В этом научно-строительном труде приводятся характеристики основных строительных материалов на предмет поражения их плесенью.
Как-то один опытный строитель спросил меня – почему в стенах из газобетона заводится плесень, а в стенах из кирпича – нет.
Ну, я подумал, что он просто хочет проверить мою строительную эрудицию и послал его далеко и надолго, потому что и сам не знал.
Но этот вопрос меня сильно заинтересовал, и я без ответа на него долго не мог заснуть. Наутро я все же решил позвонить своему знакомому строителю Петюне, которого хоть жена и называет дураком, но на каменных стенах малоэтажных домов он собаку съел.
И он мне объяснил, что чем плотнее материал, тем труднее проникнуть в него плесени.
Например, плесень в газоблочных стенах – это норма, потому что внутри газобетон пронизан миллиардами мелких пор, заполненных жидким паром, в котором как в бульоне варятся всякие минералы, служащие пищей плесени.
Кирпичная стены для плесени более трудная столовая, потому что пористость кирпича такая мизерная, что в него не каждая молекула пролезет. Но есть все-таки такие грибы, которые умудряются и в кирпич пролезать, хотя и с трудом. Таким образом если и заводится в кирпичных стенах плесень, то очень редко.
И уж никогда плесень не заводится в стенах бетонных, потому что этот монолит вообще не имеет сквозных пустот, в которые могли бы пролазить живые организмы. Разве что бетон потрескается, но в трещинах плесень не заводится, потому что в них отсутствует питательная среда в виде минерального жидкого пара, а имеются только сквозняки, губительные даже для плесени.
Короче, получил я эти сведения, и сильно удивился – как это я сам не додумался до таких простых, даже простейших вещей?
Ну, в общем, хотя бы в этой теме я уже был подкован и считал себя самым умным. Я начал исследовать всякие материалы, из которых у нас строятся стены частных домов, и уже сам додумался до того, почему плесень заводится в бревне и брусе, и почему не заводится в стенах из пенобетона.
Но через время я поехал в отпуск к своей родне в Крым, где живут два миллиона человек и все поголовно в белых штанах. Попутно я решил провести исследования местных частных домов, и с удивлением обнаружил, что они все поголовно строятся из желтого известняка, который в Крыму называется ракушечником. Ну, ясное дело, я стал изучать этот материал, и выяснил о нем две интересные вещи. С одной стороны этот материал очень сильно пористый, даже пористее, чем газобетон – я провел много экспериментов с ним. Но с другой стороны в стенах из ракушечника никогда не заводится плесень, хотя часто в Крыму зимой бывает так сыро, как на дне Атлантиды.
Ну, я сначала не поверил, но мои крымские друзья провели меня по всему городу и показали все стены – ни в одном доме я не обнаружил никакой плесени.
И я сильно удивился. Как это так получается, что из всех известных мне материалов ракушечник – самый пористый, но в нем никогда не заводится плесень?
Я тут же позвонил Петюне, чтобы он мне прояснил этот вопрос. На это Петюня ответил мне, что из известняка никогда дома не строит, потому что в нем плесень заводится даже быстрее, чем в газобетоне.
Тогда я спросил его, а почему же в нашем известняке плесень заводится, а в крымском – нет?
Петюня даже не знал, что сказать. Он посмотрел на фотографию, которую я ему прислал, и предположил, что ракушечник – это не известняк, иначе плесень в нем завелась бы обязательно. Хотя с другой стороны крымский ракушечник добывается из земли точно так же, как и наш известняк, значит, и свойства у него должны быть такие же.
- Привези мне один такой камень, - сказал Петюня, - а лучше – два. Я проведу с этим ракушечником опыты и выясню, в чем тут проблема.
Попутно он выяснил, почем в Крыму этот ракушечник и очень удивился, узнав, что он в два раза дешевле на куб, чем газобетон.
- И строятся из него поголовно там? – недоверчиво переспросил он. – И плесень не заводится, говоришь?
Я подтвердил – все частные дома в городе и за городом исключительно из ракушечника, и не только одноэтажные, но и в два этажа, и в три, а старые, дореволюционные дома вообще в пять этажей стоят и не крякают. И никто никогда в них плесени не видел, хотя рядом с домом моей родни шлакоблочная столовая вся плесенью поросла.
- Что это за рай строительный там у вас с этим ракушечником? – продолжал сомневаться Петюня. – Так не бывает.
Короче, пришлось мне организовать Петюне видео-экскурсию по жилым районам Крыма и при нем наколупать стены, чтобы он посмотрел, из чего этот ракушечник состоит.
- Ладно, вези свой ракушечник скорее, меня он заинтересовал. Если он и на самом деле лучше, чем газобетон, то можно организовать его доставку к нам – дешевле выйдет, чем газоблоки с завода тащить. И плесень не заводится… Чюдеса да и только.
И вот, не поскупился я, и привез Петюне не два блока, а целых десять, чтобы он смог провести свои эксперименты в лучшем виде. А пока я ожидаю, чем эти эксперименты закончатся, и когда Петюня выяснит, почему в пористом ракушечнике не заводится плесень, и насколько выгодней возить ракушечник из Крыма, чем газобетон с местного завода, хочу поинтересоваться об этом у своих читателей.
И на самом деле интересно – почему пористый газобетон цветет, а такой же пористый ракушечник – нет?
В чем тут секрет?
НЕКОТОРЫЕ ДРУГИЕ МОИ ПУБЛИКАЦИИ ПРО ДОМА: