В пути у меня было достаточно времени, чтобы подумать о том, как вести себя с Марком Антонием. Я решила задобрить его дарами, предусмотрительно захваченными с собой, показать ему свою волю, гордость и честь царицы. Он не должен был даже догадываться о моих слабостях и чувствах. Я решила предстать перед ним, как воплощении великой богини Исиды, кем и являлась по статусу.
Но в целом, это путешествие я перенесла гораздо легче, чем предыдущее, принесшее столько горя. Дул теплый, попутный ветер, море было спокойным, солнце ласковым. От вынужденного безделья я много спала, стараясь выходить на палубу только ночью. Я и так слишком смугла, а от солнца и воды, моя кожа могла приобрести цвет глины и загрубеть. А мне надлежало поддерживать образ Богини, которой, как известно, чужды земные страхи.
Когда до цели оставалось лишь несколько дней плавания, Квинт впервые покинул свой корабль и подплыл к моему кораблю на лодке. Думаю он все еще сердился на свое долгое заточение в Александрии и сверлил меня недобрым, колючим взглядом. Однако говорил Квинт с почтением, как и подобает.
-Царица! Когда великий Марк Антоний посылал меня за тобой, он велел поинтересоваться, не пожелаешь ли ты навестить свою сестру Арсиною? Я могу направить корабли к Эфесу, а оттуда мы по суше доберемся до Тарса!
О, как забилось мое сердце, когда я услышала это предложение. Ведь кроме меня, из детей Птолемея Авлета, остались лишь я и она, Арсиноя! Хоть сестра и предала меня, я считала, что она сполна заплатила за это позором на триумфе Цезаря и принятием сана жрицы в храме Артемиды, что исключало для нее возможность замужества и рождения детей. Да, я хотела увидеть ее, увидеть в ее глазах сожаление. Наверное я сама остро нуждалась в прощении, жаждала обнять родную кровь и потому совершила эту ошибку, согласилась на встречу с ней.
Когда с корабля я увидела берег, показалось, что меня снова встречает Рим и его окрестности. Та же бесконечная зелень куда ни кинь взор, холмы, горы вдали. Но и что-то неуловимо иное, отличное витало в воздухе. Может быть ощущалось отсутствие той суровости, даже жестокости, что веками владело римскими землями? Здесь, хоть и тоже были теперь провинции Рима, дух свободы и чистоты еще не успел испариться.
Эфес был чрезвычайно красив. Множество владевших им народов, царей, империй, оставили свой след на зданиях, мощеных камнем улицам, акведуков. Храм Артемиды, где жила моя сестра, возвышался над всеми строениями Эфеса. Его было видно с моря и с любой точки берега. Это было настолько огромное и красивое строение, что и сравнить мне его было не с чем! Пирамиды, которые строили мои предки, тоже были величественными, большими, но своей строгой геометрией, одинаковостью, они отличались от храма Артемиды, как седые старцы, со сморщенными лицами, отличаются от молодых, свежих красавиц.
Мраморные колонны выстроились стройными рядами, создавая иллюзию бесконечности и простора. Высоко расположенная крыша, да и сами колонны, были расписаны изображениями богов, невиданных животных, людей. Когда мы немного приблизились к храму, я разглядела между колонн людей, казавшихся на фоне этих исполинов муравьями. Я и сама стала таким же муравьем, одной из смертных, недостойной познать истинное величие.
Где-то там, внутри храма, уже несколько лет, находилась моя сестра, Арсиноя. Квинт предложил послать к ней и предупредить о моем приближении, но я отказалась. Хотелось сначала обрести уверенность, привыкнуть к простору храма, собраться с мыслями.
Какой я представляла себе Арсиною в тот момент? Подавленную, постаревшую сломленную, но не такую, какой она вышла ко мне.
За ней никто не посылал, но она узнала каким-то образом о моем прибытии. В белой, легкой, полупрозрачной тунике, Арсиноя шла ко мне навстречу. В ней не было ничего из того, что я себе на придумывала. Это она, а не я казалась царицей, держала голову высоко и гордо! Она совсем не изменилась, была молода и свежа. Она чувствовала себя в храме свободно и раскованно, чего нельзя было сказать обо мне. Арсиноя взглянула на меня и губы ее скривились в саркастической усмешке.
-Клеопатра! - воскликнула она насмешливо и не подумала склониться, как полагалось перед царственной особой.- Что привело тебя сюда? Приехала искать себе нового покровителя, после того, как твоего любовника убили?!
Каждое ее слово ранило меня, словно кинжалом. Я вынуждена была несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы взять себя в руки и заговорить без дрожи в голосе.
-Я решила проведать тебя, сестра! - ответила я.
-У жриц Артемиды не бывает сестер, братьев, матерей и отцов! - ответила Арсиноя жестко.- Говори, что нужно тебе!
Арсиноя явно чувствовала себя равной мне, не испытывала ни малейшего угрызения совести и это начало меня злить. Я всегда не любила, когда мне перечили, тем более, что не считала себя виновной стороной.
-Вижу, ты хорошо устроилась! - сказала я, не придумав ничего лучшего.
