– Лидия Георгиевна, вы же понимаете, что в вашем возрасте претендовать на повышение... несколько самонадеянно? – Лариса Петровна постучала наманикюренными пальцами по столу, снисходительно глядя на сидящую напротив женщину. В её голосе сквозила плохо скрываемая насмешка.
Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь жалюзи, падали на её идеально уложенные волосы, создавая вокруг головы что-то вроде надменного нимба. Картину дополняли дизайнерские очки и безупречный макияж – Лариса Петровна всегда уделяла особое внимание своему внешнему виду.
– В моём возрасте? – Лидия почувствовала, как предательски дрожат руки. Она сцепила пальцы под столом так сильно, что побелели костяшки. – А как же мой двадцатилетний опыт? Или то, что я провела полную оптимизацию бухгалтерии в прошлом году?
– Милая моя, – Лариса Петровна встала из-за стола и подошла к окну, – опыт – это, конечно, прекрасно. Но компании нужны... – она сделала театральную паузу, – свежие идеи. Молодые специалисты, которые мыслят современно.
– Которые обходятся дешевле, вы хотите сказать? – Лидия не смогла сдержать горечь в голосе.
Лариса резко развернулась: – Не передергивайте. Я лишь забочусь об интересах компании. В конце концов, это моя работа как начальника отдела кадров.
"Твоя работа..." – Лидия почувствовала, как к горлу подступает комок. Ещё пять лет назад она сама рекомендовала Ларису на эту должность. Какой же наивной она была...
– К тому же, – продолжала Лариса, возвращаясь в своё кресло, – после смерти вашего мужа... – она сделала паузу, внимательно глядя на Лидию, – вы стали несколько... рассеянной. Менее сосредоточенной на работе.
Это был удар ниже пояса. Лидия почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Как она смеет? Как смеет упоминать Андрея?
– Не впутывайте сюда мою личную жизнь, – голос Лидии звенел от сдерживаемой ярости.
– О, я лишь констатирую факты, – Лариса улыбнулась своей фирменной улыбкой – той самой, от которой у Лидии всегда холодело внутри. – Вы же понимаете, я должна учитывать все факторы при принятии решений.
В кабинете повисла тяжёлая тишина. Где-то за окном проехала машина, прогудел клаксон, но здесь, в этом душном пространстве, время словно остановилось.
– Я подготовила полный отчёт по оптимизации расходов, – наконец произнесла Лидия, доставая из папки документы. – Может, всё-таки рассмотрим его?
– В следующий раз, – Лариса небрежно махнула рукой. – На сегодня всё. У меня через пятнадцать минут встреча с потенциальными кандидатами.
"С моими потенциальными заменами", – мысленно перевела Лидия.
Выходя из кабинета, она услышала, как Лариса что-то быстро говорит по телефону. Обрывок фразы заставил её замереть на пороге:
– Да, милый, конечно... Встретимся, как обычно...
Этот тон. Эти интонации. Что-то болезненно знакомое было в этой манере говорить. Что-то такое, от чего засосало под ложечкой.
В коридоре Лидия столкнулась с молодой практиканткой Алёной. Девушка испуганно отшатнулась, прижимая к груди папки с документами.
– Простите, Лидия Георгиевна! Я такая неуклюжая...
– Ничего страшного, деточка, – Лидия попыталась улыбнуться, но вышла скорее гримаса.
– А вы... вы плакали? – Алёна участливо заглянула ей в глаза.
Лидия машинально коснулась щеки – действительно влажная. Когда успела?
– Просто аллергия, – соврала она. – Весна же.
– Знаете... – Алёна понизила голос до шёпота, нервно оглядываясь, – я случайно слышала... В общем, Лариса Петровна вчера обсуждала с кем-то по телефону ваше увольнение. Говорила, что нашла идеальную замену...
Значит, всё ещё хуже, чем она думала. Её не просто не повысят – её собираются уволить.
– Спасибо, что сказала, – Лидия сжала руку девушки. – Я... учту это.
В бухгалтерии было пусто – все разошлись на обед. Лидия опустилась в своё кресло, пытаясь собраться с мыслями. Руки сами потянулись к нижнему ящику стола, где хранилась фотография мужа.
Андрей смотрел на неё с фотокарточки так же тепло, как и при жизни. Его карие глаза, казалось, говорили: "Держись, родная. Ты справишься".
