Если посмотреть на фильм формально, то на экране происходит примерно следующее:
- Есть блаженная, творящая что-то непотребное.
- Есть ее муж-извращенец (и просто свинья).
- И есть община религиозных сухарей, являющаяся фоном и подчеркивающая всё происходящее.
В конце звучат колокола, свидетельствующие о свершившемся чуде. Все было не зря! Искренность побеждает, муж становится человеком, сухари размокают. Умиляемся или недоуменно пожимаем плечами и расходимся.
Но так смотреть, конечно, нельзя. Тем более, на фильмы Триера.
По замыслу, который считывается в первую очередь, Триер хотел сказать примерно следующее: жертва во имя спасения может быть любой, в том числе вот такой оригинальной. Мол, неисповедимы пути господни. Тем более, что цель достигнута, чудо свершилось, жертва себя оправдала.
Вот только…
Триер очень талантлив, очень тонок и его стеб истинный замысел практически невозможно раскрыть логическими доводами. Это где-то на уровне ощущений, независимо от того, религиозный или светский вы человек.
А все происходящее на экране вызывает ощущение даже не стеба, а полноценной издевки над самим понятием жертвы.
Первый вопрос: точно ли богу нужна такая жертва? Да, пути неисповедимы… Но Христос никого не искушал и, тем более, не развращал. Настоящая жертва – это подвиг духовного восхождения. Она не может быть связана с низменным в человеке. Нельзя, творя разврат, приносить этим искупительную жертву.
Можно предположить, что простодушие и бесконечная любовь главной героини были оценены богом и… Но это не похоже на простодушие! Это скорее глупая наивность – то, о чем говорят «простота хуже воровства». И это не похоже на настоящую любовь! Это скорее сексуальная озабоченность (первая "брачная ночь" и разговор по телефону во время разлуки весьма показательны). Получается, по Триеру, жертву могут приносить только глупцы или озабоченные? И ничего не меняет то, что ее желание спасти мужа абсолютно искренне.
Допустим, такое поведение объясняется ее психическими отклонениями. Но тогда как вообще можно говорить о настоящей сознательной жертвенности? Раз это просто «отклонения»…
И возникает второй вопрос: с кем же разговаривала главная героиня? Не верится, что это был бог. Это либо самооправдание для того, чтобы творить дичь (не знаю ничего о Фрейде, но, предположу, он бы с удовольствием разобрал фильм). Либо, это разговор с дьяволом. (Где тут граница между самооправданием греха и разговором с дьяволом - не очень понятно).
Еще раз. Жертва – это что-то чистое. Проявить настоящую любовь можно по-разному, но точно не странным занятием на заднем сиденье автобуса… Это не означает, что все делается в белых перчатках и никто не пачкается. Это значит, что должно быть движение вверх. Не вниз! Идти вверх всегда сложнее, нужно кратно больше усилий, чем катиться вниз.
Подвиг – это когда ты свою жизнь посвящаешь уходу за больным. А не начинаешь исполнять его извращенные фантазии. Жертва – это когда ты отказываешься от себя ради других. Но ради всех других. Понимаете? Ты не можешь приносить себя в жертву одному человеку, попутно творя зло для других (а разврат – это не зло?) Ты спасаешь объект своего поклонения, полностью наплевав на тех, кого «используешь» для этого «спасения». Это уже не та чистая жертва, которую принимает бог, это что-то совсем другое – это жертва на другой алтарь.
Не с богом разговаривала главная героиня. Или, можно сказать, это был «триерский бог». Которому нужны вот такие жертвы.
И поэтому все происходящее – это издевка и над христианством, и над понятием жертвенности. Ухмыляясь, Триер создал подделку, на которую можно легко купиться, но которая выворачивает все на изнанку.
Ах, да. Колокола в конце… Ну а как без них? Глумясь над зрителем, Триер ставит жирную точку, чтобы не сомневались: жертва принята богом. Вот только каким богом? Бог, смотря на все это, возможно, сильно удивляется.
==
Сергей Т
==
Личный блог автора:
==
- Киноклуб в ВК: https://vk.com/kinoklub21
- В инстаграм: https://www.instagram.com/kinoklub21/
