Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены
-Как же, так я тебе и поверила, - захихикал голос из тумана, а затем угрожающе заверещал, - ты думаешь, что если я без тела осталась, то и мозги растеряла?
Туман зашевелился и начал менять свою форму, и через несколько мгновений над стариком возвышалась баба Нюра, только бесцветная, как сам туман.
-Ты, Аннушка счастья своего не понимаешь, - ответил, улыбаясь, старик, - вот я сейчас уйду, а ты наедине с ней останешься.
-Кого ты пугаешь, старикашка? - надменно спросила туманная старуха, затем, повернула голову ко мне и усмехнулась, - да я её одним мизинчиком.
Я начала потихоньку отползать в сторону.
-Угу, жаль только, что у тебя мизинчика этого нет, - хихикнул старик, - эх, жаль, Аннушка, лучше бы ты выбрала покой, - печально добавил он.
Я уперлась спиной во что-то твердое и закрыла глаза в ожидании того момента, когда туман доберётся до меня…
- О, Маринка, а ты откуда взялась? - спросил уставившийся на меня Петька. Я с удивлением открыла глаза, осмотрелась и поняла, что сижу, прислонившись спиной к сарайчику,напротив меня горит костёр,никакого тумана и в помине нет, да и старика нигде не было видно.
-Вот, блин, - подумала я, - по ходу эта плесень очень ядовитая, не надо было её пинать.
Я протянула руку Петьке, тот помог мне встать.
- Я тут сарай пыталась осмотреть, - начала я плести очередную чушь, - вот ты меня и не заметил.
- Ты это... Не лезла бы туда, - посоветовал сосед, - этой сараюшке сто лет будет в обед, она и обвалиться может.
Я посмотрела на костер, рамка хорошо взялась огнём и уже догорала.
- Ну, что, стекляшки сейчас будем кидать или попозже? - спросил у меня парень, вороша костер.
-А огонь хорошо разгорелся? - ответила я вопросом на вопрос, всё ещё толком и не поняв, где я сейчас нахожусь.
-Костер что надо, - ответил гордо Петька и долбанул палкой по раме, та распалась на угольки, выпустив вверх столб искр, - ишь как салютует, - проворчал он и прикрыл ладонью глаза.
-Петя, Петь, я тебя сейчас кое о чём попрошу, только ты не обижайся, ладно? – начала я издалека, - ты же сам видел, что зеркало не совсем нормальное. Я тебя попрошу, ты помоги мне узел в костёр закинуть и отойди. Ну, в смысле отъедь подальше на мотоцикле, на всякий случай.
-Ты чего, совсем обалдела что ли? – парень выпучил на меня глаза, - я конечно трус, но не до такой же степени, чтобы тебя бросить здесь одну, с непонятно какой историей.
-Очень смешно, - не удержалась я, - как на кладбище ночью меня одну отправить, так это нормально, а как среди бела дня у костра, так у тебя совесть проснулась.
-Ну, так я же не знал, что ты даже ночью на кладбище на свою задницу приключений найдёшь, - завопил сосед, - но я же тебя не бросил. Хотя мог с испугу и домой рвануть.
-Так, стоп, - рявкнула я, прерывая Петькину пламенную речь, - хватит орать, тут дело не в твоей трусости. Если тут что – нибудь рванёт и нас обоих, не дай Бог, зацепит, то нам не выбраться. Если зацепит тебя, то я не смогу тебя вытащить, да и водить я не умею. Если зацепит меня, то в этой жизни ничего не изменится. Ты придёшь, погрузишь меня на мотоцикл и увезёшь домой, в больницу, да хоть к чёрту на кулички, понял?
-Понял, - с тяжелым вздохом ответил он и взялся за узел со стёклами.
Я показала, куда именно класть его в костре и отошла подальше. Петька тоже не торопился уходить. Он встал рядом со мной и наблюдал, как загорелась скатерть и осколки стекла, как драгоценные камни начали падать в огонь.
-Всё Петь, пора, - сказала я в какой – то момент, когда почувствовала от костра угрозу.
Парень кивнул и с большой неохотой уселся на мотоцикл. И тут я почувствовала, как меня накрывает, и я закричала:
-Петька, гони!