– Что бы ты сейчас сказал, милый? – прошептала она, проводя пальцем по глянцевой поверхности снимка. – Как мне быть?
Телефон на столе звякнул – пришло письмо от Ларисы Петровны. "Касательно вашего заявления на повышение..." Руки дрожали, когда она открывала документ.
"В связи с оптимизацией структуры компании... рассмотрение вопроса о повышении... отложено на неопределённый срок..."
Лидия со злостью захлопнула крышку ноутбука. В висках стучало. Она достала из сумочки таблетки от давления, когда в кабинет снова заглянула Алёна.
– Лидия Георгиевна, простите... – девушка мялась в дверях. – Я тут подумала... У меня есть кое-какая информация. Может быть, она вам пригодится.
Лидия подняла глаза: – Какая информация?
– Понимаете... – Алёна прикрыла дверь и подошла ближе, – я работаю с документами отдела кадров. И заметила некоторые... странности. В премиальных ведомостях, в командировочных расходах...
Лидия подалась вперёд: – Какие странности?
– Некоторые суммы... они не сходятся. И даты... – Алёна нервно теребила край блузки. – Я сначала думала, что это просто ошибки. Но потом заметила систему.
– Расскажи подробнее, – Лидия почувствовала, как внутри просыпается профессиональный интерес бухгалтера.
Следующие полчаса они провели, склонившись над распечатками, которые принесла Алёна. Действительно, картина вырисовывалась интересная. Премии несуществующим сотрудникам, завышенные командировочные, странные консультационные услуги...
– Почему ты решила показать это мне? – спросила Лидия, когда они закончили.
Алёна покраснела: – Знаете... Моя мама тоже бухгалтер. И когда я рассказала ей, как с вами обращаются... В общем, она сказала, что это неправильно. Что опыт нельзя заменить молодостью.
Лидия почувствовала, как к глазам подступают слёзы: – Спасибо, деточка. Ты даже не представляешь, как это важно...
Оставшийся день прошёл как в тумане. Лидия механически проверяла отчёты, отвечала на письма, но мысли её были далеко. В голове крутились обрывки разговоров, странные совпадения, мелкие детали...
Вечером, уже собираясь домой, она услышала громкие голоса из кабинета Ларисы Петровны. Дверь была приоткрыта.
– ...нельзя так рисковать! – мужской голос звучал взволнованно. – Если кто-то заметит...
– Успокойся, – это была Лариса. – Всё под контролем. Через месяц старуха уйдёт, и концы в воду.
– А если она начнет копать? Она же бухгалтер, чёрт возьми!
– Милый, – в голосе Ларисы появились знакомые мурлыкающие нотки, – ты забыл, как мы провернули это в прошлый раз? С Андреем всё прошло гладко...
Лидия застыла. Сердце пропустило удар. Андрей? При чём здесь её муж? Все-таки он работал с ними в одной фирме… Или она про какого-то другого Андрея.
– Это другое! – мужской голос стал тише. – Тогда всё списали на инфаркт. А сейчас...
Входная дверь офиса хлопнула – кто-то вошёл. Голоса в кабинете стихли. Лидия поспешно отошла от двери, чувствуя, как кружится голова.
Домой она вернулась поздно. В пустой квартире было тихо и одиноко. Она механически разогрела ужин, поковыряла вилкой остывающие макароны. В голове пульсировала одна мысль: "При чём здесь Андрей?"
Старая шкатулка с фотографиями нашлась на антресолях. Лидия начала перебирать снимки, сама не зная, что ищет. Вот они с Андреем молодые, только поженились. Вот первый отпуск на море. Вот корпоратив пятилетней давности...
Пальцы замерли над снимком. Сердце заколотилось как бешеное.
На фото – новогодний корпоратив. Все улыбаются в камеру, и только двое в дальнем углу... Андрей что-то шепчет на ухо Ларисе Петровне, а она улыбается. Той самой улыбкой.
Но не это привлекло её внимание. На столе перед ними – какие-то бумаги. И хотя фото нечёткое, она узнала характерный бланк – тот самый, который сегодня показывала Алёна.
Дрожащими руками Лидия достала телефон, набрала номер дочери. Гудки... гудки... автоответчик.
– Наташенька, перезвони, пожалуйста, – её голос срывался. – Это очень важно. Это... это касается папы.
