Продолжение галереи работ Мисс в журнале «Сатирикон» (с середины 1913 года — «Новый Сатирикон»).
Охват — с 1913 по 1915 годы.
Галерея «говорящих» работ Мисс
1913 год
Что наивысшая женская скромность есть?
Тонкий в диалектике, граф Безпятов так парировал возражение любезной его сердцу жены генерал-поручика Похвисневой:
— Вы говорить, сударыня, изволите, что скромность — наилучшее украшение женщины? Пусть это украшение! Но наивысшая скромность женщины — это избегать всяческих украшений!!
Чем убеждённая, генерал-поручикова жена в то же время к графу на бельведер нанести визит не замедлила.
За кулисами балета
— У тебя трико казённое?
— Конечно, казённое. Один интендант подарил.
Потребен ли для сего балет?
В ответ на шевальевы слова: «Балет того для существует, чтобы с помощью ног в дансе можно даже любовную декларацию аманту представить», — графиня де-Люк преостро поспешила воскликнуть:
— Ужели же для сего оный данс потребен? А почему же вы нынче за фрыштиковым столом мне безо всякого балету ногой любовную декларацию изъяснили?!
Чем в шевалье неукротимый припадок хохоту вызвала.
Старинный юмор
Что наистрашнее есть?
Он. — О, Луиза, пойдём в более уединённый уголок! Здесь меня пугают твои предки на стенах!..
Она. — Ради Бога, не надо! Не пойду...
— Но почему же?!.
— Потому что там я буду бояться... потомков!..
Богаты оба гордые маркизы,
Но стар один и молод так другой!
Кому ж отдать любовь? и с кем в тиши ночной
Изведать трепеты любовного каприза.
Маркиза юная слегка закрыла вежды,
Чтоб лучше всё понять.
Тотчас маркиз старик — исполнился надежды
И сам поспать.
Вот Хроноса незыблемая лапа
Курантов стрелки к полночи влечёт,
Маркиза в ужасе открыла взор. От храпа
Дрожит весь дом. Прижавши на живот
Ладони праздных рук, от наслажденья млея,
Блаженствует маркиз в объятиях Морфея!
Судьба коварная готовит нам сюрпризы,
Ну, как вы мыслите? кто взял любовь маркизы?
Увы — старик. Маркиза мыслит так:
Мой юный кавалер красив, но он дурак,
Среди утех любовных он смеётся
И глупостей мне кучу говорит,
Боюсь, от этих слов амур мой улетит...
Любовный мадригал, увы, не всем даётся!
Под мужнин храп маркиза глупых слов
Я не расслышу и отлично...
Храпи же, мой супруг, протяжно, громко, зычно!
Пускай твой храп летит под наш альков,
Где будет нас сводить шалун-амур обычно.
Отмщение подруги, ногой уязвлённой
Баронесса фон-Шмуцтитул, своей маленькой ножкой особливо прославленная, однажды на машкерадном куртаге такого комплимана от присутствующего ловласа удостоилась:
— Пить венгерское из вашего башмачка никогда не возьмусь, ибо сей последний по величине своей опьянить меня не может.
На что баронесса, на свою подругу указывая, с некоторой ядовитостью промолвила:
— А сия ножка вас опьянить может до потери сознания.
На что подруга, уязвлённая, промолчав, в последствии некоторого времени, в свободную минуту плюнуть втихомолку на платье сей ядовитой баронессы не замедлила.
Обнявши талию возлюбленной маркизы,
Сколь сладко зрить воскреснувший газон,
Сколь сладко исполнять шутливые капризы
И приводить в полемике резон...
Резон любви, резон мечты нездешней,
И, укротив возможность мужних сцен,
Страдать при ней больней и неутешней
И обещать лучисто-сладкий плен...
Порою быть спокойней старой няни,
Порой страстней, чем нежный арлекин,
И щеголять цилиндром на экране,
И говорить, что свет для всех один...
Пусть ноги будут клетчаты и кривы,
Пусть будет с палкой прятаться Пьеро...
О, гибких кос маркизины извивы...
О, близость тел... Весна и Боллеро...