Он резко нажал на газ, мотоцикл заревел и рванул с места по дороге. А я увидела в огне искривлённое от боли и крика лицо бабы Нюры.
-А ведь могла бы просто тихо, мирно умереть, - сказал старичок, вновь появившийся у костра и, подняв Петькину палку, ткнул ею в открытый рот старухи.
Я зажмурилась, потрясла головой и уставилась на старика. Тот ловко орудуя палкой, загонял в костёр пытающие удрать горячие осколки стекла.
-Дедушка, а что с ней такое? – наконец спросила я.
-Бесноватая она, - ответил спокойно старичок, - сделку с дьяволом заключила на вечную жизнь, а жизнь, как видишь, утекает. Она всё, глупая, пытается в тебя войти, а того не понимает, что делать этого уже нельзя. Даже если она умудрится закрепиться в тебе, то обречен будет на забвение и муки вечные.
-То есть, грубо говоря, я победила? – осторожно спросила я.
-Да, - коротко ответил старик, и в этом она сама виновата.
-Да уж точно не я, - мои губы непроизвольно скривились в ухмылке, - дедушка, зачем она так со мной?
-Да ей неважно было с кем, - тяжело вздохнул старичок, - она уже давно людей как рабов бездушных воспринимала.
-Ммм, - вежливо промычала я, - а Вы откуда это знаете? Дедушка, а вы вообще кто?
-Я – то? Григорий.
-Распутин? – ахнула я.
-Да Бог с тобой, - испугано отмахнулся старик, - Григорий я, Аннушкин муж.
-Чего, правда? – не удержалась от крика я, - а Вы тоже колдуном были?
-Знахарем я был, обыкновенным знахарем… - пытаясь что – то доказать повысил тон дед, но затем, немного помолчав осторожно добавил, - ну… или почти обыкновенным.
-Это что, она Вас тоже того? – спросил я старика, и провела ребром ладони по горлу.
-Того, милая, того. Думаешь, чего я тут маюсь. Убила проклятая прямо во время обряда и нет мне теперь места нигде, ни в раю, ни в аду. Конец моей бессмертной душе, застряла она на этом кладбище.
–Надеюсь, это был не тёмный обряд? – спросила я осторожно.
-Ещё чего, не был я чёрным и никогда не буду.
-Фух, - облегченно выдохнула я, - да как же вы вместе то – жили?
-Нормально мы жили, - почему – то мне показалось, что старик обижено огрызнулся, - я в её дела не лез, она в мои тоже, до поры до времени.
-Ничего себе семейка, - хмыкнула я про себя.
В этот самый момент раздался оглушительный рёв раненого животного, огонь столбом поднялся до небес, затем рухнул обратно, пытаясь разнести костёр на мелкие головёшки. Старик схватил меня за руку, и я почувствовала огромный прилив сил, который просто было необходимо выплеснуть на костёр. Я подняла обе руки, и расшеперив пальцы провела всю лишнюю силу через них и направила на костёр. Тот сразу же захлопнулся прозрачным куполом.
-Ну, вот, - уныло произнесла я, - опять я что – то не так сделала. Сейчас погаснет костёр и хана моим стараниям.
-Не погаснет, - улыбнулся старичок, - всё ты верно сделала.
А костёр, в подтверждение слов старика, внутри купола начал танцевать дикий танец огня. Иногда казалось, что вот – вот и рванёт, купол вибрировал, но выдерживал.
-Спасибо Вам дедушка, - искренне поблагодарила я, - без Вас бы я не справилась.
-Справилась, справилась, ещё как бы справилась. Только намучилась бы, да вон с этой, получилась бы беда, - совершенно серьёзно ответил старик.
-Если честно, то так приятно на душе, - разоткровенничалась я, - мне никогда раньше столько людей не помогало.
-Светлая ты, - покосившись на меня, ответил старик, - чистая, добрая. Таким только в радость помогать.
-Вы тоже очень хороший, - расплылась я в улыбке, - Вы простите меня за хамство на кладбище.
-Да уже простил.
Купол очень сильно закачался и я, громко ойкнув, снова подняла руки, готовясь в любой момент дать старухе отпор. Старик тоже напрягся, но тут же расслабился:
-Да не боись ты, не вырвется она, сил не хватит. Вот же вредная баба, - хмыкнул он, - никому не нужна, никто её не ждёт, а она так цепляется за жизнь, аж зубы крошатся.
