– Я не слежу за ним, Маша! Я просто... изучаю человека, который мне интересен.
– Лена, ты распечатала его «Вконтакте» за два года. ВСЕ фотографии. И разложила их по датам!
– Потому что там история его души! Смотри, вот он пишет про Ван Гога...
Елена Андреевна Воскресенская нервно помешивала остывший кофе, избегая внимательного взгляда подруги. Утренний свет, проникающий сквозь витрины кафе, безжалостно подчеркивал морщинки вокруг её глаз и седые нити в небрежно собранных волосах.
– Знаешь, что он написал вчера? – её голос дрожал от волнения. – "Настоящее искусство – как первая любовь. Оно меняет тебя навсегда..."
– И что? – Мария поморщилась. – Банальность какая.
– Нет, ты не понимаешь! – Елена подалась вперёд. – Это цитата из фильма "Полночь в Париже". Я специально пересмотрела. Представляешь, у нас одинаковые вкусы!
Мария тяжело вздохнула. За двадцать лет дружбы она впервые видела подругу в таком состоянии. Елена всегда была образцом здравомыслия – успешная карьера, должность начальника отдела маркетинга, безупречная репутация. Железная леди, как её называли коллеги. И вдруг это...
Пять лет назад
– Я всё знаю, – её голос был спокоен, слишком спокоен. – Можешь не оправдываться.
– Лена, это не то, что ты думаешь... – муж мялся в дверях, не решаясь войти в спальню.
– Правда? А что я должна думать, когда мой муж после двадцати лет брака уходит к двадцатилетней практикантке?
– Она... она понимает меня. С ней я чувствую себя живым.
– А со мной, значит, мёртвым? – Елена методично складывала его рубашки в чемодан. – Со мной, которая двадцать лет стирала твои носки и готовила твои любимые котлеты?
– Ты превратилась в робота, Лена. В серую офисную мышь. Когда ты в последний раз смеялась? Когда последний раз делала что-то безрассудное?
Она не ответила. Просто закрыла чемодан и выставила его за дверь. А потом заперлась в ванной и просидела там до утра, глядя в зеркало на своё отражение. Серая мышь. Робот.
Настоящее время
– Лена, – Мария осторожно коснулась руки подруги, – может, тебе к психологу сходить? После развода прошло пять лет, а ты...
– При чём тут развод?! – вспыхнула Елена. – Я просто... просто впервые встретила мужчину, который мне по-настоящему интересен. Максим Петрович не такой, как все эти... менеджеры среднего звена. Он особенный.
"Особенный", – эхом отозвалось в голове. Как тот фильм, который она посмотрела трижды, потому что Максим Петрович упомянул его на планёрке. Как та выставка, на которую она купила билет, увидев афишу у него на столе. Как тот кофе, который она теперь варит дома в такой же кофемашине, какая стоит у него в кабинете.
– Знаешь, что я заметила? – вдруг сказала Елена совсем другим тоном. – Когда проходишь мимо его кабинета... там всегда пахнет кофе. Настоящим, свежемолотым. Не этой офисной бурдой из автомата. У него своя кофемашина, представляешь? И он варит кофе для всех, кто заходит.
– Лена...
– Нет, правда! Знаешь, как приятно, когда утром он говорит: "Елена Андреевна, не желаете чашечку настоящего кофе?" И улыбается... так... – она замолчала, подбирая слова.
– Как начальник подчинённой? – жёстко спросила Мария.
Елена вздрогнула, словно от пощёчины. В памяти вдруг всплыл другой разговор, пятилетней давности:
– Ты же начальник отдела, Лена. Почему ты одеваешься как секретарша? – муж брезгливо перебирал её гардероб.
– Серый костюм, чёрный костюм, тёмно-синий костюм... Где цвета? Где жизнь?
– Это строгий дресс-код, – отвечала она тогда. – И потом, в моём возрасте... – В твоём возрасте женщины только начинают жить. А ты... ты просто существуешь.
– Ты не понимаешь, – сказала она сейчас Марии. – Я чувствую себя живой рядом с ним. Понимаешь? Живой! Не функцией, не начальником отдела, не бывшей женой неудачника, который променял меня на двадцатилетнюю стажёрку... – её голос дрогнул. – Просто женщиной. Которая может нравиться. Может быть интересной.
Мария смягчилась: – Лена, милая, но для этого не обязательно...