Старинный юмор
Недоглядка дамина куриозная
Какая-то дама от своего прелестника любовную эштафету получив и оную внимательно прочитывая, внезапно на некотором месте письма след усмотрела.
И, будучи тронута, так воскликнула:
— О, как изрядно он меня любит, что даже слезу на эштафету, пишучи, уронил.
Как у названного выше даминого прелестника о ту пору был изрядный насморк, то ошибка дамина — читателя позабавить может и от сантиментов при получении сим читателем любовных эштафет удержит...
Дама же, о которой говорилось выше, покрывая эштафету страстными лобзаниями — тем самым по-глупому поступала...
Любовь из десяти процентов
— Мой старый паша выводит меня из себя: всё толкует о турецком полумесяце, а целует в пять месяцев раз?!..
Пастушки
Первый период. — Прекрасная Психея! О, взгляни на василёчек своим прекрасным взглядом, сорвав, к устам я поднесу его и тихо, тихо буду умирать от счастья.Доброе старое время
Вместо почтовой марки
«...Льщу себя, что ответите не замедля — пойдут или не пойдут мои стихи в Ваших курантах... На ответ прилагаю нарочного Фильку*»...
* А теперь-то как дело упростилось: вместо большого Фильки — маленькая 7-и коп. марка!
«Конспирация»
Тёплый бархат ночи летней
Мягко выстлал небосвод;
Звёзды сделались заметней —
И вверху, и в лоне вод;
Соловей тоскует громко
В зачарованной тиши...
Не томи же, незнакомка,
Больно ищущей души!
БУдь приветливей, смелее
И — волшебною порой —
В глубине немой аллеи
Маску нудную открой.
Умер сад в густом покое,
Не колышутся листы...
Ароматы льют левкои
В мокро-пьяные кусты...
Рядом с ней — парик Мольера,
Два арапа и — ни зги...
Сладкий шопот кавалера
Жжёт и душу и мозги...
Тело жадно просит ласки...
Вдруг — почудилось ему:
— Если ты не тронешь маски,
Остальное — всё сниму!
Арапчёнково чёрное поведение
некий юный петиметр, изъясняясь у боскета в нежных чувствах к хозяйке, — в таких выражениях делал это:
— О! Ваши пурпурные губки напоминают спелую прекрасную вишню... О, что может сравниться с вашими нежными бархатными щёчками... Разве только нежнейший персик райских садов.
Желая ответить любезнику тех же комплиментом, молвила хозяйка с прелестной застенчивостью:
— О, и вы тоже фрукт изрядный!..
Чем привела стоявшего сзади арапчёнка в неистово-смешливое состояние, и оное можно было прекратить только многорядным прикосновением твёрдой ручки зонтика к мягким арапчёнковым частям.
Вот уж поистине — чёрный цвет человека черноту и его душевных свойств знаменует.
Докторский совет, хитро перетолкованный
Однажды жена бригадира с молодым ферлакуром гуляла и, отделаться от оного желая, сказала: — Государь мой! вечер, уже и холодные зефиры подули, доктор же мой не велел мне вечером гулять, не надев что-нибудь тёплое на шею! — На что ферлакур ответствовал тем, что обнял её за шею, приговаривая: — сие вас, сударыня, согреет достаточно! — Но честная жена бригадира, желая от ферлакура отвязаться, сказала: — уберите руки ваши, сударь, у меня от объятий ваших мурашки по телу бегают! — На что кавалер, не растерявшись, промолвил: — сии мурашки сию минуту все будут мною переловлены!
После сего, боясь от кавалера получить ещё более острый ответ, дама все ласки кавалера переносила с великим молчанием и только после оных, супир испустив, произнести решилась:
— Увы мне!..
Так, докторские советы, неправильно истолкованные — изрядные рога пациенткиному мужу принести могут...
Полезно ли, когда держат ухо востро
Знатная дама из француженок, Алиса Дюперрон, однажды так своего любезного предостерегала:
— Осторожнее будьте, поелику мой муж держит ухо востро.
На что Алисин любезный возражал не без меткости:
— Сей глупец держит даже оба уха востро, ибо сие ослиной породе свойственно.
И так мужем пренебрегал до того, как на антресолях пойман был и собственноручно кизилевой тростью посечён.
