Как-то в детстве, между старых домов я нашел патефон.
Вот такой, только с другой решеткой, без верхней крышки и признаков жизни.
Мне повезло, пружина была цела, а механика требовала лишь чистки и смазки, в процессе которой сразу-же стала ясна причина, почему люди избавились от этого замечательного аппарата. Из-за износа «тормозной колодки», то-ли из войлока, то-ли из фетра, не суть. Стабилизации скорости в нём не было вообще, на полном заводе, диск крутился очень быстро, а к краю уже меееедленно.
Восстановленная механика, сходу порадовала меня своей стабильностью, ибо от механизма я ожидал услышать лютую детонацию. Тут надо оговориться, что я начисто промыл зубья и шнеки, от застарелой смазки грязи.
Но выраженной детонации не было, по крайней мере на фоне роликовых ЭПУ постоявших без движения во включённом положении, или кассетных магнитофонов с погнутыми тонвалами. Этот механический динозавр звучал относительно ровно, и под стробоскопом, на дюалевской тестовой картонке, полоски не особо рыпались. Это был первый сюрприз.
Ставить на патефон даже шеллачные пластинки мне по началу было стрёмно, уж больно тяжел был его тонарм, и зловеще ржавыми выглядели стальные иглы в карболитовом карманчике на торце аппарата. И я решил сделать иглу из чего по мягче, спички, пластиковые шпажки-зубочистки, щепки от разломанной бамбуковой удочки и колотые дубовые шканты, всего и не упомнить. Второй сюрприз оказался в том, что с этими самопальными иглами, некоторые старые, шеллачные пластинки, зазвучали разительно лучше чем на «ригонде»!
Про звук патефона стоит рассказать отдельно.
Да, в нём присутствовали металлические призвуки от мембраны. И жуткие резонансные горбы от трубы тонарма и рупора.(у патефона рупор свёрнут внутри корпуса) И в процессе записи некоторых старых пластинок, без рупоров и шлангов дело не обходилось. (об этом процессе я тогда не знал ещё ничего) НО, при всём при этом, я вдруг услышал музыку там, где раньше слышал лишь ор и истеричный визг! А матрицы "некоторых", "старых пластинок", оказались записанными без участия электроники, чисто акустически-механическим способом. И я заметил это только на патефоне.
Дело в том, что когда я родился, чисто акустического воспроизведения не застал. В доме из вертаков была ламповая старушка «Ригонда» для шеллака и Вега-Юнитра с алмазом для «нормальных пластинок». А шеллаки были ещё прадедовские, до военные даже, и трофеев бабушкины братья привезли альбомов несколько. В общем слушать было что, НО с появлением патефона, оказалось что «Ригонда старые пластинки играет» не совсем корректно. И это касалось не только частотной коррекции, которой на ранних шеллаках не было, от чего они и воспроизводились гораздо более глухими, чем были на самом деле.
Но и уровнях воспроизведения! Старые-то пластинки писались с размахом, в прямом смысле этого слова. А пьезокристаллы в универсальных картриджах советских ЭПУ, к этому размаху были не вполне готовы. Они отлично отыгрывали микро дорожки на 33 оборота, а патефонные 78 уж по остаточному принципу, типа, что с них взять, патефон... Позже, когда я познакомился с ранними электромагнитными и «кристаллическими» звукоснимателями. Я убедился что там эта проблема учтена, даже в «кристаллических». И вообще, буржуйские аппараты переходного периода, даже имели регулятор тембра ради того, что бы слушать как акустические, так и электрические записи с частотной коррекцией и без. (степень которой у разных издателей была различной)
Короче, говоря простым языком, я рассказываю всю эту историю из странного моего детства к тому, что качество воспроизведения может серьёзнейшим образом влиять на восприятие собственно музыки. Например, я не понимал восторгов о Шаляпине, до знакомства с патефоном, для меня это был просто орущий мужик, орущий так что не понять что орёт, если не знать... А оказалась, классный голос и артистическая подача, что дай бог каждому. Да, переиздания фирмы Мелодия я тоже слушал, на подобающем аппарате.
Но старая, заезженная, акустическая запись на патефоне с деревянной иглой воспринималась совершенно иначе!
Тот патефон, вдохновил меня переделать кантилевер убитой ММ вставки, под шеллак. Изменить скорость стола было не сложно, а в место альтернативного усилителя я использовал микрофонный вход магнитофона, да и со штатным, регуляторы тембра решали. Но это был лишь первый шаг, и хотя в последствии коммерческую работу по оцифровке шеллаков я передавал тому кто в этом разбирался лучше (кроме отдельных, особых случаев), а свои наработки по оптическому считыванию отдал ребятам допилившим его до работы с валиками. Сама идея возможной необъективности восприятия, по каким-то конкретным причинам, которые мы, в свою очередь, можем изучать и как то использовать, тащила меня по жизни, не отпуская и ныне.
PS.И вот что ещё интересно, я про патефоны тогда не знал вообще ничего, кроме того что они были, и надо было покупать для них иглы из-за быстрого износа. И на серьёзных щах считал себя изобретателем деревянной иглы ;-)
