И как это делать? Не буду же я каждый божий день мотаться в квартиру к Митьке! Это ж надо совсем себя не уважать, – бормотала Тамара Петровна, перебирая в уме варианты. Да и неловко как-то. А эта его... Анька, хитрющая, что-нибудь да заподозрит. Они нынче такие — нахватаются историй про тёщ и свекровей и ждут не дождутся, когда ты припрёшься с проверкой.
Казалось, выхода нет... Но судьба, как водится, сама подкинула решение. Тамара Петровна, притащившись к сыну под благовидным предлогом — «День рождения у тебя, сынок, вот борщец сварила» — задержалась на площадке. Глазела на доску объявлений, вроде как изучала список неплательщиков. И тут — бац! — дверь распахнулась, и на пороге нарисовалась женщина средних лет.
— Здрасьте, — буркнула Тамара Петровна.
— Здрасьте, — протянула та, разглядывая неожиданную гостью. — Вы здесь живёте?
— Неа. К сыну пришла, в четырнадцатую. Он там с... девицей обитает.
— А-а-а! Это которые напротив меня? Теперь понятно. Ну, приятно познакомиться.
— Взаимно. Тамара Петровна я.
— Нина. Нина Васильевна, — представилась соседка. Бабёнка оказалась бойкая, чем-то смутно знакомая... Тамара Петровна сощурилась:
— Нина Васильевна... Мы с вами нигде раньше не пересекались?
Соседка наморщила лоб, потом хлопнула себя по коленке:
— Да блин, точно! Вы ж на фабрике работали! В цеху номер три?
— Тьфу ты, ну конечно! — оживилась Тамара Петровна. — Нинка, чтоб тебя! Мы ж с тобой в курилке вечно начальство костерили! А помнишь... Михалыча нашего?
— Кто ж его забудет? «Кто носит бабочку, тому...»
— «...Всех девок разом захотелось!» — они захохотали в голос, как в старые добрые времена.
— Томка, ну чего мы на лестнице торчим? Айда ко мне, чайку попьём!
— Пошли! У Митьки эта... Анька совсем негостеприимная. Даже чаю не предложила, — пожаловалась Тамара Петровна. — Я хотела котлет нажарить, так она меня к плите не подпустила. Чуть до мордобоя не дошло!
— Эх, молодёжь нынче такая... палец в рот не клади! — вздохнула Нина. — А ты, Томка, всё такая же хозяйственная. Помню, какие ты голубцы делала! Пальчики оближешь!
— Да уж, хозяйственная до сих пор, борщи варю, котлеты кручу. Только кому всё это? Анька говорит, что в моих банках один уксус да пережаренный лук. И Митька с ней заодно перестал мои заготовки есть. Хоть на рынок выставляй...
— А ты мне тащи! Я за милую душу всё слопаю!
— Ты хоть в еде разбираешься, не то что некоторые... — хмыкнула Тамара Петровна. — А ты здесь давно живёшь?
— Да лет шесть уже.
— Переезжать не собираешься?
— Не-а. Куда мне? А что?
— Да есть тут одна мыслишка...
Так у Тамары Петровны и родился план.
Вспомнив, что Нина обожает домашнюю еду, свекровь поняла: вот она – идеальная кандидатура на роль шпионки.
— Говори, чем смогу — помогу.
— Нин, ты ж понимаешь, материнское сердце всегда чует беду, — заговорщически начала Тамара Петровна. — А у меня душа не на месте: Митька с этой... ну, с Анькой живёт.
— С которой ты чуть до мордобоя не дошла?
— Ага.
— А вроде девка ничего, симпатичная.
— С лица воду не пить! Ему жена нужна, а не кукла барби! А вдруг она ему щи без мяса сварганит? Или носки не постирает?
Нина понимающе кивнула. Молодёжь нынче такая, что ни говори.
— И чё мне делать? Носки твоему Митьке проверять? — Нина заржала.
— Да ничего такого! Зайдёшь к ним под каким-нибудь предлогом — то за солью, то спички кончились — и ненароком глянешь, что там и как. Только мне всё докладывай.
Нина задумчиво пожевала губу. Видно было, что она сомневается. Надо было подсластить пилюлю.
— А я тебе за это борща нагоню и котлет наделаю! — предложила Тамара Петровна. — И варенья клубничного банку дам!
— По рукам! Всё равно соседи, чего не помочь. Придумаю что-нибудь. — Глаза у Нины загорелись. Сделка состоялась.
Операция «Шпион» стартовала со следующего понедельника.
Приходя с работы, Нина под разными предлогами шастала в квартиру молодых. То соль кончилась, то лампочка перегорела, то вдруг ей показалось, что тараканы по подъезду бегают — не у них ли завелись?
Нина Васильевна тайком оглядывала квартиру, принюхивалась и даже фотки делала, а потом звонила Тамаре Петровне и всё в красках расписывала.
