Щёлкнула ложка о блюдце — Ольга размешивала сахар в чае. За окном темнело. День выдался тяжёлым, и этот вечер она ждала как глоток свежего воздуха. Их ритуал — ужин вдвоём с Игорем, неспешные разговоры.
— Будешь добавку? — она потянулась за тарелкой мужа.
— Не-а, — Игорь откинулся на спинку стула. — Наелся. Вкусно, как всегда.
В другой раз она бы улыбнулась, но что-то было не так. Весь вечер он будто не в своей тарелке — то замолкал, то начинал говорить слишком быстро.
— Выкладывай, — не выдержала Ольга. — Что случилось?
— М-м? — он сделал вид, что не понял.
— Ты весь вечер как на иголках.
— А, — Игорь побарабанил пальцами по столу. — Да так... Лерка звонила.
У Ольги ёкнуло сердце. Когда дело касалось дочери, муж становился другим человеком. Она это давно заметила.
— И что хотела?
— Да вот... — он помялся. — Решила к нам переехать.
— В смысле?
— В прямом. На следующей неделе привезёт вещи.
Ольга так и застыла с чашкой в руках. В голове стало пусто-пусто, только эхом отдавалось: "привезёт вещи, привезёт вещи..."
— Погоди, — она поставила чашку, от волнения чуть не промахнувшись мимо блюдца. — Ты хочешь сказать, что уже всё решил? Без меня?
— А что тут решать? — он пожал плечами. В глазах появился знакомый упрямый блеск. — Ей надоело мотаться по съёмным квартирам. Хочет быть ближе к семье. Что в этом такого?
— Что в этом... — Ольга задохнулась. — Игорь, ты серьёзно? Мы женаты пять лет. ПЯТЬ ЛЕТ. И ты вот так просто решаешь за нас обоих?
— Оля, — его голос стал жёстче. — Как я могу отказаться? Это моя дочь, и она будет жить с нами. Точка.
Она смотрела на него и не узнавала. Куда делся её чуткий, внимательный муж? Перед ней сидел чужой человек, которому плевать на её чувства.
— Прекрасно, — она встала из-за стола. Руки дрожали. — Просто прекрасно. Когда она приезжает?
— В четверг, — он явно обрадовался, что она не спорит. — Я сам помогу ей с вещами, тебе не придётся...
— Конечно, — перебила Ольга. — Ты же всё решил. Без меня.
Она начала собирать посуду. Тарелки звякали громче обычного — пальцы плохо слушались. "Боже, — стучало в висках, — что же будет дальше?"
— Оль, — в его голосе появились просящие нотки. — Ну не дуйся. Всё будет хорошо, вот увидишь.
Она не ответила. Просто включила воду посильнее, чтобы не слышать больше ничего. Ни его голоса, ни стука собственного сердца, ни треска рушащегося семейного счастья.
Коробки заполнили половину прихожей. Ольга смотрела на них, прислонившись к дверному косяку, и считала про себя до десяти. Потом до двадцати. Не помогало.
— Пап, осторожнее! Там хрупкое! — донеслось с лестницы.
Лера впорхнула в квартиру — длинноногая, с копной рыжих волос, как у отца. Модная куртка, дорогие джинсы. И ни намёка на смущение.
— Можно было и лифтом, — проворчал Игорь, втаскивая очередную коробку.
— Ещё помнёшь что-нибудь, — фыркнула дочь. — Ой, здрасьте, Ольга Сергеевна.
"Ольга Сергеевна". Будто не пять лет знакомы, а первый раз видятся. Ольга кивнула:
— Здравствуй, Лера. Проходи, располагайся.
— А где моя комната?
— Та, что справа. Мы освободили...
Договорить не успела — Лера уже умчалась по коридору. Зацокали каблуки, хлопнула дверь.
— Устал? — Ольга повернулась к мужу. — Чаю сделать?
— Не-а, — он вытер пот со лба. — Надо ещё сумки из машины забрать. Слушай, может, поможешь Лерке вещи разобрать?
