Хоррор-рассказ о писателе, потерявшем вдохновение и тратящим время за игрой в Mortal Kombat. Пока он сам не окажется участником кровавого состязания. Боль, кровь, драки и чудовища. Прочитать рассказ можно также на моей странице на Author Today https://author.today/work/206019
— Клянусь, Коль, если я вернусь, а ты снова будешь играть, я тебе джойстик в одно место засуну!
— Это геймпад, детка. Джойстик — рычаг с кнопками.
— Тем хуже для тебя!
Сегодня Даша выглядела особенно обозлённой. В принципе, он не мог её за это винить. Когда они съезжались, он обещал золотые горы и роскошную жизнь, обеспеченную его книгами. А что в итоге?
— Чего ты ко мне пристала, а? Нет у меня пока идей. Не-ту. Нихт.
Это была болезненная для Коли правда. Ни одной написанной строчки за весь месяц, только файтинги целыми днями. Иногда Коля думал, что если бы засел писать первое, что взбредёт в голову, то мог бы сочинить уже пятый по счёту роман, который издательство наверняка купило бы, но не из-за его гениальности, а лишь потому, что на подобную дешёвую писанину есть спрос. Первые четыре книги были именно такими. Дурацкими, шаблонными от передней до задней обложки, предсказуемыми, неоригинальными, но при этом пользовались популярностью у не шибко требовательной читательской аудитории. Многие книжные блогеры выпускали разгромные обзоры его «творчества», но кто их вообще смотрит, кроме любителей Джойса, Набокова или Пруста? Деньги капали, а значит всё шло как надо.
Но пару месяцев назад Коля пожаловался Даше, что его не устраивает репутация бульварного писаки. Он хочет на самый верх, к мастодонтам литературы. Деньги приходят и уходят, а слава может жить вечно. Зачем вообще заниматься творчеством, если не с целью оставить после себя глубокий след в культуре?
Коля решил: его следующее произведение будет Литературой. Не банальным тупоголовым литРПГ, а настоящим шедевром. И сразу же столкнулся с трудностью — для великой книги нужна великая идея. А где её взять, если твоя жизнь похожа на залитый в цемент комок давно потерявшей вкус жвачки?
Хемингуэй, вон, ездил на сафари, а что Коля? Устроил себе непрерывную серию из пятнадцати побед в Мортал Комбат.
Так он и попал в порочный круг прокрастинации. Сев за игру в попытках отвлечься, он уже не смог вернуться обратно. Он разговаривал с Дашей, а в голове крутилось: «Вперёд два, один, назад два, вниз, вперёд, четыре». Она каждый день уходила на работу и возвращалась с надеждой, что вот сегодня Коля написал что-то новое, но он день за днём проводил в игре, оправдываясь тем, что та самая Великая Идея пока не пришла к нему.
Пролетел месяц, и Даша начала пилить Колю по утрам, отчего он лишь ещё сильнее злился. На себя, в первую очередь. На беспомощность, бесполезность и бесталанность. Совсем скоро последний роман перестанет приносить деньги, а значит он окажется на шее у своей девушки. И вот это будет уже по-настоящему серьёзным ударом по его мужскому самолюбию. Он это понимал. И она это понимала. И чтобы помочь ему, хоть как-то простимулировать, она пилила его каждое утро перед уходом на работу. Только это не помогало.
— Хотя бы сегодня, Коль, — сказала Даша немного успокоившись. — Хоть одну страницу.
— Я постараюсь.
Он врал. Он прекрасно знал, что и сегодня ничего не напишет.
Но Дашу ответ удовлетворил. Она кивнула и ушла на работу, а Коля сразу же сел за компьютер, взял в руки геймпад и включил Мортал Комбат. Игра заглушала боль.
Одна победа, вторая, третья, четвёртая, пятая. Коля даже не пытался следить за временем. Ему просто не хватало силы воли, чтобы оторваться от файтинга и заставить себя что-то делать.
Из игрового дурмана Колю вырвал шум открывшейся двери квартиры.
«Твою мать, она рано вернулась, — подумал он. — Ну, сейчас начнётся…»
От страха и волнения он машинально нажал на паузу, забыв, что в онлайн-игре нельзя поставить паузу. Его противник сразу же воспользовался замешательством, провёл мощную комбинацию и выиграл поединок. Но Коле было уже всё равно. Он обернулся и увидел, что Даша уже разулась, сняла куртку и потопала на кухню, даже не заглянув к нему.
Это странно. А где же приветствие или, на худой конец, обещанная попытка засунуть ему геймпад в одно место? Коля почувствовал, что надо пойти к ней и узнать, что случилось. Неспроста же она вернулась домой посреди рабочего дня.
Коля вышел из комнаты через несколько минут и побрёл на кухню, морально готовясь к очевидно непростому разговору. Даша сидела там, пила чай, курила и смотрела в окно.
— Привет.
— Ага.
— Всё в порядке? — осторожно поинтересовался Коля.
— Нифига не в порядке.
— Что случилось?
— Моя жизнь — дерьмо. Вот что случилось.
— Ага. А я тоже — дерьмо? Я ведь часть твоей жизни.
— Отвали, Коль. Иди, играй в свой Мортал Комбат.
— Ладно. Сиди тут и кисни в одиночестве.
Даша повернулась к нему, и Коля увидел перекошенное от гнева лицо с высохшими дорожками слёз и припухшими глазами. Это огорошило, и он сразу растерялся, не зная что сказать или сделать, а потому просто смотрел на неё, впав в ступор. Во рту скопилась слюна и он сглотнул её чересчур громко, как ему показалось.
— Ты плакала?
— Какой догадливый.
— Случилось что-то очень плохое, да?
— Ты только что сказал, чтобы я сидела тут и кисла в одиночестве. Вот и вали. Небось опять сегодня нифига не написал?
Коля не ответил. Но Даша и так всё поняла, а потому просто усмехнулась и вновь отвернулась к окну.
— Такое ты ничтожество, аж смешно. Мнишь о себе невесть что, а на деле тупо лентяй. Достало. Нет бы найти работу, как мужик, так сидишь и просираешь весь свой потенциал. Какого хрена я вообще с тобой, как с ребёнком, возиться должна?
Её слова ножом прошлись по его самолюбию. Найти работу? Когда издали его первый роман, он был счастлив, как никогда в жизни, и пообещал себе, что отныне будет зарабатывать исключительно творчеством и не станет горбатиться за гроши на какого-то дядю. Но вот в творчестве наступил кризис и… что дальше?
— Закончила?
— Да лучше бы уже закончила.
— Ясно. Раз не хочешь говорить — не надо. Приди в себя сперва, окей?
Коля вышел из кухни с чувством, будто только что съел целую кастрюлю испортившихся щей.
Возвращаться к игре не хотелось. Точнее не хотелось вообще оставаться в этой квартире. Коля впервые за месяц добровольно оторвался от компьютера, а значит надо пользоваться случаем и, например, пойти прогуляться. Благо, погодка на улице чудесная.
Он быстро переоделся, обулся, накинул на себя лёгкую кожаную куртку и вышел из квартиры. Единственное, что мешало наслаждаться весенним солнышком — досада из-за ссоры с Дашей.
С одной стороны, он пытался успокоить себя тем, что она сама на него набросилась ни с того, ни с сего, и он ни в чём не виноват. Он её не оскорблял, не кричал, ничем не провоцировал. То, что она сейчас сидит на кухне и едва ли не плачет — не его вина.
С другой стороны, она была во всём права.
Он — бездарь и неудачник. Сидеть и ждать вдохновения — удел слабаков, а не великих писателей, коим он грезил стать. Но что поделать, если всякий раз, как он пытался сочинить что-то интересное и необычное, люди не понимали этого, а стоило написать за пару месяцев посредственное фэнтези, как его сразу же приняли в издательстве. Законы рынка, ничего не поделаешь. Выживает не самый талантливый, а самый приспособившийся.