– Обязательно! – перебила Елена. – Я застряла, Маш. Застряла в своей зоне комфорта. В своём мирке из отчётов и планёрок. А он... он показал мне, что жизнь может быть другой. Яркой, интересной, полной искусства и...
– Любви? – тихо спросила Мария.
Елена замолчала, разглядывая своё отражение в зеркальной стене кафе. Сорок два года. Морщинки в уголках глаз. Едва заметная седина в волосах. "Ты превратилась в серую мышь, Лена. В офисного клерка без возраста и пола." Слова бывшего мужа эхом отдавались в голове.
– Знаешь, что я вчера сделала? – она выпрямилась, расправила плечи. – Записалась в спортзал.
– Ради него? – Мария нахмурилась.
– Ради себя! – возразила Елена, но щёки её предательски вспыхнули. – И в тот фитнес-клуб, о котором он упоминал в разговоре с Петровым. "Олимп", самый дорогой в городе.
– Лена...
– И к косметологу записалась. И на курсы современного искусства. – Только не говори, что... – Да, в той галерее, куда он ходит по четвергам, – Елена улыбнулась немного виновато. – Но это не главное! Я действительно хочу разбираться в искусстве. Быть... интереснее.
Первая тренировка
– Вдох-выдох, вдох-выдох! – командовал персональный тренер, молодой парень с идеальным прессом. – Ещё десять приседаний! – Я... не могу... – задыхалась Елена. – Можете! Вы же сами сказали – хотите результат через три месяца.
"Через три месяца корпоратив в галерее современного искусства", – пульсировало в висках.
Ноги дрожали, футболка промокла насквозь. В зеркале отражалась нелепая фигура в спортивном костюме, купленном ещё до развода.
– Знаете что? – тренер присел рядом на корточки. – Давайте договоримся. Вы работаете на максимуме, а я гарантирую: через три месяца вы себя не узнаете.
"Не узнаете..." – эхом отозвалось в голове.
Первый урок в художественной галерее
– Современное искусство – это прежде всего свобода самовыражения, – вещала преподавательница, молодая женщина с розовыми волосами. – Здесь нет правильных и неправильных интерпретаций.
Елена сидела в последнем ряду, судорожно записывая каждое слово. Вокруг были в основном студенты – молодые, шумные, уверенные в себе.
– А теперь давайте каждый поделится своим впечатлением от этой картины, – преподавательница указала на холст, заполненный хаотичными мазками.
Елена похолодела. Что сказать? Как не опозориться?
– Я вижу здесь... – начала она неуверенно, – борьбу внутреннего и внешнего. Как будто художник пытается вырваться из каких-то рамок, но... боится свободы?
В аудитории повисла тишина.
– Отличное наблюдение! – преподавательница просияла. – Именно об этом говорил художник в своём манифесте.
Елена выдохнула. Может быть, она не такая уж потерянная в мире искусства?
Следующие три месяца пролетели как один день. Елена погрузилась в "проект по улучшению себя" с той же методичностью, с какой привыкла вести маркетинговые кампании.
Персональные тренировки три раза в неделю. "Ещё пять приседаний! Вы можете!" Консультация с диетологом. "Забудьте про любимые пирожные, вот ваше новое меню." Полная ревизия гардероба с приглашённым стилистом. "Серый цвет старит, давайте добавим красок в вашу жизнь." Новая стрижка и окрашивание у топ-колориста города. "Золотистые пряди освежат ваш образ." Курсы современного искусства по четвергам. "Вы делаете удивительные успехи, Елена!"
Каждое утро начиналось с часовой тренировки. Каждый вечер заканчивался изучением альбомов по искусству. Она похудела на семь килограммов. Открыла для себя йогу. Научилась разбираться в современной живописи и даже начала получать от этого удовольствие.
– Елена Андреевна, вы сегодня просто светитесь! – восхищённо сказала молоденькая практикантка. – Правда? – она скромно улыбнулась, но внутри всё пело.
Максим Петрович тоже заметил. На очередной планёрке он впервые посмотрел на неё по-настоящему внимательно: – Отличная презентация, Елена Андреевна. Свежий взгляд, нестандартные решения. Именно то, что нам нужно.
А потом случилось то, о чём она даже не смела мечтать – он пригласил её на выставку.
– В эту субботу открывается экспозиция молодых художников, – сказал он как бы между прочим. – Я курирую этот проект. Было бы интересно услышать ваше мнение...
