Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) имеет все возможности, чтобы дать толчок к экономическому росту стран-участниц, при этом избежать ошибок ЕС, считает депутат ГД РФ, координатор депутатской группы по связям с Всекитайским собранием народных представителей Сергей Гаврилов
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Сергей Анатольевич, что на сегодняшний день из себя представляет ШОС?
— Сейчас, мне кажется, ШОС проходит историческую развилку между такой центрально-азиатской деловой площадкой, которая была направлена на поддержание возможности развития экономических связей, преодоления пограничных противоречий, и новым историческим форматом, глобальным форматом, который мог бы обеспечить новые правила большой экономики, формирование многополярности мира, и поддержание стабильности и развития Большой Евразии.
Большая Евразия вообще оказалась в сложном положении, но воля Большой Евразии, прежде всего России, Китая, Индии, стран Азии, может позволить создать принципиально новые форматы, это даже не полюс, а персональный формат, который обеспечит снятие противоречий, укрепление стабильности, развитие континента.
Формат ШОС самодостаточен, в отличие от объединений, скажем, в Латинской Америке, Центральной Америке, Африке, поможет обеспечить страны необходимым уровнем мышления, необходимым уровнем спроса, сырьевыми ресурсными возможностями, возможностями цифрового развития, сырьевых отраслей экономики.
То есть у этого формата может быть гораздо более перспективное будущее, чем у Евросоюза, как достаточно форматное развитие равновесной экономики без внешнего критического диктата.
— Иными словами, ШОС может быть альтернативой или конкурентом ЕС, правильно я понимаю?
— Безусловно. Модель Евросоюза находится в глухом тупике, она подавала огромные надежды в начале 90-х, но она оказалась заложницей военно-политического блокового мышления (пример тому НАТО) и даже заокеанских политических интересов.
Задача ШОС — избежать того обстоятельства, чтобы экономические и социальные интересы регионального сотрудничества были подвержены политико-критическому монополизму.
С другой стороны, противостоять бюрократическому мышлению, оторванному от интересов государств и фактически занимающемуся диктатом в отношении экономик стран-участников.
Я думаю, ШОС действительно может обеспечить не только экономическое развитие, что сейчас приоритетно, но и обеспечить новый политический формат, о чем, наверное, впервые задумались многие страны-участники, а именно невмешательство во внутренние дела, безусловно, отказ от санкций, от внутренней враждебности.
Я за сохранение равноправных условий торговли, укрепления отношений в области торговли, развитие технологичных отраслей экономики.
Еще одним из важнейших направлений работы я считаю развитие формата «дверного» союза или банковских проектов, которые позволят уйти от монополизации доллара во внешних расчетах и выстраивания прямых расчетов в национальных валютах.
Одновременно цифровизация позволит сделать возможными биллинговые платежи, современные прямые расчеты и возможное формирование на базе основных валют ШОС общей расчетной единицы, которая приведет от евровалюты к формированию общей с нами [денежной] единицы.
— То есть у ШОС возможно появление общей валюты, сходной с евро?
— Я думаю, что в перспективе в этом не заинтересован ни кто-то из стран участников, ни мы с вами. На данный момент у организации нет центра, формирующего единую кредитную политику.
И я думаю, что в нынешних обстоятельствах им все-таки достаточно будет взаимного доверия, что позволит выйти на другой механизм: переходить сначала в формирование прямых расчетов, формирование межбанковских институтов, общих банков развития, развития расчетов в национальных валютах и в перспективе общих расчетных центров на основании корзины валют.
Поэтому я думаю, что на этом основании может возникнуть новая актуальная расчетная единица на основе динамичной корзины валют, которые будут более широко использоваться в рамках ШОС.
Но это зависит от активной интеграции ШОС, от взаимозависимости экономик, к сожалению, пока такого не происходит.
Я думаю, что сейчас, в условиях санкций и в условиях большой инфляции и энергетического кризиса, продовольственного кризиса, который касается многих стран, в том числе Азии, в условиях сохраняющихся пограничных противоречий, задача состоит, конечно, в том, чтобы найти эффективные пути социализации.
Должны возникнуть новые институты, не просто Советы глав иностранных дел, глав экономических ведомств, глав правительств, глав государств, но и постоянно действующие институты, которые будут улаживать противоречия, подтягивать развитие регионов, чтобы не обрекать Большую Евразию на формирование всех центров, сильно отстающих и находящихся в состоянии деградации.
Поэтому задача состоит в том, чтобы использовать огромные людские ресурсы и возможности — промышленные и торговые — для того, чтобы их оттянуть в большой рынок Большой Евразии. Чтобы это было действительно сообщество, как говорит Си Цзинпин, который сейчас находится в Казахстане.
Такие формы, как форум ШОС, форум объединенных лидеров, такие инструментарии, как БРИКС, — безусловно, это формы, формирующие единые общие ценности: общие ценности в области культуры, чего изначально ШОС не предполагал, обогащение культуры, уважение национальных традиций.
И это может дать толчок развитию формата Большой Евразии. Естественно, он будет более привлекательный, чем однополюсный, по сути, формат Евросоюза.
У Евросоюза возникают противоречия, и при возможностях германской экономики, участии Франции он стал полем для битвы. ШОС должна преодолеть эти сложности путем отказа от подавления одной экономики другой.
Я думаю, что в этом заинтересованы не только экономические круги, не только представители высших органов власти, но и народы Большой Евразии.
— Кстати, по поводу народов Большой Евразии. Я посмотрела список государств, кто заявлял свое желание вступить в ШОС. Это, например, Камбоджа, Непал, Катар, Египет, а последняя, например, скажем так, не совсем Азия. Это про многополярность?
— Нет, это не про многополярность, я думаю, что это про многоцветие.
Я думаю, что формат ШОС оказался неожиданно, с точки зрения внешнего наблюдателя, очень выигрышным, потому что он предполагает участие в больших проектах (технологии, цифровизация, авиация, космонавтика), взаимодействие со странами-лидерами экономическими. Это Китай, Индия, Россия.
Полагаю, что ШОС сохранит на какое-то время такой развивающийся характер. И очень важно, что страны-участники должны участвовать в обсуждении, высказывать свою точку зрения, потому что сначала должен выработаться общий формат отношений, это то, о чем мечтал еще Евгений Примаков, это все-таки диалог большой тройки — Россия, Китай, Индия. А дальше в работе примут участие и другие страны, та же Камбоджа.
Дело в том, что такие государства очень зависимы от большой тройки, поэтому они, конечно, максимально заинтересованы в подключении к ШОС.
Эта организация расширяет их возможности, и при этом не несет угрозу подавления их внешнеполитического суверенитета, национальных интересов, культур, религиозных ценностей, что, к сожалению, принес Евросоюз для своих участников: где в основу ставятся интересы военно-политических блоков вроде НАТО.
Я думаю, что при благополучном развитии ШОС даст шанс тем странам, которые хотят избежать участия в агрессивных политических действиях, такие как Корея, в перспективе, возможно, Япония и Филиппины, там, где расположены исторически военные базы натовские или американские.
— Было бы интересно. Вы сказали, что ШОС — это большая экономическая польза для участников, включение в ШОС, в чем именно она выражается для нас?
— В России за один год на 50% вырос импортооборот с Китаем, речь идет о 200-миллиардном товарообороте, резко растет оборот с Индией.
И я надеюсь, что развитие расчетов, и в том числе в национальных валютах с использованием современных технологий, позволит сделать рынок Большой Евразии для нас привлекательным. Притом что страны смогут выдержать, конечно, внешнее давление со стороны.
