У каждого рыбака есть своя история, связанная с крупным уловом или, наоборот, его потерей, забавным случаем, а может, опасными передрягами. А у бывалых рыбаков их и вовсе пруд пруди. Они остаются в памяти на всю жизнь и рассказываются другим при удобном случае. «Первые дни декабря, суббота. На улице мороз за тридцать, ветра нет, идёт снег, значит, днём потеплеет. В семь утра звонит телефон. Мой приятель уже сидит возле лунки на Оби, рядом с ледовой переправой Салехард – Лабытнанги. Новость хорошая. Он наловил мелких ершей – живцов, а за крупными собирается ехать в Катравож… Для него встать в пять утра и отправиться на рыбалку – норма жизни. К восьми утра мы с напарником уже забрали у него живцов и пошли проверить уды на налимов. Удачливый рыбак уехал на реку Собь, обещал вернуться через три часа за нашим уловом. Он любитель ухи из свежих ершей и налима, сам готовит по собственному старинному рецепту без лука, лаврового листа и перца. Уха без ерша, что суп без картошки. Мы вскрыли десят
У каждого рыбака есть своя история, связанная с крупным уловом или, наоборот, его потерей, забавным случаем, а может, опасными передрягами. А у бывалых рыбаков их и вовсе пруд пруди. Они остаются в памяти на всю жизнь и рассказываются другим при удобном случае.
Самый дорогой ёрш
«Первые дни декабря, суббота. На улице мороз за тридцать, ветра нет, идёт снег, значит, днём потеплеет. В семь утра звонит телефон. Мой приятель уже сидит возле лунки на Оби, рядом с ледовой переправой Салехард – Лабытнанги. Новость хорошая. Он наловил мелких ершей – живцов, а за крупными собирается ехать в Катравож… Для него встать в пять утра и отправиться на рыбалку – норма жизни. К восьми утра мы с напарником уже забрали у него живцов и пошли проверить уды на налимов.
Удачливый рыбак уехал на реку Собь, обещал вернуться через три часа за нашим уловом. Он любитель ухи из свежих ершей и налима, сам готовит по собственному старинному рецепту без лука, лаврового листа и перца. Уха без ерша, что суп без картошки. Мы вскрыли десять лунок, занесённых снегом. Они не промёрзли.
Вытаскивали с шестиметровой глубины налимов весом от трёх до пяти килограммов, снимали их вместе с поводками с карабинов. Цепляли на карабины по три поводка с живцами на тройниках и опускали уды с грузом на дно в лунку. Потом нагребали кучку снега и ставили вешки для приметы. Там, где налимы запутались на двух рядом стоящих удах, приходилось немного повозиться, распутывая их. Добытые хвосты мы разложили на льду для промерзания. Время пролетело быстро. Отдохнули в машине, выпили горячего чаю и продолжили ловить ершей на уху и жарево. Кто знает, привезёт ли приятель хвосты покрупнее или нет? Как в воду глядели...
Вскоре он вернулся без улова, сильно расстроенный. Рассказал, что рыбачил один на Соби, напротив посёлка, в тишине у лунки. Вокруг никого. Поймал одного ерша. В это время на «Трэколе» к нему подъехали друзья и надо ж такому случиться – случайно протаранили его иномарку, повредив бампер, дверь, стекло и задний фонарь. На этом рыбалка закончилась... Весь улов мы разделили на троих и поехали обедать. На доставку запчастей и восстановление машины ушло три месяца. Общая сумма ремонта составила 235 тысяч рублей. Друзья возместили все расходы. Теперь я знаю истинную цену одного ерша из лунки горной Соби».
За двумя зайцами погонишься…
«У опытных пожилых рыбаков всё продумано. Вот и этот городской житель объединил сразу две жерлицы в одну. Всё гениальное просто: в первой лунке живой ёрш с крючком на поводке и грузиком, а через десять метров на этой леске в другой лунке то же самое. В середине лески привязана красная тряпочка. Щука или налим заглотит живца, потянет леску, и тряпочка побежит к той лунке, где случилась поклёвка. Снимай добычу!
В то утро на наших глазах тряпочка на снегу двигалась то к одной лунке, то к другой. Запаса лески не было. Мы поняли – две рыбины перепутались подо льдом. В таком случае надо было подвести рыб к лунке и спокойно вытащить багром одну за другой. Дальше всё прошло, как сон... Хозяин жерлиц подошёл к лунке, потрогал леску с уловом и радостно воскликнул:
– Две щуки попались, тяжёлые!
А, может быть, два налима или налим с щукой килограммов по восемь каждый, подумал я. Здесь такие водятся. Пока рыба в воде, она ещё не поймана.
– Тяни в свою сторону, – сказал он мне, – а я здесь ножом обрежу леску. Вытащишь их в своей лунке!
Я хотел ему возразить, что так делать нельзя. У меня на этот случай есть шнур на 45 кило разрыва. Привёз с Аляски. Там огромных палтусов ловят с глубины. Надо обязательно привязать шнур к леске для страховки, иначе леска оборвётся и рыбины уйдут. Попытался сказать, но...он полоснул ножом леску, и я почувствовал в своей руке приличный вес.
Что там было, мы так и не узнали. Леска натянулась и лопнула на узле у поводка. Рыбины уплыли вниз по течению реки. Там стояла сетка. Мы надеялись на приезд рыбака и возможность вытащить их, но тот не появился.
– Ладно, пусть они достанутся ему, – сказал мне владелец оборванной лески с красной тряпочкой. – Не унывай, мы своё наловим.
Мне-то что, его снасти с рыбой уплыли, ему и горевать».
Источник: народный журнал «Северяне», №1/2023 г., «У каждого рыбака есть своя история…»
Читайте также:
Подписывайтесь на канал, чтобы узнавать больше нового о Крайнем Севере!