Дома Елена перемерила весь гардероб. Маленькое чёрное платье от известного дизайнера – на три размера меньше, чем год назад. Туфли, которые стоили как половина её месячной зарплаты. Макияж – лёгкий, но безупречный.
– Ты уверена? – спросила Мария по телефону.
– В чём?
– Что готова... ну, к развитию событий?
– Маш, это просто выставка.
– Ага, – хмыкнула подруга. – А твой фитнес – просто забота о здоровье.
На выставке они говорили об искусстве. О том, как современные художники переосмысливают классические сюжеты. О цвете, форме, содержании. Он был удивлён её знаниями: – Вы так глубоко понимаете современное искусство, Елена Андреевна... – Просто Елена, – решилась она. – Мы же не на работе.
Он улыбнулся – той самой улыбкой, от которой у неё подкашивались колени: – Хорошо... Елена.
А потом было кафе. Уютное, почти пустое в этот поздний час. Они говорили обо всём на свете – о любимых фильмах, о путешествиях, о музыке. Он рассказывал о своём рыжем коте Винсенте, названном в честь Ван Гога. Она смеялась его шуткам, и этот смех был настоящим – не вежливым, как на корпоративах, а искренним, от души.
– Знаете, Елена, – сказал он вдруг серьёзно, – я давно хотел сказать... Её сердце замерло. – Вы удивительная женщина. То, как вы изменились за последние месяцы... Это впечатляет.
Она почувствовала, как краснеет: – Просто решила немного поработать над собой.
– Не скромничайте. Такая трансформация требует мужества. И целеустремлённости.
"Скажи это сейчас, – стучало в висках. – Скажи, что делала это ради него. Что он изменил твою жизнь. Что..."
Но тут зазвонил его телефон. Он извинился, отошёл к окну. Говорил по-французски – быстро, эмоционально. А потом вернулся – другой, словно захлопнулась какая-то дверца.
– Простите, Елена, мне нужно идти. Срочный звонок из Парижа... Одетта... то есть, мой партнёр по бизнесу...
Что-то оборвалось внутри. "Одетта. Женское имя. Французское..."
Домой она ехала в такси, чувствуя себя героиней дешёвого романа. Немолодая женщина, вообразившая невесть что. Потратившая кучу денег и времени на... На что? На попытку стать кем-то другим?
Кульминация наступила на корпоративном мероприятии в честь открытия новой галереи современного искусства. Елена готовилась к этому вечеру особенно тщательно. Чёрное платье-футляр, изящные украшения, безупречный макияж. Она представляла совместный проект с молодыми художниками – её идея, её детище.
В зале было душно. Под софитами поблескивали бокалы с шампанским, звучала негромкая музыка, гости переходили от картины к картине. Елена чувствовала на себе взгляды – удивлённые, восхищённые, завистливые.
– Потрясающий проект, Елена Андреевна, – генеральный директор пожал ей руку. – Такой свежий подход к корпоративному искусству. – Благодарю, – она сияла. – Но главная заслуга – талант наших молодых художников. – И ваше умение этот талант раскрыть, – раздался знакомый голос.
Максим Петрович. В сером костюме и чёрной водолазке – именно так он был одет на той фотографии из галереи современного искусства, которую она хранила в своём телефоне.
– Нам нужно поговорить, – сказал он тихо.
Они отошли к дальней стене, где висела абстрактная картина – буйство красок, какие-то геометрические формы.
– Елена... – он помолчал, словно собираясь с мыслями. – Я должен вам кое-что сказать.
– Да? – сердце забилось где-то в горле.
– Завтра прилетает Одетта.
Пауза. Долгая, тяжёлая.
– Моя невеста, – добавил он мягко. – Точнее, уже жена. Мы расписались в Париже месяц назад.
Елена смотрела на картину перед собой. Красные и синие пятна сливались, расплывались перед глазами.
– Поздравляю, – её голос звучал как чужой.
– Простите, если я дал повод думать... – он запнулся. – Вы замечательная женщина, Елена. Умная, красивая. Я искренне восхищаюсь тем, как вы изменились за последние месяцы. Но...
"Но", – эхом отозвалось в голове.
– Всё в порядке, – она нашла в себе силы улыбнуться. – Я просто... мне нужно проверить кейтеринг.
В туалете она долго смотрела на своё отражение. Красивая женщина средних лет. Стройная, ухоженная, элегантная. "Как глупо, – подумала она. – Как непростительно глупо."
