Первая рюмка — это как кнопка «Я согласен со всем». Без условий. Без возврата. Без здравого смысла.- Сколько бед началось с этой фразы:
— Ну, давай по одной.
— А потом — как пойдёт…
И, чёрт возьми, оно пошло.
ЛИЧНАЯ СЦЕНА
Было мне лет двадцать пять, и я свято верил, что у меня в голове встроен алкотормоз.
Я взрослый, ответственный. Могу сидеть за столом с рюмкой и не превращаться в гремлина — так я думал.
— Я просто посижу. Без фанатизма, — сказал я.
Последние слова наивного идиота.
Эти фразы вообще должны печатать на этикетках: «Выпил? Добро пожаловать в цирк своей души».
На столе — оливье с коркой от майонеза, шпроты в пузатой банке, салфетки с ёлочками, на которых кто-то уже вытер жирные пальцы, и бутылка, смотрящая на меня с хитрой ухмылкой, как старый знакомый, от которого ничем хорошим не пахнет.
— За встречу, ну! — говорят друзья.
И ты поднимаешь рюмку, будто в замедленной съёмке, как герой боевика перед самоподрывом.
Но вместо спасения мира — ты готов спасти разговор о том, кто в школе писал тебе в дневник. Пафосно. Трагично. Глупо.
Вот она — первая.
Мягкая, как голос бывшей, который ты не слышал год, но помнишь до мурашек. Теплая, как старый плед с дачи, пахнущий дымом и прошлым летом. И предательская до дрожи — как старый будильник: вроде бы не работает, а потом внезапно орёт в самый неподходящий момент.
А у тебя как? Твоя первая рюмка — это кто: клоун, философ или разносчик позора? Поймал себя хоть раз на этом щелчке внутри, когда "уже не ты"?
И вот тут начинается весёлое кино, снятое на твою подкорку и спиртовые пары.
КОНФЛИКТ
С первой рюмкой ты не просто греешься —
ты подписываешь контракт с собственным раздвоением личности,
кровью на салфетке, как будто сделку с дьяволом.
Ты ещё вроде бы ты, но уже начинаешь говорить как стендап-комик, которому дали микрофон и никто не выключает — а публика в твоей голове уже аплодирует стоя, требуя на бис. Смелость лезет из всех щелей. Как тараканы — бессовестно и громко. Без повторов, без предупреждений. Ты шутник. Мудрец. Шекспировский герой в тапках. Пока не уронил рюмку в салат. Словно судьба нажала кнопку: «Сбросить всё к чёрту». А потом ещё и принтер выдала чек: «Вы — клоун вечеринки, поздравляем!»
И как по команде — мозг такой: «Расслабься, брат. Ты заслужил. Расскажи всем, как ты страдал в восьмом классе, потому что тебя не пустили на дискотеку, и ты с тех пор — ходячий саундтрек к грусти».
Но, как говорится, если думаешь, что всё — дно, не спеши выдыхать. Иногда за ним — новый уровень. А иногда — сюрприз похуже. Так что держись за поручни, дружище.
У тебя было так? Когда мозг орёт «хватит», а тело уже набирает номер той самой Алёны. Ну признайся, мы же тут свои.
ВТОРАЯ ВОЛНА
И тут начинается тот самый обряд самоуничтожения.
Ты вспоминаешь, что в телефоне есть «Алёна 💔».
И мозг такой: НЕ НАДО. А палец такой: а мы уже пишем, братишка :)
— Привет… помнишь, как в Питере на мосту?
— Я до сих пор думаю, что мы не договорили тогда…
И тут ты чувствуешь: первая рюмка уже ушла.
А с тобой сидят в обнимку вторая, третья и их брат — абсолютный идиот, в костюме Арлекина, с табуреткой вместо трона.
- Казалось бы — куда уже дальше? Всё, финал. Но нет. Это только антракт. Дальше — вишенка на торт из абсурда.
КУЛЬМИНАЦИЯ
Ты танцуешь. На ковре. В одних носках.
Один из которых — уже на люстре. В одной руке у тебя половник, в другой — телефон с включённым фонариком, потому что ты решил устроить световое шоу. Ты споришь с зеркалом в коридоре — кривым, с облупленной рамой, которое обычно просто отражает уныние, а сейчас вдруг решило поучаствовать в дне откровений. Сейчас оно — твой зритель, судья и собутыльник. Смотрит на тебя с тем же лицом, как мама в 2007-м, когда ты покрасился в синий. Объясняешь кошке, почему ты недолюблен. Пишешь в заметки: «Если Бог есть — пусть поставит лайк». А потом пробуешь поставить сам с другого аккаунта, чтобы проверить, работает ли. А потом читаешь это вслух. Себе. С надрывом. Как будто Пастернак. Только пьяный. И с просроченным вдохновением.