— Слышь, Петровна, твоя Анька суп пересолила! Митька только ложку зачерпнул, а потом есть не стал. Я у них соли попросила, он мне сказал суп забрать и им солить. Юморист, весь в тебя! А с хозяйством у Аньки — швах. Права ты была: срач у них знатный! Ну что за поколение?
На следующий день Нина пошла караулить их с лавочки.
— Представляешь, Петровна, свет у них погас только в два ночи! Чем они там занимались?! Я уж вся задубела, сидючи. Короче, с тебя две банки голубцов. И клубничное варенье, чтоб мне иммунитет подлатать после таких ночных дежурств.
Тамара Петровна согласно кивала.
— Ты к ним ещё сходи. Я волнуюсь, как мой сынок питается. Если Анька готовить не умеет, то я буду ему еду привозить.
— Лады. Спрошу у него прямо. Завтра он мне замок в двери подкрутит. Я пожаловалась, что заедает...
— Ещё бы! Говорю же, ему нужна нормальная баба! А не эта... Анька. И имя у неё какое-то... деревенское.
А Анька тем временем всё сильнее напрягалась из-за соседки, которая слишком уж интересовалась их жизнью.
— Мить, ты куда? — спросила она у жениха.
— К соседке.
— Зачем?
— С замком помочь.
— У неё что, родни нет? Почему она к нам за помощью таскается?!
— Понятия не имею...
— Эта Нина Васильевна зачастила! Она уже три раза за солью приходила, дважды батареи проверяла, один раз пришла выяснять, не течёт ли у нас кран! И главное, всё что-то выспрашивает!
Митька хмыкнул:
— Может, ей скучно.
— Да? А как тебе её последняя выходка? Она припёрлась «просто поболтать» и, пока я говорила, взяла и в кастрюлю заглянула! Потом говорит: «А что готовите? Не пересолено?»
Митька заржал.
— Смейся, смейся, — проворчала Анька. — Но мне это не нравится. Она явно что-то вынюхивает! А может... Может, она на тебя глаз положила?!
— Ей под шестьдесят!
— И что? Многие любят мужиков помоложе.
— Не неси чушь. Я люблю тебя, а что там у соседки в башке, мне по барабану. Но раз обещал, помогу с замком. Там дел на пять минут.
Митька вернулся через полчаса, озадаченный. Соседка расспрашивала, часто ли Анька стирает ему носки.
— Ань, а у меня от ног воняет? — спросил он.
Та глянула на него, как на придурка.
— Ладно, извини. Тупой вопрос. Просто...
— Что?
— Нина Васильевна... Она про мои носки спрашивала.
— Да она чокнутая! — Анька пошла к компу и решительно открыла сайт по аренде жилья. Она решила, что соседство с такой странной бабой добром не кончится.
Прошло две недели.
Тамара Петровна слегла с простудой. Временно потеряла контроль над ситуацией и перестала звонить соседке. А когда полегчало, решила сама наведаться к сыну.
Мало ли чего...
Не стала предупреждать и, довольная, отправилась с проверкой лично. Наготовила борща, нажарила котлет, напекла пирожков — полный боекомплект, чтобы и соседку угостить, и к сыну зайти. Еле дотащила сумищу до такси и поехала на разведку.
Доехала быстро. Позвонила в дверь. Тишина. Постучала. Опять ни звука. Странно. День был выходной, и сын должен был быть дома.
Решив, что молодые ушли гулять и есть время заскочить к соседке, она отправилась к Нине Васильевне.
— Привет! А ты не знаешь, где мои? — подозрительно прищурилась она.
Нина пожала плечами:
— Так съехали три дня назад! Новую хату сняли.
— Где?!
— Без понятия. Думала, ты в курсе. Он же твой сын. Хозяйка сказала, что аренда закончилась, продлевать не стали. А ты разве не знала?
Тамара Петровна застыла. Вот так номер! Без предупреждения, даже матери не сказали! Это всё Анька, змеюка! Увела Митьку!
Нина тем временем покосилась на сумку в руках Тамары Петровны.
— Ну, раз уж привезла... Давай сюда. Я своё дело честно отработала.
Тамара Петровна сжала зубы, но отдать пришлось. Нина Васильевна, счастливая, уволокла жратву на кухню, а горе-разведчица осталась стоять в раздумьях.
Кто же теперь будет следить за сыном?..
— Ладно, Нин, поехала я. Буду новый адрес выяснять. Глядишь, и там найду своего «шпиона».
— Том, ты, конечно, как знаешь. Но я бы на твоём месте задумалась, почему тебе сын не сказал, что съехал. Может, догадался? Я, наверно, их достала своей назойливостью. А он точно видел, что ты ко мне на чай заходишь.
— Всё может быть. Но я это так не оставлю, — уперла руки в боки Тамара Петровна. Она была жутко раздосадована. А ведь разве она плохого сыну желала? Нет. Благими намерениями... Ну, дальше сами знаете.