"Конечно, — хотелось съязвить. — Давай я ещё и ужин ей в постель принесу". Но вслух сказала только:
— У меня обед на плите. Не хочу, чтобы подгорел.
К вечеру квартира напоминала растревоженный улей. Вещи Леры просочились всюду — косметика в ванной, туфли в прихожей, какие-то пакеты на кухне. Ольга накрывала на стол и чувствовала себя чужой в собственном доме.
— М-м, пахнет вкусно, — Игорь заглянул на кухню. — Лер, иди ужинать!
— Не хочу! — донеслось из комнаты. — Я на диете!
— Какая диета, ты же целый день ничего не ела!
— Пап, отстань! Я занята!
Ужинали вдвоём. Молча. Игорь пытался заполнить тишину рассказами о работе, но разговор не клеился.
— Может, отнести ей поесть? — спросил он наконец.
— Она же на диете, — Ольга начала собирать посуду.
— Лер! — крикнул Игорь. — Тут курица с грибами! Твоя любимая!
Через минуту Лера всё-таки появилась. Села за стол, поковыряла вилкой в тарелке.
— Вкусно, — буркнула неохотно.
— Я рада, — отозвалась Ольга. — Поможешь с посудой?
Лера замерла с вилкой у рта:
— Что, прямо сейчас? У меня вообще-то zoom-встреча через пять минут. Важная.
— Ничего, — Ольга начала складывать тарелки в раковину. — Я сама.
— Вот и отлично! — Лера вскочила из-за стола. — Пап, можно я твой wi-fi пароль друзьям скину? А то у них вечеринка намечается, я тоже хочу подключиться...
Игорь кивнул, не глядя на жену. А Ольга смотрела в окно, где догорал закат, и думала — интересно, какой по счёту это был тест? И сколько их ещё впереди?
Грохот посуды в раковине заглушал музыку из комнаты Леры. Заглушал смех Игоря, доносившийся оттуда же. Заглушал всё, кроме противного голоса в голове: "Добро пожаловать в новую реальность. Привыкай".
Чек выпал из кармана Игоревой куртки, когда Ольга собирала вещи в стирку. Обычный такой чек, из бутика в центре. На сто двадцать тысяч.
Она перечитала сумму трижды. В горле пересохло. Вчера только говорили про ремонт в ванной, и Игорь сказал — нет денег, потом. А тут...
— Что-то интересное? — раздался за спиной голос мужа.
Ольга обернулась. Игорь стоял в дверях спальни, уставший после работы, с расслабленным галстуком. Таким родным был всегда. А сейчас — чужим.
— Да так, — она протянула ему чек. — Нашла вот. Решила показать, раз уж у нас теперь всё общее.
Он глянул мельком:
— А, это... Лерка платье просила. Ну и по мелочи там, туфли, сумку...
— По мелочи? — её голос дрогнул. — Игорь, это три моих зарплаты!
— Ну и что? — он пожал плечами. — Я же из своих трачу.
— Из своих? — Ольга почувствовала, как внутри что-то обрывается. — А ремонт в ванной? Это тоже твои? Или наши общие? Как это работает, объясни?
— Слушай, — он устало потёр переносицу. — Давай не сейчас, а? День тяжёлый был...
— А когда? — она почти кричала. — Когда мы будем обсуждать, что ты спускаешь наши деньги на...
Скрип паркета заставил их обоих замолчать. В коридоре мелькнула тень — Лера. Подслушивала, конечно.
— Прекрасно, — процедила Ольга. — Теперь ещё и это.
— Что "это"? — в голосе Игоря появилась сталь. — Она моя дочь. Имею право покупать ей вещи.
— Конечно, — Ольга швырнула чек на кровать. — Ты всё имеешь право. А я так, никто. Просто жена, которая готовит, убирает и молчит.
— Оля...
