Однажды, вернувшись из школы домой, Инга села проверять письменные работы, но её оторвал звонок в дверь. Пришла соседка и подруга Войновой, Анна. Женщина, явно волнуясь, сообщила, что им срочно нужно поговорить.
Анна привычно плюхнулась на старенький диван в гостиной, а Игна, слушая ее, продолжила проверку контрольных.
— Слушай, я обратилась к твоей Юльке, чтобы она мне распечатала документы, — начала свой рассказ Анна. Заметив отсутствие к ней внимания, она решила убедиться, что подруга ее действительно слушает: — Инга! Алло!
— Ну что? Ну распечатала. Что, она плохо распечатала? — Как оказалось, Инга прекрасно все слышала.
— Да нет, распечатала она замечательно. Только, единственное, она файлы перепутала, которые принесла мне.
— Ой, слушай, говори конкретно, что случилось? — немного раздраженно попросила хозяйка квартиры.
— Короче говоря, когда я проверяла файлы, у меня лампочка перегорела...
— Ну и что, в чём проблема-то? Перегорела лампочка.
— А сегодня я купила лампочку и вкрутила. Инга, ты меня слышишь?
— Ты мне мешаешь работать. Ну скажи уже, что случилось.
— Ну тогда ты меня послушай, дорогая. Я вкрутила лампочку, включила свет, смотрю, а у меня валяется конверт, который выпал явно из сумочки твоей дочери.
— Какой конверт? Короче можно?
— Письмо на имя твоей дочери.
— Угу, — без интереса отреагировала Инга, помечая что-то в тетради ученика.
— До востребования. Обратный адрес знаешь какой?
— Ну какой, говори уже.
— Колония.
— Колония, — автоматически повторила Инга. Затем она свела брови и недоуменно посмотрела на соседку. — Какая колония?
— Наконец-то я увидела твои глаза! На, посмотри. — Анна, дотянувшись, бросила конверт на стол, за которым работала Инга.
— Слушай-ка, накапай мне капель быстрее, — попросила женщина, прочитав про себя обратный адрес.
Анна послушно выполнила то, что просила хозяйка.
— Ну что там такое? — с любопытством спросила она. — Что-нибудь страшное?
— Ой, а то ты не читала! — предъявила Инга.
— Инга, ты что? Как я могла это читать? Я вообще не читаю чужие письма. Конверт был уже открыт. А сама я перепугалась, к тебе пришла.
— Да, тут какой-то Егор пишет, что он скоро освободится и заберёт Юлю с собой в Калугу.
— На, пей.
Инга выпила раствор.
— А ещё он пишет, что сомневается, права ли Юля, поступив так — сбежав от матери тайно.
— Я тебя предупреждала, — вспомнила Анна, погрозив пальцем.
— Что ты предупреждала?
— За дочерью надо было смотреть.
— Да?
— Да.
— А ещё тут этот Егор пишет, что обязательно нужно поступить как люди — пригласить на свадьбу и познакомиться.
— М-да, протянула Анна.
Вроде было все понятно, но обидно за подругу.
У Инги просто не укладывалось в голове, как такое возможно.
— Я ее убью, — тихо произнесла расстроенная мать.
Было ощущение, что это всё происходит не с ней и с Юлей, а с какими-то чужими людьми. Получалось, что Инга вообще не знала свою дочь, что у Юли своя параллельная жизнь, которую она тщательно оберегала от матери. Инга сразу вспомнила: когда-то ее таким же образом предал Виктор. А теперь и Юля. И как это пережить, женщина не знала.
***
Вернувшуюся вечером с работы Юлю дома ничего хорошего не ждало. Инга привыкла к тому, что в случае какой-либо провинности дочь сразу признавала свою неправоту и просила прощения у матери, но в этот вечер девушка явно не собиралась этого делать.
— По какому праву ты читаешь чужие письма? — предъявила она матери после того, как та рассказала, что в курсе переписки дочери с уголовником.
— Да потому праву, что я твоя мать, — уверенно, даже несколько с напором, ответила Инга.
— Да, мам, но мне не семь лет. Мне двадцать три года, и я имею право на личную жизнь.
— Да никто у тебя этого права не отнимал. Я только против того, чтобы ты мне лгала.
— Мама, что было бы, если бы я сказала правду? Разве ты бы меня поняла, поддержала?
— Что было бы? А что было бы, если бы я связалась с уголовником и решила сбежать из дома? Как бы ты сама на это отреагировала? — вопросом на вопрос ответила Инга.
— Вот-вот, мам. Знаешь, я устала, устала во всем и всегда тебе потакать. Я устала носить маску послушной дочери.
— Ой, какая у тебя мать! Ехидна, получается! Как же ты, бедная, жила все эти годы со мной, а? Я, оказывается, заставляла тебя притворяться. Да?
— Да.
— И ты из-за этого, бедная, решила сбежать?
— Да, мам. Да, именно так. Нравится тебе такая правда? — На несколько секунд в квартире воцарилась тишина. — Ладно, — сжалилась Юлия. Спокойным и ровным голосом продолжила: — Мам, давай по-человечески. Через две недели Егора выпустит из колонии, и я тебя с ним познакомлю.
— Что? — Инга была возмущена. — Что ты сказала? Послушай меня, деточка, никогда ни один уголовник не переступит порог этого дома. Тебе ясно?!
— Ах, вот как, да? Хотя чего я ожидала?
Юлия ушла в свою комнату и стала торопливо одеваться. Мать проследовала за ней. Ей не понравилось смелое поведение дочери.
— И куда ты собираешься? — спросила Инга. — В Калугу?
— Да. Но это через две недели. А сейчас... А сейчас — куда угодно, лишь бы из этого дома.
— Юля, не смей этого делать! Вернись сейчас же, ты слышишь меня?
Инга впервые столкнулась с такой ситуацией. Но трогать дочь руками уже не смела. Юлия ушла.
Мать была в шоке, когда поняла, что вся ее жизнь — сплошная иллюзия, что человека, которого, как ей казалось, она знала лучше себя от кончиков ногтей до последней родинки, она просто выдумала. Оказалось, что все эти годы под боком у нее грелось лживое порочное существо.