Коля свернул в сторону бульвара, где уже начинали цвести сирень и черёмуха. Он часто гулял здесь, ещё с тех времён, когда был школьником. Вот же были поистине беззаботные годы. Жаль, он был слишком глуп, чтобы ценить это.
— Коля? — услышал он женский голос неподалёку. — Коля Фёдоров?
Он обернулся. Перед ним стояла девушка, чьё лицо он не сразу вспомнил, будто сперва смотрел на неё сквозь мутное стекло, которое постепенно становилось чётче. А как только, наконец, узнал, сердце сразу же забилось чаще.
— Полька? — спросил он недоверчиво, словно видя прекрасный сон. — Офигеть. Вот так встреча.
Она крутанулась перед ним на месте, дабы он как следует рассмотрел её со всех сторон. И он рассмотрел.
Героиня его подростковых грёз стояла перед ним во плоти. Всё те же длинные рыжие кудри, вздёрнутый носик, веснушки, которые каждый день сводили его с ума целых четыре года до самого выпускного вечера. Первая школьная влюблённость. Как водится, безответная.
— Мы же со школы не виделись, да? — совершенно невинно спросила она, будто не прошло целых десять лет с того дня.
— Да. Я удивлён, что ты меня помнишь.
— Честно говоря, я помню только тебя.
От этих слов у Коли закружилась голова. Перед глазами встала сцена: тогда, за углом ресторана, где их класс праздновал выпускной, он уговаривал её хотя бы сейчас подарить ему один единственный поцелуй на прощание. А она, смущаясь и отворачиваясь, отказывалась.
— Как ты? — спросил Коля. — Как жизнь, как дела? Чем занимаешься сейчас?
— Не поверишь. Тем, чем и хотела — музыкой. Денег не очень много, зато каждый день — радость. А ты?
— Да вот тоже ударился в творчество. Я писатель. Наверное.
— Ого! Это здорово! А почему «наверное»?
— Последнее время как-то не ладится. Да это не важно. Ты здесь просто гуляешь или идёшь куда-то?
— Просто гуляю. А ты?
— Тоже. Так может пройдёмся вместе?
— С удовольствием.
Встретив первую любовь, Коля сразу забыл про Дашу, про все проблемы, про творческий кризис и даже про Мортал Комбат. Разум вернулся в прошлое, в десятый класс. Вспотели ладони, перехватило дыхание.
О чём с ней говорить? Общие ли у них интересы?
— Музыка, значит, — сказал Коля. — А какая?
— Я ведущий альт в оркестре Орбус. Ты, наверное, и не слышал.
— Если честно, то нет.
— У нас не очень большие концерты для любителей симфонической музыки. Играем классические произведения, музыку из фильмов и игр, каверы на рок-песни. Гастролируем по всему СНГ. Даже по Восточной Европе как-то ездили: в Польшу, Чехию, Словакию, Сербию.
— Ого! Это здорово. А чем ещё увлекаешься?
— Не так быстро! Сперва ты расскажи о себе.
— А что я? Издал четыре дурацких фэнтези-романа. ЛитРПГ, слыхала про такой жанр?
— Нет. Я не очень разбираюсь в современной литературе.
— И хорошо. Это не стоит твоего времени. Сейчас я пытаюсь придумать что-то стоящее, сочинить по-настоящему хорошую книгу. Ворваться в мир большой литературы, понимаешь? Оставить хоть какой-то след после себя. Но в голову не приходит никаких стоящих идей. Поэтому сейчас я только и делаю, что целыми днями играю в Мортал Комбат и прокрастинирую. Моё средство от душевной боли.
— Может и зря. Боль — хорошая приправа.
— Для чего?
— Для жизни.
Полина звонко засмеялась, чем вскружила Коле голову, и тот почувствовал, будто его беспокойное сердце зажали в самые мягкие в мире тиски.
— А я, кстати, тоже Мортал Комбат люблю! — сказала она.
— По тебе и не скажешь. — Коля улыбнулся. — Ты просто вся такая…
— Какая? — Полина кокетливо посмотрела исподлобья.
— Женственная и воздушная.
Она снова засмеялась.
— И что же, я теперь не могу любить файтинги? Чушь. Я живу недалеко. Пошли ко мне и посмотрим, совладаешь ли ты с моим Баракой.
Коля чуть не подавился слюной.
— Ты серьёзно? Играешь за Бараку? Он же…
— Что, персонаж не для девочек? — Снова смех.
Коля смущённо улыбнулся и опустил взгляд.
Правильно ли это, что сейчас, рядом с Полиной, он чувствовал себя намного лучше, чем рядом с Дашей в последний месяц? Идея зайти к ней, поиграть, потом может немного выпить, расслабиться, поболтать, а там глядишь… Нет-нет, ни в коем случае! Уж чего-чего, а изменять Даше Коля точно не хотел и не собирался. По крайней мере пока они официально вместе. Но вот зайти в гости и поиграть — почему бы и нет. Надо просто удержать себя от возможного продолжения. Конечно, это будет сложно, когда дома ждёт мегера, готовая съесть тебя с потрохами, а тут ожившая мечта, незакрытый гештальт, который сам предлагает себя закрыть. Ох, сколько же прошло одиноких ночей в грёзах о Полине. Даже когда он уже начал встречаться с Дашей, это не прекращалось, и в уединении он порой думал о первой любви.
— Ну пошли, — как можно более непринуждённо сказал Коля.
Они тут же развернулись и зашагали в другую сторону, туда, где, как помнится, Полина жила ещё в школьные времена. Неужели за столько лет так и не переехала? А нет, вот поворот в совсем другую, незнакомую, сторону. Через десять минут Коля вдруг понял, что никогда не был в этом районе, хотя это совсем рядом с его домом.
Они подошли к старенькой длинной девятиэтажной хрущёвке. Полина быстренько метнулась к первому же подъезду, набрала код домофона и открыла дверь, после чего отошла в сторонку и сделала приглашающий жест. Коля зашёл внутрь и сразу же очутился в темноте. Складывалось впечатление, будто единственный источник света в этом подъезде — открытая дверь наружу, и как только она закроется, всё окутает непроницаемый мрак.
— Тёмное местечко, — заметил Коля.
— Зато дешёвое.
Полина поднялась на первый пролёт и пошла к лифту. Коля собирался уже идти следом, но вдруг у него в кармане завибрировал телефон.
Пришло сообщение. От Кати, подруги Даши. Коля пару секунд думал, читать или нет, и в итоге решил прочесть.
«Что у вас там опять не заладилось?» — спрашивала Катя.
В этот миг Полина нажала кнопку вызова лифта, и откуда-то сверху раздался грохот старого стального механизма, вновь заведённого после столетнего простоя.
«А тебе какое дело?» — быстро напечатал Коля в ответ на сообщение.
«Ты совсем дебил? Ты вообще знаешь, что у неё случилось?»
Коля напрягся. Неужели что-то произошло за те двадцать-тридцать минут, что его не было дома?
«Что случилось?»
«Сегодня Дима умер»
Коля замер с телефоном в руках, глядя на это сообщение и не в силах оторвать от него взгляд, словно надеясь, что ему померещилось и сейчас оно просто растворится, исчезнет, или буквы поменяются местами и сложатся в совсем другую, не такую ужасную фразу.
Дима — брат Даши. Вернее, теперь стоило сказать, что он был братом Даши. Именно он занимался её воспитанием и опекал после смерти родителей в пожаре, который случился в доме их бабушки. Другой семьи у них не осталось, а потому Дима был последним родным человеком для Даши. И, как старший брат, он с готовностью взял на себя ответственность за любимую младшую сестрёнку.