Звонок Марии раздался, когда она уже подходила к дому: – Ну как всё прошло?
– У него есть жена. Во Франции. Уже месяц как женаты.
– Лена...
– Не надо, – оборвала она. – Всё хорошо. Правда.
– Я сейчас приеду.
– Нет! – почти крикнула Елена. – Я хочу побыть одна. И ещё... – она сглотнула комок в горле. – Завтра подаю заявление об уходе.
Дома она методично сняла макияж, приняла душ, достала из шкафа старый спортивный костюм. Открыла шкаф с новой одеждой – десятки платьев, костюмов, блузок. Всё дорогое, стильное, тщательно подобранное. Для него.
В ящике комода лежала пачка распечатанных фотографий – его «Вконтакте» за последний год. Открытки с выставок, которые она посещала, надеясь "случайно" встретить его. Билеты в кино на фильмы, которые он упоминал в разговорах.
"Господи, – подумала она, – да я же самая настоящая сталкерша. Жалкая, одержимая..."
Утром она проснулась с чётким пониманием: на работу идти нужно. Держать спину прямо, улыбаться и делать своё дело. Она справится. Она всегда справлялась.
В офисе всё было как обычно. Только теперь каждая встреча с ним отдавалась глухой болью где-то под рёбрами. А его неизменное "Доброе утро, Елена Андреевна!" звучало как насмешка.
– Вы уверены? – спросил генеральный директор, глядя на её заявление. – У вас отличные показатели, прекрасные перспективы...
– Да, – твёрдо ответила она. – Мне нужны перемены.
– Это не из-за... – он замялся, – личных причин?
– Нет, – солгала она. – Просто пришло время двигаться дальше.
Максим Петрович поймал её у лифта в последний рабочий день: – Елена, постойте! Почему вы уходите?
Она посмотрела ему в глаза – впервые за эти недели: – Потому что я так больше не могу, Максим Петрович.
– Не понимаю...
– И не нужно, – она улыбнулась. – Просто... берегите её. Свою Одетту.
Через месяц Елена сидела в кабинете директора по маркетингу крупной фармацевтической компании – теперь уже своём кабинете.
– Впечатляющее резюме, – говорила начальница отдела кадров. – И эти ваши проекты с современным искусством... Очень нестандартный подход.
– Спасибо, – Елена улыбнулась. – Знаете, иногда нужно потерять себя, чтобы найти.
Вечером она встретилась с Марией в их любимом кафе:
– И что теперь? – спросила подруга.
– Теперь? – Елена отхлебнула кофе.
– Знаешь, я записалась на курсы фотографии.
– Опять из-за мужчины? – насторожилась Мария.
– Нет, – рассмеялась Елена. – Просто... всегда хотела. Ещё в школе мечтала, но всё было некогда.
А на следующий день в спортзале к ней подошёл мужчина. Высокий, с проседью на висках, в дорогом спортивном костюме.
– Простите за беспокойство, – он улыбнулся открытой, располагающей улыбкой. – Я давно вас здесь замечаю. Меня зовут Игорь.
Она машинально отметила: красивые руки, умные глаза, правильные черты лица. Никакой нарочитой элегантности, никакой искусственности. Просто уверенный в себе, состоявшийся мужчина.
– Елена, – представилась она. – Елена... – он словно пробовал её имя на вкус. – Можно пригласить вас на кофе?
Она посмотрела на него внимательнее. Лет сорок семь, не больше. Обручального кольца нет. Держится уверенно, но без самолюбования.
– Игорь, – она помолчала, подбирая слова. – Вы, кажется, хороший человек. И... привлекательный мужчина. Но я сейчас не готова к отношениям. Мне нужно время, чтобы забыть кое-кого.
– Вот как... – он не выглядел разочарованным. – Знаете, я ценю такую честность. Обычно женщины придумывают какие-нибудь отговорки.
– Я не люблю врать, – пожала плечами Елена. – Ни другим, ни себе.
– Тогда, может быть... – он достал визитку, – позвоните, когда будете готовы? Без обязательств. Просто кофе, когда вам захочется поговорить.
Елена взяла визитку. "Игорь Владимирович Державин, генеральный директор сети фитнес-клубов "Олимп"".
– Спасибо за понимание, – она слабо улыбнулась. – Я позвоню. Когда буду уверена, что смогу не отвлекаться на прошлое.