-Ну, да, - горестно сказала я, - последнего наследника три года, как не стало.
-Какого наследника? – удивился дед.
-Ну, пра-пра-пра там какой – то внук, которого она сыном называла.
-Да, не было у неё никогда детей, - старик удивлённо уставился на меня, - какие дети, какие пра-пра?
-Ну, как же… ну, вот же… - закудахтала я, водя рукой из стороны в сторону, - мне же одна ведунья рассказывала. Говорила, что ведуньи могут родить только одного ребёнка, а потом беречь свой род, помогать ему.
-Это у нормальных людей так, а у Аннушки – то всё по - другому. Она с молодости променяла своё женское счастье на вечную жизнь.
-Да она же брюхатая приползла к наставнице своей, а потом родила, - продолжала настаивать я на своём.
-Ну, родила. Сына дьявола, и что? Пошла вон, в соседнюю деревню, украла ребёнка и показывала его как своего.
-Во, блин замуты, - невольно я всплеснула руками, - а дьяволёнок тогда куда делся?
-Куда – куда, туда, - дед показал пальцем на землю, - в ад он делся, к отцу своему.
-Дед, а ты мне не заливаешь? – в глубине души я не хотела верить в такой ход событий.
-А мне – то зачем? – удивился старик, затем посмотрел на костёр и улыбнулся, - всё, стихла зараза, к полюбовничку своему отправилась.
-А это куда? – спросила я, как наивная дурочка.
- Туда, - дед показал глазами на землю и исчез.
-Э-э-э, дедуля, ты куда? – заорала я на всю окрестность, крутясь на месте как волчок.
Старик снова появился и захихикал:
-Да всё туда же. Чего загомонила? Теперь моя помощь тебе не нужна, уже и сама управишься. Будет скучно, или поговорить захочешь, заходи.
-Куда? – снова спросила я.
-Чего ты раскудахталась, знамо дело сюда. Не на кладбище же. Позовёшь, и я приду, - и старик снова исчез.
Купол, пока я болтала с дедом, тоже рассеялся. Я стояла перед затухающим костром и пыталась рассмотреть, что стало с осколками зеркала.
-Маринка, что случилось, чего звала? – прямо к костру подлетел на мотоцикле Петька.
-Да, кажется, всё, закончилось, - с облегчением сказала я, - можно, наверное, огонь тушить.
-Ну, уж нет, пускай горит,- ответил парень, - до вечера ещё далеко, спешить нам некуда, так что можно посидеть и подождать.
Он приподнял сиденье, вытащил из – под него туго свёрнутый плед и постелил его на землю, жестом предложив мне сесть. Я плюхнулась на плед с явным облегчением, внезапно поняв, что очень сильно устала. Петька, усевшись рядом, уставился на огонь. Немного погодя, он сказал, не отрывая взгляда от костра:
-Пить очень хочется.
-Да уж, на счет попить – поесть у нас ума не хватило, - проконстатировала я.
-Да, как – то боязно было что – то брать с собой, - честно признался парень, - думал, а вдруг оно этим, - он кивнул на костёр, - пропитается, а мы это выпьем…
-И что тогда? – усмехнулась я, - кстати, это кто ж из вас догадался с кладбища песочек тырить?
-А я помню? Я же тогда ещё малой был. Так это что, всё из-за того что здесь песком кладбищенским посыпано?
-Угу. Всё, хана земле, больше тут расти, ничего не будет.
-Вот уроды, - Петька со злости швырнул камешек, попавшийся ему под руку.
Мы снова замолчали и стали наблюдать, как медленно угасают языки костра, и я почему – то посчитала, что сейчас самый подходящий момент для разговора по душам. Я исподтишка посмотрела на парня и тихонько сказала:
-Петь, а что бы ты сделал, если бы узнал, что я, например, ммм… ведунья?
-Маринка, не гони, - совершенно спокойно ответил Петька, - как только старуха пропала, я сразу понял, что с тобой что – то не так.
-Так ты что, думал, что это я её грохнула? - удивилась я.
- Если честно, то даже ни на минутку об этом не задумывался. Мне кажется, что она жива и что-то против тебя затеяла.