Когда Коля и Даша съехались, с плеч Димы, наконец, свалилась тяжёлая финансовая ноша. Казалось, что он сможет теперь пожить своей жизнью и всё будет хорошо, но буквально спустя полгода врачи диагностировали ему рак. Он как мог боролся, но, видимо, болезнь всё же победила окончательно.
В голове Коли сложился паззл. Теперь понятно, почему Даша вернулась с работы раньше времени. Понятно, почему она была такой злой и почему на самом деле плакала. Она ожидала от него, Коли, поддержки и любви в этот тяжёлый для неё период. А как на него можно положиться, если он вот уже месяц только играет и даже не замечает ни её саму, ни её проблем?
«Какая же я мразь, — подумал Коля. — Тусуюсь здесь с другой девушкой, пока…»
— Слушай, — сказал он вслух, — тут такое дело… В общем, я, наверное, не смогу с тобой сегодня поиграть. Давай как-нибудь в другой раз, хорошо? Мне срочно надо идти.
— Жаль. — Полина явно расстроилась.
Судя по звуку, лифт почти приехал.
— Давай я тебя хотя бы маффинами угощу, а? — предложила Полина. — Я сама пекла. Очень вкусные. Поднимемся быстренько, я тебе дам несколько, дома скушаешь с чаем. А?
Даша обожала маффины. Да и вообще ей выпечка была милее шоколада, поэтому идея показалась Коле более чем привлекательной. Скажет ей, что купил их в какой-нибудь кондитерской. Если придёт домой не с пустыми руками, шанс помириться и спокойно поговорить будет намного выше.
В лифте ехали молча. Коля мысленно продолжал ругать себя за тупость и эгоизм. Он вдруг понял, что остался для Даши последним близким человеком, и вместо того, чтобы утешать её в горе, просто ушёл. От осознания, какую боль сейчас испытывала его девушка, стало плохо и самому захотелось плакать. Маффинами тут не отделаешься, но это хотя бы поможет начать разговор.
Лифт поднялся на верхний этаж. Полина вышла первой, Коля выскочил за ней. Как и во всём остальном подъезде, здесь было подозрительно темно. Коля посмотрел на маленькое окошко на лестничном пролёте и увидел, что оно закрыто чёрным полиэтиленом, и свет очерчивал его яркой рамочкой. Это странно. Зачем кому-то вот так закрывать окно?
Полина открыла дверь в квартиру и обернулась к Коле. В её глазах на мгновение блеснуло что-то хищное.
— Заходи, — велела она и нырнула внутрь.
Да, именно нырнула, потому что темнота в квартире оказалась ещё гуще и чернее, чем в подъезде, напоминая бассейн с нефтью.
Коля не спешил заходить. Он стоял на месте и ждал, что Полина включит свет, но прошла одна секунда, вторая, третья, четвёртая, а ничего не происходило. И даже ни звука не раздавалось из квартиры, будто бы тьма — это непроницаемая стена, отделяющая её от мира за порогом.
«Надо уходить», — мелькнула мысль у Коли, а палец уже потянулся к кнопке вызова лифта.
Но вдруг из темноты вынырнула голова Полины.
— Ну, ты чего встал? Идём.
— Как-то у тебя темно там. Всё в порядке?
— А, ты про это. Тут, как видишь, везде темень. Я уже привыкла, даже не замечаю. Извини. Сейчас включу свет, заходи.
Коля сразу скинул с сердца груз тревог и подозрений, после чего смело вошёл в квартиру.
Сперва это и в самом деле напоминало погружение в воду. Все звуки разом притихли, воздух вокруг стал вязким. Это ощущение продлилось ровно мгновение, за которое Коля успел сперва удивиться, а затем и вновь растревожиться.
Уши заложило, как при взлёте самолёта. Их наполнил звон и, вкупе с окружающей абсолютной чернотой, вызвал чувство полной беспомощности. Коле казалось, что он ослеп и оглох; он боялся и дрожал, как если бы внезапно оказался голышом на улице зимой.
А затем из черноты стали проявляться очертания интерьера и предметов. Глаза постепенно привыкали к темноте, и вместе с этим успокаивался и Коля.
С тех пор, как он шагнул внутрь квартиры, прошла от силы пара секунд, но ему казалось, что это длилось вечность. Сейчас Полина включит свет, и всё пройдёт.
Ведь так?
Чтобы убедить себя, что всё в порядке, Коля начал считать. Один, два, три, четыре… На пятнадцати он не выдержал.
— Полька? — бросил он в окружающую его темноту. — Ты тут?
К этому времени он уже более-менее мог разглядеть обстановку вокруг и с ужасом обнаружил, что она мало напоминала типичную квартиру в хрущёвке. Ближайшая стена была примерно в трёх-четырёх шагах от него, и на ней виднелись какие-то тёмные пятна, разводы и глубокие выбоины. Под ногами ясно чувствовалось что-то вроде песка или строительной пыли. Пахло мокрым бетоном, ржавым железом и чем-то непонятным, напоминающим больницу, — бинты, йод, лекарства.
— Полька? — ещё раз неуверенно позвал Коля.
Голос его дрожал от ужаса, но стыдиться тут было уже нечего. Прошло слишком много времени, чтобы всё это можно было списать на необычность обстановки.
Ему вновь никто не ответил, и тогда Коля развернулся, чтобы уйти прочь. Перед глазами — всё та же непроглядная тьма, но по ощущениям выход и лифт где-то в той стороне. Коля уже собирался бежать, но вдруг что-то больно схватило его за плечо и затащило внутрь.
Вот теперь он закричал. И по тому, как разносился звук вокруг, смог оценить, в насколько большом помещении он на самом деле находился. Это не квартира. Скорее какой-то ангар.
Вскоре Колю швырнули вперёд, из-за чего он не удержался и упал на спину. Зато теперь можно было, наконец-то, разглядеть того, кто тащил его.
Перед глазами из темноты вырисовалась нечеловечески высокая и тонкая фигура. Бледная, даже почти белая, она отчётливо выделялась даже в таком мраке. Голова по форме напоминала молоток, на плоской части которого выступало красивое женское лицо, лицо Полины. Из затылка торчал длинный острый гребень. Вдоль верхней части узкого тела шли шесть выпуклостей, похожих на женские груди. Четыре непропорционально длинные и узкие руки с ладонями-пауками на концах росли будто бы не сбоку, а откуда-то со спины. Ног не было, вместо них ниже пояса извивался огромный змеиный хвост, такой же белый, как и всё остальное.
Большой размер, непривычность, неестественность — вот что в облике существа заставило Колю закричать ещё раз. А ещё выражение этого самого женского лица. Хищное, довольное, с игривыми безумными искорками в глазах. Так смотрят на кусок отличного стейка, который прямо сейчас собираются с аппетитом сожрать.
Нечто приблизилось к нему, и Коля тут же быстро стал отползать назад до тех пор, пока не упёрся в стену. Он заскулил, но это не остановило жуткое существо — оно крепко схватило его своими четырьмя руками, с удивительной лёгкостью подняло в воздух и понесло куда-то дальше. Коля брыкался и вырывался изо всех сил, но всё без толку — тварь оказалась нечеловечески сильной. Одну из рук она засунула ему в карман, достала оттуда телефон и раздавила, словно бумажный.
Вскоре Коля уже отчётливо мог разглядеть, что несут его по какому-то грязному обшарпанному коридору. Поначалу он списал это на то, что глаза просто привыкли к темноте, но потом понял, что тут другое — вокруг действительно становилось светлее.
Чудище принесло Колю в какую-то каморку с небольшим решётчатым оконцем, из которого лился бледно-желтоватый свет, и бросило там, заперев за ним тяжёлую железную дверь.
Колю била дрожь, но он всё же осмотрелся кругом, потому что услышал чьё-то тяжёлое взволнованное дыхание. Лишь спустя пару мгновений он заметил, что не один в этой тюремной камере. В углу, прижав колени к телу и уронив в них голову, сидел какой-то парень. Тощий, длинный, лет двадцати или около того.