– Буду ждать, – просто ответил он.
Вечером она рассказала обо всём Марии.
– Лен, а может это и есть твой шанс? – начала подруга. – Помнишь, что психолог говорил? Иногда нужно...
– Нет, Маш. Я правильно сделала. Знаешь, я только сейчас поняла одну важную вещь.
– Какую?
– Помнишь, как я пыталась втиснуться в чужую жизнь?
– Помню.
– Так вот, – Елена отставила чашку, – дело не в Максиме. Дело во мне. Я всю жизнь жила не для себя. Сначала с родителями – быть отличницей, поступить в экономический, хотя хотела в художественный. Потом с мужем – быть правильной женой, всё по расписанию, никаких сюрпризов. Потом на работе – строгий костюм, вечные отчёты...
– Но ты же всё это изменила!
– Да, – Елена задумчиво покрутила в руках чашку. – Но знаешь, что самое удивительное? Я начала меняться ради него, а изменилась для себя. Я действительно полюбила современное искусство. И йогу. И новый стиль в одежде. Это всё... стало моим. Понимаешь?
Прошло полгода
Елена стояла у окна своего нового кабинета – теперь она была креативным директором в международной компании. На столе лежала визитка – потёртая, с загнутым уголком. Она доставала её каждый день, вертела в руках и убирала обратно.
Телефон завибрировал – сообщение от Марии: "Не забудь, сегодня в семь, то самое кафе! И да, я видела твою фотовыставку в галерее. Потрясающе!"
Елена улыбнулась. За эти месяцы её увлечение фотографией переросло в нечто большее. Она начала снимать городские пейзажи, старые дворики, отражения в лужах. И неожиданно для себя получила приглашение выставить работы в той самой галерее, где когда-то училась понимать современное искусство.
Она достала телефон, разблокировала экран. Пальцы замерли над клавиатурой. Потом решительно набрала номер:
– Игорь? Здравствуйте. Это Елена, из фитнес-клуба. Помните?.. Да, прошло много времени... Знаете, я тут подумала про тот кофе.
Вечером она сидела в кафе с Марией. За окном падал первый снег.
– Представляешь, – рассказывала она подруге, – у него есть дочь, зовут Алиса... она как я в юности. Тоже мечтает стать фотографом, но боится сказать отцу. А он, оказывается, всё знает и даже купил ей профессиональную камеру. Просто ждал, когда она сама решится рассказать.
– Вот это да, – протянула Мария. – И как ты себя чувствуешь?
– Знаешь... – Елена помолчала, глядя в окно. – Спокойно. И... я в предвкушении чего-то. Как будто открываешь новую книгу, которая обещает быть интересной. Без истерик, без одержимости, без попыток стать кем-то другим.
– А Максим? – осторожно спросила Мария.
– Максим Петрович, – поправила Елена с улыбкой. – Знаешь, я благодарна ему. Правда. Он помог мне понять что-то важное о себе. О жизни. О любви.
– О любви?
– Да. О том, что настоящая любовь – это когда ты растёшь не ради кого-то, а вместе с кем-то. Когда не пытаешься занять место в чужой жизни.
Она посмотрела в окно. Снег падал всё гуще, укрывая город белым покрывалом. Новая страница. Чистый лист.
– Знаешь, что я поняла ещё? – она повернулась к подруге. – Нельзя жить только ради других. И раньше я только так и существовала. А теперь...
– Что теперь?
– Теперь я живу полной жизнью. Своей жизнью. И готова делиться ею с тем, кто этого достоин. Без страха, без отчаянной надежды понравиться. Просто быть собой – и этого достаточно.
В кармане завибрировал телефон. Сообщение от Игоря: "Алиса в восторге от идеи совместной фотосессии. Может, в эти выходные? И... спасибо, что ты есть."
Елена улыбнулась и начала печатать ответ. Жизнь больше не была чужой территорией. Теперь это была её собственная земля, её собственный путь. И она была готова разделить его с теми, кто видит в ней не отражение своих желаний, а настоящую, живую женщину – со всеми её страхами, мечтами и новообретённой силой.
За окном продолжал падать снег, укрывая прошлое белым покрывалом. А в её сумке лежала новая визитка – не та, потёртая, с загнутым уголком, а свежая, глянцевая: "Елена Воскресенская. Фотограф. Автор курса 'Искусство быть собой'."