Ночь прошла без сна. Лидия сидела на кухне, курила – впервые за пятнадцать лет – и складывала мозаику. Странные командировки Андрея в последний год жизни. Его нервозность. Невнятные объяснения про "реструктуризацию компании". И этот внезапный инфаркт...
Телефон зазвонил в пять утра. Наташа.
– Мама? Что случилось? Что с папой?
– Доченька... – Лидия глубоко вдохнула. – Скажи, ты никогда не замечала ничего странного? В последний год его жизни...
Пауза на другом конце была слишком долгой.
– Наташа?
– Я... – голос дочери дрогнул. – Я видела кое-что. Но не была уверена...
– Расскажи.
– Папа... он встречался с этой женщиной. С Ларисой Петровной. В кафе возле офиса. Я думала сначала, что это по работе, но...
– Но? – Лидия стиснула телефон так, что побелели костяшки пальцев.
– Они целовались, мама, – голос Наташи сорвался. – И не просто... В общем, это явно был роман. Я хотела тебе сказать, но папа... он заметил меня тогда. Умолял молчать. Сказал, что это ошибка, что он всё исправит.
Лидия прикрыла глаза. Перед внутренним взором пронеслись все те вечера, когда Андрей задерживался "на совещаниях". Все выходные с "внеплановыми проверками". Все странные звонки, после которых он выходил в другую комнату...
– А потом... – Наташа помолчала. – Потом я случайно услышала их разговор. Папа говорил что-то про документы, про какие-то схемы. Он был очень встревожен. Говорил, что это преступление, что так нельзя...
– Когда это было? – голос Лидии звучал глухо, словно из-под воды.
– За неделю до его... до инфаркта.
В висках застучало. Картина начала складываться – страшная, невероятная картина.
– Наташенька, – Лидия с трудом справилась с дрожью в голосе. – То, что ты сейчас рассказала... Это может быть очень важно. Мне нужно кое-что проверить.
– Мама, ты меня пугаешь. Что происходит?
– Я сама пока не уверена. Но обещаю – скоро ты всё узнаешь.
Положив трубку, Лидия решительно подошла к столу. Достала ноутбук, открыла старые файлы. Где-то здесь должно быть...
Вот. Отчёты по финансовым операциям за последние пять лет. Она начала просматривать документ за документом, сверяя даты, суммы, подписи. На седьмом часу непрерывной работы она нашла то, что искала.
Схема была изящной. Почти безупречной. Почти...
Если бы не маленькая деталь – повторяющийся номер счёта в документах, которые подписывал Андрей незадолго до смерти. Тот же номер появлялся в недавних транзакциях, которые показала Алёна.
Лидия откинулась на спинку стула. За окном занимался рассвет – безжалостный, холодный. Она не чувствовала усталости. Только леденящую ярость.
Значит, вот как всё было. Лариса соблазнила Андрея не просто так. Ей нужен был доступ к финансовым документам, его подпись на определённых бумагах. А когда он начал сомневаться, угрожать разоблачением...
"Через месяц старуха уйдёт, и концы в воду" – вспомнились слова Ларисы.
Теперь она поняла. История повторяется. Только на этот раз жертвой должна стать она сама.
В дверь позвонили. На пороге стояла заплаканная Алёна.
– Лидия Георгиевна, простите за ранний визит, но... – девушка всхлипнула. – Меня увольняют, даже без отработки, учитывая испытательный срок. Час назад пришло уведомление по электронной почте. Без объяснения причин.
– Входи, – Лидия пропустила девушку в квартиру. – Расскажи всё по порядку.
За чашкой крепкого кофе Алёна поведала, как вчера вечером Лариса Петровна застала её в архиве.
– Она спросила, что я там делаю. Я соврала про поиск старых приказов... Но, кажется, она мне не поверила.
– Не поверила, – кивнула Лидия. – И правильно сделала. Потому что ты нашла то, что она много лет пыталась скрыть.
Она подошла к столу, достала папку с собранными за ночь документами: – Вот, смотри. Это не просто махинации с премиями. Это целая система. Финансовые пирамиды, подставные счета, фиктивные контракты... А знаешь, что самое интересное? – Лидия положила перед Алёной старую фотографию. – Узнаёшь мужчину рядом с Ларисой Петровной?
– Это... ваш муж? – Алёна недоуменно подняла глаза. – Но при чём здесь...
– При том, что два года назад он собирался разоблачить эту схему. А потом... – голос Лидии дрогнул, – у него случился внезапный инфаркт. Очень удобный инфаркт.