— Эй, — позвал Коля, — эй, ты в порядке?
Парень поднял на него заплаканные глаза и неуверенно кивнул.
— П-пока да, — ответил он и вытер слёзы рукавом.
— Что здесь происходит? Где мы?
— Я-я не знаю. П-посмотри в окошко.
Коля тут же бросился туда и практически просунулся носом между прутьями решётки, будто желая как можно ближе посмотреть на то, что там увидит.
Перед ним раскинулось некое подобие арены. Эдакий Колизей в миниатюре. Внизу на песчаном полу стояли двое молодых ребят, может чуть младше самого Коли. И всё бы ничего, но…
Они были избиты и изуродованы. Они плакали. Футболки взмокли от пота и крови, костяшки сбились практически до костей. На лицах алели синяки и кровоподтеки, глаза распухли и почти не открывались. У одного был перебит нос.
Ребята ходили вокруг друг друга, словно два бойца на ринге, стоя при этом в вялом подобии боевых стоек. Один из них очень сильно прихрамывал. Рты были разбиты в кровь и, судя по всему, несколько зубов они друг другу точно выбили.
Они хныкали, стонали от боли, но продолжали слабые попытки ударить друг друга. А откуда-то сверху, видимо, с трибун этого Колизея, доносились отвратительные хрюкающие, ухающие и хлюпающие звуки, которые можно было трактовать, как восторженные крики толпы, если только, конечно, толпа эта — вовсе не люди.
Коля отошёл от оконца. Как хорошо, что ел он давно, и еда успела перевариться, иначе весь завтрак сейчас вышел бы наружу. Горло неприятно обожгло желудочным соком, но он сдержал тошнотворные позывы и на всякий случай присел.
— Что это за хрень? — спросил он даже не своего товарища по несчастью, а просто куда-то в воздух. — Зачем они это делают?
Парнишка-сосед отрицательно замотал головой, давая понять, что сам не знает всего до конца.
— Я д-думаю, они не сами, — еле-еле выдавил он. — Эти т-твари управляют нашими телами. Заставляют д-драться.
Коля нервно сглотнул.
— А мы? Мы тоже будем?
На глаза паренька вновь навернулись слёзы, и он опять уткнулся в колени.
— Я н-не знаю, — сдавленно произнёс он.
У Коли перехватило дыхание. Он не дрался, наверное, со школы, класса эдак с седьмого, да и там разве настоящие драки? Так, кулаками помахать, ничего особенного. А тут… Коля хотел встать и вновь посмотреть на дерущихся, но удержал себя от этого позыва. От мысли, что он окажется на месте одного из них, кружилась голова и становилось дурно.
— Как тебя зовут? Я — Коля.
— К-Кирилл.
— Всё будет хорошо, Кирилл. Мы выберемся, но ты должен мне помочь, окей? Мы должны придумать, как отсюда убежать.
Хоть Коля и старался говорить спокойно, но получалось плохо. У него самого голос срывался, давал слабину, как расстроенная гитара. Он убеждал Кирилла, что всё будет хорошо, но сам не верил в это.
Вдруг за стеной раздались особенно громкие крики и завывания тварей, которые явно сильно обрадовались чему-то, что произошло на арене. Коля тут же вскочил и вновь выглянул в окошко.
Один из дерущихся ребят, — тот, что прихрамывал, — уже не мог стоять на ногах, а потому потерянно ползал на четвереньках, будто избитый слепой щенок. Второй подошёл к нему и пихнул ногой. Но первый умудрился схватить его, потянуть на себя и повалить на землю. Они некоторое время боролись, а потом вдруг оба просто остановились. Они легли на спины, замерли и больше не двигались.
С трибун донеслось недовольное уканье.
Коля увидел, как открылась железная раздвижная дверь в стене арены, и оттуда выползла одна из этих белых тварей. Такая же высокая и прекрасноликая, как и та, что пленила его самого.
Чудовище подползло к поверженным и своими неестественно длинными руками потрогало их шеи. Оно обернулось к трибунам и крикнуло им что-то шипяще-кряхтящее, видимо, на своём языке, чем явно вызвало недовольство остальных зрителей. Кто-то крикнул ему в ответ такой же фразой из одних согласных. После этого белая тварь взяла обоих ребят, подняла их и понесла прочь с арены обратно за железную дверь.
Коля не хотел, не мог принять происходящее.
«Они просто устали и потеряли сознание», — убеждал он себя, но что-то внутри продолжало упорно настаивать: «Они умерли. Им конец. И то же самое вскоре ждёт тебя».
Коля отошёл от окошка, упёрся спиной в стену и просто съехал по ней вниз. Он не видел выхода. Рано или поздно твари явятся сюда за ними. И что тогда? Броситься на них с боем, пойти в последнюю отчаянную атаку в слабой надежде прорваться? Но Коля уже успел испытать на себе их невероятную физическую силу, чтобы понять, насколько это бессмысленно и бестолково. Да и убежать не выйдет — ползали они невероятно быстро. Так что же, просто сидеть и ждать своей участи?
Коля стал биться затылком о стену. Дурак, дурак, дурак! Нахрена ты пошёл сюда?! Всё из-за этой глупой, тупой, абсолютно абсурдной и бессмысленной ссоры с Дашей. Они расстались на плохой ноте, и теперь он уже никогда не сможет ей сказать, как сильно на самом деле сожалеет о сказанном, о том, как бездарно тратил своё время, о том, как любит её, наконец. Одна ошибка, мимолётная слабость, стоила ему жизни. Из-за того, что он поддался на соблазн бывшей школьной влюблённости, он умрёт в боли и страданиях.
От отчаяния и бессилия Коля всё-таки заплакал. Теперь они с Кириллом оба сидели, упёршись в свои колени и рыдая, как маленькие дети.
Прошло, наверное, минут двадцать, может меньше или больше, но дверь распахнулась и в их темницу заползли по очереди две белые твари. Лицо одной из них Коля узнал сразу. Это была Полина. Ну или монстр, притворяющийся ею.
Коля хотел крикнуть на них, спросить, зачем они всё это делают, кто они такие, потребовать ответа. Но слова застряли комом в горле, как только он столкнулся с холодным взглядом чудовища, которое взирало на него настолько бесстрастно и безразлично, что у него по спине пробежали мурашки. Это было не лицо — маска. И застывшая, недвижимая, полуулыбка лишь усиливала впечатление.
Притворялся ли монстр его бывшей одноклассницей или был ею — вопрос, который заботил Колю не так сильно, как собственное выживание.
Тварь подошла к нему, две нижние руки крепко схватили за запястья и приподняли в воздух. Второе чудище точно так же поступило с брыкающимся и истошно вопящим Кириллом. Верхними руками монстр-Полина крепко схватила Колю за подбородок, не давая ему крутить головой. Затем чудище разомкнуло свои губы, и из зловонного рта выползло какое-то длинное чёрное насекомое, похожее на маленькую сколопендру с множеством тонких, как волоски, усиков. Коля даже не успел закричать, как это насекомое в один невероятный прыжок перемахнуло с лица чудища на его собственное и быстренько заползло в нос. Он почувствовал шевеление множества маленьких лапок и длинное тельце, протискивающееся вверх, прямиком к мозгу. Резкая острая боль отточенным лезвием прошлась через всю голову. Пара мгновений, и она утихла.
Монстр-Полина отпустила его на землю. Коля не удержался на ногах и упал. Он хотел начать биться головой об стену, об пол, лишь бы заставить тварь выползти обратно, но не мог пошевелиться. Он думал об этом, отдавал приказ телу, но оно не выполняло его. Коля просто замер на четвереньках.
— Аааааа! — бессмысленно закричал он. — Что вы сделали со мной?! Что вы сделали?!
