Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
Я заглянула под лавку и начала хохотать. Там, стараясь свернуться клубочком, лежал Кирюша и часто – часто моргал. Марья попыталась его выгнать, но тот забился поглубже под лавку и жалобно заворчал. Хозяйка оглянулась по сторонам, схватила метлу, стоящую у порога и ткнула ей в медведя.
- Ты зачем гостью разбудил?
- Да это не он разбудил, - начала защищать его я.
- Что, тоже сон дурной приснился? - встревожено спросила хозяйка.
- Угу, - призналась я, - за теть Тому тревожно.
- И только-то? - хмыкнула ведунья, - за неё не тревожься, на ней такая защита, что даже живая Аннушка ничего бы ей сделать не смогла.
-Но, ее же там мучают, - возразила я.
- Ничего с ней не случится, - Марья присела на край постели и погладила меня по руке, - на самом деле уже всё прошло и это всего лишь сон. Всего лишь отголосок истории, которая уже закончилась.
-Правда? – недоверчиво спросила я.
-Правда, правда, - подтвердило ведунья.
Она ещё раз погладила меня по руке, встала и обратилась к Кирюше:
-Ну, и долго ты ещё намерен тут сидеть?
-Не надо его трогать, пусть спит, - заступилась я за него, - я ничего против не имею. Если бы я знала с самого начала, что это он, я бы даже и не рассказала бы о нём.
-Ну, как хочешь, - усмехнулась Марья и отправилась обратно спать.
Я слышала, как она дошла до своей кровати, как пружины слегка скрипнули, под весом её тела, но почему – то я была уверена, что она, как и я, тоже не спит. Я лежала и думала, чего это бабкина тень прицепилась к тёте Томе, неужели она была в её квартире и нашла тот самый конверт?
- Марья, как ты думаешь, что лежит в том конверте? – негромко спросила я.
-Да кто его знает, - ответила из своей комнаты хозяйка, - может, приглашение на празднование уже наступившего нового года, а может пачка денег. Содержание совсем не важно.
-Не, приглашения у нас сейчас не в чести, - ответила я, - мы и на свадьбу – то приглашения не рассылаем. Сейчас это всё делается по – быстрому, смс – ку хоп, кинул и всё. Там должно быть что – то такое, что должно меня заинтересовать.
-Чтоб тебя заинтересовать чем - то, нужно было знать, чем можно было это сделать, а судя по всему, Анна плохо тебя знала.
-Почему? - удивилась я.
-Потому что судила по себе и просто подсунула тебе конверт, а ты оказалась не любопытна и хорошо воспитана. Другой бы непременно засунул туда свой нос.
-Но, ведь это же чужая квартира, чужой конверт, с чужими секретами, как так можно некрасиво поступать?
-Вот видишь, я тебе именно об этом говорю.
-Вообще – то я любопытная, - буркнула я.
- Но о воспитании ты же спорить не будешь? – я прямо – таки слышала, как она улыбается.
-Нет.
-Ну, вот и замечательно, - ответила Марья, - а сейчас спи, давай. Осталось совсем чуть – чуть, и ты узнаешь всё, что так тебя интересует…
Я проснулась поздно, когда солнце начало припекать и в сенях стало жарковато. Кирюшка бегал на улице и, судя по недовольному рыканью явно кого – то гонял. Дверь в дом была закрыта, поэтому я не знала дома ли хозяйка, поэтому, собрав постель, я вышла на улицу и позвала медведя.
-Кирюшка, а ты сегодня умывался? - спросила я, и тут же ответила за него, - ай-я-яй, как не красиво. А ну, марш морду мыть.
Мы оба побежали к роднику. Я с удовольствием плеснула прохладной воды себе на лицо. Медведь повторил за мной всё в точности. Я подмигнула ему и стала мыть лицо, шею, руки.
-Эх, жаль, зубной щётки нет, - подумала я, - нужно теперь всегда с собой носить.
-Марина, иди кушать, - услышала я.
-Слышал, меня кушать зовут, - сказала я медвежонку и поспешила в дом.
Марья уже накрыла на стол, и сидела за ним, терпеливо ожидая меня. Как только я зашла в дом, она тут же взялась за чайник и стала наливать кипяток в чашки. Я шумно плюхнулась на лавку напротив и потянула носом. Передо мной в чашке лежали ватрушки солидного размера. Марья подвинула ко мне чашку, положила рядом ватрушку и приказала:
-Ешь.
