Предновогодний фантастический рассказ автора с иллюстрациями нейросети.
Ух, какой странный сон мне приснился только что, друзья! Реалистичный до невозможности!
Проснулся! Поскольку сны имеют свойство забываться, да я уже не могу вспомнить многих деталей, логично связывающих сон в настоящий рассказ, буду записывать, к тому же мне придётся восполнять логические связки сейчас, на ходу, по живой ткани повествования.
Я уже забыл начало! Поэтому начну так…
…Рано утром в дверь моей квартиры позвонили. Звонок был ранним, — иногда, редко, но всё же такое случалось. Например, подвыпивший мужчина, весело проведший ночь, рано утром не мог попасть в свою квартиру, и набирал первый попавшийся номер на домофоне. А так как наша квартира 123 на шестом этаже состояла из по порядку идущих цифр, то звонок домофона раздавался у нас.
В таких случаях моя собака, русский охотничий спаниель Лора, с громким возмущённым лаем бросалась из изножья кровати моей жены, где она всегда спала, положив умную ушастую голову на край, — к двери, и обрушивала на неё передние лапы.
Утренний звонок — всегда неприятен. Домофон продолжал заливаться залихватскими трелями, спаниель Лора — продолжала бесноваться у двери, заворочалась сонная, уже разбуженная жена Марина. Кот Мурзик, изогнув хвост, застыл на комоде знаком вопроса.
Обречённо вылезая из-под одеяла, я искал ногами тапки, однако нащупал только один из них — потому что… лай собаки внезапно прервался: вдруг, разом, как будто спаниеля выключили. И из прихожей, от двери раздалось странное шелестение.
Я кинулся в одном тапке туда. И застыл на пороге спальни. Там была целая куча песка, который продолжал поступать в квартиру не понятно откуда. То ли в проём двери (а где сама дверь?), то ли под нею… У нас «карман», значит, от соседей? Или из подъезда? И что это обозначает? Шестой этаж ведь. Пять этажей и соседей напротив — уже завалило?
Я тупо смотрел на этот всё время прибывающий песок. Он был удивительно белый в утренних сумерках, подсвеченных новогодней гирляндой, подвешенной в коридоре.
Наша семья дружно планировала отметить Новый год, гирлянда горела всю ночь, забыли выключить, на календаре — 30 декабря, до шампанского, фильма про иронию судьбы, оливье и засыпания в нём мордой лица — сутки… и вдруг — белый песок, «прямо кварцевый», — пронеслось в голове, — как будто к дверям моей квартиры подкатил самосвал с песком, откинул кузов и начал разгружаться…
Песок шуршал, и песчаная змейка начала подползать к моим ногам в одном тапочке… Тут я понял, что звонок домофона давно «не троло-ло», но самое страшное — нет моей собаки! Где Лора?!
Я кинулся в песчаную кучу и начал разгребать её. Песок был плотный, а то бы я точно нырнул в неё. МОЯ СОБАКА!!!
Шуршание прекратилось, в голове помутилось, в глазах потемнело, и я упал щекой на песчаный бархан…
Это был мой первый обморок за все мои 57 лет жизни…
…Я очнулся на своей кровати. Из-за прикрытой занавески бил солнечный луч. Давно уже был день. Долго я провалялся! Надо мной склонилась жена.
Мне приснился кошмар? Я бредил? Отравился вчерашним коньяком? Вчера вечером разморозили к 31-му кетовую икру, и я щедро намазал себе бутер под стопочку…
Но самое страшное: ГДЕ МОЯ СОБАКА?! Жена покачала головой на мой немой вопрос. Глаза её были печальны.
На негнущихся ватных ногах я побрёл в прихожую. Я всё ещё был в трусах, а тапки под кроватью я уже и не подумал нашаривать… Никакого песка не было. Не было и собаки. Всё было по-прежнему, на тех же местах…
— Ты знаешь, песок убрали. Пришли два человека, и лопатами покидали его в мешки, — сказала жена из-за моего плеча. — И вывезли песок. Что-то странное, никакого песка ни в кармане, ни в подъезде, во всём доме — не было, только у нас. В нашем коридоре. А Лора — пропала…
Жена разревелась. Как будто прорвало плотину и слёзы хлынули из неё.
Я понял, что в песке пропала моя Лора. Наша
Лора. Наш прекрасный спаниель, рыжий, ушастый, с золотыми преданными глазами. Наша умная красивая девочка, которую так и норовят погладить дети.