Коля снова захныкал, потому что это было последнее, что ему оставалось.
«Тебе оказана великая честь», — услышал он голос в своей голове.
Коля тут же заткнулся, и его голова против воли приподнялась так, чтобы он смотрел прямо в лицо монстру. Чудище размыкало губы, говорило, но голос не разносился звуком вокруг, а раздавался сразу в мыслях.
«Подобно гладиаторам Древнего Рима, ты отдашь свою жизнь ради зрелища и услады тех, кто стоит выше тебе подобным», — продолжало вещать чудище.
— Кто вы такие? — спросил Коля, хотя не надеялся на ответ.
«Ваши боги», — ответило чудовище.
— Ты Полина?
Чудище рассмеялось. Точнее, оно издало звуки, которые Коля мог воспринять только как смех, но к привычному человеческому смеху они не имели никакого отношения.
«Я лучше, чем просто Полина».
Колино тело поднялось на ноги и вышло из темницы. Он изо всех сил пытался заставить себя развернуться и убежать, но не мог. Его тело больше ему не подчинялось. Он превратился в пассивного наблюдателя. Ему позволили самостоятельно лишь говорить, а все остальные движения контролировал монстр, который полз следом.
Кирилл шёл рядом и продолжал плакать. Его жалобный вой сбивал с мыслей, не давал сосредоточиться, а Коля даже сейчас не терял надежды и пытался придумать план, как им выбраться. Но в голову ничего толкового не приходило. Когда ты не владеешь своим телом, любое сопротивление бесполезно. Остаётся только расслабиться, закрыть глаза и стойко перенести всю боль, которая ожидала его впереди.
Вскоре чудища свернули куда-то в другую сторону, а Коля с Кириллом продолжили путь по тёмным коридорам сами. Ноги на автомате вели их в нужном направлении.
Они подошли к железной двери, которая вела на арену, и остановились. Коля старался держаться и сохранять спокойствие, Кирилл дрожал и время от времени издавал какие-то невнятные звуки, которые можно было счесть за скулёж. Двери пришли в движение, распахнулись, и ноги вынесли ребят на арену.
Колина голова приподнялась, дав ему возможность осмотреть трибуну.
Множество белых чудовищ, тридцать, может быть сорок, сидело за длинным столом. Под рукой у каждого стояли красивые блестящие стальные кубки, из которых они периодически что-то отпивали. А на больших блюдах, растянувшихся вдоль всего стола, лежали отрезанные части тела одного из сражавшихся пареньков. Чудища хватали куски побольше и посочнее, с аппетитом вгрызались в них маленькими острыми зубами, отрывали мясо от костей и, чавкая, жевали. А торс парня вместе с головой лежали на блюде в самом центре стола.
Коля вновь сдержал тошноту, хотел отвернуться, но не мог. Глаза всё ещё ему подчинялись, поэтому он посмотрел на двух чудовищ, которые управляли ими с Кириллом, хозяев. Они сидели в середине стола, сосредоточенно и неотрывно смотрели на арену и не притрагивались к еде и напиткам.
«Это файтинг, — вдруг осенило Колю. — Эти твари просто играют в файтинг живыми людьми, а потом сжирают их».
Но почему бы просто не съесть их сразу? Для чего вся эта показушность?
В голове всплыли недавние слова Полины: «Боль — хорошая приправа». Ну конечно. Чудовищам вкуснее, если перед смертью жертва помучилась. Тогда могли бы просто устроить пыточную и причинять людям такую боль, о которой те и не подозревали. Тогда зачем, зачем, зачем?
Коля с Кириллом встали друг напротив друга на расстоянии пары шагов. Нейтральная позиция. Тела автоматически приняли боевую стойку. Оба довольно уверенно закрыли подбородки, словно всю жизнь занимались боксом или смешанными единоборствами. Но Коля ничего такого не умел. Зато вот чудища, похоже, хорошо были осведомлены о том, как правильно драться.
Итак, началось.
Первые мгновения они с Кириллом ходили по кругу друг против друга, примерялись. Через пять секунд полетели неуверенные удары, которые не доставали до цели — бойцы пока опасались сближаться. Коля понимал, что каждое неверное движение может быть наказано и стоить ему очень дорого. В отличие от игры, здесь нет полоски здоровья. Любой удар грозится стать последним.
Кирилл по-прежнему хныкал, всхлипывал, подвывал. Коля видел, как тот трясётся от страха и полностью разделял его чувства, но старался не подавать виду. Боль — страшно. Смерть — страшно. Болезненная смерть — страшно вдвойне.
Для Коли единственный шанс выжить — это выиграть поединок. Неизвестно, что эти твари делают с победителями, но вдруг отпускают? Это всяко лучше, чем умереть и попасть к ним на стол в качестве главного блюда. Вот только победа или поражение зависели не от него.
Кирилл сделал быстрый неожиданный выпад вперёд. Тело Коли ушло под него, и кулак противника прошёл мимо, лишь едва задев голову. Но вот контратака достигла цели. Точный джеб прямо в скулу заставил Кирилла отойти на пару шагов назад и тряхнуть головой, чтобы прийти в себя.
Однако боль, как расплата за содеянное, настигла и Колю, поразив его кулак. Он вскрикнул, но хозяин не позволил ему даже потрясти рукой.
Коля хотел жить. Только сейчас он ощутил это желание так ярко, что оно вытеснило все остальные мысли и чувства, полностью затопило сознание. Коля подумал о Даше, которая сейчас сидела дома в одиночестве, разбитая и подавленная смертью брата. Он, Коля, — последний, кто у неё остался. Если он сейчас умрёт, то кто позаботится о ней? Кто будет говорить ей «доброе утро» и «спокойной ночи»? Кто купит ей любимое мороженое поздним вечером, когда ей резко его захочется? Кто сходит с ней погулять? Кто приготовит самый вкусный омлет в её жизни, от которого она каждый раз так балдела?
Нет, Коля не имел права умирать. Не сегодня и не так.
Он закричал. Так, чтобы вылить, выплеснуть все свои чувства. Кирилла этот внезапный эмоциональный взрыв явно ошеломил, но главное — удивил, похоже, и его хозяина. Кирилл опустил руки чуть ниже, чем следовало, открыв брешь в защите.
Хозяин Коли не стал мешкать. Он послал левый кулак прямо в челюсть противнику. И только сейчас Коля понял, как работает контроль. Хозяин отдаёт телу приказ — это да, но тело исполняет его так, как умеет. Человек с плохо поставленным ударом не начнёт вдруг драться, как заправский боксёр. И поэтому вместо того, чтобы ударить Кирилла костяшками указательного и среднего пальцев, Коля со всего маху влепил ему костяшками безымянного пальца и мизинца.
Боль прострелила ему руку насквозь. Коля снова закричал, хотел схватиться за кисть, но, конечно же, не смог. Он вновь приподнял руки для защиты, но сжать левый кулак не получилось — пальцы просто не двигались. Похоже, перелом. Как бы хозяин ни приказывал, этого его тело просто физически не сделает.
Кирилл даже от такого неумелого хука в челюсть отошёл на пару шагов назад, зашатался и явно потерялся. Глаза у него помутнели, как если бы он очень сильно хотел спать.
Тем не менее, хозяин Кирилла тоже не потерял волю к победе, а боец ему достался на удивление выносливый. Он сразу же контратаковал, пока Коля целиком проникался болью в левой руке. Удар получился что надо — прямо в бровь. Кулак Кирилла рассёк кожу, и множество струек крови медленно потекли вниз, заливая Коле правый глаз. Следующий удар прилетел в скулу с другой стороны спустя долю мгновения.