Второй раз мне предлагать было не нужно. Я взяла ватрушку и впилась в неё зубами.
-Как хорошо, что ты такая, - тяжело вздохнув, сказала ведунья.
Я не поняла, о чём она говорит, мне стало неловко, поэтому, перестав жевать, положила ватрушку на стол.
-У Вас что – то случилось? – спросила я осторожно.
-Нет что ты, - замахала она на меня руками, - наоборот. Ты ешь, ешь. Я просто очень рада, что так всё вышло. Ты для меня нечаянная радость, ну, как поздний ребёнок, что ли. Всю жизнь одна и одна, иногда это очень тяжело, даже словом перемолвится не с кем.
-А как же тётя Тома? – удивилась я.
-Да ну её, - отмахнулась Марья, - нудная она, и… старая, что ли…
От таких слов ватрушка мне встала поперёк горла, я подавилась и закашлялась. Хозяйка, не двигаясь с места, слегка двинула кистью руки, кусок как будто растворился во рту, и мне сразу стало легче. Откашлявшись и отхлебнув из чашки чая, я вытерла, навернувшиеся на глаза слезы, и спросила ведунью:
-Что можно такого сделать, чтоб тебя так не любила родная бабушка?
- Она предала меня, - буркнула, как обиженный ребенок Марья.
- Но раз она с Вами, значит, она все поняла, осознала и вернулась.
- Вернулась, но до этого она бросила меня, из-за первого встречного мужика, наговорила гадостей, и в завершении всего, рассказала ему кто я такая. А он оказался то ещё трепло. И мне пришлось переезжать с одного края страны в другой. И прекрати мне выкать, меня это бесит.
- Однако... - это было единственное, что на тот момент мне пришло в голову, - ведьма она и есть ведьма, хоть белая, хоть чёрная, лучше ей не возражать.
Несмотря на неудавшийся завтрак, уезжать сразу же после него мне не хотелось. Поэтому, я решила погостить ещё до вечера. Мария этому обрадовалась и предложила мне научиться варить самое простейшее зелье. Я была очень удивлена, но самым лёгким зельем оказался приворот. Я тут же про себя подумала, что это полная чушь, мне такое точно не пригодится, а ведунья настояла на нём, просто потому, что с него легче всего начинать, но отказываться не стала, усвоив утренний урок. По наказу Марьи, я вытащила на улицу котёл и сполоснула его в ручье. Судя по пыли на котле, ведунья давно не занималась зельевареньем. Подвесив котёл на треногу, валяющуюся тут же возле котла, я села на крыльцо ждать хозяйку, и скармливая медвежонку утащенную со стола ватрушку. Съев угощенье, Кирюшка довольно хрюкнув, потянул меня за дом. Я пошла следом за ним и наткнулась на дрова, аккуратно уложенные в поленницу. Он подошел к дальнему её краю и спихнул несколько поленьев. Ну, тут и дураку было понятно, что от тебя хочет медведь. Я шустро собрала дрова и отнесла их к котлу, положив поленья, как попало. Кирюша, недовольно заворчав, раскидал все дрова и сурово посмотрел на меня.
-Что, не так? – спросила я, и снова начала их складывать, но только не так безалаберно, как в первый раз.
Теперь мне пришлось вспомнить туристические навыки, которые в детстве получила от отца, и начала ставить поленья шалашиком.
Когда я пристраивала последнее полешко к остальным, дверь дома открылась, и я услышала довольное ворчание ведуньи:
-Ну, надо же, а… Приворожила ты его что ли? Никогда никому не помогал, никому поблажек не делал, печеньем только что и удавалось слегка задобрить. Даже Томка с ним не очень в ладах, а тебе уже и дрова показал, и уложить помог. Маринка, может ты ведьма, а?
Я прыснула от смеха, и повернулась к хозяйке. Та стояла на крыльце, держав руках огромную книгу.
-Ух, ты, это что волшебная книга? – ахнула я.
-Глупости не говори, - фыркнула хозяйка, - обычная книга, можно сказать блокнот.
-Да, да, конечно, - хохотнула я.
-Да, блокнот, - твёрдо ответила Марья, - я в нём храню свои заметки. Просто жизнь у меня была слишком долгая, вот блокнот и поизносился, растянулся и потолстел. Ну, чего ты сидишь, костёр – то зажигай.
Не понятно, почему я подскочила и начала хлопать себя по карманам, которых у меня не было, в поисках спичек, которых никогда и в руках – то не держала. Сообразив, что в любом случае я у себя спичек не найду, я развела руками и сказала:
-Не могу, я не курю.
-Можно подумать, что здесь кто – то другой курит, - хохотнула Марья, - ты ручками, ручками давай.
Эти слова меня вообще выбили из колеи, и в моей голове уже возникла картинка, как я тру деревянной палочкой о сухой кусок коры.
-О, Господи, - вздохнула ведунья, щелкнула пальцами и дунула на дрова. Те мгновенно загорелись, и от них пошел жар, - ну, что, поняла? – спросила она меня, провела по горизонтали рукой, как исполнительница шлягеров шестидесятых, и огонь тут же погас.
-Эээ, амм… - замычала я, открывая и закрывая рот, понимая, что для меня даже видеть такое это слишком.
-Ах, да… Прости, - спохватилась Марья, - ты же у нас не веришь ни во что. Слишком много я от тебя хочу.
Она подошла ко мне, подняла руку на уровень моих глаз и щелкнула двумя пальцами. Над рукой появился маленький огонёк.
-Процесс поняла? – спросила ведунья, - ну, а остальное зависит только от тебя. Тебе нужно сосредоточиться на пальцах и захотеть. Понимаешь, тебе просто нужно захотеть, чтобы этот огонёк над ними появился.
-Аммм…угу, - промычала я, и начала гипнотизировать свои пальцы, - горите, горите, да блин гори…
Только тогда, когда пальцы уже болели от щелчков, а сама я разозлилась, над моей рукой вдруг робко разгорелся огонёк.
-Ииии, - тихо запищала я, и огонёк тут же потух.
-Ну, ничего, лиха беда начало, - подбодрила меня женщина, - а теперь всё вспомни и повтори.
Воодушевившись, словами ведуньи я вспомнила, что я чувствовала, когда зажёгся огонёк, и щелкнула пальцами. Язычок синего пламени возник у меня над рукой, и замер, почти не колыхаясь.
- А теперь дунь на него, но перед этим представь, как огонь рассыпается на пылинки, долетает до полешек и обволакивает их.
Я постояла минуту, представляя то, что описала Мария и дунула на огонёк. Всё произошло как в замедленной съемке. Огонёк действительно распался ни микрочастицы и полетел в направлении поленьев. Затем, облепив дрова, частички начали въёдаться в поленья. В итоге, дерево, не выдержав такого напора, как будто лопнуло, и тут же пламя стало жрать его изнутри.
- Урраа, - закричала я, запрыгала как ребенок и захлопала в ладоши.
-Очень хорошо, - похвалила Марья, - ну, на этом сегодня занятие и закончим, - подытожила она, - для тебя и то, что ты сегодня сделала – подвиг.
- Как закончим? - удивилась я, - а как же зелье?
- Какое зелье? - удивилась ведунья, - ах приворотное, - она махнула рукой и рассмеялась, - я передумала, оно тебе не нужно. Ты белая ведунья, и не можешь навредить людям. А приворот-зло. От него люди не только мучаются, но и умирают. Я сама не понимаю, почему меня с него начинали учить. Мне этот урок за столько лет так ни разу и не пригодился. А тебе уже домой пора, скоро автобус предпоследний пойдёт. Не стоит тебе на последнем возвращаться. К тому же мать места не находит, все телефоны оборвала, - Марья сделала жест рукой и огонь снова погас.
-И откуда она всё знает? – в очередной раз удивилась я.
Но удивило меня не это, а то, что поленья оказались нетронутыми. Я присела рядом с ними и потрогала их рукой. Они были совершенно холодными. Я с удивлением посмотрела на ведунью, но та улыбнулась и отправила дрова обратно в поленницу. Мне только и оставалось, что наблюдать за полётом полешек с открытым ртом.