— Она… она задохнулась в песке?
— Её там не было вообще!!!, — истерически закричала супруга. Это была именно истерика, и ничто иное. И я тоже хотел бы в неё впасть, это было бы проявление живого. Однако вместо это я был оцепеневшим, с тупой, пустой и гулкой как барабан головой…
В дверь позвонили. Уже не в домофон, а из подъезда. Кто-то доехал на лифте до нашего шестого этажа и нажал кнопку звонка.
Я открыл задвижку. На пороге стоял высокий, в очень дорогом кашемировом пальто человек. А из-за его спины, виляя попкой (у спаниелей хвостик купируют, и они влияют именно попкой) — вышла Лора.
Я тупо стоял, а мокрая от слёз жена, — кинулась к собаке, обнимая её, заливая слезами счастья.
Наш гость вежливо откашлялся, супруга не обратила на него никакого внимания, и продолжала целовать внезапно исчезнувшую и так же внезапно появившуюся собаку.
Я шестом пригласил гостя на кухню, сделав знак, что разуваться не надо.
Человек последовал за мной, сел на кухонную табуретку к краю стола и, положив элегантный портфель на колени, распахнул его недра, достав из них несколько листов бумаги и пачки денег.
— Хм… Борис Петрович? Борис Петрович, сегодня утром у вас произошёл небольшой инцидент. Песок, собака. Вам стало нехорошо… вы лишились сознания… Если вы согласны забыть об этом случае, я предлагаю вам расписаться в нескольких документах, и мы готовы компенсировать вам ваши неудобства одним миллионом рублей. К тому же, мы рады сообщить вам, что нашли вашу собачку и возвращаем её в целости и сохранности…
— А из какой вы организации?, — поинтересовался я.
— Хм… не важно. Из строительной. Вы понесли лишь моральные страдания. Песочек мы убрали и даже пропылесосили вашу прихожую. Предметы интерьера не пострадали. Собачку — вернули. Да ещё и миллион. Распишитесь, и разойдёмся.
Я тупо машинально поставил две закорючки. Мужчина оставил десять пачек по 100 тысяч рублей у меня на кухонном столе и пошёл к коридору. Жена уже не заливала слезами нашу собаку, не обнимала её, а изумлённо смотрела в её глаза.
Гость буркнул на прощание «до свида…» и исчез в двери.
Я посмотрел на жену. В её глазах застыл страх и изумление.
— Боря… это не она… не наша Лора.
Её слова были страшны и дики. Но я почему-то сразу же поверил Марине, опустился перед ней на колени, и тоже посмотрел в глаза собаке. Она была точь-в-точь как Лора. Тот же палевый, в рыжину окрас. Та же белая отметина на носу. Те же раскидистые уши и замшевая мочка носа редкого для спаниелей терракотового цвета. Те же золотые глаза. Добрые и умные. Пожалуй, чересчур умные?
У всех собаки самые-самые умные. Это скажет вам любой обладатель собаки. У Лоры глаза — умнейшие. Но эта собака была с глазами… сложно описать. Золотые глаза с карим ободком просто сочились интеллектом. Но если часто о собаках люди говорят: «Как человек», то в данном случае интеллект был каким-то… нечеловеческим.
Я моментально понял, что это не Лора. Не наша собака. Но самое поразительное — я понял, что это ВООБЩЕ НЕ СОБАКА. Это КТО-ТО, принявший вид нашего русского охотничьего спаниеля (сокращённо РОС, как говорят кинологи), нашей девочки-трёхлетки…
В «собаке», буду писать в кавычках, не было ничего угрожающего, однако мне стало жутко.
Я решительно встал и пошёл на кухню, где так же решительно налил себе полстакана вчерашнего коньяку из початой бутылки. Опрокинул в себя обжигающую жидкость и услышал цок-цок-цок, цоканье собачьих лап по паркету. «Лора» (вот, приходится и имя нашей пропавшей в песках собаки писать в кавычках) — шла за мной.
Не глядя, и даже зажмурив глаза, я снова плеснул в стакан и выпил. А когда открыл глаза и посмотрел вниз, то увидел, как «Лора», смотря на меня своими НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИ УМНЫМИ глазами, открыла пасть и отчётливо сказала:
— Присядьте, Борис Петрович. Давайте поговорим. И прежде всего, я хочу вам сказать, что ваша собачка жива и здорова, и через какое-то время мы вам её вернём.
Голос у «Лоры» был человеческий, женский. Даже, пожалуй, девичий. Именно так должна была бы говорить очень красивая самочка РОСа с ангельской внешностью нашей Лоры.
Знаете американские фильмы-семейные комедии, в которых животные: собаки и кошки, очень удачно двигая челюстями и открывая пасти, говорят, как люди? Вот так и говорила «Лора» со мной.
— Я могла бы общаться с вами телепатически, но так ведь лучше?
Да, так определённо лучше, подумал я, наливая себе очередную дозу коньяка. Я целеустремлённо намеревался напиться, причём кардинально и в кратчайшие сроки.
На кухню зашла заплаканная ошеломлённая супруга Марина.
Собака повернула к ней морду.
— Извините, Марина Ивановна, что напугала вас. Нам показалось, что мы очень удачно скопировали вашу собачку, для нашего первого контакта.
— Любой хозяин узнает свою собаку, — строго сказала жена.
— Ясно, вы инопланетяне. Или мы тут все сошли с ума, или так. Я предпочитаю думать первое, — сказал я.
Коньяк совершил свою благотворную работу, и руки уже не дрожали.
— Ну, в общем и целом, да, — сообщила «Лора», широко зевая во всю пасть.
— А что это был за песок сегодня утром?
— Строительный. Ваша планета прекрасна, и мы тут решили построить себе нечто вроде городка с коттеджами. Скорее всего, скопируем планировку ваших домов для состоятельных людей. Ведь мы скопируем и ваши, то есть человеческие тела, а часть из нас — тела ваших домашних питомцев: кошек и собак. Межзвёздные скитания утомительны даже для нас. Строимся мы… ну, скажем так, для вашего понимания, несколько в ином измерении, произошла ошибка, нам очень жаль, что стройка задела вашу квартиру… Хорошо, что песок, а не глина или цемент!, — сообщила «Лора», выкусывая несуществующих блох у себя на лапе.
— По вашим меркам я что-то вроде прораба! — Инопланетянка закончила выкусывать блох, и почесала лапой ухо. — Слежу за рабочими, отвечаю за поставку стройматериалов и так далее.
— ГДЕ МОЯ ЛОРА?!, — грозно выкрикнула жена.
— Лора, — печально повторила «Лора». — Она, к сожалению, задохнулась в песке.
— Но мы её быстро оживили!, — крикнула «собака», увёртываясь от брошенного женой стакана, — сейчас немного подлечим, восстановим функции, и… продлим ей жизнь! Вы же хотите, чтобы ваша собака жила долго, как человек?
Марина опустила бутылку коньяка, которую собиралась бросить вслед за стаканом.
— Да, хотим.
— Вот. Собачка будет жить долго, как вы с Борисом Петровичем! Смерть питомца, что может быть болезненней? Проживёте с Лорой всю свою жизнь, никаких провожаний «на радугу»! Никаких трагедий!
Жена успокоилась также внезапно, как и раскричалась, до этого. Пододвинула табуретку, села.
— Борис Петрович, — «Лора» вкрадчиво вильнула своей изящной попкой и улыбнулась во всю пасть. — Пойдёмте, погуляем? Я, хоть и не собака, но физиология у меня вполне собачья. Захватите пакетики! Хочется понюхать кусты, погонять голубей и может быть даже кошек, — разумное инопланетное создание покосилось на Мурзика, который недоверчиво рассматривал НЕЧТО в знакомом облике РОС.
В прихожей, уже в ошейнике, «Лора» снова обратилась к моей жене:
— Да не переживайте вы так! Миллион вам наш строительный подрядчик уже дал! Накупите ещё себе вкусного, и не забудьте собачьи вкусняшки, вместе встретим Новый год, посмотрим этот ваш фильм вместе, знаменитый, я столько о нём слышала, про человека, которого в изменённом сознании занесло из Москвы в Ленинград, а наши учёные ещё поработают над настоящей Лорой, увеличат ей срок жизни, и 1 января вы уже поцелуете своё ушастое сокровище! А я — пойду достраивать свой коттеджный посёлок!
— Приглашу вас на новоселье. Мне понравилось тело вашего питомца, буду жить в нём! Нас на Земле становится всё больше и больше, — сообщила мне уже на улице инопланетянская собака и облаяла проходящую кошку…