IV. Каникулы. Санки. Кальмары. Баня. Горка.
Начало здесь
Предыдущая глава
Через некоторое время после телефонного разговора с Женей и Валентином Григорьевичем мама немного успокоилась и перестала повторять, что хочет забрать Женю из училища. От Жени приходили бодрые письма, в которых он рассказывал смешные истории про общежитие и учебу. Олег тоже больше ни разу не писал своим родителям, как у них отбирают деньги и бьют.
Так прошло первое полугодие, наступила зима, а с ней и долгожданные каникулы. Прилетел Женя, и дом снова загудел от его многочисленных друзей, нескончаемых идей и бурной энергии.
Как-то раз он принес из сарая старые санки, доски и теперь каждый день мастерит что-то втайне от меня на кухне.
На этих санках в прошлом году мы еще катались с большой горки на краю поселка. Там собственно нет никакой горки, это просто очень крутой и длинный спуск в конце улицы. Зимой там машин не бывает, да и летом тоже, потому что эта дорога старая, по ней уже много лет почти никто не ездит.
Летом мы с мамой выбираемся в ту сторону на велосипедах или пешком, иногда просто так, а иногда в поход, чтобы разжечь костер и посидеть возле него, или за ягодой. Дорога идет через небольшой лесок и среди деревьев изредка попадаются развалины домов. Когда-то здесь тоже был поселок, назывался Ленинский увал.
А зимой все дети, кто живет с нашей стороны поселка, приходят сюда, чтобы кататься с горки на санках. Мы привязываем санки одни за другими, получается паровозик. Только спинку надо обязательно снять, чтобы можно было лечь на санки животом и головой вперед, так скорость больше. Паровозик летит с горы, иногда переворачивается на всем ходу, мы валимся друг на друга, получается куча мала, из которой надо скорее выбраться, пока сверху кто-нибудь в нас не въехал.
Бывают паровозики еще более быстрые, если в его начале поставить не санки, а снегокат "Аргамак" или, как еще его называют, «Чук и Гек». Однажды кто-то недалеко от горки нашел капот от сломанной машины, мы уселись на него, человек десять, и с визгами слетели с горы. Куда там аргамаку, с такой скоростью с этой горки еще никто не спускался. Но затащить капот наверх, чтобы съехать снова, нам не хватило сил. В конце горки мальчишки соорудили трамплин из снега, самые смелые едут прямо на него, подлетают в воздух, и не всегда плавно приземляются, бывает, что так кувыркаются, смотреть страшно, но пока еще никто себе ничего не свернул.
Но в этом году мы, конечно, не ходили на горку, там одна малышня.
Женя вообще любит мастерить, строить. В тот раз, когда из школьной мастерской его друзья стащили инструменты, мама купила Жене отвертки, пилу, молоток и много еще разных строительных мелочей, чтобы у него все было свое. В прошлом году Женя построил на заднем дворе за нашим сараем курятник. Его начал делать отец, потом забросил, а Женя достроил и там у нас даже жили курочки, они несли яйца, которые надо было выкапывать из опилок, и потом тщательно мыть, потому что они всегда были в курином помете.
Сегодня воскресенье и мама натопила титан. Он стоит у нас в ванной и топится дровами. А по всей остальной квартире идут батареи, вода в которых нагревается от кухонной печки. Это называется локальное отопление.
Мы по очереди искупались, пока мама готовила ужин. Последним моется отец, он сегодня трезвый и не ругается. Пока он в ванной, мама кормит нас с Женей, потому что на кухне не очень много места. Кальмары, жареные в сметане, с луком, и картофельное пюре, мне кажется, что вкуснее ничего быть не может. Мы доедаем, пьем свежезаваренный чай, и как раз отец выходит из ванной, в белой майке и синих спортивных штанах. Он трет темную курчавую голову полотенцем и улыбается. Без очков его голубые глаза с длинными черными ресницами смотрят так беззащитно и немного растерянно.
Бывает, что мы не топим титан, а ходим с мамой в баню. Баня находится в одноэтажном длинном бараке за речкой, на краю села. Идти туда надо почти час. В бане мне не нравится. Я стесняюсь ходить голая среди таких же голых, в основном полных женщин. Но ходить приходится, ведь спрятаться негде. Сначала надо набрать в мятый алюминиевый тазик воду, из-под крана, горячую, затем разбавить ее холодной. Потом споласкиваться под душем, а вымывшись выходить в предбанник, и одеваться там при всех.
Маме тоже не очень нравится такая баня, поэтому иногда мы ходим в душ, это там же, но с другой стороны. В душе никого, кроме меня и мамы, нет. Она мылит мне голову желтым, сладко пахнущим шампунем с нарисованным на бутылочке утенком, а после купания я сижу в коридорчике, жду маму и пью лимонад «Дюшес» или «Крем Сода». «Крем Сода» мне нравится больше.
Прошло несколько дней, и Женя наконец-то достроил свою секретную конструкцию. Это оказались огромные санки, даже сани. Вечером мы с ним пойдем на горку, только не на ту, где мы катались раньше, и где сейчас одни малыши, а на другую, недалеко от нашего дома. Там тоже спуск, он короче, но намного более крутой, чем та, общая горка.
На улице уже стемнело, зимой всегда темнеет очень рано. Дорога, с которой мы будем кататься, засыпана рыхлым снегом, но есть небольшая тропинка, накатанная санками. Кто-то до нас здесь уже катался. Я смотрю вниз и мне немного не по себе, таким крутым кажется этот съезд. Но Женя смеется и говорит, что я трусиха. Он съезжает на своих самодельных санях с горки первым и машет мне снизу, как будто говоря - вот видишь, ничего не случилось!
Когда он взбирается на горку, я уже не так сильно боюсь и готова скатиться, но только вместе с ним. Он садится впереди, я крепко обхватываю его руками, и мы несемся вниз, а в лицо мне летит ветер со снегом, санки мчатся все быстрее и быстрее, полозья свистят, и я еще сильнее вцепляюсь в Женю. Но вот скорость понемногу снижается, и мы плавно тормозим на небольшом, хорошо утоптанном пятачке среди нескольких одноэтажных домов.
Больше мне уже не страшно, и мы гоняем на этих невероятных санках при лунном свете под темно-синим звездным небом то вместе, то по очереди, и даже пару раз переворачиваемся, зарывшись на всем ходу в сугроб. Но, вытряхнув снег из рукавов пальто и из-за воротника, снова и снова взбираемся наверх, чтобы в очередной раз ухнуть в эту снежную скорость, вдохнуть всем сердцем этой вечерней морозной сказки, пока не обнаруживаем, что уже восемь вечера и пора домой, а то мама будет волноваться.
Продолжение здесь
Другие рассказы о детстве смотрите в подборке.
Если вам нравится эта публикация - поставьте ей лайк, пожалуйста. Оказывается, это очень важно для продвижения канала. А если вы хотите первыми увидеть продолжение истории про Ленинград или другие мои сочинения - обязательно подпишитесь. Ведь некоторые мои стихи и рассказы, из-за своеобразного восприятия алгоритмами Дзена просторечной лексики, видят только подписчики.
И, конечно же, интересно ваше мнение о прочитанном. Такая обратная связь очень ценна для автора. Напишите в комментариях: какими были ваши восьмидесятые? Сколько вам было тогда, что особенно запомнилось?
1
Комментарии
Пока здесь тихо
Оставьте комментарий, а остальные подтянутся за вами
Рекомендуем почитать
