В тот же вечер Инга свалилась с давлением, и ей пришлось взять больничный. Женщина надеялась, что дочь одумается и вернётся, но та даже не звонила.
Три дня за подругой ухаживала соседка. На четвёртый день Анна решилась на серьёзный разговор, и при этом неожиданно для Инги встала на сторону Юли.
Укутанная пледом Инга сидела на диване и на грани терпения слушала слова соседки:
— Твоей дочери двадцать три года, а ты с ней обращаешься, как с ребёнком. Ты хотя бы с ней поговорила бы.
— Мы с ней всё уже сказали друг другу, нам не о чём говорить, — сдержанно произнесла Инга.
— Не о чём говорить? А о Егоре? И почему она не хочет познакомить его с тобой, а собирается сбежать с ним?
— Я знаю только одно, что она ведёт себя, как предательница.
— Потому что ты её просто задавила своим авторитетом.
— Послушай, что ты несёшь? Кто? Кого? Чем задавил?
— Ты. Своим авторитетом. Ей пора уже на свиданки бегать, а она всё пылится у себя в читальном зале.
— Ты давай не преувеличивай. Взаперти-то я её точно не держала. Это её собственный выбор — работа, дом, компьютер, курсы.
— Почему ты ей не рассказала про последние три года своей личной жизни? Про Ивана? — вспомнила вдруг Анна.
— Ты прекрасно знаешь, почему я не рассказала. И мы об этом с тобой много раз говорили.
— Да потому что ты струсила, — высказала свое мнение соседка. — Ты струсила. Даже Ивану уже надоело бегать по подъездам, по гостиницам, по... — Анна махнула рукой, не подобрав нужных слов. — Как подростки, прячетесь.
— А может быть, это тебе надоело ходить в аптеку за лекарствами и готовить мне здесь щи, так?
— Мне надоело лечить твою голову! Вот приедет Иван, и пусть он тебе мозги вправляет. — Анна взяла со стола телефонную трубку и бросила ее на диван, рядом с Ингой. — А сейчас звони своей дочери.
— Не буду.
— Звони. Потому что ты виновата перед ней точно так же, как и она перед тобой.
— Да ты что! Да в чём же это я перед ней виновата?! — возмутилась Инга. — Я что, совершаю какие-то нехорошие поступки?
— Нет, ты просто ей постоянно врёшь. И поэтому она копирует твоё поведение и строит свою личную жизнь точно так же, как и ты — втихаря. На, звони быстро дочери.
Инга, однако, подумала, что в чём-то Аня была права. Не во всём, конечно, но определённая логика в её рассуждениях присутствовала. И Инга решила сделать это — впервые в жизни она первая пошла на примирение с дочерью. Это было для нее странно, что она даже не сразу отважилась набрать номер Юли. Но поскольку решение было принято, пришлось его выполнять.
***
Через час после звонка Инги Юля уже была дома. Девушка совершенно не ожидала такого поступка от мамы и была очень благодарна ей за него.
Понимая, что каждое неосторожное слово может спровоцировать новый виток конфликта, мать и дочь пытались говорить друг с другом максимально бережно и осторожно.
— Ну и где вы познакомились? — осторожно спросила Инга.
— Мам, ну по переписке. Вот так, через реальную почту. — Юля указала на письма, которые положила на стол. — Слово за слово, туда-сюда — вот и подружились. Посмотри, какой он хороший.
— Но ты ведь начала с ним как-то общаться, как-то узнала о нем?
— Да, через подруг. В общем, это неважно, мам.
— А сбежать почему ты от меня собиралась?
— Ну, потому что ты бы меня не поняла и не поддержала бы. Я бы тебе письмо написала объяснительное потом.
— Письмо? — Инга понемногу теряла самообладание. Все, что говорила сейчас дочь, ей очень не нравилось. — Ну, прочла бы я твоё письмо. А как ты себе представляешь, что было бы дальше?
— Мам, ну я бы... — Юля села рядом с матерью и приобняла ее, — ...я бы приехала через годик. Мы бы с тобой обо всём поговорили спокойно, когда бы ты успокоилась.
— Через годик? Да хорошо, что это случилось не через годик. Я поняла, Юля. Я слишком заботилась о тебе, слишком опекала.
— Мама, не без этого.
— М-да...
— Ну и я тоже виновата. Ну а где уже вы познакомились с этим Егором? Где ты его адрес нашла? Может, все-таки расскажешь?
— Так у нас есть постоянный читатель в библиотеке. Вот он попросил написать своему другу список литературы. Его знает Вика Зеленоградова. Это парень дал адрес, и я ему написала красивым и понятным почерком.
— Он тебе ответил, а ты ему потом ещё ответила, да? — продолжила за дочь Инга.
— Да.
— Понятно. А за что сидит он, знаешь? Или как это у них там водится? Ни за что?
Тон матери вызвал в девушке возмущение:
— Мам, ну почему ни за что? Ну почему ты мне не веришь? Он сидит за то, что избил одного гада, который обижал его сестру. Он разгромил его квартиру и избил его. Мам, ну он очень хороший парень. Очень.
— Юля, я же не против того, чтобы он к нам приехал. Успокойся. Мы с ним познакомимся. А потом он уедет обратно к себе в Калугу, и вы будете переписываться. Заодно проверите свои чувства. Договорились?
Юлия задумалась. А может, сделала вид, что думает над словами матери.
— Мам... Нет, меня это не очень устраивает.
— А что тебя не устраивает? Что нужно проверить свои чувства?
— Слушай, я что-то устала. Давай-ка поговорим как-нибудь в другой раз, — ушла от ответа Юлия.
— Да. Знаешь, ты права. А давай-ка, знаешь, вот что сделаем. Завтра суббота. Я сгоняю к нам на дачу. Проверю, как там всё. Наберу наших прекрасных заготовок. И в воскресенье мы с тобой устроим вкусный ужин. Договорились? — Инга улыбнулась, надеясь на взаимность дочери, которая совсем нос повесила.
— Давай, мам, давай, — ответила девушка.
Вот ведь как интересно бывает! И встречу, и разговор лёгкими Инга никак не могла назвать. Но зато после них женщине стало намного легче. В конце концов, они услышали друг друга, и это главное. И попытались понять. И то, что дочь попросила прощения, рассказала ей честно о том, о чём раньше рассказать боялась, позволяло Инге надеяться, что впредь таких потрясений в их жизни больше не будет.