- Ну, не совсем так, - хмыкнула я, - старуха что-то против меня затеяла, поэтому она теперь не совсем жива. Мы сейчас сжигаем остатки её души, ну, или что-то типа того, чтобы эта ведьма больше нигде не всплыла.
- Ты серьёзно? - удивился парень, - и на чем она погорела?
- Блин, Петька, ты иногда такие вопросы задаешь, которые просто в тупик ставят. Погорела она вон, на костре, который мы с тобой разожгли, и план её провалился из-за нас с тобой, - я нервно хихикнула, - если бы мы с тобой тогда не опоздали, всё, мне бы конец наступил.
- Ну, тут я точно не причем, это ты себя благодари, это же не я шлындрал по кладбищу два часа, а ты.
- Да, в общем, это и не важно, - отмахнулась я, - важно, что все живы и здоровы и враг повержен.
- Это, да... - задумчиво поддакнул сосед.
Я не стала продолжать разговор, потому что поняла, что для Петьки теперь всё понятно, и он для себя сделал какие-то выводы, даже неважно какие, главное, что он остался за меня. Мы ещё посидели, молча, дождались, когда костер затухнет, и на всякий случай решили его засыпать землёй. Первым к костру подошел Петька и издал странный звук, который невозможно объяснить. Я от испуга вскочила как ужаленная, в два прыжка оказалась рядом с соседом и посмотрела туда же, куда и он. В том месте, куда мы кинули узел с осколками, расплавленное стекло оставило на земле свой изумительный след. Петька обошел вокруг кострища, разглядывая картину целиком, хмыкнул, посмотрел на меня и сказал:
-Даже сдохнуть по - человечески не смогла.
Я повторила Петькины действия, разглядывая картину, сложившуюся из расплавленного стекла и нервно хихикнула. Там было четко видно, как баба Нюра, падающая куда - то вниз, показывает нам фигу.
- Вот такие у нас дела, - тяжело вздохнула я.
- Ничего, не боись Маринка, прорвемся, - он по дружески хлопнул меня по полечу.
- Конечно, прорвемся, - я тоже хлопнула его по плечу, - раз мы с самой злой и старой ведьмой справились, фигли нам не прорваться.
Мы быстро наковыряли палками и накидали на остывший костер земли, и поехали к ближайшему ручью умываться.
- Петь, а что правда, ты из-за отца дома не ночуешь? - спросила я, когда мы подъехали к воде и спешились с его коня.
- Нет, конечно, - ответил он и зачерпнул в пригоршню воды, - просто при посторонних рассказывать не хотел. Я с той ночи, когда старуху увидел на лестнице, теперь боюсь по подъезду по темноте ходить. Да чего там подъезд, когда родители уходят к себе в спальню спать, я сижу в своей комнате и трясусь от страха, - признался он, - мне все время кажется, что она крадется по лестнице вверх и все шкрябает и шкрябает по твоей двери.
-Петька, ну, возьми себя в руки, что ли, - растерялась я от такого рассказа, - ты же видел, что старухи больше нет.
-Видеть-то видел... Но всё равно страшновато, - честно признался он, - как наступает ночь, так меня накрывает. Да ещё на дачу съездили… Думаю, что сегодня мне точно не уснуть.
- Блин, вот что за дрянь был человек, - подумала я, - пацана, вон, до фобии довела. Как его теперь лечить, к психиатру, что ли обращаться? Так в наше время с таким в больничку приди, быстро в дурке окажешься. Вот же... Ведьма, - только и смогла придумать ругательство я, - надо Марью спросить, может, она что посоветует, или научит чему.
-Петь, а давай на этом поле будем учиться вождению, - внезапно, неожиданно даже для самой себя, предложила я, - может, ты к нему привыкнешь, не будешь, так относится.
-А что, давай, - согласился он, - раз это теперь мертвая земля и на ней ничего не вырастет, то можно здесь сделать маленький автодром. Местность здесь ровная, препятствий почти нет, если педали перепутаешь, от силы машину поцарапаешь, - заржал Петька.
-Дурак, - надулась я, - у человека горе, можно сказать, а ты...
-Да всем бы такое горе, - отозвался парень, усаживаясь на мотоцикл, - несчастная старушка тебе и машину, и гараж подогнала, а она скривила рожицу и заявляет, что это горе...
