Интересно, что Смутное время автоматически связывают с таким понятием, как польская интервенция. Она заключалась в том, что практически все важные государственные посты, почти все «вкусные места» при новоиспечённом царе – Лжедмитрии, занимали выходцы из Речи Посполитой, которые фактически захватили всю страну. И если бы не героическое сопротивления Минина и Пожарского, то мы бы сейчас были скорее Польшей, чем Россией.
Но если отмотать маховик времени ещё чуть-чуть назад, то можно понять, что Русь едва не стала Литвой на рубеже XIV и XV века. Вернее – частью Великого Княжества Литовского, на фоне максимального ослабления во времена татаро-монгольского ига. И, несмотря на победу в Куликовском поле, которая состоялась усилиями Дмитрия Донского в 1380 году, до полного освобождения было ещё очень и очень далеко. В свою очередь литовские князья уже причисляли к своим владениям все южные и западные территории некогда русских княжеств, а также всё больше и больше опутывали нитями династических связей, «договорнячков» и «оплаченных предательств» русское общество того времени. И наихудший момент – династическое бракосочетание сына Дмитрия Донского – Василия Дмитриевича и литовской княжны Софьи Витовтовны, которая привлекла в Московское княжество столько литовской знати, что впору говорить о полноценной первой интервенции.
Если говорить по порядку, то судьба Василия была крайне непростой с самого начала жизненного пути.
После того, как пали силы Мамая, Дмитрий Донской посчитал и свои потери. Выяснилось, что на Куликовском поле, по разным оценкам, погибло от 30 до 50 тысяч отборных русских дружинников. И это при том, что Мамай был только эмиром и темником, который взобрался на престол во время прямого противостояния с ханом-чингизидом Тохтамышем. В свою очередь у Тохтамыша была сила никак не меньшая, чем у Мамая, что он и доказал в 1382 году, взятием Москвы. А потому Дмитрию Ивановичу ничего не оставалось делать, кроме как возобновить выплату дани, да отправить своего старшего сына Василия в столицу Сарай-Берке в качестве почётного пленника.
Подробно расписывать четырёхлетнее пребывание Василия Дмитриевича в ставке Тохтамыша не вижу никакого смысла – о его правлении и о его побеге рассказано в этой статье на этом же канале. Но конкретно эта история начинается в 1386 году, когда отчаявшийся юноша устремляется в сторону родных земель, так и не дождавшись разрешения ни со стороны отца, ни со стороны всесильного хана.
Именно поэтому Василию Дмитриевичу приходилось путать следы. И чтобы отвести от Москвы возможный карательный удар монгольских сил, он делает «ход конём» и отправляется в Великое Княжество Литовское (ВКЛ), где ему весьма выгодно пообещал дипломатического убежища князь Витовт – тогда ещё только главный наследник великокняжеского престола.
Витовт с большой радостью принял Василия у себя на родине. В том числе с удовольствием узнал о том, как на самом деле происходила Куликовская битва и о том, как его гость-беглец решился на столь решительное ослушание грозного хана. И слушая, «мотал на ус» те возможности, которые раскрывались в этом доверительном разговоре двух будущих Великих князей.
Как уже было сказано выше, на тот момент правители ВКЛ могли говорить с Русью с позиции силы. Более того, явно претендовали на роль собирателей русской земли, ибо уже произвели большие завоевания чужой территории. Предложение со стороны Витовта было таким, от которого совершенно нельзя было отказаться – он «настоятельно порекомендовал» Василию взять в жёны свою дочку Софью. В противном случае, как гласит одна из версий вероятного развития событий, русский княжич мог и не пережить этого гостеприимства. Поэтому беглецу ничего не оставалось, кроме как ответить согласием. И в январе 1391 года этот важный династический брак состоялся, несмотря на то, что Василий Дмитриевич и съездил домой, и уже сам стал Великим князем, заменив своего отца на престоле.
В целом, Василий I и Софья хорошо относились друг к другу. И в каком-то смысле именно тот факт, что у русского правителя в тестях ходил сам правитель ВКЛ, уберегло Москву от прямого завоевания со стороны этой действительно могущественной восточноевропейской страны (хотя конфликты и боестолкновения были). Но там, где исключена явная интервенция, может происходить та самая «гибридная война» о которой так любят говорить серьёзно. И именно постепенное внедрение на все ключевые посты выходцев из Литвы делало Василия всё уязвимее, по отношению к своему родственнику и соседу.
«Инциденты» случались с незавидным постоянством. Так, уже в 1395 году, всего 4 года спустя после свадебного пира, Витовт завоевал Смоленск и отнял земли Смоленского княжества. Москва ничего сделать не смогла. Во-первых, потому что тогда Смоленское княжество считалось отдельным государством (хотя и входило в сферу влияния Москвы). А во-вторых, потому что Василий I так и не решился принять участие в защитной кампании из-за родственных связей. Но вот с Рязанью подобная история «не пролезла». И попытка литовских сил захватить этот древний город обернулась прямым столкновением с Москвой, которая была вынуждена явиться на защиту согласно союзническому договору.
Рязанская кампания была оплачена только малой кровью – генерального сражения так и не было. Максимум – столкновения авангардов и короткие вспышки сражений иных малых отрядов. Поэтому литовская армия оттянулась восвояси.
Уже в 1399 году Витовт отсылает послов в Москву и предлагает…
… Стать союзником в новом походе на Орду. Василий I весьма мудро и осмотрительно отказывает – Московское княжество ещё не восстановилось после Куликовского поля, а нерегулярная армия могла эффективно действовать только на своей территории. Да и в случае неудачи кампании самый серьёзный удар приходился бы по Москве, что прекрасно просчитывал очень хитрый литовский правитель.
Согласно официальной версии развития событий, на решение своего отца в конечном итоге не ходить на Орду, повлияла именно Софья. Более того, состоялся «примирительный пир» на землях свежезавоёванного Смоленского княжества, в ходе которого стороны договорились больше не препятствовать друг другу, но наоборот – поддерживать перед лицом общего противника.
Договор продержался меньше года – уже в 1400 году со стороны ВКЛ начали происходить постоянные приграничные провокации, в ходе которых только выискивался формальный повод отправиться с полноценным походом на Москву. Причина крылась и в том, что де-юре разрешение дал сам хан Тохтамыш, который как раз скрывался на территории этого восточноевропейского государства, потерпев целый ряд жесточайших поражений от Тамерлана. И это «вынужденное присутствие» очень сильно сблизило ордынского и литовского правителя.
Тогда Витовта подвела его самонадеянность – в обмен на право завоевать Москву и Рязань, он пообещал вернуть Тохтамышу его престол. И 12 августа 1400 года литовская армия терпит разгромное поражение от сил нового претендента на роль ордынского правителя – хана Едигея.
На 5 лет князь ВКЛ позабыл о своих амбициях, «зализывая раны». Но уже в 1405 году атаковал Псков, который имел спорный статус. Большие силы сошлись у стен грозного города. Казалось – ещё секунда и прозвучат первые трубы, давая сигнал к началу кровавой сечи. Но оба правителя проявили благоразумность и смогли договориться чуть ли не в последний момент. Естественно, с уступками со стороны Москвы.
Где же в этой истории прослеживается Софья Витовтовна, скажете вы? Да везде, ибо любое решение не в пользу Московского княжества происходило, в том числе благодаря этой волевой и очень властной женщине. Именно она очень умело ссорила московскую знать друг с другом, тем самым максимально ослабляя княжескую власть и нивелируя наметившиеся процессы централизации.
Самая назидательная и «говорящая» история на этот счёт – это история с золотым поясом, которая, правда, уже состоялась после смерти Василия I от чумы. Тогда, 8 февраля 1433 года, уже побывав в роли регентши своего малолетнего сына – Василия II, Софья собственноручно во время свадьбы сорвала с Василия Юрьевича Косого это украшение. Причина – якобы именно этот пояс был украден у Дмитрия Донского его тысяцким. Чем, разумеется, нанесла смертельное оскорбление ветви Звенигородских удельных князей. А это автоматически привело к такой гражданской войне и смуте внутри Русских земель, что вплоть до Ивана III ситуация была полностью неконтролируемая на руку столь любимой ВКЛ.
С престолонаследием тоже было не всё в порядке. И вплоть до своей смерти, 27 февраля 1425 года, Василий I подозревал свою супругу в неверности и то, что его сын – Василий Васильевич – не от него. А потому уже вопреки устоявшемуся порядку, перед уходом «по старому праву» попытался передать престол своему брату Юрию. Но тщетно – силы вторжения литовского князя Витовта расставили все точки над «i» в этом завещании, что обернулось фактически полным захватом московских земель литовским «миротворческим контингентом».
Вот и выходит, что на годы регентства и на годы «прерывистого» правления Василия II Тёмного, главная объединительница русских земель – златоглавая Москва и себе-то не принадлежала. И благо, что наша страна всегда была богата на патриотов, которые и возвели на престол Ивана III – действительно сильного князя, который и правил на новый лад, и татаро-монгольское иго «скинул». Но это – уже совсем другая история, которая также будет рассказана на моём канале.
С уважением, Иван Вологдин
Подписывайтесь на канал «Культурный код», ставьте лайки и пишите комментарии – этим вы очень помогаете в продвижении проекта, над которым мы работаем каждый день.
Прошу обратить внимание и на другой наш проект - «Серьёзная история». В этом проекте будут концентрироваться статьи о других исторических событиях.