Алёна побледнела: – Вы думаете...
– Я не думаю. Я знаю, – Лидия достала ещё один документ. – Посмотри на дату его последней командировки и дату перевода крупной суммы на этот счёт. А теперь взгляни на заключение патологоанатома. Видишь? В крови обнаружены следы какого-то препарата. Но тогда никто не придал этому значения...
– Боже мой... – Алёна прижала руку ко рту. – Что же делать?
– То, что должно, – Лидия решительно встала. – Собери все документы. Мы едем в офис.
– Сейчас? Но ещё только...
– Семь утра. Самое время для важных разговоров.
В офисе было пусто и гулко. Только охранник удивлённо приподнял брови, увидев их столь рано.
– Лариса Петровна уже здесь? – спросила Лидия.
– Да, пришла полчаса назад, – охранник зевнул. – С каким-то мужчиной.
Поднимаясь на лифте, Лидия чувствовала, как колотится сердце. В сумке лежала папка с документами – её личное оружие возмездия.
Из кабинета Ларисы доносились приглушённые голоса. Лидия решительно толкнула дверь.
За столом сидела Лариса Петровна, а рядом с ней – грузный мужчина в дорогом костюме. Судя по выражению их лиц, разговор был не из приятных.
– Лидия? – Лариса натянуто улыбнулась. – Что ты здесь делаешь в такую рань?
– Пришла поговорить, – Лидия прошла в кабинет, Алёна неуверенно последовала за ней. – О прошлом. О настоящем. О моём муже.
Улыбка Ларисы дрогнула: – Не понимаю, о чём ты...
– Понимаешь, – Лидия положила на стол папку. – И очень хорошо понимаешь. Как и ваш партнёр, – она кивнула в сторону мужчины, который заметно напрягся.
– Это какое-то недоразумение, – начал он, привставая. – Я вообще...
– Присядьте, Виктор Сергеевич, – Лидия улыбнулась. – Да-да, я знаю, кто вы. Финансовый директор "Северной инвестиционной группы". Той самой, через которую проходили все подставные контракты. А вот это, – она достала из папки первый документ, – выписка с вашего личного счёта. Очень интересные поступления...
Лариса резко побледнела: – Откуда у тебя...
– Неважно. Важно другое. Я знаю всё, Лариса. Про схему с фиктивными контрактами. Про то, как вы использовали подпись моего мужа. И про то, что случилось, когда он решил всё рассказать.
– Чушь! – Лариса вскочила. – Ты ничего не докажешь!
– Правда? – Лидия достала следующий документ. – А это заключение независимой лаборатории. Я отправила туда образцы крови Андрея, которые сохранились в больнице. Знаете, что они нашли? Следы редкого препарата. Того самого, который может вызвать симптомы, похожие на инфаркт.
Виктор Сергеевич побагровел: – Вы с ума сошли! Это клевета!
– Тогда вызывайте полицию, – Лидия села в кресло. – Пусть они разберутся. У меня здесь все документы: счета, переводы, заключения экспертов. А ещё, – она посмотрела прямо в глаза Ларисе, – показания вашего бывшего партнёра. Помните Игоря Семёновича? Он очень разговорчив, когда речь заходит о старых делах.
Лариса рухнула в кресло. Её идеальный макияж пошёл трещинами – как и весь её тщательно выстроенный мир.
– Чего ты хочешь? – прошептала она.
– Правды, – просто ответила Лидия. – И справедливости.
– Ты не понимаешь, – Лариса нервно сцепила пальцы. – Всё было не так... Я любила Андрея. По-настоящему любила.
– И поэтому убила его? – Лидия почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
– Нет! – Лариса вскочила. – Это всё Виктор! Он сказал, что Андрей слишком много знает, что он опасен... Я не хотела! Клянусь, не хотела!
Виктор Сергеевич побагровел: – Заткнись, дура! – он резко встал, схватил со стола папку с документами. – Ничего вы не докажете. Это всё копии, а оригиналы...
– Уже у следователя, – раздался голос от двери. В проёме стоял директор компании Александр Витальевич, а за его спиной – двое мужчин в штатском. – Как и все остальные доказательства.
– Вы... – Виктор осёкся, схватился за сердце. – Вы не можете...
– Могу, – директор прошёл в кабинет. – Лидия Георгиевна обратилась ко мне неделю назад. Мы начали собственное расследование. А вчера передали все материалы в прокуратуру и следователю.
