V. Отец. Одноклассники. Моя комната.
Начало здесь
Предыдущая глава
После каникул Женя вернулся в Ленинград, а наша с мамой жизнь снова сосредоточилась вокруг почтовых ящиков. Письма от Жени приходят веселые, со всякими забавными историями про общежитие и учебу. Когда мама пишет ему ответ, она каждый раз старается вложить в конверт то красненькую десятирублевую бумажку, то даже сиреневые двадцать пять рублей.
Правда, с отцом отношения у мамы совсем испортились. Он снова сильно пьет, а по утрам, когда еще не успел опохмелиться, становится очень злым и начинает учить меня подметать полы: «С углов, с углов выметай, а то никто замуж не возьмет». Еще он часто повторяет, что я «настырная», я понимаю это, как «упрямая», но в чем мое упрямство – не знаю, я вообще стараюсь с ним не разговаривать.
После очередного скандала мама разделила нашу двухкомнатную квартиру на две части. В ту комнату, где раньше была наша с Женей детская, она перетащила все отцовские вещи, а в большой комнате мы с ней теперь живем. Двери в большую комнату нет, но мама устроила подобие баррикады из шкафа и стола, чтобы отец к нам не лез, и повесила в дверном проеме бело-красное шерстяное одеяло.
Как-то ко мне зашла в гости одноклассница, Ира, она новенькая девочка в нашем классе, и еще ни разу у меня не была. Увидев все эти нагромождения, она удивленно подняла брови: «Это вы так живете?», с ударением на слове «так».
Да, вот так мы живем. Конечно, ей странно, ведь моя мама уважаемая учительница, я хорошо учусь, а живем мы, как бичи. Я заходила к Ирке недавно. У них дома порядок, цветы красивые висят на стенках, даже есть настоящий камин в комнате. Раньше в этой квартире жил Женин тренер по дзюдо. А дом самый обычный, такой же, как наш: деревянный, двухэтажный.
Вчера отец зачем-то написал записку маме: «Люся, я ушел в никуда» и действительно ушел, хлопнув дверью. Мама со смехом попросила меня проехать за ним на велике и посмотреть, где это «никуда» находится. Как и ожидалось, он направился прямиком к своим алкоголикам-друзьям в строительное общежитие.
Отца не было несколько дней, и мама заметно повеселела. Иногда она говорит – вот бы уже и не приходил. Я тоже об этом постоянно мечтаю. И, кажется, на этот раз моя мечта сбылась. Отец еще возвращался пару раз ненадолго, но потом окончательно от нас съехал. Говорят, он живет с той докторшей, которая приходила к нам, когда у него сердце схватило. Мама еще тогда пожалела ее, надо же, говорит, какая страшненькая женщина. Сейчас мама смеется над той ситуацией, и я вижу - она правда рада, что отец ушел. А сколько она плакала из-за него раньше, теперь в это даже не верится.
Сын докторши – мой одноклассник и мы с ним какое-то время даже сидели за одной партой. Он учится лучше всех в классе по математике и физике. Я не то чтобы с ним дружу, но мы нормально общаемся. Он заполнял анкету, которую я сделала, и на вопрос: нравится ли вам хозяйка анкеты, ответил «Oui». Это по-французски значит «да», он просто в другой школе, там, откуда они приехали, учил французский. А в нашей школе только английский. Кто-то передал маме, что он высказывал своей матери и моему отцу: «Из-за ваших свинячьих отношений я девочке дружбу предложить не могу».
После ухода отца мама переставила мебель, убралась в квартире, и у нас стало намного уютнее. Маленькая комната теперь полностью моя, пока Женя учится. В углу письменный стол, покрытый зеленой ворсистой скатертью с желтой бахромой, на столе лампа настольная, над столом - полка для учебников, на диване то самое красно-белое одеяло, которое раньше висело в дверном проеме, а на полу перед диваном лежит выделанная серая с белыми пятнышками шкурка нерпы в качестве коврика. На нее приятно наступать голыми ногами по утрам. Она такая гладкая, что даже немного скользит.
Мы живем на первом этаже и за окном у нас деревья, небольшая проселочная дорога и деревянный забор футбольного поля, на котором в детстве мы часто играли с Женей и другими детьми с нашего края поселка в футбол или в ножички, или просто ездили по кругу на великах. Был случай, когда Женя с друзьями угнали двух лошадей из совхоза и катались на них по стадиону. Мне тоже предлагали залезть на лошадь, с верхней ступеньки трибуны на стадионе, и прокатиться, но я побоялась.
Когда дома топится печка, а батареи становятся теплыми, я наливаю себе чай и смотрю в окно, особенно мне нравится, если на улице плохая погода, снежный циклон или дождь. В такие моменты мне хочется рисовать или придумывать истории, напоминающие жизнь людей из прошлого, когда не было машин и электричества. Что-то времен Бальзака или Диккенса, которых я читаю в последнее время.
Продолжение здесь
Другие рассказы о детстве смотрите в подборке.
Если вам нравится эта публикация - поставьте ей лайк, пожалуйста. Оказывается, это очень важно для продвижения канала. А если вы хотите первыми увидеть продолжение истории про Ленинград или другие мои сочинения - обязательно подпишитесь. Ведь некоторые мои стихи и рассказы, из-за своеобразного восприятия алгоритмами Дзена просторечной лексики, видят только подписчики.
И, конечно же, интересно ваше мнение о прочитанном. Такая обратная связь очень ценна для автора. Напишите в комментариях: какими были ваши восьмидесятые? Сколько вам было тогда, что особенно запомнилось?