Сие да послужит нравоучением тем отрокам, кои полагают, что рогатая порода и ослиная — в одном человеке совместиться может.
Актрискино распутство
Актриска одна, письменную декларацию неизвестного поклонника читая, воскликнула:
— Удивляет меня, как сии влюблённые обретаются в рассеянности чувств: пишет, что заедет лично поцеловать ручку в пять часов, а в какие пять часов — вечера или утра — того не пишет.
Сей куриозный случай с актриской ещё раз доказывает, что от актрисок — добродетельных поступков, а наипаче благоприятных мыслей, дожидаться — вотще.
Вовремя сказанное слово
В карты играя с гофмаршалом Аршидюком, так молодой один голштинец воскликнул шуточно:
— Неужели, сударь, вы осмелитесь побить сию, похоженную мною даму?!.
— О, сударь, — мужественный Аршидюк отвечал: — Сие допустимо только в картах. В жизни же я бью по своей обыкности не даму, а кавалера, который чести даминого мужа угрожает.
Сие услышав, Аршидюкова жена взоры быстро от голштинца на другой предмет перевела, да и у самого голштинца затылок засвербел, будто уже тростью обработанный.
Так, вовремя сказанное слово тучи на горизонте развеять гораздо способно.
1914 год
Арапчёнков печальный конец
(По документам, найденным в Шартре)
В лето 17... года принцесса Беррийская, восхищённая услугами, оказанными ей по части любовной переписки — её слугой, арапчёнком Селимом, порешила в женских своих мыслях, что столь преданного человека неблагодарностью будет дальнейше в чёрном теле держать.
Посему дала распоряжение своим протчим слугам — непременно отмыть Селима до-бела. Распоряжение сие и было с такою рачительностью исполнено, что Селим после повторительного мытья мочалкой Богу душу отдал и отошёл туда, где могильные черви ни чёрного, ни белого мяса не разбирают...
Подлинно сказать можно: чрезмерное усердие в изъявлениях признательности — глупостью также названо быть может, ибо вредные последствия в сих случаях неизбежны...
Дюково против графа злоумышление
Отправляясь на свидание с графиней, легкомысленный дюк д'Асперж частельно во время своего туалета говаривал:
— Не знаю, как мне нынче и поступить: побриться ли гладко или оставить на щеках колючую щетину?..
Франсуа-брадобрей спрашивал тогда:
— А сие от чего зависит?
— Зависит сие от того — что моей щеки коснётся: губки графини или длань графа?..
Эрот и Элеонора
Отселе виден грот.
Когда, пленённый розой тайной,
Сюда вбегал Эрот, —
Его преследовал зефир случайный
И лёгкие одежды совлекал.
И дева Франции, незримая для взора,
Его искала между скал:
«Эрот!.. Эрот!..»
— Я здесь, Элеонора! —
— он отвечал.
Поэтово венчанье
Четыре розовых сонэта
Дала душа поэта...
О, златокудрая Анэта,
Венчай его за это!
Анэта щурится дремотно
И потихоньку вянет:
Один — венчается охотно,
А — вместе — что-то тянет!
Дамины в пору пришедшиеся слова
Острая на язык одна придворная дама так заметила увивавшемуся за ней в машкераде графу д'Артишок-Ливорнезе:
— Ах, достолюбезный граф!.. Примечаю я, что вы напоминаете собою принесённые вами розы...
То расцветший от тех слов д'Артишок вскричал:
— О, достоин ли я слов сих?!
— Достойны, — отвечала та дама. — Потолику и вы так же, как сии розы — очень распуститься изволили!
На настоящем рисунке изображена сцена 18-го века. В этом веке мода на чёрные мушки достигла такого распространения, что весь человек представлял собою одну сплошную чёрную мушку.
(Примечание разговевшегося редактора.)
Впервые увидев лебедя, дочка маршала де-Линь воскликнула:
— Ах, что это за неведомая белоснежная птичка с лебединой шеей, кем-то злодейски брошенная в воду?
Тут благосклонный читатель приметить должен, что де-Линевская дочка — сплошной дурой была...
