Актуальный список ныне признаваемых Наукой родов кактусов так и лежит у меня на компьютерном столе. Иногда заглядываю – для отдохновения душой. И продолжу знакомиться и знакомить с неожиданными в нем изменениями.
Но только в это раз вроде как и не изменение в этом списке: с 1843 года известный род кактусов с примечательнейшим представителем. На самостоятельность этого рода никто не покушался со времени его описания. Непременный кактус в списке наиболее своеобразных-красивых-удивительных-узнаваемых. И со своим неизменным названием: Пелецифора, Pelecyphora.
А вот на статус его кактологи покушались неоднократно – пытаясь добавить к нему тех или иных «сородичей». И тем не менее пелецифора долгие годы сохраняла свое гордое звание монотипического рода (то есть представленного одним единственным видом) – постоянный и яркий пример монотипических кактусовых таксонов.
Так вот, заглянул в современную систему этого хорошо всем известного рода – и глаза полезли на лоб: в нем теперь … 21 вид кактусов! Причем каких! – самых невероятных.
Впрочем, по порядку.
Пелецифора аселлиформис, Pelecyphora aselliformis, безусловно, достойна быть известной и узнаваемой не только в кактусовых кругах.
В семействе кактусовых наберется несколько десятков представителей, о которых нужно и интересно знать, даже если ты кактусами не занимаешься. Так же как все люди с нормальных кругозором знают про баобаб, например, раффлезию или фенека.
Этот небольшой пустынный мексиканский кактус замечателен, в первую очередь, фантастическими колючками: что-то совершенно невероятное и неправдоподобное образуется у них на вершинах бугорков, покрывающих стебель. Язык не повернется назвать ЭТО колючкой – какая колючка! Миниатюрный двусторонний гребешок, будто прилепившийся к кактусу и будто по нему изящно-тихонечко ползучий.
Исконная пелецифора – любимый мой пример нелепых русифицированных ботанических названий. Я когда первый раз прочитал: «пелецифора осликовидная» немного остолбенел – чего в ней от осликов ушастых? Но потом в более академическом издании увидел: «мокрициевидная» - немного прояснилось. Хотя что-то более несуразное и непроизносимое даже представить себе трудно.
Так вот в чем тут суть: исключительные колючки пелецифоры внешне похожи на равноногих рачков, к которым относятся, например, мокрицы и водяные ослики, Asellus. Вот откуда названий ноги растут!
Слава богу, кактусисты – люди вменяемые: ни одному из них в голову не придет сообщить коллегам, мол, зацветает у меня пелецифора осликовидная, - скажет понятно и общедоступно: пелецифора аселлиформис. Собственно, на мой взгляд, только так и можно называть растения/животных, для которых Русский Язык не предлагает собственных вариантов.
Эта необычная чешуйчатая кольчуга из «колючек» определенным образом защищает и маскирует кактус. Но не весь, а только самую его верхушку. Потому что пелецифору вполне можно отнести к растениям-геофитам: основное ее «тело» - стебель и реповидные корни – спрятаны в земле, и только в то время года, которое пелецифора полагает весной, она лишь чуть высовывается на поверхность – немного пофотосинтезировать и, главное, расцвести, привлечь опылителей и оставить потомство. С потомством – дело нешуточное, и тут пелейифора не изощряется, а идет прямым/проверенным путем: цветки характерные для многих кактусов – крупные, яркие, насыщенно-розовые.
Невозможно удержаться от сопоставлений: уникальный облик пелецифоры не так уж неповторим, и как нередко случается в природе, в других эволюционных ветвях кактусов можно найти сходные решения. Тут два хорошо известных примера:
Пелецифора была и остается достойной коллекционной редкостью и визитной карточкой кактусоводческого мастерства.
Вообще-то ее не так сложно выращивать – и посевом, и тем более – прививкой. Только растет она чрезвычайно медленно – ей куда спешить, геофиту-то, да и откуда бы взять мощный рост, если фотоситезирует она в микроскопических дозах, а бОльшую часть жизни пребывает в прострации блаженного подземного покоя. И поэтому даже совсем небольшие ее экземпляры приходится выращивать долго и основательно. И они всегда редки в культуре. А еще всякие девственные волоски/пушок, придающие экземпляру контрастную нежность и очень-очень хрупкие/нестойкие.
Из-за этих агротехнических особенностей сохраняется уверенная надежда, что пелецифора избежит участи интенсивного коммерческого выращивания, которое превращает многие былые «звезды» кактусоводства в пошлый ширпотреб.
Замечу так же, что у себя на родине в культуре аборигенов пелецифора ценится и используется точно так же, как один чудесный, но одиозный кактус (который лучше не называть, чтобы не тревожить разных людей с нездоровым вИдением Природы). И даже местное название у них одно и то же. Но чудесным образом пелецифора не подвергается нещадным гонениям (тьфу-тьфу чтобы не сглазить).
Впрочем, пелецифору аселлифомис можно еще долго рассказывать. Ловлю себя на этом и останавливаю. Поскольку не про нее пишу, а про род Пелецифора. Который монотипическим оставался хоть и долго, но не бесконечно.
_________________________
В 1927 г. знаменитый кактолог Эрих Вердерман описывает новый вид ариокарпусов – Ariocarpus strobiliformis.
О! Ариокарпусы – отдельная песня/сказка/история! Достойны всех остальных кактусов, вместе взятых!