- Ага, ещё бы узнать, откуда такое богатство у этой несчастной старушки, - сказала я усаживаясь позади Петьки на сиденье, - а то потом как предъявит кто -нибудь.
-А я тебе давно говорил, чего ты с этой ведьмой возишься, а ты вечно дураком меня считала. Это же не я говорю, а мамка моя. А моя мамка зря говорить не будет, видать и сама к ней когда-то обращалась, - сказал он и завел мотоцикл.
-Хорошо бы, если это была какая – нибудь мелочь, а то выльется сейчас во что – нибудь, не дай Бог, - проворчала я себе под нос.
Когда мы подъехали к дому, солнце уже шло к закату. Петька, видно боясь наступающей темноты, начал ёрзать на сиденье, отчего мне тоже стало страшновато. Конечно, я не боялась темноты, просто попробуйте сидеть н мотоцикле позади ёрзающего водителя, поверьте мне, вы поневоле задумаетесь о смысле жизни. Правда, я думала несколько о другом. Я сидела за Петькой и прямо – таки физически ощущала его животный страх, и я серьёзно задумалась над тем, что завтра нужно бросать все дела и срочно ехать к Марье. Когда мы подъехали к подъезду, на лавочке сидел ещё один аргумент в пользу моей идеи. Я ещё не успела слезть с мотоцикла, как к нам подбежала тетя Тома.
-Ну, что, угомонили подлюку? – спросила встревожено она.
-Ещё как угомонили, - рассмеялся Петька, - она нам под конец такой фортель устроила, - соседка кинула на меня тревожный взгляд.
-Да, всё нормально, - успокоила я её, - просто она нам напоследок фигу показала.
-Фигу? – изумилась тётя Тома, и громко расхохоталась.
Она смеялась долго, от души и до слёз и еле успокоилась. Затем вытерев ладонью слёзы, коротко сказала:
-Собаке собачья смерть, - и перевела разговор на другую тему, - Марин, ты не съездишь, завтра вместе со мной к бабушке, - затем, покосившись на Петьку, добавила, - ты же знаешь, ей там по огороду надо помочь.
-К бабе Марье? – зачем – то спросила я и добавила, - ой с удовольствием. На первом утреннем? - предложила я.
- Ну, давай так, - согласилась со мной соседка, - за тобой зайти?
-Ой, нет, что Вы, - замахала я руками,- давайте в полседьмого на лавочке встретимся.
- Хорошо, - послушно ответила тётя Тома, и отправилась домой.
- И что, никакой тебе ругани, никакого скандала? - спросил удивлённый Петька, снимая шлем с головы.
- Я же говорила, что она хорошая, - пожала плечами я, - если бы ты слышал, что у неё творилось в доме из-за старухи, то не был бы так категоричен, как раньше.
- А ты типа слышала, - недоверчиво хмыкнул Петька.
- Представь себе, - ответила я, - я же вчера пошла зеркало готовить на вынос, ты не представляешь, что у нее дома началось. Она ко мне принеслась, глаза как плошки, «Ты, что тут творишь», - орет, а я прикинь, совершенно ничего не делала, просто осколки собирала. Короче, я спустилась к ней, а там...
И тут я увидела, как Петьку непроизвольно передёрнуло, и остановилась. Парень с тоской посмотрел на закат, затем на меня.
-Знаешь, что Петька, а давай я до гаража тебя провожу, - предложила я.
Парень кивнул, слез с мотоцикла и покатил его к гаражам. Я пошла рядом и начала рассказывать какую – то ерунду. Петька приободрился и даже начал улыбаться. Мы дошли до гаража, поставили мотоцикл, и я заметила в углу сложенную раскладушку с матрацем. Если честно, то всё это время у меня тот факт, что он живёт в гараже как – то в голове не укладывался, но когда я увидела эту раскладушку…
-Петька, а пойдём ко мнедомой, - вдруг предложила ему я, - у меня дома не страшно, всё – таки у меня пятый этаж, лестницы наверх нет, и бабку мы прикончили.
-Ты, чего Маринка, того, - он покрутил пальцем у виска, - мне нельзя у тебя ночевать, а вдруг соседи увидят, что онискажут?