В уборной звезды
Просто и мило
— У меня для сцены костюм сделан по рисунку художника.
— А мой — по рисунку ювелира.
— ?!..
— Я выхожу только в ожерелье!
Ответ, по разному понимаемый
Некий кавалер, на качели около чужой жены взгромоздясь, для поддержания светского разговору, спросил:
— А супруг ваш на качелях почему не качается?
— Потому, — со вздохом вышесказанная жена ответствовала, — что он уже накачался.
Как ейный муж о-ту пору мертвецки пьян был, то сей двусмысленный ответ мог быть понят тако и сяко.
Подходящее
— Нет ли у вас, добрая госпожа, для меня подходящего места?
— Пожалуй, есть, я устрою вас к дяде на чернильную фабрику.
Отменный комплимент
— О, сударыня! Ваша красота превосходит даже красоту сего павлина!..
— О, сударь! А ваш голос тоже чрезвычайно напоминает мне голос сей красивой птицы!..
Как известно, что голос павлиний нарочито противен, то дамин комплимент и гроша ломаного стоить не мог...
Хитрая маркиза и робкий живописец
— Дорогая маркиза, зачем вы привели с собой сего негритёнка? — Сей иноземец помехой изрядной служить нам может.
— Сие мной сделано нарочито, любезный живописец, дабы более пламенные ласки от вас получить, кои бы заставили лицо моё красным румянцем зардеться. А вам, живописец, без сомнения, ведомо, сколь красный цвет чёрному идёт.
Об арапке глупой
Некая скорбная разумом арапка, похищая у своей госпожи чёрные мушки, гораздо щедро оные на своё лицо лепила и после того очень радовалась, что госпожа таковой арапкиной покражи на лице её не замечала.
Чеховские дни
— Что у вас сегодня идёт?
— «Дядя Ваня».
— Ах, это, который арбитр в чемпионате?! Не знаю, удобно ли моим девочкам смотреть на полуголых мужчин?!.
Палка о скольких концах?
Некий Ловлас сказал:
— Достоверно некий филозоф отметил, что «палка два конца имеет»: ибо хотя плеск фонтанов и заглушает наши поцелуи, но он же и шаги вашего злобного мужа заглушить может!..
На что возлюбленная с детской беззаботностью ответствовала:
— Палка сия даже о трёх концах, ибо плеск фонтанов также и звук оплеухи, вами от супруга полученной, искусно заглушить может!
Эволюция моды
— ...А для прогулки дай мне платье, в котором я пела «Прекрасную Элен»...
— Что вы, барыня! Да ведь там сбоку огромаднейший разрез!
— Это ничего... Передвинем его наперёд и получится самый модный вид.
Что у кого болит...
— Вам нравится Чеховский «Медведь»?
— Что вы! Разве Чехов был и ресторатором?
Трезвый ум
— Знаете, фрау Эльза: мой сын — самый храбрый во всей роте: он взял в плен у русских два самовара и золотую браслетку...
— Ну, а мой, фрау Шарлотта: самый умный: он сам пошёл в плен.
Положеньице: с немцами пойдёшь — русские поколотят... С русскими пойдёшь — а вдруг немцы верх возьмут?! Нейтралитет держать — тоже плохо: немцы деньги отнимут!!... Вот тут и вертись!...
Милое прошлое
Амур тоскует — он лишний ныне,
Но он не может ещё забыть,
Как чьи-то очи здесь были сини,
Как прикасались уста к святыне,
Как разорвалась кораллов нить...
Он ждёт возврата отцветшей сказки
И твёрдо знает, что сказка ложь,
А правда — стоны, огонь и каски,
У дымных трупов гримасы маски,
Да в зябком теле больная дрожь...
Амур тоскует, а вам не жаль —
И эту розу... и... эту шаль?..
1915 год
«Уже» и «ещё» молодой дамы
Одна знатная дама, у себя в будуаре сидя и за дверьми стук услыша, рассудила так: «Ежели это муж, то скажу ему, что я уже одета, а ежели наш сосед, молодой виконт, то скажу, что я ещё одета».
Старинный юмор
Он: — Увидев сего цырюльника, а вспомнил, что моя голова за последнее время стала очень развиваться...
