Начало истории здесь. ("Флёр и шаман") Главка 1.
Начало второй части здесь. ("Флёр и зимний дракон") Главка 1.
-Ну, чего ты молчишь? Скажи что-нибудь! – Гуди испытующе смотрел в лицо Гуннару. И не мог понять, что же оно все-таки выражает – замешательство? Ожесточение? Непонимание? Взгляд этих синих глаз был осознанным, вдумчивым, ни тени потрясения…
Все эти дни Гуди наблюдал, как Гуннар мается с ранами на ногах, как ему тяжело ходить по лесу, вдобавок в чумную деревню ему пришлось добираться босиком, чтобы не растереть ожоги заскорузлыми йорвиками. Гуннар поспевал за всеми не прося сбавить шагу, переступая весь путь ребрами стоп, ковыляя, неловко садясь – и ни слова жалобы не сказал молодой воин. Лишь несколько раз пошутил над своей беспомощностью, когда Флёр попыталась ему помочь в пути. Себя он не жалел. Но Хаген не сходил с его языка, да оно Гуди и понятно: для молодого воина вождь – все.
А еще Гуди подозревал, что если Гуннара привела Флёр, то они сошлись по желанию богов. Не для того ли, чтобы Гуди во всем признался? Пока с ними был Лейв, он держал язык за зубами. Что тут говорить – война есть война, во время штурма, сойдись Гуди и Гуннар лицом к лицу, кто-то из них обязательно убил бы другого. Когда им было необходимо вместе выживать, тоже не надо было об этом заговаривать. Но третьего дня Гуннар удивил его своей откровенностью. Все честно выложил, как дал своим боевым товарищам уговорить себя и подчинился шаману. Переступил ради своей ватаги ту черту, которую никогда не хотел переступать. Выложил потому, что не хотел иметь такой страшной тайны. И Гуди сразила эта прямота. Рано или поздно он все равно бы признался Гуннару в том, что перед ним виноват.
-Да скажешь же ты что-нибудь или нет? – выкрикнул, наконец, потерявший терпение Гуди.
-Да ничего я тебе не скажу. Я себя уронил. И помереть достойно не смог. Чего я, тебя судить буду? Я - и тебя?
-Ну да… не тебе меня судить… Но и мне тебя тоже, получается, никак. Сам вон, за посулами коменданта потянулся, думал, что хорошо устраиваюсь. Что надо только рискнуть, удержать наших парней в замке. Они же все хотели уйти и отдать его вам без боя… Гуннар, я виноват во всем больше, чем ты или тир Флёр. Что ты на меня так просто смотришь? Я же тебя без ног чуть не оставил!
-Да заживают мои ноги, хорошо все!
-Да я не только про ноги! Я вообще, про вину… ты понимаешь, что винить надо меня? В чем именно надо винить меня?
-Я ничего не понимаю, Гуди! Все запуталось! Что ты меня дергаешь? Думаешь, я тут всю вину твою по косточкам разложу? Скажу – тут ты виноват, тут я виноват, тут Флёр виновата, а вон там Мёльнар? Не знаю, кто больше виноват, кто меньше… только асы могут разобраться… если смогут… а не смогут… да чего тут городить? Все мы придурки! Все мы заслуживаем, чтобы нас дракон съел.
-Кроме Камиллы, - сказал Гуди, - но я уже и не знаю. что ей советовать. В замке – Мёльнар… в лесу – дракон. Ох-х…как правильно? Один и Тюр, надоумьте меня! За что я буду наказан? За то, что не отговорил Лейва и его женщин или за то, что не отпустил с ними Камиллу?
-Держи-держи, я сейчас вернусь с посудой! – раздался за кустами бодрый голос Флёр, она выскочила из зарослей, чуть не налетела на Гуди, притормозила с удивленным видом.
-Вы все еще тут? А я думала вы уже в доме.
-Чего носишься? - спросил недовольно Гуди.
-Кувшин нужен, срочно! – крикнула Флёр и помчалась по направлению к дому.
-Какой кувшин? – хором спросили Гуди и Гуннар простывший след.
-Я держу! Я держу! Ай-яй! – запищала Камилла со стороны берега.
Гуди и Гуннар обошли кусты и увидели, что Камилла сидит в лодке и выкручивает на себя какую-то кожу, а та выскользает у нее из рук словно намыленная.
-Что там у тебя? – крикнул в ее сторону Гуди.
-Мех с маслом! – взвизгнула Камилла и в подтверждение слов выпустила скользкие масляные края меха, плеснула из него жирной жидкостью и снова перехватила скользящую кожу маслеными руками, - целый мех с маслом! Мы его нечаянно проткну-у-ули!
