Несколько лет назад я решил пожить в деревне, вдали от городской суеты. Название населённого пункта или даже примерную область не рискну назвать во избежание любопытных умов, которые по своей глупости, ради адреналина, или же как я, по причине излишней самоуверенности и врожденного скептицизма, не поверят сказанному и решат испытать то, что испытал я. Рядом с деревней на сотни километров никаких других населенных пунктов не было, лишь реки, озёра, леса. Сейчас я все равно переехал в город и давно не рыбачу, прошёл несколько курсов психотерапии и наконец мне хватает мужества рассказать о том ужасе, который я испытал.
На первый взгляд эта местность ничем не отличается от большей части просторов нашей страны, отличаются только люди, но и это начинает проявляться лишь со временем. В общем, как оказалось, эти люди, пожалуй, и являются одной из причин, почему на много километров поблизости никого и ничего нет. Все деревни, что располагались некогда в этой же местности уже давно покинуты и заброшены по неизвестным кому-либо причинам. И никто из ближайших городов не рискует здесь осваивать земли и вообще, вести какие-либо дела. Хотя, как говорили мне местные, ранее попытки были, но едва ли их можно назвать успешными. В некоторой степени время здесь будто остановилось, а затем пошло в абсолютно ином направлении, нежели в остальном мире. Отсюда и образовались различные, как я на тот момент полагал, небылицы про здешние края и проживающих тут людей.
Сам я был заядлым рыбаком, как и все мужчины в моей семье, которых я могу вспомнить. В конце августа ко мне в гости приехали мои друзья, они тоже рыбаки, у нас такая традиция: как минимум раз в год собираться на рыбалке. К слову, местные с давних времён промышляли охотой, тем и жили. И всё у них шло в дело: много ели мяса, шкуры и меха продавали или обменивали в городах, готовили из субпродуктов различные настои по местным рецептам и даже самогон гнали из рогов и копыт, а в каждом доме на стенах были вывешены трофеи в виде голов, рогов и других частей тел различных животных. Дичи в этих краях полно, и хотя водятся здесь и волки и медведи, хищники местных не беспокоят. Место для рыбалки потрясающее, водоёмов столько, что даже бывай тут городские, улова хватило бы на всех. А так как ни городские, ни даже, к моему удивлению, местные рыбу здесь не ловят, беспокоиться было не о чем.
Мы отправились в путь утром с удочками, продуктами и всем нашим снаряжением. До выбранного нами места мы двигались по старой карте, которую я одолжил у соседа. Проходили известную и часто посещаемую местными охотниками остановку. Все деревья в округе были вырублены и сложены в виде заготовок под дрова, трава кругами выжжена кострами. Местные жители довольно бережно относятся к природе и используют одни и те же кострища снова и снова, не оставляя тлеющих углей. Так вот, мы уже собирались сделать привал и передохнуть, как вдруг увидели, что возле брёвен лежит что-то или даже кто-то. Мы аккуратно подошли к нему, думая, что это какое-то животное.
Меньше всего я хотел тогда, чтобы это был вепрь, но так и оказалось, а если точнее, это была его шкура и голова. Никаких других частей бедного животного поблизости не оказалось. Я к тому моменту и забыл уже про одну из местных баек о варварских племенах, которые якобы здесь раньше жили. А деревенские относили себя к их потомкам. Рассказы о них сопровождались какими-то чересчур жуткими и неправдоподобными описаниями их уклада жизни и традиций, которые включали убийства, каннибализм и жертвоприношения через утопление в местных болотах ради некого культа. И не только чужаков, но и тех из своих, кто не мог промышлять охотой и таким образом был бесполезен для общины.
Каждый, кто считал себя достойным быть членом этого племени проходил некий ритуал, который включал несколько этапов, но все я затрудняюсь вспомнить. Самые отвратительные и оттого хорошо отложившиеся в моей памяти были первый и последний. В первую очередь достойный, введенный в некий транс за счет сильнодействующих на психику отваров, должен был загнать, вступить в схватку с вепрем и одолеть его голыми руками. Мало того, что это уже звучит настолько безумно, что едва ли кто-то в здравом рассудке согласится на подобное, так ещё после, неважно какие увечья получил испытуемый, он обязан был разделать тушу зверя так, чтобы от него осталась шкура и голова, которые использовались во время последующих испытаний и охоты как некий костюм, буквально говорящий о том, что ты по силе равен зверю. На испытании, как я понимаю, необходимо было распрощаться с последними остатками человечности через жертвоприношение чужака или слабого из племени. Снова отвары, но теперь целая толпа беснующихся, голых, окровавленных безумцев, тела которых покрывают только шлема из голов вепрей и их шкуры, во главе с испытуемым должна загнать жертву на болота и утопить голыми руками, принося тем самым дар некому древнему мифическому существу, живущему в местных водоемах и выходящим на сушу лишь когда оно голодно.
И лежали эти останки судя по виду и запаху довольно давно. Ни внутренних органов, ни костей, только запекшаяся на солнце кровь. Шкура местами порвана, а голова была отрезана довольно грубо. Это не мог быть зверь, и не похоже на то, что это сделал обычный охотник. Ну, в самом деле, кому понадобилось совершить такое нелепое злодеяние? Зверь бы оставил следы когтей или зубов, шкура была бы растерзана иным образом, а охотник действовал бы более изящно, да и не бросают они шкуры где попало.
Естественно, я не стал рассказывать об этом всём товарищам, ведь даже на тот момент я не мог поверить в подобное. Хотя мы и были слегка омрачены видом подобного, после небольшой передышки мы продолжили свой путь. Добрались до места мы уже ближе к вечеру, обустроили лагерь, и начали, как это принято параллельно с ловлей рыбы, выпивать. Всё шло отлично, мы быстро наполнили садки для рыбы и оставшееся время до поздней ночи провели у костра, вспоминая студенческие годы. Я не мог предполагать тогда, что это последняя наша встреча.
Мой сон в ту ночь был как наяву. Мне снилось, будто наш лагерь белой пеленой охватил густой туман. Такой, что ничего не было видно дальше протянутой руки. Вообще, подобные туманы, ввиду наличия множества рек, озер и болот, в этих краях не редкость. И про него тоже ходят различные байки. Например, что попав в такой туман, время для человека будто останавливается. Люди блуждают и не могут выбраться, а туман никак не проходит. Таких пропавших бедолаг иногда находили в здешних болотах и оврагах.
Из тумана во сне вышли люди в масках и шкурах зверей на голое тело, обступив нас со всех сторон. Они принялись выбрасывать в реку весь наш улов, угрожая расправой и издавая нечленораздельные звуки, по которым было ясно лишь, что они чем-то недовольны. Затем каждого по очереди поили каким-то зловонным напитком и по одному отводили в лес, но обратно возвращался только сопровождающий. И наконец, к тому моменту, когда настала моя очередь, мой разум уже с трудом переносил происходящее вокруг безумие. Всё это время, что я сидел связанным, толпа завывала песню на неизвестном мне языке, если эти нечленораздельные мычания, крики и вой вообще можно было назвать пением.
Из событий, произошедших со мной после того, как меня раздели, напоили и повели в лес, я помню лишь какие-то смутные отрывки, последовательность которых я до сих пор не могу осознать. Помню себя, стоящего посреди тумана всего в крови, и как всё тело болело и отказывалось подчиняться разуму; пронзительные визги вепрей, от которых стыла кровь в жилах. Как бесновалась толпа, загоняя людей, будто зверей на охоте, а затем разрывала их на части. Застывшие в ужасе лица своих друзей, уходящие на дно болота. И ропотное поклонение невообразимому, омерзительному существу, размеры которого были больше любого известного мне зверя.
Я очнулся ото сна на небольшой, поросшей мхом поляне в лесу. Один, весь в грязи, лежа на сырой земле. Стоял густой туман, у меня кружилась голова и казалось, что я ещё пьян. После того как меня несколько раз стошнило я начал выкрикивать поочередно имена друзей, но в ответ ничего не последовало. Тогда-то ко мне и начали приходить образы из сна. Если соединить страх, отвращение, панику, безумие и чувство безысходности, то даже тогда будет трудно представить, что я ощущал в тот момент. Сердце начало бешено стучать и я побежал, так долго и упорно, как никогда ранее. Однако усилия были тщетны. По моим ощущениям, в этом тумане, не видя ни солнца, ни луны, без понимания своего местоположения и того, в каком направлении мне двигаться, питаясь ягодами, грибами, улитками и всем тем, что только мог встретить на своём пути, я провёл как минимум неделю. В какой-то момент я пытался покончить со всем этим, но не хватило духа. Тогда я начал свыкаться с мыслью, что так и проведу свои оставшиеся дни.
В таком состоянии, некоего безумного транса, меня и нашли. Естественно, в мои бредни никто не поверил, но и выяснить, что случилось с моими товарищами никто не смог. Их я больше не видел. Я начал приходить в себя спустя два месяца своего пребывания в психиатрической лечебнице под присмотром группы специалистов разного профиля. У меня и сейчас бывают панические атаки, поэтому я всё ещё наблюдаюсь у врача и бываю у него как минимум раз в месяц. Мой психиатр говорит, что настоящие события той ночи мой мозг решил вытеснить этими картинами и представить в виде сна. Я стараюсь ему верить, иначе терапия будет напрасна, однако сложно себе представить что-либо хуже этих картин. Однозначно уверен я лишь в одном: что-то произошло с нами той ночью.
Дорогой читатель, если тебе понравился рассказ, не забудь подписаться на канал. Спасибо!
