– Андрей, я места себе не нахожу. Это на нее совсем не похоже.
– Успокойся, дорогая. – Андрей приобнял жену за плечи, стараясь не выдать внутреннего напряжения. – Может быть, она просто решила взять паузу после вашей последней ссоры?
– Какая пауза?! – Елена резко отстранилась. – Она никогда не пропадала так надолго. Даже когда мы с ней в прошлом году разругались из-за моего увольнения, она все равно писала сообщения. А сейчас – тишина!
Андрей тяжело вздохнул, глядя на заплаканное лицо супруги. План казался таким простым: организовать временное исчезновение Валентины Петровны, чтобы помирить мать и дочь. Три дня без связи – и обе поймут, как дороги друг другу. Но что-то пошло не так.
– Может, заявим в полицию? – Елена умоляюще посмотрела на мужа.
– Подожди еще немного... – начал было Андрей, но его прервал звонок в дверь.
На пороге стоял высокий мужчина в сером плаще.
– Старший следователь Соколов, – представился он, показывая удостоверение. – К нам поступил сигнал от соседей Валентины Петровны Климовой. Они обеспокоены ее отсутствием.
Андрей почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он договорился с тещей, что она поживет несколько дней у своей школьной подруги за городом. Без телефона, без связи – просто отдохнет от всего. Валентина Петровна, измученная постоянными конфликтами с дочерью, согласилась не сразу, но идея показалась ей заманчивой.
– Проходите, – пробормотал Андрей, пропуская следователя в квартиру.
Следующий час превратился в настоящий допрос. Соколов методично задавал вопросы, делая пометки в блокноте. Когда видели Валентину Петровну в последний раз? Куда она могла поехать? С кем общалась?
– А вы не замечали в последнее время ничего необычного в поведении тещи? – внезапно спросил следователь, внимательно глядя на Андрея.
– Н-нет, – запнулся тот, чувствуя, как предательски потеют ладони.
– Странно, – Соколов достал телефон и показал фотографию. – А соседка утверждает, что видела, как вы вчера вечером выходили из квартиры Валентины Петровны с каким-то чемоданом.
Елена резко повернулась к мужу:
– Что?! Андрей, ты был у мамы? Почему ты мне не сказал?
– Я... я могу объяснить, – начал Андрей, но в этот момент его телефон зазвонил.
Звонила теща.
Андрей похолодел. Они договорились – никаких звонков в течение трех дней. Что случилось?
– Это Валентина Петровна, – дрожащим голосом сказал он.
– Включите громкую связь, – потребовал следователь.
– Андрей! – голос тещи звучал испуганно. – Здесь какие-то странные люди! Они говорят, что ищут пропавшую женщину... Они думают, что это я! Что происходит?
Елена побледнела:
– Мама, где ты?
– Я у Тамары Сергеевны, в Озерках... Андрей предложил мне отдохнуть здесь несколько дней, чтобы...
– Чтобы что? – глаза Елены наполнились слезами. – Андрей, что ты натворил?
Соколов достал наручники:
– Андрей Викторович, вы задержаны по подозрению в похищении человека.
– Нет! – воскликнула Валентина Петровна из телефона. – Это недоразумение! Я сама согласилась!
Следующие несколько часов превратились в хаос объяснений, слез и взаимных обвинений. Елена не могла поверить, что муж организовал исчезновение ее матери. Валентина Петровна винила себя за то, что согласилась участвовать в этом плане. Андрей пытался объяснить, что хотел как лучше.
– Знаете, – сказал наконец Соколов, убирая наручники, – за двадцать лет работы я повидал всякое. Но чтобы зять похищал тещу ради примирения семьи – такое впервые.
– Я не похищал! – возразил Андрей. – Мы договорились!
– Договорились инсценировать исчезновение человека, – покачал головой следователь. – Вы понимаете, сколько ресурсов было потрачено на поиски? Сколько людей волновались?
Валентина Петровна, которую срочно привезли домой, сидела рядом с дочерью на диване. Обе плакали.
– Я просто хотела, чтобы вы поговорили, – тихо сказал Андрей. – Вы же родные люди. А эти постоянные ссоры, обиды... Я не мог больше смотреть, как вы обе страдаете.
Елена подняла заплаканное лицо:
– Но почему нельзя было просто сказать?
– Потому что вы обе слишком упрямые, – вздохнул Андрей. – Каждая считает себя правой и не хочет делать первый шаг.
Валентина Петровна неожиданно рассмеялась сквозь слезы:
– Господи, и правда ведь. Мы с тобой, Леночка, обе хороши. Я все пыталась тебя контролировать, учить жизни... А ты давно уже взрослая, у тебя своя семья.
– Мамочка, – Елена обняла мать. – Я тоже хороша. Огрызалась, грубила... А ведь ты просто переживаешь за меня.
Соколов кашлянул:
– Ну что ж, раз никаких претензий друг к другу нет, я, пожалуй, пойду. Только, Андрей Викторович, в следующий раз используйте более... законные методы семейной терапии.
Когда следователь ушел, Валентина Петровна вдруг спросила:
– А чемодан-то зачем был нужен?
– Там ваши любимые пироги, – смутился Андрей. – Я же знал, что вы у подруги будете, вот и решил порадовать...
– Пироги?! – воскликнули мать и дочь хором, и все трое расхохотались.
Через месяц они сидели за большим столом – Андрей, Елена, Валентина Петровна и неожиданно ставший семейным другом следователь Соколов. Пили чай с теми самыми пирогами, которые теперь пекли вместе – теща с дочерью.
– Знаете, – задумчиво сказал Соколов, – иногда самые безумные поступки приводят к правильным результатам. Хотя я этого, конечно, официально не говорил.
Андрей улыбнулся, глядя, как жена с тещей о чем-то шепчутся и смеются. Метод был, конечно, сомнительный, но результат того стоил. Хотя если бы можно было начать сначала, он бы, пожалуй, просто организовал семейный ужин. Или записал их к психологу. Или...
– Не думай даже! – строго сказала Валентина Петровна, заметив его задумчивый взгляд. – Больше никаких авантюр!
– Никаких, – согласился Андрей. – Теперь только пироги и честные разговоры.
А про себя подумал, что иногда даже самая большая ошибка может привести к правильному результату. Главное – действовать из любви и искреннего желания помочь. Ну и, конечно, не забывать предупреждать следователей о своих семейных экспериментах. На всякий случай.