Исканян Жорж
За время моей долгой и интересной жизни я, уже давно, усвоил одно, очень важное правило: Знай меру!
Это правило годится для всех и в любой ситуации. Оно много раз меня выручало, а когда я его нарушал, наказывало, поэтому я уже старался не нарушать. Знай меру!
Коротко и ясно, что в быту, что в бизнесе. Оно везде актуально и примеров этого, полным полно.
Я начал летать в 1977 году, а до этого, где только и кем не работал. До армии, сначала сварщиком, затем наладчиком электронной аппаратуры. Мне надоело ходить в дубовых брезентовых штанах и такой же куртке, с держателем в руке и светозащитной маской на голове, всегда грязный и пугающий окружающих своим видом. Но как не остерегайся, а свою порцию зайчиков нахватаешься и потом, чем ближе к вечеру, тем больше слез и рези в глазах. Поэтому я без малейшего сожаления устроился на завод Энергоприбор, где проработал до призыва в армию. Из армии вернулся туда же.
В моем отделе работал очень интересный сотрудник Витя Розенштейн, ярко выраженный представитель древней нации. Был он среднего роста, нормального телосложения, с слегка вытянутой вверх головой на длинной шее, чуть вытянутым носом и лысиной на макушке. Работал он инженером наладчиком радиоаппаратуры. Ходил в синем халате спецодежды, а домой уезжал в поношенном пальто с одной чудом уцелевшей пуговицей и в шляпе. В электронике он соображал весьма прилично. Я заметил, что Витюша никогда не обедал, а очень скоро узнал почему. Виктор оказался заядлым любителем лошадок! Точнее, игроком на Бегах. Жена выделяла ему оторвав от сердца с кровью каждый день по рублю на обеды. Но Виктор не жрал ничего, а ждал заветного дня пятницы! И вот однажды он робко предложил и мне поучаствовать в этой чуждой для нормального советского человека омерзительной игре, а вернее тотализаторе. Мне было интересно и боязно. Я был наслышан о всяких ужасных историях когда люди в одночасье проигрывали дома, дачи, квартиры, машины и даже жен. С женами, конечно, спорный вопрос, потому что иную и проиграть не жалко.
И я согласился. С нами поехал коллега по работе, оказавшийся Витькиным компаньоном по хобби, Свежов Толик.
По пятницам проходили заезды молодняка и этот день был интересен тем, что прийти первой могла любая лошадь независимо от категории наездника. Почему то среди наездников было много евреев. Сначала мне это показалось странным, но потом я въехал почему...
Там крутились огромные бабки!
И вот тут Виктор показал свой скрытый талант.
Одна комбинация для игры на тотализаторе стоила 1 рубль. Программка стоила тоже рубль и вход в третий сектор самый дешёвый, потому что на финише, оттуда отлично было видно только лошадиные задницы, стоил 1.20 руб.
На все мы сбрасывались поровну. Витя был нашим мозгом. Он брал программку, в которой были указаны все заезды по номерам, с кличками лошадей в них участвующих и с фамилиями конкретных наездников. Так же, напротив каждой лошади было указано время, которое она показала в предыдущих трех заездах, и место которое она заняла. Розен (его так все называли) стал внимательно листать программку, безжалостно смяв все листы, как будто собирался потом сходить с ней в туалет. Карандашом он делал пометки, громко вскрикивая и смеясь, как сумасшедший:
- Ну конечно! Все понятно! Жор, сбегай к кассам, посмотри, на кого ставят!
Я несся к кассам и возвращался с информацией:
- Ставят на Козлова, мастера наездника.
Витя менялся в лице, словно получил известие о смерти любимой тещи. Минуту соображал что то и, Эврика!
Так наверное, бесновался Ньютон, когда яблоко треснуло его по голове:
- Ну все ясно! Здесь собрались одни идиоты! Вот деньги, иди поставь на Фингерова, на Редуте, а в следующем заезде на Ползунову, на Лисичке. Смотри, чтобы никто не видел!
Я бежал к кассам, потому что время уже поджимало и ставил на двойной одинар. Витек был ушлым, потому что на всякий случай он подстраховывался еще одной лошадкой.
И мы выиграли! Выигрыш был весьма неплох для того времени. На один рубль нам дали 42 рубля. Если вычесть два рубля на две комбинации, то чистоганом мы получили 40 рублей. Дальше мы какое то время цеплялись за заезд, это когда твоя лошадь приходит только в одном заезде, но ты, подстраховываясь, в следующем заезде, не ожидая его начала, ставишь на другую комбинацию. Два заезда мы пролетели на 4 рубля, а в третьем опять накрыли! 28 рублей! Свежов завелся:
- Поперло! Играем дальше!
Но Витя категорично и беаппеляционно сказал:
- Все! Знай меру! Уходим!