Коля поднял руки, чтобы защитить голову — даже не понял, сам он это сделал или ему помог хозяин, потому что в этой ситуации их побуждения полностью совпали. В голове звенело от двух пропущенных ударов, в глазах расплывалось, сознание меркло. Ещё один удар — и Коле конец. Это единственное, что он ясно понимал.
Кирилл не останавливался. Он превратился в какую-то молотящую машину и продолжал осыпать Колю ударами: в руки, в корпус. При этом он снова захныкал — видимо, пришёл в себя после пропущенного хука в челюсть. Нет, он не хотел драться. Так же, как и Коля, который сам был на грани срыва. Их воля к жизни была сильна, но её недостаточно, чтобы противостоять контролю этих тварей.
Хозяин Коли, который внимательно следил за боем со стороны, видимо, уловил ритм ударов, нашёл дырку и при первой же возможности велел изо всех сил провести апперкот. Кирилл не смог ни отойти, ни заблокировать. И чтобы наверняка, следом полетел ещё один удар — в висок.
Кирилл упал и больше уже не мог подняться. Коля стоял над поверженным противником и тяжело дышал. От переизбытка чувств и боли во всём теле на глаза наворачивались слёзы.
По крайней мере, Кирилл ещё жив. Грудь слегка приподнимается — значит, дышит. Хоть бы на этом всё и кончилось.
Ноги еле держали — Коля даже не мог стоять на месте, настолько сильно его шатало. Голова шла кругом, в ушах звенело, лицо болело, кровь заливала правый глаз. Пальцы левой руки не двигались, и при любой попытке пошевелить ими ладонь превращалась в огромный пульсирующий комок боли. Драка шла около минуты, но Коля вымотался так, словно пробежал марафон, по пути несколько раз споткнувшись, ударившись и скатившись с горки.
Чудища на трибунах ревели от восторга. Они что-то кричали на своём кряхтящем ломаном языке, и паразит в голове Коли любезно перевёл для него их крики.
«Добей! Добей! Добей!» — скандировал хор десятков голосов.
Коля пробежал по ним взглядом.
— Нет, — еле выдавил он. — Нет.
Но монстр, управлявший его телом, всё так же смотрел на него холодным взглядом с застывшей полуулыбкой на губах. Тело Коли сделало шаг в сторону поверженного Кирилла.
— Нет! — уже завопил Коля. — Прошу, не надо! Я уже победил! Я победил! Стойте!
«Зрители требуют зрелища», — раздался у него в голове голос Полины.
Коля вопреки воле подошёл к Кириллу и увидел, что тот двинул головой, простонав. Он жив! Жив и приходит в себя!
— Очнись! — в отчаянии крикнул Коля. — Очнись и беги!
Но было уже поздно.
Нога Коли, согнутая в колене, поднялась в воздух и со всей силы врезала пяткой прямо по лицу Кириллу. Послышался хруст ломаемого носа, брызнула кровь. Кирилл не издал ни звука. Нога Коли вновь поднялась и нанесла второй удар. Потом третий, четвёртый, пятый…
— Нет! Хватит! Пожалуйста, остановитесь! Вы же убьёте его! Нет!
Коля сперва просто кричал, а под конец уже заливался рыданиями. Он пытался отвернуться, но хозяин не позволил. Он хотел закрыть глаза, но не мог. Коля мог лишь наблюдать, как под ударами его ноги голова Кирилла превращается в багровую кашу. Вскоре она стала похожа на разбитую вазу, из которой по всему полу разлились кровь и мозги. Лишь когда под ногой Коли уже просто хлюпало, он прекратил бить.
Кроссовок и низ штанины насквозь пропитались кровью. Слёзы заливали глаза. Коля рыдал и не мог остановиться — плач вырывался из его груди как последний способ выразить своё отчаяние. Разумом он понимал, что это не его вина, что не он убийца, он этого не хотел. Но именно его нога размазала голову Кирилла по земле.
А чудища ревели ещё громче, ещё восторженней.
«Ашьякх! Новое блюдо на нашем пиру!», — произнесла Полина в голове Коли.
— Что теперь будет со мной?
«Новая битва».
Последняя надежда упала в бездну, оставив после себя лишь пустоту. Не отпустят. И не собирались отпускать. Колю заставят драться до тех пор, пока он сам не погибнет. Силы сразу же покинули тело, и, если бы не контроль хозяина, Коля упал бы прямо тут и очень долго не вставал.
— Но почему?
«Благородный дух должно испытывать в бою».
Железные ворота с грохотом распахнулись. Оттуда вышло одно из чудищ, бывший хозяин Кирилла, и поползло прямиком к Коле. На трибунах оживились, раздались крики одобрения, от которых внутри всё холодело.
«Давай сам».
Услышав это в голове, Коля тут же почувствовал, что контроль над телом вернулся. Но он всё равно не мог пошевелиться и лишь беспомощно наблюдал, как чудище приближается к нему. То есть, нужно теперь драться с монстром? Это шутка? Коля пытался заставить себя сделать хоть что-то: закричать, убежать, повернуться, сесть, упасть — что угодно, но тело словно парализовало смертельным разрядом накатившего ужаса. Он тонул и захлёбывался в собственной беспомощности.
А потом он вдруг заметил, что железные ворота не закрылись. После того, как чудовище вошло, их оставили открытыми. Неужели специально? Ему давали шанс на спасение? Пусть иллюзорный, пусть маленький, но всё-таки шанс. И другого уже может не быть.
Вновь пробудилось желание выжить любой ценой. Коля мгновенно сорвался и со всех ног рванул по дуге в сторону от чудища, намереваясь обогнуть его по периметру арены и добраться до выхода. Монстр, на удивление, не следовал за ним. Какое-то время он просто смотрел на убегающую добычу, а потом схватил тело Кирилла за ногу и швырнул в Колю. Тот лишь благодаря какому-то внутреннему чутью смог отпрыгнуть и избежать удара. Тело Кирилла вмазалось в стену рядом с ним, брызги крови запачкали лицо и одежду. Ещё одним рывком Коля смог добежать до выхода и проскочить через ворота.
За ареной царил мрак, и Коля с трудом различал очертания стен и предметов. Здесь его ждал лабиринт коридоров, найти правильный путь в котором было сродни решению головоломки. Почти сразу же встал вопрос: прямо или налево? Секундная задержка. Коля выбрал прямо, потому что логика подсказала, что путь налево вёл к трибунам.
Он побежал, но вдруг нога наступила на что-то круглое и продолговатое, что крутанулось под ней, из-за чего Коля споткнулся, потерял равновесие и полетел вперёд. Он автоматически выставил руки перед собой, из-за чего они приняли на себя весь удар. Кожа на запястьях ободралась, а поломанная левая кисть взорвалась новой ослепительной вспышкой боли, которая очень хорошо бодрила и отрезвляла. Коля невольно вскрикнул.
Чудище неспеша выползло за ним с арены. Коля перевернулся на спину и с ужасом смотрел, как оно нависает сверху, тянет одну из своих длиннющих четырёх рук, чтобы схватить. Он отполз и вскочил на ноги настолько быстро, насколько смог. Перед глазами слегка плыло, разум мутился, но приток адреналина заставлял тело действовать на автомате.
Коля хотел уже развернуться и побежать дальше, но чудище стремительно приблизилось и вместо того, чтобы схватить, с размаху ударило его по лицу тыльной стороной ладони. Челюсть мгновенно отозвалась острой вспышкой боли. Рот наполнился солёно-металлическим вкусом. Что-то хрустнуло, несколько зубов улетели прочь.
«Ладно, ладно, сейчас я сам вмажу тебе с такой силой, что ты на Луну улетишь, — на удивление ясно подумал Коля. — Но сперва отдохну на кроватке. Найти бы только её. А вот же она».
И он плюхнулся на кровать, довольно жёсткую, но для его истощённого и израненного тела подойдёт и такая. Почему-то столкновение с подушкой отдалось в лице болью, но такой далёкой, словно горное эхо. На неё можно было не обращать внимания. После всего пережитого он наконец-то мог расслабиться и отдохнуть.
