– Совсем что ли ослепла, бабка?! Ты чего под колёса бросаешься? Жить надоело? Или решила на моем Москвичонке в рай въехать? Так я тебе в Хароны не нанимался! И сидеть из-за тебя в тюрьме тоже не собираюсь!
– Прости, паренёк, задумалась я, – проговорила Анфиса, опираясь рукой о капот машины. – Просто нехорошо мне что-то стало.
Глава 26/1
Удар, толчок и ПМ вылетел из рук Валета. Иван отбросил пистолет ногой и теперь стоял между трупом Аркадия и ошеломлённым Валетом.
Тот тяжело сглотнул и выдохнул:
– Серый… Зачем так? – Валет кивнул на тело Аркадия. – Мы же хотели потом по-хорошему разойтись.
– Вы хотели меня прогнуть, – процедил сквозь зубы Иван. – Попёрли по беспределу. Я наказал.
– Забурел ты, Серый, не по понятиям это, – Валет сжался как пружина, готовясь к прыжку на своего врага. Если он его повалит, может, дотянется до волыны.
– Все понятия от людей, а дочь – от Бога, – усмехнулся Серый, внимательно наблюдая за ним.
– Дочь?!! Дочь!!! – воскликнул ошеломлённый Валет. – У тебя?
Он хотел сказать ещё что-то, но вдруг передумал, развернулся и бросился бежать к хибаре. Там было его спасение, при девчонке Серый его не тронет. А если что, Валет придушит её у него на глазах.
Серый сделал короткий взмах рукой. В неясном лунном свете блеснуло холодное острие. Валет вдруг резко остановился и начал медленно поворачиваться. Из его рта толчком выплеснулось немного крови, заливая покрытый щетиной подбородок.
– Се…рый… Я же свой…– с усилием начал говорил Валет, но сил у него больше не было и язык отказывался повиноваться. Дрогнув всем телом в последний раз, Валет ничком повалился на землю.
Иван постоял немного на месте, потом подошёл к нему, наклонился, потрогал затихающий пульс на шее Валета и вытащил торчащую из его спины заточку.
– Чёрт ты! А не свой, – сказал он ему, как будто Валет мог его услышать. – И сдох как собака…
***
Увидев Ивана, Любаша задёргалась и промычала что-то невнятное.
– Тише, тише, маленькая, не шуми, – попросил он её, разрезая верёвки и вынимая изо рта кляп.
– Ой, дядя Ваня… – она обвила его шею руками и заплакала. – Я так испугалась.
– Тише, тише… – повторил он, подхватил на руки и понёс из избушки. Но свернул не в ту сторону, где лежали Аркадий и Валет, а в другую, в обход заимки, чтобы Люба не увидела их тела.
– Они схватили меня и немного побили, – то и дело всхлипывая, рассказывала девочка. – По голове даже. Тот бил, который с чёрными волосами. Он совсем злой. И второй тоже плохой. Я просила поесть и воды. Но они меня почти не кормили. Только хлеба немного давали и воды. А когда я стала просить, чтобы они отпустили меня домой, хотели выгнать к волкам. Волки сюда близко-близко подходили. И выли. Мне было очень страшно. Я заплакала и тогда мне в рот засунули грязную тряпку. Я тогда чуть не задохнулась. Дядя Ваня! Не надо, чтобы они к тебе приходили, ладно?
– Хочешь воды? – Иван остановился у небольшого ручья. – Вот тут поднимись чуть повыше, увидишь родничок, можешь напиться и умыться. Давай я подсвечу спичками. А потом отведу тебя домой. Бабушки там пока нет, но ты закроешься изнутри и всё будет хорошо. Обещаю.
– Ты не останешься со мной? – в глазах девочки плеснулась паника. – Дядя Ваня, ну пожалуйста!
– Я не могу, мне обязательно нужно уйти, – покачал головой Иван. – Не могу объяснить тебе зачем. Но ты не волнуйся, эти двое больше не придут и не обидят тебя.
– А я и не боюсь, пока ты, дядя Ваня, со мной рядом, – широко улыбнулась ему Любаша.
***
На город опускались сумерки. Анфиса медленно шла по улице, направляясь к автовокзалу. По дорогам, то и дело сигналя друг другу, сновали машины, люди, с озабоченными лицами бежали мимо и никому не было дела до пожилой женщины, которая время от времени останавливалась, чтобы перевести дыхание.
Ещё никогда ей не было так тяжело идти. Очень хотелось присесть на скамейку и закрыть глаза, чтобы хоть немного унять головокружение.
– Ничего-ничего, – мысленно подбадривала себя Анфиса. – Осталось пройти ещё совсем чуть-чуть. А там, пока дождусь рейсового автобуса, хорошенько отдохну. Лишь бы с Любашкой всё было хорошо. Внученька, моя внученька, голова бедовая. Только и остаётся мне переживать за тебя. Вот ведь как! Раньше я сама звала смерть, удивлялась, почему Бог обо мне забыл, а теперь прошу дать пожить ещё хоть немного. Страшно ведь оставлять Любашку. Лихих людей вокруг много, а девчонка совсем одна. Долго ли, глупой, судьбу сломать. Ванька этот ещё прицепился. Вроде и дурно не делает, а добра тоже ждать не приходится. И ведь тянется, тянется к нему девчонка. Что ж, кровь не водица. А всё-таки нехорошо, что она к нему бегает. Как бы беды не случилось.