Она: — От чтения умных книг?
Он: — Отнюдь. От сырой погоды.
Ответ сей доказывает — как, вместе находясь, тем не менее, по-разному мыслить можно.
Вопрос по существу
Он: — Я так провёл сцену второго акта, что публика хлопать начала.
Она: — Бедняга! И больно?
Ювелирных дел мастерство
Войдя в женину комнату и увидя молодого графа обнимающим и целующим его жену, старый барон де-Кассельянец с неописуемым удивлением к субретке обратился:
— Что сей молодой граф у жениной щеки делает?
На что ейная субретка, ни мало не задумавшись, так ответствовала:
— Сей граф зубами прикусывает баронессину серёжку, на которой застёжка ослабела и ежеминутно выпасть из уха угрожает.
И после сего барон де-Кассельянец с умилением не преминул заметить:
— Добро! Сколь приятно, что молодые повесы стали гораздо ювелирным делом интересоваться.
Сей барон де-Кассельянец глуп был.
Слуга хорошего тона
— Послушай, а ванну сейчас принять не могу: ухожу!
— Слушаю-с... я так и передам, что вы очень извиняетесь и принять их сейчас никак не можете.
Четыремя любимый
О, сколь судьба взыскует за утехи
С счастливцев, который четыремя любим!
Хоть нежна страсть не строит им помехи,
Но тяжкий рок, увы, неотвратим.
Пока он здесь, нескромник сей лукавый,
Не хочет снять Аспазию с колен,
Уже другая местию кровавой
Ему грозит за злую из измен.
А третия, почуявши, что хладность
Его души — теперь её удел,
Клянёт в саду и жизни беспощадность,
И те часы, когда он был так смел.
И лишь четвёртая, одна, — которой
Взаимности ещё он не достиг,
На медальон бросает грустно взоры,
Где заключён любимый ею лик.
Ах, но к чему мечтаний этих жажда?..
Её супруг, ворчливый бегемот,
Рапиру взяв, промолвил ей однажды:
— Когда придёт — я проколю живот!
Умница
— Ой! Послушайте, Катя! Ведь я же просила вас сделать ванну из тёплой воды...
— Так ежели тёплой нет! Из одного крана течёт холодная, из другой горячая... А откуда же я возьму тёплую?..
Царица мода
— Послушай, а твой муж всё по-прежнему увлекается прошлогодней блондинкой?..
— Увы! К сожалению...
— Милая, но ведь это не модно — носить прошлогодние рога. К весеннему сезону ты могла бы иметь что-нибудь новенькое.
Вместо платья
— Можно войти?
— С ума вы сошли?! Конечно, нельзя! Я ещё не совсем напудрена!
Смех сквозь слёзы
— Странно, сударыня: ни одна шляпа не сидит прочно на вашей голове...
— А это понятно — почему: едва я надену шляпу, как вы говорите её цену. У меня волосы дыбом и подымаются.
Основательный предлог
— Барыня, что это вы шестой день своему жениху письмо пишете, всё не допишете?
— Жду. Говорят, на днях, хотят упразднить букву ять.
«Мороженно!»
«Мороженно!» Солнце! Воздушный бисквит!
Прозрачный стакан с ледяною водою!
И в мир шоколада с румяной зарёю,
В молочные Альпы мечтанье летит.
Но ложечкой звать, но умильно смотреть,
Чтоб в тесной беседке средь рыльных акаций
Принять благосклонно от булочных граций
В затейливой чашечке хрупкую снедь...
Подруга шарманки, появится вдруг
Бродячего ледника пёстрая крышка,
И с жадным вниманием смотрит мальчишка
В чудесного холода полный сундук.
И боги не ведают — что он возьмёт:
Алмазные сливки иль вафлю с начинкой,
Но быстро исчезнет под тонкой лучинкой,
Сверкая на солнце, божественный лёд!
— Ах, мама, как бы я желала, чтобы англичане и французы нам объявили войну!
— Что ты, милая! Почему?
— Теперь папа отменил немецкие уроки, а тогда бы отменил французские и английские.
Дешёвая кухня
— Милая, что ты хочешь: розу или бифштекс с картофелем?