Гуди и Гуннар поспешили к лодке. И в самом деле – приличных размеров бурдюк истекал маслом в руках Камиллы, которая пыталась, как могла, удержать его пропоротым боком кверху. Не очень-то хорошо у Камиллы это получалось. Дно лодки, юбки и руки служанки были уже в масле… ну ладно, чего уж там, Камилла сидела уже в луже масла, пытаясь справиться с проколотым бурдюком.
-Подержите! Я не удержу! – взмолилась Камилла и Гуннар тотчас подбежал к борту лодки, схватился за края дыры в бурдюке и потянул их вверх.
-Ой, Камилла не отпускай! – закричал тотчас Гуннар, - ты уронишь, я тоже уроню!
-Я держу-держу! – пискнула Камилла, дернула мешок и омыла руки Гуннара маслом. Тот сразу выпустил края из скользких пальцев, плеснул еще масла, выругался, схватился снова.
-Да что вы за дураки такие? Вдвоем не удержите? – возмутился Гуди, подступился с другой стороны и придержал мех там, где соскальзывала ладошка Камиллы. Служанка тотчас отняла руку и подхватила раздутую маслом кожу с другой стороны.
-Флёр сейчас принесет посуду! – сказала масляная Камилла, - у нас будет целый бурдюк масла!
Гуди сообразил, что они все втроем как идиоты стоят надо кожаным мешком, заняв руки, сдвинув лбы, с который сдували волосы и сопят друг на друга…
-Так! Стоп! – сказал Гуди, - он с Альнотом какашки посылает вместо еды, а на масле не мелочится! Что это значит?
-Флёр сказала… Флёр сказала, это для того, чтобы Альнот жег как можно больше масла ночью, чтобы его далеко было видно дракону…
-Вот зараза – все предусмотрел, - просопел Гуннар, цепляясь за края дыры в бурдюке.
-Вот зараза – разгадала Мёльнара! – просопел Гуди.
-Флёр, где посу-у-да! – закричала Камилла, как она думала, в сторону жилья, а на самом деле прямо в ухо Гуди.
-Да замолчи ты! – рявкнул Гуди на нее.
-А ты не дергайся! – пискнула Камилла, получившая новую струю масла себе на колени, - как много теряем! Сердце кровью обливается!
-А я слышал, как ты меня обозвала барахольщиком, а я не глухой… до твоих воплей был не глухим!
-Ты так тоже людей обзываешь! – сказала Камилла.
-Да тихо вам! – одернул их Гуннар, - давайте спасем, что можно спасти!
-Эй вы! – раздался голос Флёр и звон горшков, - как мне тут подступится? Что вы тут оба вообще раком встали?
-Да куда ты бегала? – спросил раздраженно Гуннар, - до самого замка, что ли?
-Да подвинь свою костлявую корму! Дай пролезть!
Флёр просочилась между Гуди и Гуннаром с черпаком, которым она едва не заехала Гуди в лицо и ведром, которое поставила на спину Гуннару.
-Так… сейчас…
Флёр просунула черпак в дыру в бурдюке и стала вычерпывать, довольно ловко в ведро.
-Как вы его вообще умудрились проткнуть? – недовольно спросил Гуди.
-Он на что-то в лодке напоролся, - сказала Камилла, - на что-то острое. Оно там, на дне…
Флёр быстро начерпала целое ведро масла. Да-да, страшно сказать – целое ведро рапсового масла. После этого бурдюк уменьшился настолько, что можно было, зажав в нем дыру, поднять его и слить оставшееся содержимое во второе ведро и еще в парочку горшков, которые Флёр притащила в ведрах.
Камилла, получившая свободу от бурдюка, выбралась из лодки и принялась вытирать руки о траву.
-Вода еще холодная, – простонала она, - никакого масла не отмоет!
-Глиной оботрись, - посоветовал Гуди.
-Господин Гуди, - смущенно проговорила Камилла, вспомнив о том, как надо обращаться к свободным воинам, - вы уж извините, что я так вас… барахольщиком еще…
-Да ладно, - усмехнулся Гуди, - все мы одинаковы…да! Мы все одинаковы и не можем судить друг друга.
Флёр и Гуннар оторвались от возни с маслом и удивленно посмотрели на Гуди. А тот, что-то важное для себя уяснив, даже не заметил удивленных взглядов. Замер, глядя на воды реки.
-Все мы иногда становимся… барахольщиками. И не только барахольщиками, но и кем похлеще… потому, что мы люди. Хватаемся за что-то как за последнее… Флёр, а Флёр? А мир богов проще людского?
-Не знаю, - сказала Флёр тоном человека, которого не получилось ненароком заставить проговориться. Она забралась в лодку, пошарила и подняла сверкнувший белой сталью узорчатый кинжал.
-Это пропороло мех. Не помню такого у Альнота, он, конечно, тоже барахольщик…
-Брось! – крикнул Гуннар, - это ритуальный нож шамана!
Продолжение следует. Флёр и зимний дракон 61 главка.