-Когда – нибудь, - подумала я, - когда я стану сильной волшебницей, и научусь всему, всему, всему, я тоже буду удивлять какую – нибудь молоденькую дурочку. Только я не буду водить руками, словно джедай какой – то, я научусь всем этим владеть одним движением брови…
Как бы мне не хотелось остаться здесь подольше, время действительно неумолимо приближалось к ночи. Добродушная хозяйка, покормив ужином и дав напутствие, отправила меня домой. Кирюшка, не захотел просто так отпускать меня и, провожая, всё время что-то ворчал. Когда мы дошли до леса, показал лапами, что будет без меня плакать, тяжело вздохнул и отправился обратно к Марье. Я тоже тяжело вздохнула, потому что вдруг стало невыносимо жалко медвежонка, хоть с собой забирай.
До автобуса было ещё достаточно много времени, бояться некого и я шла через лес, не спеша. Мысли роились в моей голове, пытаясь соединить мою прошлую жизнь с тем, что я делала сегодня, но у меня это никак не получалось. Мои размышления прервал телефон. Он раз за разом выдавал сигнал пришедшей смс – ки, а мне только и оставалось, что считать их количество. Когда я насчитала двадцать первую, вдруг раздался звонок. Если честно, то меня удивило столь огромное внимание к моей скромной персоне, и я, достав телефон, посмотрела на номер. Звонила мама.
-Да, - совершенно спокойно ответила я.
- Маринка, зараза такая, ты, где была? – взревела, обычно спокойная как слон, моя родительница.
-Да, я... - начала было говорить я, но мне не дали больше и слова сказать.
-Я же тут чуть с ума не сошла! Мне соседи звонят, говорят, что кто-то ломится в дом, а ты не отвечаешь.
-А я-то тут причем? – сразу не сообразив о чём речь, спросила я, - ну если к ним ломятся в дом, пусть полицию вызывают, я-то чем им смогу помочь?
-Ты где была, я тебя спрашиваю, - зарыдала мать.
-Да ты же мне и слова не даёшь сказать, - возмутилась я, - у бабушки тети Томы я была, с ночевой, помогала ей. А тут связи нет, я же не знала, что ты мне звонить будешь, так бы на трассу вышла б, позвонила.
-О, господи, тимуровка ты моя, - всхлипнула мать, - ты что, решила взять всех старух мира под свою опеку, своей бабки тебе мало?
-Мам, ну ты чего? - с укором ответила я, - у неё бабка, знаешь какая, мировая. Она столько страшилок знает, - начала заливать я, - она мне их рассказывает, а я их записываю. Знаешь, какие бабки я на этих рассказах заработаю.
- Бабки от бабки, - хихикнула мама сквозь слёзы.
-Действительно смешно, - засмеялась я, - а ещё у неё такой прикольный эээ... пёс, - немного подумав, продолжила я.
-Ладно, с этим всё понятно, - опять не дослушав, меня перебила мама, - кто там может в нашу дверь ломиться?
-А, так это в нашу дверь ломились, - наконец-то поняла я, - ты так орала, что у меня соображалка выключилась, так откуда я могу знать? Я же только домой еду. Может, это тень баб Нюры? - предположила я.
-О, господи, - снова тяжело вздохнула мама, - Марина, я тебя умоляю, только давай без вот этих вот твоих фантазий. Слава Богу, что дверь железную вовремя поставила, а то обнесли бы нас.
-Ой, мам, это я тебя умоляю, - фыркнула я, - чего там у нас выносить, ноутбук свой я с собой увезла, а больше ценного ничего в доме нет.
-Это у тебя нет, - раздраженно ответила мама, - а у нас есть. Телевизор хотя бы тот же взять…
Пока болтала с мамой, я успела дойти до остановки. Там, как будто специально дожидаясь, на лавочке сидела Оксанка и смотрела на меня во все глаза. Мне эта встреча была неприятна, поэтому я не стала заходить под козырёк, а встала на обочине, поглядывая то в одну, то в другую сторону, продолжая слушать нравоучительные речи мамы. А она, как нарочно всё не останавливалась, перечисляя вещи, которые можно было стянуть из нашей квартиры. Она уже дошла до чайника, когда возле меня остановился автобус, и я занесла ногу на его первую ступеньку.
-Ладно, мам, всё, пока, у меня автобус пришел, - прервала я её бубнёж и выключила телефон.
Вдруг я почувствовала, как сзади, в подол моего сарафана вцепилась чья – то рука и меня потянула назад.
-У, ведьма, - заверещала Оксанка у моего уха.