На пару мгновений, растянувшихся в вечность, сознание погрузилось во тьму. А потом он почувствовал, как кто-то тыкает его в спину.
«Ну что вам нужно? Отстаньте, дайте полежать спокойно», — подумал Коля.
Но неизвестный не остановился на тычках. Он схватил Колю за ногу и потащил куда-то прочь с кровати, на холодный твёрдый пол.
Сознание снова включилось.
Коля очнулся, вспомнил, кто он, где находится и что происходит. Во рту хлюпала кровь, поэтому он собрал её в один густой комок и сплюнул. Чудище волокло его по земле обратно на арену. Видимо, хотело прикончить у всех на виду. Ну уж нет. Ну. Уж. Нет.
Под руку попалась железная труба — именно об неё Коля и споткнулся, когда бежал. Пальцы автоматически схватили её и сжали.
Коля извернулся и почти вслепую ударил трубой туда, где должна была быть держащая его рука чудища. Монстр вскрикнул и разомкнул железную хватку. Коля освободился, быстро вскочил на ноги и тут же отпрыгнул подальше.
Он встал против чудовища, этой отвратительной твари, одной из тех, что управляют сознанием других людей. Монстр смотрел на него ничего не выражающим лицом с застывшей полуулыбкой.
Вот теперь начнётся настоящий Мортал Комбат.
Левая рука по ощущениям скоро лопнет от переполнявшей её боли. Кровь заливала правый глаз, под левым расплывался синяк. Рот был разбит. Всё тело ломило, как после бега с десятью килограммами за спиной. И, тем не менее, если он хочет выжить, то должен сейчас одолеть сверхсильного монстра, стоящего напротив.
Чудище атаковало быстро. Левая верхняя рука полетела прямо Коле в лицо. Он успел отойти чуть назад, избежав удара. Но чудище приближалось, атакуя уже всеми четырьмя руками по очереди, взбивая кулаками воздух. Коля просто продолжил отходить назад, не зная, как ему втиснуться в эту серию. Будь там две руки, возможно и была бы брешь для атаки, но против четырёх…
Коля понимал, что отходить вечно не получится. Рано или поздно спина упрётся в стену, и что тогда?
Новый удар пролетел прямо перед носом. Коля отскочил назад ещё быстрее. Затем очередной шаг назад — и вот финиш. Стена. Дальше отходить некуда, только в сторону. Но и справа, и слева безостановочная машина из ударов грозится избить тебя как боксёрскую грушу. Нужно срочно найти решение.
Коля не был мастером стратегии и тактики. Наткнись он на уличных гопников, валялся бы избитым на асфальте, и никакая тактика бы не помогла. Когда нет опыта в драках, ум, сколь бы острым он ни был, — не помощник. Тело само должно знать, что делать.
И сейчас Коля не обдумывал своё решение. Оно даже не успело промелькнуть в его сознании — всё случилось само собой, автоматически. Тело просто отреагировало на необходимость.
Рот снова наполнился кровью, поэтому Коля захотел сплюнуть её. Но не на землю, а в лицо чудовищу.
Плевок вышел, что надо. Кровь залепила монстру глаза, а потому он прекратил атаку и принялся вытирать лицо. Это выиграло пару мгновений, которых было более, чем достаточно для Коли.
Не осознавая до конца, что делает, он размахнулся трубой и со всей силой ударил чудище по голове. То заметно растерялось, его четыре руки не знали куда себя деть и в какую позицию встать, а потому просто панически метались в воздухе. Коля сразу же ударил ещё раз. Во лбу монстра открылась рана, из которой на лицо потекла чёрная кровь.
Чудище не сдалось. Оно вслепую и наугад выбросило кулак вперёд, попав Коле в грудь. Послышался хруст рёбер, воздух выбило из лёгких. Колю отбросило назад, он ударился спиной об стену и на краткий миг потерялся.
Этого хватило, чтобы монстр схватил его за горло верхней левой рукой и приподнял в воздух. Основание шеи пронзило острой болью, Коля начал задыхаться. Пот и кровь заливали глаза, сознание снова меркло.
А может, сдаться? Как вообще человеку победить подобное существо?
Перед глазами возник образ Даши. Странно, что в последние мгновения своей жизни он вспомнил именно о ней. Не испугался за себя, не подумал о родителях, о том, что не успел осуществить свои мечты. Нет, именно Даша явилась ему в предсмертную секунду.
И она не улыбалась. Она заходилась в рыданиях из-за потери двух самых важных мужчин в своей жизни. И стоило Коле увидеть эту картину так ясно, будто Даша и в самом деле сидела перед ним и плакала, как тело вновь наполнилось силой. Ему захотелось во что бы то ни стало броситься к ней, обнять, утешить. Сказать ей, что всё будет хорошо, что жизнь продолжается.
Но он сможет это сделать только если вырвется из цепких рук неведомого чудовища.
Коля собрался, из последних сил размахнулся и ударил монстра трубой по голове в третий раз. Тварь выдержала и продолжила душить его. Он замахнулся вновь, но она перехватила его правую руку своей нижней левой. Тогда Коля упёрся левой ногой ей в грудь, а правой со всей силы ударил снизу вверх прямо в подбородок.
Тварь отпустила Колю, и он грохнулся на пол. Времени обращать внимание на очередную порцию боли не было. Коля поднялся так быстро, как только мог, и со всей дури принялся молотить трубой по голове твари. В какой-то момент та закрылась руками, тогда удары посыпались по корпусу, по змеиному хвосту, по грудям. Даже четырёх рук не хватало, чтобы закрыться везде — Коля всё равно находил дыру, чтобы ткнуть туда трубой.
Подбородок, скула, лоб — вскоре на голове монстра не осталось нетронутого места. Коля продолжал бешено наносить удары, даже не заметив, что орёт, как безумец. Он хотел как можно быстрей закончить эту битву. Победить, победить любой ценой! Сдохни, тварь, сдохни, сдохни, сдохни!
И вот, наконец, чудище не выдержало. Оно повалилось на землю без сознания, а Коля продолжал наносить удар за ударом по голове, желая отыграться за всё, что эти ублюдки с ним сделали, раздавить, уничтожить своего врага. Брызги чёрной крови падали ему на лицо, заливали одежду, но он не обращал на них внимания. Лишь когда голова твари разбилась окончательно, глаза вывалились из орбит, а из дырки в черепе стал выливаться мозг, Коля остановился. Да, после такого он больше никогда не сможет играть в файтинги.
Он тяжело дышал, голова невыносимо кружилась, перед глазами всё плыло. Ноги не держали ровно. Ему хотелось просто свалиться рядом и отдохнуть, но он понимал, что рано. Он ещё не выбрался из этого проклятого места. Надо уходить отсюда, пока другие чудища не спохватились и не пришли за ним.
Но когда до ушей долетел шуршащий звук ползущего змеиного хвоста, Коля понял, что уже поздно. Он попытался определить с какой стороны приближается чудовище, но когда понял, оно уже выросло перед ним. Это была Полина. Его хозяин.
Коля покрепче сжал трубу, но понимал, что эту битву уже не выиграет. Сил еле хватало просто на то, чтобы стоять на ногах. Тем не менее, монстр не спешил нападать.
«Иди за мной».
Чудище развернулось и поползло в другую сторону. Коля некоторое время смотрел вслед, думая, почему оно просто не прикажет. Ему дают выбор? Чудовище замедлилось, подождало, пока Коля дойдёт до него, и поползло дальше.
Вскоре они пришли к очередным железным воротам, похожим на те, которые вели на арену. Снова драться? Сейчас у Коли появилось сильное желание развернуться и побежать прочь. Но чудище открыло ворота и отошло в сторону, пропуская его вперёд. Коля смиренно зашёл внутрь.