— Нет, погоди. Помнишь, что ты сказал, когда женился на мне? "Мы теперь одно целое. Всё пополам — радости, беды, деньги". Помнишь?
Он молчал. За стеной грохотала музыка из Лериной комнаты — будто назло сделала громче.
— А теперь что? — Ольга чувствовала, как по щекам текут слёзы. — Теперь у нас что пополам? Счета за квартиру? Продукты? А остальное — только твоё и Лерино?
— Перестань истерить, — он шагнул к двери. — Я устал. Мне завтра на работу.
— Конечно, — она утёрла слёзы. — Иди. Только знаешь что? Я тоже устала. Очень устала быть пустым местом в собственном доме.
Он хлопнул дверью. Ольга опустилась на край кровати. В голове крутилось: "Три зарплаты. Платье, туфли, сумка. По мелочи".
За стеной стихла музыка. И в этой тишине отчётливо послышался смешок. Злорадный такой, девчоночий.
Ольга зажмурилась. Досчитала до десяти. Потом ещё раз. И ещё. Нужно было как-то жить дальше. Как-то справляться. Только вот как?
Его Ольга заметила случайно. Высокий, небритый, в потёртой кожанке — торчал у подъезда который день. Курил, пялился в окна. Особенно в их окна.
— Мань, — окликнула она соседку, выносившую мусор. — А этот... часто тут ошивается?
— Да с неделю уже, — старушка поджала губы. — Всё Лерку вашу караулит. Я его раньше видала, когда она ещё на съёмной жила. Дружок её бывший, что ли...
У Ольги ёкнуло сердце.
— А Лера знает?
— А то нет! — фыркнула соседка. — Как увидит его — бегом в подъезд. Боится, видать. Да и есть чего...
На кухне громыхнула посуда — Лера опять готовила свой модный смузи. Ольга поднялась в квартиру. В голове крутились обрывки разговоров: "...устала от съёмных квартир... хочет быть ближе к семье..."
— Лер, — позвала она. — Можно тебя на минутку?
Падчерица выглянула с кухни — настороженная, с блендером в руках:
— Что?
— Там... — Ольга запнулась. — Там внизу мужчина. В кожаной куртке. Ты его знаешь?
Лера побледнела. Блендер выскользнул из рук, грохнулся на пол. Розовое пюре растеклось лужей.
— Он... он что, здесь? — голос сорвался.
— Давно?
— Неделю. Может, больше, — Лера опустилась на табуретку. — Я думала, не найдёт...
— Кто он?
— Бывший, — она нервно сцепила пальцы. — Я... я ушла от него. Он пил. И... — она замолчала.
— Бил? — тихо спросила Ольга.
Лера кивнула. По щеке скатилась слеза.
— Папе не говорила?
— Он бы его убил, — прошептала Лера. — А у него работа, репутация...
Звонок в дверь заставил их обеих вздрогнуть.
— Не открывайте! — Лера вцепилась в Ольгину руку. — Это он. Я знаю, это он!
Звонок затрещал снова — длинно, истерично. Потом удар в дверь. Ещё один.
— Лерка! — хриплый голос с лестницы. — Открывай, сука! Я знаю, что ты тут!
Ольга выдернула руку:
— В ванную. Быстро. Закройся и не выходи.
— А вы?..
— Делай, что говорю!
Дверь содрогалась от ударов. Ольга трясущимися пальцами нажала на телефоне "112".
— Полиция? Улица Лесная, дом 14, квартира 57. Тут мужчина ломится в дверь, угрожает...
Удар. Ещё удар. Замок жалобно скрипнул.
— Быстрее, пожалуйста, — зашептала она в трубку. — Он сейчас...
Звук сирены с улицы. Топот ног по лестнице — вниз, вниз, вниз. Потом крики, шум борьбы.
— Всё, — выдохнула Ольга, сползая по стенке. — Всё кончилось.
Лера выглянула из ванной — зарёванная, трясущаяся:
— Вы... вы правда вызвали полицию? Из-за меня?
