Марина затаила дыхание, – вдруг почувствовала такую простую и надёжную, такую нужную его защиту. И захотелось быстро-быстро, пока он не ушёл, рассказать ему обо всех своих девчоночьих бедах и обидах: что по геометрии двойку получила, что с Дашкой и Вероникой поссорилась, что кроссовки совсем старые, а завтра ехать на соревнования… И ещё о многом хотелось сказать ему, – пока он вот так защищал её, осторожно прижимал к своей груди…
- Звонок скоро, у нас география. Мне идти надо…
- Конечно, Мариночка. Я провожу тебя.
И снова девчонка затаила дыхание, – от счастья, что он проводит её к школе, и все увидят, что он… ну, есть… и что они с ним разговаривали, а теперь он её на урок провожает…
- Вы маму к себе заберёте?
- И маму, и тебя, – он сказал это так просто и серьёзно, что она шаги замедлила, чтоб подумать: что же это за день сегодня такой! Сколько же за один день может быть такого немыслимого счастья!..
Около школьного крыльца Александр Степанович осторожно пожал её ладошку. Прозвенел звонок, и Маришка взбежала на крыльцо, оглянулась. Он смотрел ей вслед, и все это видели! И такого счастья у Маринки ещё никогда не было: отец ни разу – даже в первом классе! – не провожал её в школу и не встречал после уроков…
И тут больно хлестнули насмешливые Вероникины слова:
- Можно подумать, что это её отец! А это Алёнкин отец, а не её!
Маришкино счастье стремительно таяло…
А дома бабушка и мама накрывали на стол. В тарелках дымилась разваристая картошка с сочными и румяными кусками жареного мяса с лучком, весело напоминали о лете разноцветные, пёстрые салаты, в блюдцах – красиво порезанное бело-розовое сало и домашняя колбаска. Стол получился праздничным. К обеду вернулся со смены дедушка, а немного позже приехал Александр Степанович.
Мама тихонько сказала:
- Собери учебники, Мариночка. Ну, и всё, что в школу надо.
Марина подняла глаза и сразу встретилась с его взглядом… Александр Степанович улыбнулся Маришке, – только ей одной, и они с ним это поняли, потому что в школьном дворе, на большой перемене, произошло такое желанное счастье... Александр Степанович и мама сидели рядом и держались за руки, и это тоже было продолжением счастья, которого никогда прежде не было…
Но Марина поднялась из-за стола:
- Я не поеду с вами.
Дедушка потянулся за сигаретами, бабушка руками всплеснула, что-то говорила… А Марина ушла в свою комнату.
За нею тут же вошёл Александр Степанович. Обнял её плечики:
- Марина! Я очень ждал, что сегодня мы все вместе ко мне поедем. Давай попробуем, – вдруг тебе понравится! Я так хочу, чтобы тебе понравилось!
Он улыбался, – встревоженно, немного растерянно… Как Маринке было жалко его в эту минуту! Но всё равно она сказала:
- Я же не ваша дочь.
Александр Степанович нашёл её глаза:
- А я бы хотел, чтобы у меня была такая дочка, как ты.
Маришка усмехнулась:
- У Вас есть дочка… Алёна.
- А если у меня будет две дочки, я буду вдвойне счастлив, Мариша.
Самое главное, что происходило, – Маришка ему верила. Но вспоминала колючий Алёнкин взгляд, такие же колючие слова…
- А Алёна?
- Бывает, Мариночка, что не всегда получается легко понять друг друга. Но с Алёной вы обязательно станете подругами. А мы все вместе постараемся, чтобы вы сёстрами стали. Ты увидишь, как это хорошо, – когда у тебя сестра есть… и что ты кому-то сестра. – Осторожно улыбнулся: – Поедем?
Мариша кивнула…
Ей теперь очень хотелось подружиться с Алёнкой. Однажды вечером она решилась спросить Александра Степановича:
- А Алёна когда приедет?
Александр Степанович благодарно взглянул на Маринку:
- Завтра собираюсь съездить к ним. Думаю, она согласится в Заярский вернуться, в свою школу.
А Алёна не согласилась уехать с отцом в Заярский… Как-то незнакомо, высокомерно и дерзко улыбнулась:
- Ты же нашёл себе другую дочь. И мне теперь там нечего делать.
Полинины почему-то бегали, – Гаранин никак не мог в них посмотреть… Мстительная улыбка блуждала по её губам.
Алёнка ушла к себе, – словно не хотела больше говорить с отцом… Полина вздохнула:
- Я говорила тебе… Если тебе нужен развод, – значит, тебе не нужна дочь.
Гаранин закурил.
- Полин, ты же столько времени совсем не интересовалась Алёнкой.
Возразить Полине было нечего, и она повторила:
- Или развод, или…
- Мы разведёмся, Полина. А Алёне разреши самой решить, как поступать.
- Алёна тебе всё сказала. Не я же за неё говорила! – насмешливо прищурилась Полина.
... Уже зимой Алёнка приехала сама. Прямо с автобусной остановки направилась в шахтоуправление. Подождала у кабинета, – у отца совещание было… На нескрываемое любопытство в глазах Юлии Евгеньевны, папиной секретарши, отвечала заносчивым взглядом.
А в кабинете отца еле справилась, чтоб не расплакаться… Грубовато и резко сказала:
- Я у неё из кошелька деньги взяла, – на билет в автобусе. Она не видела. Ты верни ей, ладно, пап?
-Верну, конечно, – скрывал растерянность Гаранин. – Давай я тебя домой отвезу.
В машине Алёнка прижалась к отцовскому плечу:
- Я тебе потом всё расскажу.
Отец молча кивнул.
Конечно, Алёнкино сердце сжалось: во дворе, на бельевой верёвке, – Маринкин спортивный костюм… И в доме был какой-то другой порядок, – не такой, как у них с отцом бывал… Умелый и уверенный, строгий, что ли. В своей комнате вздохнула: здесь ничего не изменилось…
Отец уехал. А в обед пришла из школы Марина. В глазах её засияла такая неподдельная радость, что Алёнка удивилась… И самой захотелось чему-то порадоваться… Но Маринкину радость Алёна остановила холодным взглядом. И ушла в свою комнату.
Такой же холодно-вежливой была Алёнка и с Татьяной Андреевной. Часто повторяла:
- Это не так надо…. Я сама.
Забирала у неё отцовские рубахи, – чтоб самой погладить. Татьяна Андреевна улыбалась:
- Алёна! Вам, кажется, сочинение задали… Ты иди, а я поглажу.
- Нет. Эту рубашку не так надо гладить.
На кухне тоже говорила:
- Это надо не так. Я сама приготовлю, – как папа любит.
Отец не спрашивал, почему она так вдруг решила в Заярский вернуться. А Алёнка объяснила немногословно:
- Я не хочу с ними жить. С ней и с её Аркадием Антоновичем.
Гаранин усмехнулся: значит, всё-таки Аркадий Антонович… И больше они с Алёной об этом не говорили.
А Алёна не могла не вспоминать… Однажды она вернулась из школы раньше, чем обычно, – на целых два урока. Последним была физкультура, и Алёнка вдруг загрустила по урокам физкультуры, – тем, что она так любила в Заярской школе… А на биологию идти – настроения не было, и Алёнка отправилась домой.
Уже в коридоре услышала… Удивлённо замерла: голос был знакомый, но уже давно забытый… из какого-то ненужного, тоже давно забытого далека. Аркадий Антонович?.. Но… Мама же говорит, что… Говорит, что им обязательно надо сохранить их семью… А при чём к их семье Аркадий Антонович?..
Аркадий Антонович отвечал матери, – видно, продолжал их разговор:
- Да не могу я при твоей девчонке приезжать к тебе почаще! Она и тогда зыркала на меня волчонком, а теперь…
Алёна вошла в комнату. Аркадий Антонович по-хозяйски сидел за столом в одних, простите, трусах… Мама застыла, – даже забыла запахнуть длинный халат, под которым ничего не было…
Аркадий Антонович судорожно зашарил по стульям руками, рявкнул:
- Брюки!
Мама испуганно метнулась в спальню…
Про чужую тётку и про чужую девчонку Алёна была согласна с мамой… Но отец, когда приезжал осенью, не скрывал, что чужая тётка есть… И про то, что Маринка вместе со своей матерью теперь живут с ним, тоже сказал… А мама уверяла, что хочет сохранить их семью, а… Аркадий Антонович сидел за столом в одних трусах…
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Навигация по каналу «Полевые цветы»