Позднее я приобщил к нашему увлечению своих друзей Лерыча, Славку Иванова... И мы уже ездили вчетвером, а иногда и впятером и никогда не проигрывали! Бывало, что оставались при своих, но обычно в плюсе.
Оказалось, что Виктор был большой стратег!
Он нас учил потом как читать программку правильно и на что обращать внимание.
Он знал откуда то когда тот или иной наездник уходит в отпуск, а раз так, значит ему нужны деньги и он будет поводья рвать чтобы приехать первым. Он знал еще одну фишку, от которой многие даже не догадывались.
Дело в том, что перед заездом, все участники его выезжают на парадный выезд перед трибунами, чтобы зрители оценили визуально состояние лошадей. Под бравурный марш наездники торжественно проезжают друг за другом.
Предположим, что в этом заезде есть уговор между конюшнями, что первым прийдет Козлов. Обычно это решается за день до заезда. Все дальние родственники и друзья готовят бабки, чтобы все поставить на родича и другана (близких родственников отслеживали, поэтому это было опасно, могли и посадить).
Но, вдруг, за час до заезда, приходит к Козлову Фингеров и говорит:
- Саша, ты сегодня попридержи лошадей, пойду я.
- Какая твоя цена вопроса?
Козлов говорит сумму отступных. Ударяют по рукам.
Но что делать с друзьями и родственниками, которые стоят на трибуне и уже считают навар?
Для этого есть так называемые "маячки", о которых договариваются с родственниками заранее, мало ли что.
И вот проезжает Козлов перед трибуной и лениво так, кладет хлыст себе на плечо.
И все его нукеры понимают, что он сегодня не едет, лошадь сделает прокачку, либо сбоит пару раз.
А Фингеров снимет шлем, поправит волосы и оденет его обратно. И вся его компашка понимает, что Миша сегодня попрет. Все идут к кассам в самый последний момент, потому что на ипподроме есть люди которые знают и родственников и друзей и следят за ними чтобы повторить их комбинацию.
Так вот Виктор знал всю эту кухню, все маячки.
Он учил всему этому нас, как профессор в ВУЗе.
И помогало! Мы потом ездили одни и иногда срабатывало.
После бегов мы по традиции ехали в Чебуречную между метро Динамо и Аэропорт, рядом с протезным заводом которого сейчас уже нет. Этот была великолепная Чебуречная! Чебурек, большой и пузатый, с бульоном внутри, стоил 16 копеек. Суп харчо 42 копейки. Портвейн Айгешат 0,75 литра стоил 1. 87руб., а армянский коньяк 4:12 руб. Мы сиживали там часа два. Витя Розенштейн, весь в пятнах от бульона, с жирными пальцами и таким же ртом, увлеченно рассказывал нам секреты успеха. Мы его дружно хвалили и ему было весьма приятно. Когда Лерыч предложил взять еще вина, Витя решительно сказал:
- Так, все! Хватит! Пора по домам! Знай меру!
В авиации это утверждение особенно актуально.
Идет загрузка самолета и заказчик обещает золотые горы если заберем весь груз, но самолет не резиновый! Его и так забили под завязку. И тогда заказчик говорит операторам:
- Мужики, давайте положим не входящий груз на створки, я уже так возил. Плачу ... и он называет весьма приличную сумму. Не знаю, как у других, но у меня перед глазами загоралось табло: Знай меру!
Ан-12 выполнял рейс с Камчатки на материк. Полный груза, да еще и автомобиль прихватили для навара. Топлива оставляли впритык, остальное продавали. И никто из экипажа не вспомнил этот закон жизни. При подлете к Чокурдаху, (точно уже не помню) у них закончилось топливо. Движки встали. Оставалось надеяться на чудо, но чуда не случилось, машина неслась к земле. Владелец машины летел с сыном и поняв, что всем, скорее всего, конец, увидев приближающуюся реку, открыл дверь и вытолкнул его, в надежде, что хоть он спасется. Самолет разбился.
Однажды и наш командир забыл эту истину и рискнул с топливом. А Иркутск резко закрылся. И пошли мы на Братск, на запасной. А ветер в лоб. И вот уже красные лампочки аварийного остатка топлива сверлят нас насквозь красными огнями. А никто не знает, сколько там, в баках, осталось, полторы тонны? Тонна? А может 500 литров? Так и летели в гробовой тишине, молясь про себя и прося Господа и всех святых, чтобы смогли дотянуть, сначала до Братска, потом, чтобы разрешили заход с прямой, потом, чтобы движки не вырубились на полосе, потому как позора не оберешься! Когда зарулили на стоянку и выключили двигатели Сергей, командир, сказал как поклялся:
- Все, мужики! Это в последний раз! Сколько раз нужно повторять: Знай меру!
Больше он таких ошибок не делал.
Я бы мог привести массу примеров, но надеюсь, что я вас убедил своим рассказом. Всем спасибо!
Предыдущая часть:
Продолжение: