Много у кого есть по три короны. Но только удивительный головной убор римского понтифика украшается тремя венцами, расположенными один над другим.
В начале митра была простой конусообразной шапкой, прибывшей, как и многое другое, с Востока. Говорят, что первую драгоценную митру римскому папе подарил Хлодвиг, франкский вождь, перешедший в христианскую веру.
Король Франции Филипп Красивый страшно тяготился влиянием Рима. Тем более что на троне Святого Петра сидел в это время несгибаемый борец с ересями Бонифаций VIII. Считается, что именно этот понтифик и водрузил на митру второй венец, символизирующий земную власть римских пап. Битву с Филиппом папство проиграло и в 1309 году было переселено в Авиньон, под бок французской короне.
Хотя авиньонское пленение продлилось почти семьдесят лет, зависимость от Франции оказалась непрочной. Авиньонские папы наращивали власть. Каковы бы ни были происхождение и смысл второй короны на тиаре, появление третьей напрашивалось само собой.
Если два венца посвящены Отцу и Сыну, где же Святой Дух? Если они символизируют власть духовную и земную, то где власть моральная? Третья корона появляется в середине столетия. Есть сомнения, который из авиньонских пап первым водрузил её на тиару, но промежуток времени вполне ясен. Итак, торжественный головной убор приобретает завершённый вид. Дальнейшее — дань моде, богатству, вкусу. Если в первое время её существования тиара изготовлялась из шитой серебром материи, натянутой на каркас, впоследствии её делали из металла.
В 1963 году умер папа Иоанн XXIII, и на трон Святого Петра взошёл Павел VI. В это время проходил Второй Ватиканский собор, который положил начало современной истории католической церкви. Реформы, упрощение обрядов, приближение иерархии к верующим. И когда на церемонии коронации новый папа появился в тиаре, специально изготовленной и подаренной ему к этому случаю, стало понятно — символ невероятного владычества и беспредельной власти безнадёжно устарел. Павел VI положил конец традиции ношения тиары. Свою он решил выставить на торги, а вырученные деньги — потратить на помощь бедным. Драгоценный головной убор был куплен Нью-Йоркской архиепархией, где и хранится до сих пор.