— Ну, розу-то я могу взять, понюхать и сейчас же вернуть обратно, а бифштекс...
— Ну, знаешь ли, здесь так кормят, что и с бифштексом ты можешь сделать то же самое.
Стратегический ход
— Каким же ты образом, Зюлейка, попала в плен к этому ловеласу?
— Понимаешь: я сдалась, потому что он меня окружил.
— Один человек?!
— Ну да: руками.
Верх силы
— Скажите, вы очень сильный?
— О, очень.
— И можете бросить кого угодно?
— О, да! Я недавно даже свою жену бросил с тремя детьми!..
Разговорились...
— Я так люблю купанье, что меня даже не страшат мины!..
— Откуда же тут мины?
— На лице у мужа: когда я показываюсь в таком костюме.
Сила привычки
— Барышня... У вас ботинки какой номер?
— Что? номер? 27-й, квартира 14, от 5 до 9 вечера, всегда дома.
Разбежался
— Если вы не любите вашего мужа, то я предлагаю вам бежать со мной!..
— Куда?..
— А вот тут налево за деревьями есть очень уединённая беседочка — туда.
Узкий взгляд
Она: — У этой актрисы совершенно нет подъёма... Вы не находите?
Он: — Бог её знает. Из этой проклятой ложи я совершенно не вижу её ног.
Точный расчёт
— Ты знаешь, Глаша, мой новый поклонник уверяет меня, что его векселя ценятся на вес золота.
Горничная: — Эка невидаль! Возьмите вы десять векселей по двадцати тысяч — они и будут весить столько же, сколько золотой десятирублёвик.
Дорого, подвозу нет (старая песня)
— А эти духи как называются?
— Испанская кожа, мадам. 14 рублей флакон.
— Гм!.. Тут пахнет не одной испанской кожей, а семью содранными русскими шкурами.
Дива: — Чего же вы превратились в соляной столб? Ступайте.
Пиколло: — Эх, барышня, если бы я знал, что вы такая, я бы эту карточку, что в конверте, заменил своей...
Вернейшее лекарство, как заставить себя полюбить, каковое лекарство, однако, лучше всего сохранять в холодном виде...
Шутки амуров
Когда амур узлом нежданным
Вдруг свяжет пылкие сердца,
Любовь проходит сном туманным,
Как путь бродячего слепца.
Когда сердца не чуют боли
От охлаждений и разлук,
Перед влюблённой — в ореоле
Стоит её прелестный друг.
Когда любовным непогодам
Пора унылая придёт,
Каким он кажется уродом
Пред тем, к которому идёт!
Старинный юмор
О жизни книжной и действительной
Некая жена, ликом взрачная, но умом не гораздая, на коленях у мужа после обеда отдыхаючи, так заметила, от книги оторвавшись:
— Сколь трогательно изложена здесь история об ослепшем молодом человеке и девице, ему на помощь в сём случае пришедшей...
Муж же ответствовал:
— Сию книгу я читал, но что молодой человек ослеп, а девица его выручила — сего не упомню.
— Но ведь сказано же тут: «она делала молодому человеку глазки...»
И подумал обрадованный муж: «сколь счастлив я, что жена моя так чиста и наивна!»
Подумал муж, не зная того, что жена его уже два года в непозволительной близости к гвардии поручику Кокуносову состояла...
Гарем в 1915 году
— Что это наш повелитель нынче так грустен?
— Да, видишь ли, он хотел сегодня подарить своей любовью Зюлейку, а немецкий инструктор, что состоит при гареме, назначил ему старую Фатьму.
Конец карнавала
Карнавал продлится до рассвета.
Кто-то ждёт и думает: «скорей».
Там внизу давно стоит карета,
И усталый кучер у дверей.
Кто-то робко держит покрывало
И неволит взглядами: «пора».
Он умчит царицу карнавала
И домой не пустит до утра.
Камеристка отопрёт спросонок;
Сонный ум на все догадки глуп.
Только хитрый чёрный арапчёнок
Улыбнётся уголками губ.
Он не выдаст — хотя забей до смерти,
Но ревнивцу мог бы он сказать:
Чью печать на голубом конверте
Удалось ему вчера узнать.