Я не ожидала такой красоты! Всласть насмотревшись фотографий в инстаграмах и пинтерестах, я летела над просторами родины в Горно-Алтайск, понимая, что, конечно, будет не так красочно и восторженно, но мечтая хотя бы о некой умеренной красоте. Глупо, да. Нам предстояло проехать больше 1000 километров по республике и увидеть всё в паркетно-внедорожной доступности, чтобы осуществить эти мечтания, но уже подлетая к столице, я поняла, как сильно ошибалась. Умеренности здесь ни на грамм, только высокий пафос. Алтай восхищает, завораживает, пленяет. Величественный и дикий. И невообразимо красивый. Когда-то давно здесь жил злодей Черто. Творил он и творил свои злодеяния, пока не появился богатырь, который смог его победить. Он втоптал Черто в землю так, что остался на поверхности один только палец. Богатырь скорее всего не подозревал, что этим своим подвигом создавал прекрасную смотровую площадку. Вокруг – холмы, покрытые бархатными коврами трав с редкими рощицами деревьев, вьющимися по склонам.
Окрестности Горно-Алтайска называют местной Швейцарией. Здесь вообще куда ни приедешь, то Швейцария, то Тибет, то Исландия, то Каппадокия, то Марс. Взобравшись на Чертов палец и оглядевшись, мы продолжили путь по Чуйскому тракту на юг – до села Онгудай. Чуйский тракт – одна из красивейших дорог в мире. National Geographic включил его в великолепную десятку вместе с австралийской Great Ocean Road, румынской Transfagarasan, китайской Big Gate Road. Асфальтированный двухполосный Чуйский тракт весело петляет между холмов и гор вместе с реками и ручьями, взбираясь на перевалы и спускаясь с них. Из Новосибирска через Барнаул и Горно-Алтайск он бежит до монгольской границы. Это древний торговый тракт, упоминающийся в китайских хрониках ещё тысячу лет назад. В 30-е годы XX века его обустроили – построили мосты, расширили опасные участки, покрыли гравием. Заключённые, как тогда было принято.
В этой Швейцарии нас немного волновали условия, в которых предстояло провести ночь. База Altay Rich в Онгудае встретила нас освещенными гирляндами маленькими деревянными домиками с туалетом, душем, горячей водой, электричеством, нагревателем, холодильником. Тепло, чисто и пахло деревом. Никаких страшилок и в помине. Завтрак для нас приготовила и привезла на базу местная жительница. Отлично поспали, отлично покушали и были готовы продолжить любование пейзажем. Сразу за Онгудаем, в 20 км, перевал Чике-Таман («плоская подошва») высотой 1295 метров. Там, можете не сомневаться, чудесные виды, а кроме того, парковка и ряд сувенирных лавочек. А ещё в 50 км (когда нужно проехать 1000, 50, знаете ли, это рукой подать) река Чуя впадает в реку Катунь.
Тут, кстати, вдруг становится оправданным название тракта, потому что до сих пор он весело петлял вдоль Катуни, и уже казалось, а не закралась ли в топонимику ошибка, но истоки Катуни вовремя оказываются на самом юге – у высочайшей горы Алтая Белухи, а Чуйский тракт бежит на восток рука об руку с Чуей к чуйским истокам. Но вообще-то это не главное. А главное, что Катунь в начале осени становится умопомрачительно бирюзовой. Весной и летом тающие снега и дожди делают воду в реке мутноватой и сине-зелёные каменные породы, через которые она протекает, проглядывают слабо. Зато осенью реку питают чистейшие подземные источники, и бирюза может ярко сиять сквозь чистейшую воду. Начало осени – лучшее время для любования Алтаем. Начинают желтеть лиственницы на холмах и берёзы по берегам рек, и ярко горят золотом на солнце. Это настоящий Алтай – «золотые горы».
Три тысячи лет назад здесь на «золотых горах» жили скифы. Народ, первым оседлавший лошадь, и пугавший лихой дикостью рафинированных древних греков. И если вы вдруг подумали, что автор потерял нить повествования, то вовсе нет. Почти сразу после слияния Чуи и Катуни буквально в 100 метрах от Чуйского тракта находится святилище Адыр-Кан – со скифским оленным камнем. Это памятник павшему войну. «Оленный» - потому что на таких камнях изображали и оленей. Горы здесь – это на самом деле окаменевший лес – так рассказывают шаманы. Фактура скал действительно очень напоминает древесину, так что похоже так и есть. В этом «лесу» есть древние петроглифы – изображения оленей, всадников, высеченные в камне. А вокруг – вокруг такой простор, что невозможно наглядеться. И скифы ведь видели то же самое, и как будто они вот только что были здесь и всего часик назад отъехали пообедать.