Один из мужчин шагнул вперёд, достал удостоверение: – Виктор Сергеевич Романов, Лариса Петровна Зимина, вы задержаны по подозрению в мошенничестве в особо крупном размере и... – он сделал паузу, – в убийстве Андрея Павловича Светлова.
Всё завертелось как в тумане. Наручники. Крики Ларисы. Побледневший Виктор Сергеевич, хватающийся за сердце. Сотрудники, собирающиеся в коридоре...
– Идёмте, Лидия Георгиевна, – Александр Витальевич мягко тронул её за плечо. – Вам нужно успокоиться.
В его кабинете было тихо. За окном распускались первые весенние листья – яркие, зелёные, полные жизни.
– Почему вы поверили мне? – спросила Лидия, принимая чашку крепкого чая.
– Потому что знал Андрея, – директор сел напротив. – Он приходил ко мне незадолго до смерти. Хотел рассказать что-то важное, но... не успел. А когда вы показали мне документы... Всё встало на свои места.
– А Алёна? – Лидия посмотрела на девушку, тихо сидевшую в углу. – Она рисковала всем, помогая мне.
– И получит заслуженное повышение, – улыбнулся директор. – Думаю, из неё выйдет отличный начальник отдела кадров. А вам, Лидия Георгиевна, я хочу предложить должность финансового директора. Если, конечно, вы готовы...
В дверь постучали. На пороге стояла Наташа – заплаканная, но решительная.
– Мама!
Они обнялись, и все слова вдруг стали лишними. Дочь и мать, связанные общей болью, общей правдой, общим освобождением.
– Я всё знаю, – прошептала Наташа. – Мне позвонили из прокуратуры. Рассказали про папу... про всё...
– Прости, что не сказала раньше, – Лидия гладила дочь по волосам. – Я должна была быть уверена.
– Ты молодец, мам, – Наташа крепче прижалась к матери. – Ты такая сильная...
Через несколько часов, когда все формальности были улажены, Лидия вернулась в свой кабинет. Села за стол, достала фотографию мужа.
– Вот и всё, милый, – прошептала она. – Теперь ты можешь спать спокойно.
Вечерело. За окном офиса зажигались первые фонари. Лидия собрала вещи, в последний раз оглядела кабинет. Завтра она придёт сюда уже в новом качестве – финансовым директором. Но это будет завтра.
А сейчас...
– Лидия Георгиевна! – Алёна догнала её у лифта. – Можно вас спросить?
– Конечно, деточка.
– Как вы поняли? Ну, что это именно они... что всё так серьёзно?
Лидия грустно улыбнулась: – Знаешь, иногда самое страшное прячется за самым очевидным. Я просто наконец-то позволила себе увидеть правду. Какой бы горькой она ни была.
На улице было свежо. Наташа ждала её у машины: – Поехали к нам? Артёмка соскучился по бабушке. И Павел приготовил твой любимый пирог...
– Поехали, – Лидия обняла дочь за плечи.
Они шли к машине, и Лидия чувствовала, как с каждым шагом становится легче. Словно тяжёлая ноша – ноша лжи, боли и непрощения – падала с её плеч.
Где-то в здании офиса гасли последние окна. День подходил к концу. А вместе с ним заканчивалась одна история и начиналась другая – история исцеления, прощения и новой жизни.
В полицейской машине Лариса Петровна смотрела на удаляющуюся фигуру бывшей соперницы. В её глазах стояли слёзы – не от раскаяния, а от осознания того, что она потеряла всё: любовь, карьеру, свободу. И всё из-за собственной жадности и амбиций.
А Лидия шла вперёд, не оглядываясь. Месть свершилась, но не так, как она представляла. Не в пылу ярости, не в жажде крови, а в торжестве справедливости и правды.
– Знаешь, мам, – вдруг сказала Наташа, – я сегодня впервые за два года увидела, как ты улыбаешься. По-настоящему.
– Правда? – Лидия коснулась своих губ. – Наверное, потому что я наконец-то свободна. От лжи. От боли. От прошлого.
Они сели в машину. Впереди был долгий путь домой, где ждал внук, где пах яблочный пирог, где жизнь продолжалась – без призраков прошлого, без недосказанности, без мести.
Потому что иногда месть – это не то, что мы делаем с другими. А то, что мы делаем для себя. Путь к правде. Путь к свободе. Путь к прощению.