Это оказался большой и просторный светлый зал. Все стены, часть потолка и пола были покрыты какой-то органической субстанцией, напоминающей мясо в слизи, а прямо впереди, перед Колей, лежал, присоединённым к стене, огромный шар из этой дряни. В середине шара, обрамлённая небольшими складками, виднелась щель, через которую могло бы пролезть и чудище. В воздухе витал запах гнили и тухлятины, и Колю чуть не вывернуло наизнанку. А ещё эта мерзкая мясистая субстанция шевелилась. С небольшими периодами она слегка вздувалась и вновь опадала, будто дышала. Это делало всё зрелище ещё более отвратительным. Во рту Коли появился мерзкий привкус, захотелось сплюнуть, но ещё сильнее — развернуться и бежать прочь. Вот только чудище зашло следом и закрыло за собой ворота.
«Ты избранный, — услышал Коля голос Полины. — Тебе дана возможность отбросить жалкую и слабую человеческую плоть и переродиться в качестве высшего существа».
— Чего?
Коля начал догадываться, что нужно сделать, и молился, чтобы догадки оказались неверными.
«Ты жалок и слаб. Ты и сам говорил мне: последнее время у тебя не ладится. Ты ведь совсем не об этом мечтал, так? Слава, богатства, всеобщее признание — всего этого у тебя нет. Ты жалкий беллетрист, отчаянно жаждущий величия, но не способный его достичь. Ты так и умрёшь в безвестности, никому не нужный. Я предлагаю выход. Ты смог убить одного из нас, и теперь заслуживаешь право занять его место. Раз в год мы проводим подобную инициацию. Мы находим людей, сражаемся ими, а потом проигравший игрок идёт биться с победившим бойцом. Если выигрывает игрок — всё остаётся как было, бойцов съедают, и целый год мы продолжаем пребывать в блаженной жизни. Если же игрок проигрывает, боец занимает его место. Но в следующем году ты должен будешь найти себе бойца и сразиться им с другим игроком. Но, думаю, проблем у тебя не возникнет. Ведь ты, как и я, тоже любишь файтинги».
— Так ты всё-таки Полина?
Чудище вновь рассмеялось.
«Я была Полиной. Взгляни на меня теперь — что осталось от той ничтожной девахи? Теперь я лучше Полины во всём. Она была слабой и беспомощной. Играла за гроши в жалком никому не известном оркестре. А теперь я — высшее существо. Давай, Коля. Полезай внутрь. Дай нашему богу изменить тебя. Стань бессмертным, будь со мной. Ведь ничто не мешает нам принять человеческий облик и наслаждаться телами друг друга. Оставь свою серую жизнь и пребывай в вечном блаженстве».
Коля посмотрел ещё раз на живую, истекающую слизью щель и почувствовал, как горло обожгло желудочным соком. Он дал себе слово, что, если выберется, впредь будет везде таскать с собой фляжку с бензином. Когда видишь что-то настолько отвратительное, проще его сжечь. Худшие опасения подтвердились — надо лезть внутрь. Интересно, это больно? И почему она просто не прикажет ему это сделать, раз так хочет?
И тут Колю осенило. А что, если она не может? Что, если контроль над его телом сломан? Случилось ли это, когда она сама его отпустила, или же после того, как он потерял сознание в драке с другим чудищем — неважно. Сейчас у него был выбор.
Труба всё ещё в руке. Нужен один быстрый неожиданный удар по роже чудища, а потом остервенело бить по голове, пока оно не сдохнет. Но хватит ли на это сил?
С другой стороны, а может согласиться? Перетерпеть превращение и стать одной из этих тварей. Остаться с Полиной, трахаться с ней днями напролёт, а раз в год участвовать в безумном файтинг-турнире живыми людьми. Чувствовать себя свободным. Чувствовать себя высшим существом.
Но спасёт ли это от душевной боли?
Коля всмотрелся в глаза чудовища, которое некогда было Полиной. Смотрел внимательно, надеясь найти правильный ответ. Когда-то он любил её, он помнил её взгляд в школьные годы, такой светлый и чистый, с верой в будущее и жаждой творить волшебство. И в этот взгляд он тогда и влюбился. Ведь понял, что нашёл родственную душу. И сейчас, в глубине её серых глаз он увидел то, что искал. Она мечтала, боролась с жизнью, но та оказалась сильнее. Она сломалась. Она сдалась.
Рука крепче сжала трубу. Прошлое должно оставаться в прошлом.
Он сделал свой выбор.
***
Даша не могла уснуть. Все слёзы она выплакала ещё пару часов назад, а теперь просто лежала на кровати в спальне, уткнувшись в ноутбук, где играл какой-то тупой ролик с Youtube. На тумбочке рядом стояла пустая на четверть бутылка водки и стопка. Вино уже не помогало. Часы показывали половину первого ночи.
Коля ушёл днём и до сих пор не вернулся. Даша несколько раз звонила ему, но абонент недоступен. Она всячески старалась отогнать от себя дурные мысли, что с Колей что-то случилось. Скорее всего, телефон просто разрядился. Или Коля его специально выключил, чтобы позлить её и заставить волноваться. Если так, то пора расставаться. Она не хотела и дальше жить с человеком, который настолько её не понимает и не слышит.
Сегодня выдался особо дерьмовый денёк. Она так хотела рассказать Коле о смерти брата, выплакаться. Надеялась, что он её утешит, посочувствует, поддержит. Но то, что он продолжал играть день за днём и даже не думал садиться за новую книгу, как бы она ни пилила, как бы ни старалась вдохновить, подстегнуть, направить — просто взбесило. Естественно, она сорвалась.
А теперь жалела. Пусть Коля и ушёл, поведя себя, как последний мудак, но она всё равно его любила. Она понимала, что он не знал о смерти Димы, иначе не поступил бы так. Он не такой человек. Несмотря на лень, невнимательность и инертность, у него всё-таки доброе сердце.
Раздался звук отпираемого замка, затем — открываемой двери. Кто-то вошёл. Закрылась.
— Коля?
Шаркающие шаги ушли в сторону кухни.
Даша положила ноутбук на кровать, вскочила и выбежала в коридор. От входной двери до кухни тянулся след из чего-то чёрно-красного.
— Коля? — спросила Даша уже аккуратнее.
Раздался звук открывающегося холодильника.
Даша зашла на кухню и замерла на месте.
Это действительно был Коля. Правая бровь у него была рассечена и на ней уже образовалась красная корочка. Лицо опухло и напоминало помятую сливу, оно было в крови и какой-то чёрной жиже. Левая кисть распухла, одежда порвалась и измазалась в чём-то непонятном, похожем на мазут. И при всём при этом он спокойно пил молоко прямо из пакета.
Когда он закончил, то вытер рот рукой и посмотрел на Дашу.
— Привет.
— Привет.
Коля глотнул ещё молока.
— Что с тобой случилось? — еле выдавила из себя Даша.
Ей хотелось плакать от ужаса, поскольку она поняла, что он пережил нечто кошмарное.
— Думаю, мне надо в больницу, — спокойно ответил Коля. — Но сперва помыться и переодеться. Не идти же в таком виде. И поспать было бы неплохо.
Даша ничего не сказала. Она просто закрыла рот рукой, чтобы сдержать рвущийся наружу крик.
— Ты прости меня, — продолжал Коля. — Я отвратительно себя повёл. Катя рассказала мне, что случилось. Мне так жаль.
Даша не смогла ответить, поэтому только быстро покивала. Первые слезинки уже покатились из глаз.
— Но есть и хорошие новости, — радостно объявил Коля.
Он допил молоко в пакете, закрыл крышку и поставил его на столешницу.
— Кажется, я придумал идею для нового произведения.
#рассказ #ужасы #монстры #хоррор #боль #кровь