-А тебе не всё равно? - немного разозлилась я, - у нас что ни сделай, всё равноплохой будешь, всё равно соседи какую- нибудь сплетню придумают. Они нас уже раз десять поженили и двадцать развели. Пошли, тебе говорят, - я притопнула ногой, - чего как бомж в сарае спать. Я не понимаю, куда мать твоя смотрит, хотя, знаю куда. В рот бабе Нюре, небось, заглядывает. Давай, топай, и не выпендривайся, я тебе в своей комнате постелю, а сама в зале лягу. Если что, через меня никто не пройдёт, я им, ух, - я сунула Петьке под нос свой кулачок, но он почему-то мне поверил, кивнул и пошел закрывать гараж, - к тому же, вдвоём всегда бояться веселей, это ты дома сидишь один, вот тебе и страшно.
-Да хватит меня уже агитировать, - пробурчал парень и быстрым шагом двинулся к подъезду, потому что солнце стремительно уходило за горизонт. Когда он дошел до подъезда, начало темнеть, Петька съежился и кинулся бегом по лестнице на пятый этаж.
- Ооо, - подумала я, - вот это фобия. Всем фобиям фобия, блин. Как же так жить-то можно, - и щелкнула выключателем в подъезде, - хоть бы свет включил, трусишка, - похихикала я про себя и отправилась следом за парнем.
Когда поднялась на свой этаж, Петька уже стоял у двери, как стойкий оловянный солдатик, то есть, практически не двигаясь и не дыша, и шустро нырнул в квартиру, как только я приоткрыла дверь.
- Бедный пацан, - подумала я, - с этим точно что-то нужно делать. Петь, ты что, действительно настолько всего боишься? - с сочувствием спросила его, закрывая дверь.
- Ты просто не представляешь, как это страшно, - начал, было, он, но я не стала его слушать, и отмахнулась.
Зачем накручивать парня, если он сам себя уже довел до ручки.
- Может, его к Марье с собой взять? – начала я продумывать варианты лечения Петьки, - пожалуй, нет, надо сначала разрешенияу неё спросить.
Я включила телевизор погромче, и нарочито громко начала разговаривать с гостем.
-Петька, ты есть хочешь? Давай картошки пожарим.
-Тише ты, чего орёшь, - зашипел он, появившись в дверях кухни.
-Вот не знала, что ты такой шуганный, - честно призналась я, - здесь – то ты чего боишься?
-Как чего, а вдруг соседи услышат, - возмутился он.
-О, господи, Петька, ты чего такой закомплексованный? Ну, узнают, и что? Это моя мама должна переживать, а не ты и твои родители. Давай, садись, и начинай чистить картошку.
Мы взялись за ножи и принялись за дело. Я, иногда поглядывая на своего гостя, пыталась понять, откуда у него вот эта боязнь всех и всего, неужели его так испугала бабка? Или я такая вся добренькая, такая вся занятая несчастными старушками, проглядела у себя под носом единственного, кто действительно катастрофически нуждался в моей помощи? А что я раньше могла, если и сейчас не очень – то и понимаю, что мне делать. Нет, нужно серьёзно приниматься за учёбу, и что – то придумать с жильём. Либо прикупить в Ивановке домишко, недалеко от трассы, либо напросится у Марьи жить, кататься туда – сюда вообще не вариант. Ещё этот Петька закомплексованный мне покоя не даёт…
Мы быстро пожарили картошку, поужинали, и мой гость совсем осоловев, отпросился спать. Глядя на него, у меня закралось подозрение, что спал он в последнее время очень мало, и ещё промелькнул какая – то мысль, но я не успела поймать её за хвост. Перед тем, как Петька ушел в свою комнату, я щедро ливанула ему в стакан святой воды и заставила выпить её до дна, не ради чего – то эфемерного, а для того, чтобы он успокоился и нормально заснул. Парень сначала начал отнекиваться, но, когда увидел этикетку на бутылке, выпил воду залпом, еле добрался до постели и почти мгновенно уснул. Глядя на него, я и себе налила стаканчик, всё – таки мы были в довольно – таки экзотическом месте и для профилактики такая процедура не помешала бы и мне. Как всегда, перед сном, я открыла свой ноутбук, посмотрела баланс, который меня начал очень радовать и села писать новую статью про сегодняшние приключения.