Вдруг Анфису ослепили приблизившиеся фары, завизжали тормоза, и из заглохшей машины выскочил испуганный парень:
– Совсем что ли ослепла, бабка?! Ты чего под колёса бросаешься? Жить надоело? Или решила на моем Москвичонке в рай въехать? Так я тебе в Хароны не нанимался! И сидеть из-за тебя в тюрьме тоже не собираюсь!
– Прости, паренёк, задумалась я, – проговорила Анфиса, опираясь рукой о капот машины. – Просто нехорошо мне что-то стало.
– Постой-ка! – воскликнул парень. – Кажется, я тебя знаю! Ты случайно не в Касьяновке живёшь?
– Касьяновская я, – кивнула Анфиса, всматриваясь в добродушное лицо парня. – А ты откуда?
– Так я же из Зари, можно сказать, твой земляк. Денисом меня зовут. А ты Анфиса… э-э-э… Андреевна, кажется.
– Яковлевна, – поправила нового знакомого Анфиса.
– Ну да! Всё правильно! Анфиса Яковлевна! Бабушка Кошкиных. Шурка и Соня вам внучками приходятся. А ваш Гришка с моей младшей сестрой в одном классе учится. Как-то даже приходил к нам, Катюха его по русскому подтягивала.
– Это хорошо, – Анфиса покачнулась и побледнела.
– Эй-эй, бабуль, – обеспокоено заговорил Денис. – А ну-ка не пугай меня. Я покойников страх как боюсь. Давай-ка я тебя по-быстрому в больницу доставлю. Глядишь, там откачают.
– Не надо, – махнула рукой Анфиса. – Уже откачали. Я ведь только что оттуда. Довези меня лучше до автовокзала, я там последний автобус подожду. Мне домой, в Касьяновку надо.
Денис запустил широкую пятерню в вихрастые волосы и почесал затылок:
– Ладно, была не была! Отвезу я тебя не на вокзал, а домой. Доставлю к самому порогу. Старость, как говорится, нужно уважать. Только обещай, что в моей машине помирать не будешь. У меня на этот вечер совсем другие планы.
– Балабол ты, – беззлобно проворчала Анфиса. Она была благодарна этому неугомонному, весёлому и донельзя болтливому парню. А потому добавила: – Дай Бог тебе здоровья и жену хорошую.
– Вот за это спасибо! – рассмеялся Денис. – Ну что, бабуль, помчались?
***
Ночь, опустившаяся на лес, не спеша бродила между деревьями, прислушивалась к шорохам и крикам одиноких птиц. Она заглянула в подслеповатые окна заброшенной охотничьей избушки, отшатнулась, заметив тусклый свет керосиновой лампы, стоявшей на столе. Вдохнув сыроватую прохладу, склонилась над обездвиженным человеком, который сидел, прислонившись спиной к дереву. Голова его безвольно свесилась на грудь, и лёгкий ветерок шевелил спутавшиеся пряди светлых волос.
Ухая и вспарывая сильными крыльями воздух, пролетела сова и, покружив немного, села на сук неподалёку от другого человека. Он лежал, раскинув руки и уткнувшись лицом в землю.
– У-ху-у, у-ху-у, у-ху-у...– снова заухала сова. Растревоженная запахом свежей крови, она раскрыла клюв и часто-часто задышала, внимательно рассматривая неподвижно лежавшего человека. Где-то далеко послышался протяжный волчий вой...
Словно вторя ему, человек издал тихий стон. Его голова дёрнулась, дрогнула правая рука. Этих усилий оказалось достаточно, чтобы Валет снова потерял сознание. Но он скоро снова пришёл в себя.
С большим трудом ему удалось подняться на четвереньки. Он постоял так немного, тряся головой и прогоняя туман, качающийся перед глазами. Потом попытался встать на ноги. Внутри него что-то хлюпнуло, причинив острую боль, и Валет едва не упал, чтобы больше не подняться.
– Се...рый... Су...– с трудом проговорил он, физически чувствуя, как тяжело даются ему эти звуки, – ка...
Неуклюже, словно живой мертвец, Валет сделал несколько шагов, отыскал и поднял свой пистолет, потом двинулся в сторону Касьяновки, безошибочно выбирая верное направление. Он шёл, как дикий зверь, принюхиваясь к качающемуся вокруг него воздуху. Иногда останавливался и, прижимаясь к дереву, тяжело дышал, слушая, как что-то рвётся у него внутри. Ему хотелось упасть в пружинящую под ногой прошлогоднюю прелую листву, загребать её пальцами, выжимая, скопившуюся влагу. Хотелось сделать несколько глотков ледяной родниковой воды, чтобы погасить жар, обжигающий его изнутри. Он помнил, что где-то тут был ручей, но не собирался в темноте искать его. Ненависть и лютая злоба толкали его в спину, направляя в спящую деревню. Туда, где жил Серый и его дочь...
Поддержать автора можно, нажав кнопочку справа под главой "Поддержать" или на эту ссылку (жми). Спасибо ❤️
Читать 👇👇