И наступает финальный акт абсурда:
Ты отправляешь голосовуху. Бывшей. В 3:17 ночи. С фоном песни «Чёрные глаза». — Алёна, это я… Я знаю, мы расстались, но я только что понял, что всё ещё…
СТОП. Всё. Как будто режиссёр твоей жизни резко хлопнул хлопушкой, закричал: «Снято! Позорище года!» — и начал аплодировать стоя вместе с голосом в голове.
ПРАКТИЧЕСКИЙ БОНУС
Хочешь не улететь в «режим Арлекина» после первой? Вот тебе пара лайфхаков, от прошедшего через рюмочный апокалипсис:
Заранее зафиксируй стоп-сценарий. Типа: две рюмки — и перехожу на воду. Напиши это себе на салфетке, на лбу, на экране блокировки.
Назначь себе "контролёра". Один трезвый друг с глазами-гантельками спасёт от звонка бывшей и спора с кошкой.
Не залазь в архив чувств. Запрети себе заходить в контакты под алкогольным соусом. Алёна не ждёт. Никогда не ждала.
Помни главное: юмор спасает. Даже если всё пошло по бороде — посмейся. Запиши это. Не для лайков. А чтобы потом перечитать — и поржать, и вздрогнуть, и сказать себе: «Живой был. Настоящий».
А потом — утро. Голова трещит, в телефоне голосовуха длиной в стыд, а в душе — тот самый мерзкий вопрос: «Я это всерьёз вчера говорил?.. Или просто потерял ориентацию в пространстве и морали?»
ПОСЛЕВКУСИЕ
Синдром первой рюмки — не про алкоголь.
Это про рубильник в голове: щёлк — и ты уже не ты.
Это про то, как быстро мы превращаемся из «я всё контролирую» в «а где мои штаны и кто такая Зина?»
Это про отчаянную жажду наконец сорвать маску, забыть, кем должен быть — и просто стать собой, хоть на пару пьяных часов, хоть под чужой плед и чужую музыку.
Потому что трезвым — щемит.
А пьяным — смеёшься до слёз.
А на утро — хохочешь, пока умываешься стыдом.
Но где-то между этими качелями — между стыдом и смехом — живёт тот самый ты, которого ты прячешь: уязвимого, честного, с треснутым сердцем, но наконец живого.
- Так что поднимай первую, если решился. Представь, что ты стоишь у входа в парк аттракционов, где за каждым углом — смех, слёзы и внезапный крик: «Где мои штаны?!»
Только помни, бр
ат: она не спрашивает, готов ли ты. Она просто бах — и открыла дверь, а дальше ты уже в тапках, в которых даже сам бы себя не пустил домой — потому что веселье началось, а здравый смысл сбежал через окно.
А что дальше — уже как повезёт.
Иногда — смешно.
Иногда — страшно.
Часто — и то, и другое.
Как смотреть «Пусть говорят» про бывших одноклассников: сначала орёшь, потом хочется стереть память.
А ты бы что добавил в этот список? Что у тебя случилось после первой, чего теперь не расскажешь даже себе трезвому?
Ну, если уж совсем по-простому и по-человечески — вот тебе выжимка. Те самые пять строк, которые можно читать с похмелья, ставить на заставку и шептать себе в зеркало:
ИТОГ В ПЯТИ ПРЕДЛОЖЕНИЯХ:
- Всё началось невинно: «давай по одной». Как будто кто-то сказал: «Просто заглянем — и сразу домой».
- А потом всё покатилось: песни, звонки, великие речи и ковёр.
- Я пытался держать себя в руках, но руки были заняты рюмкой.
- Финал: стыд, оливье в ухе, голосовуха бывшей и потерянный носок.
- Мораль? Не бойся облажаться. Бояться стоит только одного — пройти мимо жизни, так и не осмелившись рвануть с тормоза.
🗣️ Ну и скажи мне, брат: ты хоть раз говорил "только одну" — и реально остановился?
Нет? Вот и я — нет.
Пиши, расскажи, что у тебя было после первой. Анонимность — условная, но поддержим друг друга. 😏