Степан Терентьев обнаружил себя сидящим на краю небольшой ямы. Голова гудела, что твой колокол. Помотав головой и восстановив зрение, он окончательно пришел в себя. Первым делом, как учили отцы-командиры, он осмотрел себя на предмет ранений. Кроме небольшой, но болезненной ссадины на голове ничего не обнаружил.
Перекрестившись, Степан теперь приступил к оценке обстановки вокруг. А вокруг и скорее немного впереди него продолжалось Полтавское сражение. Астраханского полка гренадеры теснили шведскую пехоту, разрывая порядки неприятеля. Мушкетная пальба, грохот орудий с той и другой стороны огромного поля, стоны, крики, все это разом, вдруг услышал Степан. Битва продолжалась уже несколько часов. Атака, отход, атака, отход, снова вперед! Он вспомнил как на его гренадерский полк, под командованием генерала князя Голицына, выдвинулась и развернулась, как тугая пружина, тройная линия шведской пехоты.
- Ну все, православные, тут нам и конец.
Проговорил кто то за спиной Степана. Астраханцы стояли, смотрели на медленно приближающегося врага в синих, длинных мундирах и крестились и молились, но стояли. Барабаны затрещали
" В атаку! "
Строй медленно качнулся и пошел, пошел, ускоряя шаг, подчиняясь биению сердца и сухому треску барабанной дроби. Вдруг над их головами проревели ядра - это бабахнули русские пушкари Якова Брюса. Чугунные мячики с огромной скоростью неслись в шведские ряды ища себе живую мишень.
Гренадеры подбодренные залпом, оскаливши зубы, на ходу наблюдали страшную работу артиллерии. Раскаленные ядра сносили головы и разрывали людей пополам, те снаряды, которые не сразу достигали своей жертвы, прыгали по земле, навстречу людям и врезаясь в линию бойцов отрывали им ноги и руки. Но шведы шли вперед. Второго залпа не было. Степан уже ясно различал лица шведских солдат, застегнутых под горло в свои синие, длиннополые мундиры, с рядом больших круглых пуговиц. Это были пехотные полки Левенгаупта.
Шаг, еще шаг. Началось! Рукопашный бой, самый честный, самый страшный, самый беспощадный. Завертелась мельница смерти. Поглощая десятками молодых и старых, здоровых и раненых. Снося головы крепким ударом палаша, протыкая грудь штыками и кроша черепа прикладами мушкетов. Шведов было больше, русские ряды стали проседать и отжиматься назад. Волна за волной, неприятель весом надавливал на ряды гренадер. Плохо дело, но Степан не замечал этого, его как и других поглотила звериная охота. Убить! Руби, коли! Руби, коли!
Меж тем шведские полки начали сминать Астраханских гренадер, еще немного и огромная брешь открет им путь во фланг полков Репнина.
Степан чувствовал, что слабеет. Шведы напирали и перестали быть отдельными солдатами, а как бы слились в глазах его в одну живую массу. С десятком голов и рук, орущих ртов и выпученных глаз.
Все, конец, подумал он. И вдруг, услышал дикий свист, гиканье и лязг кавалерийских сабель!
Виваааат!!!!
Орали где то сбоку и сверху, вивааат!
Вивааат!
Заполняло воздух вокруг. Князь Меншиков с кавалерийской конницей сходу врезал во фланг шведам! В блестящей кирасе, шляпа с перьями немыслимых цветов, длинная прямая сабля и страшная ярость.
Вот что представлял из себя в тот момент Александр Данилыч. Русская кавалерия как бумажную салфетку смяла шведскую пехоту! Вот это был удар так удар!
Степану показалось, что он не дышал целую вечность, вдохнул в начале атаки и выдохнул только тогда, когда увидел как мощные туловища и ноги коней втаптывают в землю неприятеля. Но битва продолжалась, некоторым частям шведов удалось увернуться от кавалерийского наскока и они продолжали сражаться. Снова синие мундиры встали перед глазами. Не разбирая сторон, Степан колол и колол штыком. В какой то момент он понял, что попал в тело человеку. Тяжесть на противоположной стороне мушкета вырывала его из рук. - попал, подумал он. Как только он это понял, что то сильно и больно тюкнуло его по голове.
Очнулся он сидящим на краю небольшой ямы. На другой ее стороне лежал на спине, опрокинув светловолосую голову к низу ямы, шведский солдатик. Грудь его была пробита штыком, а впереди уха зияла рана от длинной кавалерийской сабли. Он лежал раскинув руки и "смотрел" стеклянными глазами на Степана. В руке солдатик сжимал шпагу, которая острием своим, все еще целилась в Степану в грудь.
- А, так это ты меня по башке тюкнул? Что ж так косо то? Обратился он к мертвому шведу.
- Эх, соколик, а дырка то от штыка, похоже, моя... Да... Упокой Господь душу грешную.
Из за обшлага мундира убитого торчал кусочек белой ткани.
Степан поднялся, потянул за уголок и вытащил белый платочек. Он был такой чистый и белый, что резал глаз. В уголку аккуратным стежком было что то вышито. Четыре слова. Степан не умел читать не только по шведски, а и по русски тоже. Поэтому просто смотрел на эти четыре слова.
Gud välsigne dig son. * (Храни тебя Бог, сынок)
Он покачал головой, жалея белобрысого паренька. Эх ты паря..., закрыл ему глаза и положил на лицо платочек.
В этот самый момент, Степан сын Терентьев подтвердил, что русское воинство, есть воинство Христово! Ибо сострадание и любовь к человеку и даже к поверженному и униженному врагу своему, всегда отличало и будет отличать Русского воина от всех прочих! Так победим.
* Храни тебя Бог, сынок.
Статьи, которые могут вас заинтересовать:
#полтавская_битва, #князь_меньшиков, #победа_над_шведами
(Автор текста Константин Лапушкин)
Хотите узнать больше об исторических событиях? Тогда подписывайтесь на наш канал прямо сейчас! Новые статьи выходят регулярно, и ваша поддержка помогает нам становиться лучше. Лайки и комментарии – наша мотивация продолжать!
Чтобы не пропустить новые статьи, кликни на иконку колокольчика вверху страницы.