Утро. На кухне пахнет растворимым кофе, подгоревшей гренкой и гречкой с молоком, которую ешь уже не потому что вкусно — а потому что привычно. Радио бубнит про магнитные бури, а за окном воробьи дерутся за корочку хлеба. На стене висит старый календарь с котёнком, который никто не переворачивал с августа. Ты сидишь у окна, греешь руки о кружку, словно пытаешься отогреть не только пальцы, но и мысли, которые стали прохладными, и вдруг ловишь себя на мысли:
„А с кем бы сейчас просто поболтать — как раньше, до хрипоты, до слёз, до хохота?..“, которую ешь уже не потому что вкусно — а потому что привычно. Радио бубнит про магнитные бури, а за окном воробьи дерутся за корочку хлеба. На стене висит старый календарь с котёнком, который никто не переворачивал с августа. Ты сидишь у окна, греешь руки о кружку, словно пытаешься отогреть не только пальцы, но и мысли, которые стали прохладными, и вдруг ловишь себя на мысли: „А с кем бы сейчас просто поболтать — как раньше, до хрипоты, до слёз, до хохота?..“
И ведь не потому, что один. Внуки приезжают, дети звонят, соседка машет рукой с балкона. А всё равно чего-то не хватает. Того, что называлось просто, но весомо — дружба. Та самая, которую не заменит ни телевизор, ни новости по радио.
Всё вроде бы есть — и семья, и уют, и привычный ритм. Но иногда накатывает… вот это самое чувство нехватки.
— Папа, опять с телевизором разговариваешь? — хохотнула дочь, заглянув ко мне на кухню. А что я? Сижу, кофе пью, передачу смотрю. Вроде бы и не один. А всё равно — один. Так, знаешь, будто телевизор — собеседник, который говорит много, но ни разу не спросил: «А как ты, друг, живёшь?»
В молодости, знаете ли, друзья налипают, как репей к брючине: на работе, на учебе, в подъезде, даже на прогулке. Шло время, жизнь неслась, и вроде все были рядом… А потом началось. А после шестидесяти… что, жизнь заканчивается? Да нет же! Просто расписание поменялось — уже не «всё бегом», а «а давай по душам». Люди уходят, теряются, уезжают. Кто — на дачу, кто — в мир иной. И вот ты вроде бы не одинок, но и не в компании. Как в том старом анекдоте, когда человек говорит: «Друзей у меня — вагон и маленькая тележка. А поговорить не с кем — всё занятые, с важным лицом, как будто переговоры ведут, а не в аптеку за валидолом шли».
Мы всю жизнь бежим: карьера, дети, ремонты, «тёща приедет», «отпуск не дали», «внучка заболела». А потом — бац! — и тишина. Не звенящая, как в лесу, а такая… с привкусом пустоты. Как скамейка во дворе вечером — вроде бы цела, но на ней уже никто не сидит. Один — вроде бы всё есть, а чего-то не хватает. А вдвоём — и чай вкуснее, и день светлее. Только когда замедляешься — слышишь, как в доме тихо. И вот тут начинаешь вспоминать тех, с кем когда-то болтали до трёх ночи на кухне, спорили о Высоцком, играли в домино, спорили, как дети, из-за ерунды, а потом мирились на скамейке у подъезда. Вспоминается очередь за колбасой, где можно было и жену найти, и с другом поругаться.
Дружба — это не просто «посидеть за рюмкой чая». Это когда ты можешь молчать рядом с человеком — и не чувствуешь неловкости. Когда звонок не про "вы одобрены", а про "как ты там, родной?
Но как же найти таких людей, когда тебе уже не двадцать, не тридцать и даже не сорок?
Во-первых — отбросить стыдливость. Это только в юности смешно подойти к кому-то и сказать: «Привет, может, составите компанию?». А после шестидесяти — это мудро. Потому что ты уже знаешь цену пустым разговорам, и тебе не нужно тратить время на тех, кто делает вид — кивает, но слушает краем уха, улыбается, а сам смотрит на часы или в телефон. И, между прочим, умение первым сказать: «А пойдём чайку попьём?» — это вообще высшая степень взрослости.
А потом — шаг второй. Не менее важный.
Во-вторых — пора вылезти из пижамы. Да-да, знаю, она мягкая, родная, и в ней хорошо смотреть «Поле чудес». Но дружба — она на диван сама не заглядывает. Особенно если вы к тому дивану прикипели всем телом. Дружба — штука живая, она не приходит на диван к тем, кто только перемещается между холодильником и пультом. Почему бы не заглянуть в кружок, клуб, не пройтись в парк, в церковь, в библиотеку, да хоть в соседний подъезд — к бабе Зине, которая всегда с пирогами?