— А что я должна была сделать? Смотреть, как он тебя убьёт?
— Но вы же... вы же меня ненавидите.
Ольга покачала головой:
— Глупая. Ты дочь моего мужа. Ты часть моей семьи. Даже если мы друг друга не очень...
Договорить не успела — Лера рухнула рядом, уткнулась в плечо:
— Простите меня! За всё простите! Я такая дура...
Так их и застал Игорь — сидящими в обнимку на полу в прихожей. Внизу выли сирены, топали люди в форме, а они плакали и смеялись одновременно, размазывая слёзы по щекам.
— Что тут?.. — начал он.
— Потом, — перебила Ольга. — Всё потом. Ставь чайник. Нам надо поговорить. Всем троим.
— Я нашла квартиру, — сказала Лера за завтраком. Прошла неделя после того случая. — Недалеко. На соседней улице.
Игорь замер с чашкой у рта:
— В каком смысле?
— В прямом, пап, — она намазала джем на тост. — Нельзя вечно сидеть у вас на шее.
— Лера, если это из-за того, что случилось...
— Нет, — она подняла глаза на Ольгу. — То есть да. Но не так, как ты думаешь.
Повисла тишина. Только тикали часы на стене — старые, ещё от Ольгиной бабушки.
— Знаешь, — Лера крутила в пальцах нож для масла, — когда я решила переехать к вам... Я ведь врала. Про то, что хочу быть ближе к семье. На самом деле я просто боялась. Пряталась. И использовала вас.
— Доченька...
— Нет, пап, дай договорить, — она сделала глубокий вдох. — Я думала, что имею право. Ты мой отец, я твоя дочь — всё просто. А Ольга... — она покосилась на мачеху. — Я считала её чужой. Той, кто занял мамино место.
Ольга молча смотрела в окно. Там, на карнизе, голуби затеяли возню.
— А потом этот урод припёрся, — Лера сглотнула. — И знаете, что я поняла? Что настоящая семья — это не когда имеешь право. А когда несёшь ответственность. За себя. За других. За свои поступки.
Она встала, отодвинув стул:
— Квартира хорошая. Светлая. И район спокойный. Будете приходить в гости?
— Лера... — начал было Игорь.
— Пап, — она улыбнулась. — Я же не на край света уезжаю. Просто... мне нужно научиться жить самой. По-настоящему.
Он кивнул. Поднялся, обнял её — крепко-крепко, как в детстве.
— Ольга, — Лера повернулась к мачехе. — Я хотела сказать...
— Не надо, — Ольга тоже встала. — Ничего не надо говорить.
Они просто обнялись. Неловко, неумело — впервые за пять лет.
— Только это... — Лера шмыгнула носом. — Можно, я иногда буду забегать? Ну, там, пирожков поесть... Или просто так?
— Можно, — Ольга вытерла глаза. — Приходи по средам. Я буду печь твои любимые, с капустой.
...Вечером они с Игорем сидели на кухне — как раньше, только всё было уже другим. Новым.
— Прости меня, — сказал он вдруг.
— За что?
— За всё, — он взял её руку. — За то, что решал один. За то, что не видел, как тебе тяжело. За то, что...
— Тш-ш, — она прижалась к его плечу. — Знаешь, я тут думала... Может, это и к лучшему было? Все эти... события.
— В каком смысле?
— Ну, — она улыбнулась, — раньше у нас была просто семья. А теперь... теперь у нас настоящая семья. Без "твоё-моё". Без обид. Без страха.
Он поцеловал её в макушку:
— Ты удивительная. Знаешь об этом?
— Знаю, — она засмеялась. — И ещё знаю, что в среду к нам придёт Лера. Надо купить капусты для пирожков.
За окном стемнело. В соседнем доме зажигались окна — жёлтые, тёплые, уютные. Как-то там Лера? Справится?
"Справится, — подумала Ольга. — Теперь справится. Ведь теперь у неё есть настоящий дом. И настоящая семья".