Я вцепилась в поручни и рванула в салон. Несколько человек, сидящих в автобусе, ахнули и поспешили мне на помощь. И тут, случилось то, чего никто не смог бы объяснить, ну, конечно, кроме меня. Со звериным рыком, мимо автобуса пронеслась какая – то бурая тень, сбила Оксанку с ног, откинув к остановке, и в то же мгновение исчезла. Тут же, дверь автобуса захлопнулась, и он тронулся. Мы все, затаив дыхание прильнули к окнам, чтобы посмотреть, что стало с бедной безумной женщиной. А она, как ни в чем, ни бывало, встала с земли, и, подняв высоко в небе руку с какой - то тряпкой и издала победный клич.
-А была бы трезвая, точно бы сдохла, - прокомментировал кто – то из дальнего конца автобуса.
-Боже, бедная девочка, - ахнула рядом со мной женщина, я оглянулась, посмотрела сзади на свой сарафан и тяжело вздохнула.
-Ну, могло быть и хуже. Минус один, - сказала я и спросила у пассажиров, - уважаемые, нет ли у кого – нибудь из вас ножниц, ну, хотя бы маникюрных.
На ближайшей остановке мы дружно соображали из сарафана миди, сарафан мини…
Остальная дорога прошла благополучно, ну не считая того, что мне было не комфортно в очень коротком сарафане. Придерживая подол при каждом малейшем дуновении ветерка, я двигалась мелкими перебежками и наконец, добралась до собственного подъезда. Не успела я войти, как мне на встречу из подъезда вывалился Петька, причём не образно, а в прямом смысле этого слова. Он спустился по последнему пролёту, перешагивая по две - три ступеньки сразу и, размахивая руками, упал в мои объятья и чуть не свалил меня с ног.
-Фух, - сказал он, когда мы всё – таки словили равновесие, - чуть не упал. Маринка, ты, где была?
-Где была, где была, - наконец сорвалась я, - почему это так всех интересует? Тебе – то от меня чего надо?
-Так это, ты ж ничего не знаешь, - почему – то обрадовался и хлопнул по - братски по плечу меня парень, - тут вечером такое было. Часов в одиннадцать началось. Сначала свет во всем доме начал мигать. Народ материться начал, из квартир выходить, в щитки полезли, а тут свет раз, и совсем погас. Ну, тогда все на площадки повылазили, давай там звонить всем, ругаться, дети плачут, бабы орут, в общем, всё как всегда. И тут кто – то как затарабанит где – то наверху. Смотрю, тёть Тома с фонариком и с трёхлитровой банкой воды летит, прямо к тебе на этаж, ну я за ней следом. А что, любопытно же. Народу вокруг много, не страшно совсем. А сплетница – то наша добегает до твоей двери и орёт:
-Да как меня задолбала эта старая сволочь, - и бабах, эту банку о твою дверь, - прикинь.
-Уже прикинула, - зло ответила я, - что мне теперь, как минимум, нужно убирать стёкла с порога.
-Да не о том ты думаешь, - отмахнулся Петька, - представляешь, как только она бабахнула – то в твою дверь, такой вой поднялся, у нас аж уши заложило. А потом всё стихло. А стёкла твои я сегодня утром убрал, - небрежно произнёс парень, - нет там ничего, всё чисто.
-Ну, Петька, спасибо тебе, - я хлопнула его по плечу, - ты настоящий друг, - и кинулась в подъезд, думая о том, что первым делом нужно зайти к тёте Томе.
Я быстро пролетела лестничный пролёт и уже была на площадке первого этажа, когда сосед окликнул меня.
-Маринка, а ты чего такую юбку короткую одела? Раньше я что – то такой не замечал.
Я тут же прижала юбку сзади и резко ответила:
-Был повод, - и направилась дальше по лестнице.
-А тебе идёт, - крикнул он мне вслед.
-Да пошел ты, - ответила я и постучалась в дверь к тёте Томе.
Она открыла дверь практически мгновенно, как будто там стояла целый день и ждала меня. Вид её был ужасен. Красные от бессонницы глаза, темные круги под глазами, в темноте коридора мне даже показалось, что она ещё больше стала седой. Я даже не успела с ней поздороваться, как она бесцветным голосом сообщила:
-Всё, Маринка, можешь жить теперь спокойно, сдохла бабка. Сдохла насовсем.