А название «стробилиформис» - вызывает ассоциации? «Шишкообразный» переводится – и сколько всего этого «шишкообразного» в мире Живой Природы! Но ариокарпус? Похожий на шишку? Невероятно! И правда, невероятно. Никакой это, конечно, даже близко не ариокарпус – уже два года спустя его выделили в самостоятельный род Энцефалокарпус, Encephalocarpus.
Дальше же почти век субъективизма и вкусовщины: кто из кактологов хотел – включал миловидный стобилиформис в род Пелецифора, а кому нравилось – сохранял его отдельным родом (два монотипических рода – Пелецифора и Энцефалокарпус, как ни посмотри, лучше, чем один не-монотипический).
Энцефалокарпус сам по себе – достойнейший объект любоваться и удивляться. Из всевозможных «шишкообразных» - он самый шишкообразный: на сосновую шишку похож больше, чем сама сосновая шишка. Просто невероятное чешуйчатое сходство! Правда, только в период покоя, заметно подсохшим. Плюс яркие цветки и нежнейшее опушение с ювелирными колючечками – при мастерском уходе.
Кроме того, энцефалокарпус – исключительный среди кактусов пример суперсуккулентности и криптокарпии.
Криптокарпия, по-нашему, скрытноплодность или тайноплодность. Интересно же! Ага – настоящий детектив намечается. Но это уже ответвление к другому сюжету, пока отложим его.
_________________________
Вернемся же к роду Пелецифора. Помимо двух перечисленных, в него пытались включить еще и упомянутый выше Turbinicarpus pseudopectinatus – из-за чисто поверхностного сходства, но эта попытка всерьез не принималась.
Вот такое представление о объеме/границах рода Пелецифора долгие годы безмятежно покоилось у меня в голове, пока реальность в виде актуальной системы семейства Кактусовых его не обрушило совершенно.
Конечно, во главе рода остается «мокрицеевидная» - типовой его вид. Ну и неразлучный с ней энцефалокарпус – теперь уже бесповоротно. А остальной взвод – кто? Оказалось - все всевозможные эскобарии!
Довольно давний род Эскобария, Escobaria, - не самый широко известный и популярный в кактусоводстве. Но довольно объемистый и, главное, чрезвычайно разношерстный. Изначальные эскобарии – небольшие густооколюченные кактусы с милыми, но довольно скромными цветками. Близкие родичи популярным маммилляриям и корифантам. Хотя со временем он стал пополняться яркими и своеобразными кактусами, которые явно выбивались из строя своих прежних сородичей.
- Взять хотя бы любимицу мою – вивипару. Родовое название даже сразу не привожу, сейчас объясню, почему.
Отмечу лишь очень знакомое видовое – vivipara. О, сколько их – живородящих вивипар среди живых организмов! Недалеко ходить: обычная у нас живородящая ящерица – вивипара и есть.
Кактус этот живородящим назвали из-за обычных у него отростков-деток. Которые, впрочем, у каждого второго кактуса можно найти. Но этот был особенный – поскольку один из первых, ставших достоянием Ботаники. Поэтому и исходное его название – архаично-антикварное: Cactus viviparus. Вот только тогдашний род Кактус остался не только архаичным, но и «мёртвым» названием: нет в современной ботанике растений с названием Cactus. А вид viviparus был и остается. И очень долго оставался неприкаянным/неопределенным/неустроенным. И к корифантам его пробовали относить, и к маммилляриям, и даже выделяли в отдельный род Неомаммиллярия. Пока не прибился он к эскобариям.
Растение при этом поражает огромным ареалом, охватывающим разные суровые пустыни США и Мексики, и изумительно своей многообразной изменчивостью. В свое время очень хотел собрать целую коллекцию вариаций вивипары. К тому же некоторые из них вполне могут зимовать у нас в открытом грунте.
- Но есть еще своеобразные кактусы, тоже многоликие, произрастающие в таких же пустынях и которые тоже у нас могут зимовать. По привычке назову необессией миссуриенсис, хотя какое-то время и необессии уверенно относили к эскобариям, ну а теперь корректное ее название – Pelecyphora missourensis. Поразительные зеленовато-серно-желтые цветки у типичных вариаций.
- А вот совершенно и ни на кого не похожий крошечно-миниатюрный кактусик, который миниатюрность свою компенсирует стремительным разрастанием в очаровательные куртинки. Описанный как корифанта, лилипутик долгое время озадачивал систематиков. И теперь тоже в этой компании – Pelecyphora minima.
- Еще есть кактусы, которые невозможно не выделить в рассматриваемой группе. И совершенно не ожидал их здесь обнаружить. Лепидокорифанты. Собственно, род этот специально для них создал великий мистификатор кактологии Курт Бакеберг. Изначально же достойный кактус этот был описан в стародавние времена как маммиллярия, потом оказался среди корифант, потом – среди эскобарий. Но своеобразен настолько, что именно как отдельность – лепидокорифанта – воспринимается коллекционерами.
- Наконец – небольшая галерея портретов более характерных эскобарий, для общего о них представления.
________________
Ну а теперь вообразите, где исконная наша пелецифора аселлиформис - и где все эти чудесные необессии с лепидокорифантами! Как такое возможно в одном биологическом роде?! В классической ботанической систематике морфологического сходства – трудно такое себе представить. В историческом многообразии кактусовых систем даже близко нет объединений пелецифоры с сосочковыми корифантами-маммилляриями-эскобариями. Но молекулярная филогенетика объективно вскрывает не внешние, а коренные, эволюционно-сущностные связи организмов. Пусть даже при этом революционно разрушаются традиционные уютные классификации.
Остается только изумиться бесконечной непостижимости Природы, принять к сведению и привыкать к новым названиям.