямо капает! — в голосе соседки нарастала паника.
«Только этого не хватало», — подумала Нина Петровна, торопливо проверяя ванную. Действительно, из-под раковины медленно расползалось мокрое пятно.
Сантехник появился только через два дня. Пожевал губами, поцокал языком:
— Тут всю систему менять надо, мамаша. Трубы-то довоенные. Тысяч на сто потянет, не меньше.
Сто тысяч. У неё столько нет. Пенсия небольшая, накопления давно съела инфляция.
Вечером снова пришёл Андрей. На этот раз с женой.
— Мама, ты видишь, что творится? — он многозначительно посмотрел на мокрый пол. — А если соседи в суд подадут?
Лена, невестка, присела рядом, взяла за руку:
— Ниночка Петровна, мы же о вас заботимся. В новой квартире всё новое — и трубы, и сантехника. И район тихий, спальный...
«Спальный». Как в гробу, подумала Нина Петровна, но промолчала.
— Дайте мне неделю, — попросила она. — Я должна всё обдумать.
Ночью она не спала. Ворочалась, прислушиваясь к тихому капанью воды. В темноте знакомые предметы казались чужими, враждебными. Старое кресло напоминало притаившегося монстра, занавески шевелились как призраки.
Утром раздался звонок в дверь. На пороге стоял незнакомый мужчина в строгом костюме.
— Здравствуйте, я из агентства недвижимости. Ваш сын просил оценить квартиру...
Нина Петровна захлопнула дверь прямо перед носом незваного гостя. Руки дрожали. Значит, уже и агента прислали. Даже не спросили...
Она медленно прошла на кухню. Села у окна. Внизу, на детской площадке, играли малыши. Когда-то и Андрюшка также карабкался по лесенкам, съезжал с горки. А она смотрела отсюда, из этого самого окна...
Телефон разрывался от звонков. Сначала Андрей — она не взяла трубку. Потом Лена. Потом снова риелтор.
К вечеру в дверь снова позвонили. На этот раз настойчиво, длинно.
— Мама, открывай! — голос сына звучал встревоженно. — Я знаю, что ты дома!
Она не открыла. Впервые в жизни не открыла сыну дверь.
Ночью приснился Виктор. Живой, молодой, каким был в их первую встречу. Улыбался, говорил что-то важное, но она не могла разобрать слов...
Утром пришло сообщение от Лены: «Мама, мы волнуемся. Позвони».
Вместо этого Нина Петровна набрала другой номер.
— Алло, Вера? Помнишь, ты говорила про своего знакомого юриста?
Через час она уже сидела в небольшом офисе. Молодой адвокат в очках внимательно слушал её историю, делая пометки в блокноте.
— Значит, так, — подытожил он. — Они не имеют права принудить вас к продаже. Более того, любые сделки с недвижимостью под давлением могут быть оспорены в суде...
— Но они мои дети, — тихо сказала Нина Петровна. — Я не хочу судиться.
— Послушайте, — юрист подался вперёд. — Есть другой вариант. Можно оформить договор пожизненной ренты. С четкими условиями: вы остаётесь жить в квартире, а...
— Нет, — она покачала головой. — Я не для того всю жизнь работала, чтобы теперь...
Выйдя от юриста, Нина Петровна долго бродила по городу. Осенний ветер трепал седые волосы, забирался под воротник. Ноги сами принесли её к старому скверу, где они с Виктором когда-то познакомились. Скамейка была та же самая — только краска облупилась, и доски местами прогнили.
Вечером позвонила давняя подруга Вера:
— Ниночка, ты как? Может, приеду?
— Не надо, — она пыталась звучать бодро. — Я справлюсь.
В дверь снова звонили. Теперь уже втроём — Андрей, Лена и этот настырный риелтор. Она не открыла.
А ночью случилось то, чего она боялась больше всего. Прихватило сердце. Острая боль прострелила грудь, воздуха стало катастрофически не хватать. Трясущимися руками она набрала «03».
— Гипертонический криз, — констатировала приехавшая молодая врач неотложки. — Давление под двести. С вашим анамнезом это очень опасно. Есть кому за вами присмотреть?
— Есть, — соврала Нина Петровна.
Утром она приняла решение. Достала старую записную книжку, нашла нужный номер.
— Алло, Мария? Это я, Нина. Как ты там, в своём Саратове?..
Через неделю Андрей снова стоял у её двери. На этот раз она открыла.
— Что происходит? — с порога начал он. — Почему ты не отвечаешь на звонки? Мы все с ума сходим!
Нина Петровна спокойно посмотрела на сына:
— Присядь, Андрюша. Разговор будет серьёзный.
Он опустился в старое кресло — то самое, где любил сидеть его отец.
— Я всё решила, — она расправила плечи. — Квартиру я действительно продам.
— Наконец-то! — выдохнул Андрей. — Я же говорил...
— Но не вам, — твёрдо закончила она.
— Что?.. — он подскочил как ужаленный. — Кому тогда?
— Марии Степановне. Точнее, её внуку. Он врач, переводится сюда работать. Молодой специалист, ему нужно жильё в центре, рядом с больницей.
— Ты с ума сошла? — Андрей побагровел. — Какой-то чужой человек...
— Не чужой, — покачала головой Нина Петровна. — Я знаю эту семью тридцать лет. И условия у нас особые — я остаюсь здесь жить. В своей комнате. А он будет присматривать за мной, это входит в договор. Под присмотром врача я буду как за каменной стеной.
— Но... но как же мы? Внуки?
— А вы приезжайте в гости, — она впервые за весь разговор улыбнулась. — Чаю попьём, поговорим. По-человечески.
Андрей молча схватил куртку и выскочил за дверь. Нина Петровна подошла к окну. Внизу хлопнула дверца машины, взревел мотор.
Она достала телефон:
— Алло, Мария? Да, всё как договорились. Пусть Сашенька приезжает на следующей неделе, документы готовы...
А вы как думаете, правильное ли решение приняла Нина Петровна? Стоило ли идти на конфликт с сыном ради того, чтобы остаться в родной квартире? И что важнее — семейные узы или право распоряжаться своей жизнью самостоятельно?
Истории, которые могут вам понравиться:
🎀Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить выход новых историй и рассказов.