Семейный ужин, который изменил всё
Карина не любила собрания в доме Глебовых. Каждый раз, когда родня мужа собиралась за огромным дубовым столом, воздух наполнялся тягучим молчанием, прерываемым лишь звоном фарфора. Но сегодня всё было иначе. Глеб, её муж, сидел, уткнувшись в тарелку, а его сестра Алиса методично резала стейк, будто готовилась к битве.
— Карина, ты же понимаешь, — начала Алиса, не глядя на неё, — после развода ты не можешь претендовать на долю в бизнесе. Это семейное дело.
Слова повисли в воздухе как нож. Глеб не поднял глаз. Карина сжала салфетку — тот самый вензель «Глебов», который когда-то казался ей символом вечности.
— Мы 12 лет были в браке, — выдохнула она. — Я работала в этом «семейном деле» бесплатно, пока ты…
— Пока я что? — Алиса наконец посмотрела на неё. — Пока я спасала компанию от твоих амбиций?
Глеб резко встал, опрокинув бокал. Красное вино растеклось по скатерти, как кровь.
— Хватит! — рявкнул он, но Карина уже не слышала. Её мысли метались между папкой с документами в сейфе и словами юриста: «Если докажете вклад — есть шанс».
На следующее утро она нашла сейф пустым.
Карина стояла у зеркала в пустой спальне, повторяя про себя: «Они не выиграют». Её отражение казалось чужим — тёмные круги под глазами, губы, сжатые в тонкую нить. Сейф, который она купила в первый год брака, зиял пустотой. «Алиса... или сам Глеб?» — мысленно перебирала варианты. Но сейчас это не имело значения. Нужно было действовать.
Она набрала номер юриста, Марка, голос которого звучал как якорь в шторме:
— Без документов — только свидетельские показания. Кто-то из сотрудников подтвердит ваш вклад?
— Все они родственники Глеба, — прошептала Карина, глядя на фотографию с корпоратива. На ней она и Глеб смеялись, обнимая друг друга у новогодней ёлки. Теперь это напоминало сцену из чужой жизни.
Карина проскользнула в здание через чёрный ход. Код от сигнализации Глеб не менял — «слишком самоуверенный». В кабинете мужа царил хаос: бумаги, флешки, папка с грифом «Надежда»... Сердце ёкнуло. Она помнила это имя. Года три назад Глеб упоминал партнёршу, которая «исчезла», оставив долги.
В папке лежали сканы договоров, распечатки переписок и фотография — женщина с острыми скулами и холодным взглядом. «Надежда Громова. Доля в бизнесе — 40%». Карина замерла. Почему Глеб скрывал, что компания никогда не была полностью «семейной»?
— Искала это? — женский голос за спиной заставил её вздрогнуть. В дверях стояла Алиса, держа в руках толстую папку с вензелем «Глебовъ».
— Отдай, — Карина шагнула вперёд, но сестра Глеба усмехнулась:
— Ты даже не понимаешь, во что ввязалась. Надежда не просто исчезла. Её убрали.
Надежда Громова оказалась жива. Карина нашла её через старый форум бизнес-аналитиков, где та когда-то вела блог. Они встретились в заброшенном кафе на окраине города.
— Глеб и Алиса подделали документы, — Надежда говорила быстро, будто боялась, что их прервут. — Они переписали мою долю на офшорную фирму. А когда я попыталась судиться, подбросили мне налоговые нарушения.
— Почему вы не пошли в полицию?
— Потому что у них есть связи. Как и у тебя сейчас, — Надежда сунула ей конверт. — Здесь копии договоров. Оригиналы были у моего адвоката, но его... убедили молчать.
Карина спрятала конверт под половицей в кладовой — туда, где когда-то хранила детские рисунки сына. «Миша...» — сердце сжалось. Он был в лагере, не знал, что родители уже неделю не спят под одной крышей.
Звонок в дверь прервал её мысли. На пороге стоял незнакомец в чёрном:
— Миссис Глебова? Вам стоит прекратить копать в прошлом. Ради сына.
Дверь захлопнулась, но Карина уже набирала номер Марка:
— Подаём иск завтра. И найти Мише охрану.
Пока Карина везла документы в юридическую фирму, её машину внезапно подрезал внедорожник. Удар. Стекло брызгами. И чьи-то руки, вытаскивающие её из перевернутого авто...
Карина очнулась в больничной палате. Гулкий звон в ушах, запах антисептика, и чьи-то пальцы, сжимающие её руку.
— Марк… — прошептала она, узнав квадратные очки юриста.
— Вы живы. Это главное, — он наклонился ближе. — Машину подожгли. Но конверт…
— Сын? — перебила Карина, пытаясь сесть.
— Миша в безопасности. Его охраняет мой человек.
Полиция признала аварию «умышленным наездом», но Карина знала: Глебовы замели следы. Пока она изучала рентгеновские снимки сломанной ключицы, Марк принёс новость:
— Надежда Громова исчезла. Её квартиру опустошили. Но я нашёл кое-что…
Он положил на стол обгоревший лист — фрагмент договора с печатью и подписью Глеба.
— Это из дела Надежды. Оригинал сгорел, но копия есть у одного журналиста. Он готов свидетельствовать.
Зал суда напоминал театр. Родня мужа заняла первые ряды, Алиса в чёрном костюме улыбалась, как паук, поймавший муху. Глеб избегал взгляда Карины.
— Вы утверждаете, что вложили в бизнес 12 лет жизни, — адвокат Глебовых вертел в руках карандаш. — Но где доказательства? Ни трудового договора, ни зарплатных ведомостей.
— Потому что Глеб попросил меня работать «для семьи», — Карина смотрела на мужа. — Как и Надежда Громова.
Зал загудел. Судья потребовал тишины.
— Кто эта Надежда? — спросил адвокат, делая круглые глаза.
— Ваш клиент украл у неё 40% компании. Как и у меня.
Марк подал суду конверт с копиями. Алиса побледнела.
Миша, 10 лет, вошёл в зал в сопровождении охранника. Карина хотела крикнуть: «Зачем его сюда привели?»
— Мама, — мальчик протянул судье детский дневник. — Тут письмо. Я нашёл его в дедушкином столе.
Конверт с надписью «Вскрыть в случае моей смерти» содержал признание отца Глеба:
«Прошу прощения за сделку с Громовой. Мой сын и дочь подделали её подпись…»
Алиса вскочила:
— Это подлог! Ребёнка научили!
— Экспертиза подтвердила почерк, — холодно сказал судья.
Суд присудил Карине 35% бизнеса и квартиру. Глебовых обязали выплатить Надежде компенсацию. Но когда журналисты окружили Карину у здания, она спросила лишь:
— Вы нашли того, кто ударил меня?
Марк молча показал фото: водитель внедорожника был телохранителем Алисы.
Карина стояла у могилы отца Глеба, положив на гранит белые розы.
— Вы знали, но молчали, — прошептала она. — Как и я когда-то.
Миша держал её за руку:
— Мама, мы теперь не вернёмся к папе?
— Мы построим новый дом. Без секретов.
На прощанье она оставила конверт с копиями документов в почтовом ящике Надежды. «Свобода стоит дорого», — подумала Карина, глядя, как ветер уносит пепел от сожжённого договора.