-Я не жалуюсь! И если ты все сказала, Клеопатра, то покинь храм - Богине не нравится твое присутствие здесь!
В ответ на ее слова что-то загудело в ближайшей ко мне колонне. Я понимала, что сестра провернула какой-то фокус, но стоявшие рядом со мной стражники, слуги и рабы, явно испытали настолько суеверный страх, что готовы были бросить свою царицу и броситься наутек.
-Я желаю сказать тебе пару слов с глазу на глаз! - сказала я, лишь с одной целью - отпустить свою свиту, пока они не опозорили меня пустившись в позорное бегство.
По хитрому блеску в глазах Арсинои я поняла, что моя уловка была ею разгадана.
-Ну что ж, у тебя есть немного времени! Поторопись, Клеопатра, время уходит стремительно!
И она кивнула моей свите, разрешая им удалиться! Я уже вся кипела от злости, а уж когда увидела, как эти олухи беспрекословно ее послушались, готова была броситься на Арсиною с кулаками!
-Ты пожалеешь об этом, Арсиноя... - начала я, но сестра перебила меня.
-Ну уж нет, Клеопатра! Здесь ты меня оскорблять не смеешь! Раз ты не в состоянии сказать того, что хотела, я скажу тебе пару слов сама! Это ты скоро пожалеешь о том, что на свет родилась! Твое недолгое правление приближается к финалу! И я не совершу твоей ошибки- ни тебя, ни твоего выродка, я не оставлю в живых!
Сказав это, Арсиноя развернулась и неспеша пошла прочь. Мне казалось, что она ударила меня под дых, вышибив из меня весь воздух. Я открывала и закрывала рот, стараясь вделать вдох. Слова сестры, ее угрозы, звучали в голове. Страх за жизнь сына накатил с новой силой. Я уже сильно жалела о том, что поддалась слабости и оказалась настолько глупа, что поверила в возможность перемирия с Арсиноей.
Настроение было окончательно испорчено, а мне еще предстояло выдержать знакомство и разговор с Марком Антонием! Я хоть и видела его много лет назад, но считала, что это будет наше первое знакомство, ведь тогда мы и словом не обмолвились. Квинт непременно расскажет Антонию о моей встрече с Арсиноей и хоть последние ее слова никто кроме меня не слышал, все же и общий итог встречи был явно не в мою пользу. Мне не хватало Бубы, который плыл морем на кораблях к Тарсу, что бы не оставлять без присмотра дары Марку Антонию, пока я путешествую по суше. Буба мог дать мне дельный совет, унять ярость, клокотавшую в моей душе.
Земля, по которой меня везли на встречу с одним из наследников Цезаря, была невероятно красива. Оба свои путешествия в Рим, мне приходилось прятаться, укрываться, жить в каменных стенах вилл. Да, сады вокруг них были прекрасны, но они не давали того ощущения свободы, какое я испытала в пути от Эфеса до Тарсы. Иногда я выбиралась из повозки и шла пешком, слушала как играет листьями ветерок на лимонных деревьях и отдаленный рокот волн. Здесь я не чувствовала себя гостьей, и если бы не мое раздражение от встречи с Арсиноей, сполна насладилась бы этим коротким путешествием.
Неподалеку от Тарса я велела остановиться и разбить лагерь. Я решила, что свою часть договора с Марком Антонием выполнила - прибыла на встречу. Но теперь я хотела заставить его играть по моим правилам! Сейчас я не была в таком беспомощном и зависимом положении, как при встрече с Цезарем. Я не желала быть обязанной Марку Антонию чем-либо, и если уж не могла показать свое превосходство над ним, то быть с ним на равных поставила своей целью. Скоро прибыл Буба, а за ним волы тащили тяжело груженые повозки со всевозможными сокровищами. Следом шли рабы. Самые выносливые, крупные, вышколенные рабы, из числа тех, что попадали в рабство еще детьми во время войн или проданные собственными родителями. Их я хотела подарить Антонию, как и многое другое. В каждый свой дар я хотела вложить особенный смысл и не собиралась одномоментно излить на Антония золотой дождь.
Мой шатер роскошно обставили. По центру были раскинуты подушки для возлежания по римскому обычаю. На низких столиках стояли только золотые вазы, блюда и кувшины. Пол был устлан пушистыми коврами, когда по ним ступала нога, казалось, что идешь по мягкому облаку. Стены задрапировали самыми дорогими тканями. Лишь после того, как все было готово и мною лично тщательно проверено, я послала Квинта с приглашением к Марку Антонию.
Потом он говорил мне, насколько был удивлен моим поведением. Он шел на ту нашу встречу с опаской, даже ожидал западню. Много раз потом мы смеялись над теми воспоминаниями и одновременно бережно хранили их в сердце. Ни он, ни я и представить себе не могли, что отныне наши судьбы переплетутся, как тугой клубок змей, на всю оставшуюся нам жизнь. Я еще многого тогда не знала...
Дорогие подписчики! Если вам нравится канал, расскажите о нем друзьям и знакомым! Это поможет каналу развиваться и держаться на плаву!
Поддержать автора можно донатом:
или переводом на карты:
Юмани карта: 2204120116170354 (без комиссии через мобильное приложение)
Тбанк: 2200700112814008