Вы удивитесь, сколько одиноких сердец ходит мимо вас по одним и тем же тропинкам. Просто никто не решается сказать: «А вы тоже любите кино с Мироновым?» Или: «Помните песню ‘Я шагаю по Москве’? Я вот до сих пор её под нос мурлычу, когда солнечно.»
А что же на самом деле нас сближает, цепляет по-настоящему? Знаете, что объединяет людей лучше, чем общие вкусы? Общие воспоминания. Потому что вспомнить, как вы вместе красили забор на субботнике, ели пломбир в бумажном стаканчике или ловили рыбу с одного моста в детстве — это куда крепче, чем просто "вы оба любите вязать". Вспомните, как в детстве мы дружили не потому, что у всех были одинаковые интересы, а потому что жили на одной улице, катались на одних санках, боялись одного дворового пса. Так и сейчас — объединяет не «хобби», а чувство «я тебя понимаю».
И не надо ждать, что дружба должна сразу быть «как в кино». Иногда она начинается с простого: «Вы не подскажете, где тут остановка?» И потом вы уже вместе пьёте чай и ругаете погоду.
— А вдруг меня не поймут? — скажете вы. Ну и пусть. А вдруг — наоборот? Вдруг с вами чай пойдут пить, как будто вы знакомы сто лет? Ну не съедят же вас за «Здравствуйте», в конце концов.
Я вот недавно познакомился с соседом сверху. Пять лет жили друг над другом и ни разу не говорили по душам. А тут встретились в аптеке — и понеслось. Оказалось, он в шахматы играет, я — тоже. Сидим на кухне, у него на столе неизменная банка с печеньем из-под шпрот, у меня — старая доска с выбитыми уголками. Как в юности у бабушки на даче. Теперь по вечерам щёлкаем фигуры на кухне и спорим, кто был круче: Таль или Каспаров. Вот тебе и дружба. На шестом десятке.
А ведь таких историй — море. Просто нужно быть чуть-чуть внимательнее. И ещё. Настоящего друга не выбираешь — как котёнка на рынке. Ты просто узнаёшь его, потому что душа радуется рядом. Главное — не пройти мимо. Не бойтесь узнавать. Потому что каждый человек — как книга. У кого-то страницы замяты жизнью, у кого-то — надписаны чужими словами, у кого-то — есть целые главы, о которых он сам молчит. Но если начнёшь читать — можешь найти и юмор, и драму, и мудрость. И порой вместо яркой обложки там — старый потрёпанный переплёт, зато внутри — такая теплота, которую не сыграешь — её только прожить можно. А иногда встречается книга, с которой просто не хочется расставаться — вот такой и друг бывает.
Так что если вам за 60 — это не повод закрываться. Это, наоборот, время открываться. Себе. Людям. Миру.
Возраст — это не приговор, это как сито, через которое вы просеяли людей и заботы: пустое осело, настоящее осталось. И теперь — только по-настоящему. Только в точку. А теперь можно наполнить её по-настоящему — теплом: когда тебя встречают фразой “Как день прошёл?”, близостью — когда вместе готовите пирожки или сажаете рассаду, и разговорами — не о политике, а о том, как вырос внук, как прошёл день и что снится по ночам.
И пусть ваш телефон снова звонит не из банка, а от человека, которому вы дороги. Пусть за столом снова звучит: «Наливай, Иван Иваныч, за старую дружбу!»
Потому что, как говорила моя бабушка, «Хороший друг — лучше семи докторов». И всегда говорила это, пока резала пирог на железном подносе с облезшей краской. И если вам кажется, что поздно — значит, пора. А если думаете, что дружбы больше не бывает — просто выгляните в окно. Может, ваш новый друг как раз выгуливает собаку у соседнего подъезда. Или, что ещё вероятнее, стоит в магазине перед полкой с гречкой и никак не может выбрать между «Мистраль» и «Увелкой». Подойдите, помогите. А там, глядишь, и разговор завяжется — с простого. А потом, кто знает, может и на день рождения друг к другу начнёте ходить.
💬 А как у вас?
Нашли ли вы друзей после шестидесяти? Или, может, только собираетесь распахнуть ту самую «дверь на кухню»? Расскажите в комментариях — ведь именно ваши истории делают этот уголок таким настоящим.
❤️ Если откликнулось — поставьте лайк.
Для вас — один клик. А для меня — знак, что пишу не зря.
📚 Вам может быть интересно:
— Бабуля, я замуж выхожу, освобождай квартиру, - радостно сообщила внучка.
— С каждым десятком — ближе к себе
— Синдром первой рюмки: как одна стопка делает из тебя философа, певца и бывшего одновременно
Присоединяйтесь. Тут никто не осудит и всегда найдётся, кому налить чаю.