И мне стало её так жалко… Я обняла её и прошептала:
-Тётя Томочка. Спасибо, спасибо Вам большое. Честное слово, я всё сделаю для того, чтобы бабушка Марья Вас простила.
И наша железная, ворчливая, скандальная тётя Тома вдруг заплакала. Она плакала так горько, как будто она была ребёнком, у которого отобрали любимую игрушку. Я провела её в комнату, усадила на диван и села рядом, а она, всхлипывая начала рассказывать…
-Мне тогда всего восемнадцать было, мать умерла, бабка в ежовых рукавицах держала, а тут подружки на танцы позвали. Бабушка не отпускала, а я сбежала… Встретила там одного…прохиндея. Я даже не поняла, как он меня в постель – то затянул, вроде и не пила я… В общем, потом оказалось, что я беременная. А мы уже во всю встречались тайно от бабушки, и он мне предложил пожениться. Я же не знала, что он такой, что он специально. Я же думала, раз женится, то значит он хороший, честный человек. А он это всё задумал, чтобы бабушку погубить. Он специально со мной познакомился, а я дура, все секреты домашние ему разболтала, как бабушкину защиту обойти. В общем, пожениться – то мы поженились, но через месяц после нашей свадьбы он собрал толпу молодцов, пробрался к дому бабушки и поджог его. Бабуля тогда еле спаслась. А я, - она тяжело вздохнула, - а я ему стала не нужна. В общем, прожили мы ещё два года с ним, а потом расстались. Не смогла я выдержать его насмешек, побоев да издевательств, и сбежала. У меня уже тогда двое детей было…
-Двое, ого! – воскликнула я.
-Я полгода по всё стране бабушку искала, еле нашла. Слава знаменитой лекарки всегда шла за ней. Бухнулась на колени, ведь она единственная моя родная кровь… Потом она мне жениха хорошего нашла, взял меня с двумя детьми, и только всё наладилось, жить стали хорошо, а он умер. Не верил он в бабушкину силу, да и я в этот раз не очень – то и распространялась про неё, вот и упустили болезнь – то эту… А потом…
Внезапно я поняла, что будет дальше, после этого потом, и так мне стало её жалко. Мне почему – то захотелось, чтобы она заснула, долго спала, а потом когда проснулась, забыла все печали. Я погладила её по плечу и почему – то вспомнила детскую сказку.
-Спи глазок, спи другой, - тихо прошептала я, и женщина медленно начала заваливаться на подушку.
Я сняла с опухших ног тапочки, поудобнее уложила её на диван, укрыла покрывалом, которое нашла на кресле и тихо ушла.
Когда выходила из квартиры тёти Томы и тихо прикрывала за собой дверь, снова наткнулась на Петьку. Тот стоял на пролёт выше и явно ждал меня.
-Маринка, ну чего ты опять взялась? – загремел он на весь подъезд, - только от одной старухи избавились, ты вторую нянчить принялась.
-Тихо ты, - рявкнула я на него, - не переживай, она скоро уедет.
-И куда это, позвольте спросить? - насмешливо спросил парень.
-Куда захочет, туда и поедет, тебя забыла спросить куда, - огрызнулась я. Прилипчивый Петька меня сегодня явно раздражал, ещё эта дурацкая юбка…
Решение как от него отвязаться, возникло как – то само собой, когда я поднялась на третий этаж. Шедший за мной Петька не отступал ни на шаг, и тогда я двинулась к квартире бабы Нюры, Аннушки, как называла её Марья.
-Маринка, ты чего, дура, куда тебя опять понесло? – почти с животным ужасом завопил Петька.
И вот тогда, назло ему, я достала из сумки ключи и вставила в замочную скважину. Парня сразу же, как ветром сдуло.
-Вот и хорошо, - хихикнула я, толкнула дверь и вошла в квартиру ведьмы.
Я ожидала увидеть всё, что угодно, но только не это. В квартире, как при старухе, царил полумрак. Я прошла в зал, не встретив никаких препятствий, и открыла шторы. Свет упал на старую, знакомую мне с детства мебель. Вся она стояла на своих местах и была в полном порядке. Хотя, нет… Зеркало… Старое, огромное зеркало бабы Нюры было разбито на мелкие кусочки. Я подошла к столу и провела пальцем по скатерти. На ней лежала недельная пыль.
-Странно всё это,- сказала я вслух и начала искать конверт.