Дожидаться пока они вернутся мы не стали, потому что нас самих уже заждалось одно из чудес Алтая – Гейзерное озеро. Оно находится рядом с посёлком Акташ – посреди лесных болот. Гейзерное озеро, признаюсь, было главной причиной моего путешествия на Алтай. Снимок с квадрокоптера висел на стене календарём и манил. Это крошечное озеро с термальными источниками и пластами голубой глины на дне. Голубой – это настоящий ярчайший голубой. А бьющие со дна источники меняют глиняные узоры, и озеро совсем живое. Оно могло появиться в 2003 году после сильного землетрясения, ведь до этого времени никто его не видел. Земля показала спрятанное сокровище.
В 2017 году окружающие болота арендовали предприимчивые люди, построили деревянные мостки (за что им на самом деле спасибо, иначе по болотам и не добраться вообще-то), и проход к озеру теперь платный – зато очень комфортный. Вопрос о доступности природных красот на Алтае (да и везде), о комфорте и сервисе – это «быть или не быть». При отсутствии или, что возможно даже хуже, присутствии плохих дорог, канализаций, электричества, мысли такие: «да как же так, да сделайте же минимально базово комфортно – и для местных жителей, и для туристов, ведь мы же приедем все, привезём денег – будет очень хорошо». Только вот сейчас на Алтае чистейший сладкий воздух, который хочется вдыхать до самых кончиков пальцев, реки и ручьи, из которых можно пить вкусную воду. А для тех, кто здесь живёт, именно Алтай даёт жизнь и сам живой, и не нужно больше ничего. Главное – не дать эту жизнь разрушить. А прекрасные туристы с деньгами пишут свои имена на священных скалах, оставляют кучи мусора у священных озёр и брюзжат, что сервиса им не предоставили. Так может быть лучше дико, непроходимо-непролазно? «… Алтай не просто горы, леса, реки, водопады, а дух, щедрый, богатый исполин великан. Для живущего здесь народа Алтай живой. Сказочно красив он своей многоцветной одеждой лесов, трав; туманы, его прозрачные мысли, бегут во все страны мира. Озёра его глаза, смотрящие во Вселенную. Водопады и реки – его речь и песни о жизни, о красоте земли, гор…» - так писал об Алтае и с такой же любовью его изображал Григорий Иванович Чорос-Гуркин – первый профессиональный художник среди коренных народов Сибири, выпускник императорской академии художеств, ученик Шишкина.
Приняв горячий душ и зарядив телефоны, тепло и уютно спим на базе «Караван» в Акташе. Будут ли вообще тяготы и лишения, начинаем сомневаться мы. Кстати, о тяготах. Ни одного комара и ни одного клеща не встретили мы за всё время нашего путешествия. Осень! Утром яичницей с колбасой и алтайской лепешкой теертпек подкрепляемся основательно, потому что нам предстоит совершить полёт на Марс, и ракета, конечно же, до обеда на Землю не вернётся. Но до Марса ещё ехать и ехать, а сразу на выезде из Акташа – новые восторг. Мы вдруг видим заснеженные вершины. Это Северо-Чуйский хребет с четырех-тысячником Актру. Снег, между прочим, белоснежен (а как ещё сказать) и ярко блестит на солнце, потому что только что выпал – тоже подарок ранней осени. Чуя тут, похоже от восторга перед ледниками, начинает художественно петлять, а близлежащие холмы предоставляют идеальные смотровые площадки. Здесь очень красиво – даже по алтайским меркам, где за каждым поворотом дыхание перехватывает от восторга.
А дальше действительно Марс – так и называется: Марс-1 и Марс-2. Терракота, шафран, охра горных пород в форме лап сфинкса. Внизу узкий совершенно красный каньончик. Инопланетно. К концу третьего дня путешествия мы добрались до большого села Кош-Агач, где для нас приготовили чудеснейший вечер. Нас принимала и угощала в юрте местная семья. Томлёная баранина, жареный хариус, домашний сыр и 50% сливки, теертпек, конечно, и медовые шарики с ячменём. Мы уплетали. Это была наша единственная встреча с алтайской кухней (и за то, что воплотили этот уникальный шансы большое спасибо гидам). Базы и забегаловки у дорог кормят, понятное дело, очень столовочно. И для тура, конечно, удобно и даже, наверное, необходимо, заранее для всех заказать струганой капусты и борща и бежать к новым красотам, но для меня еда, не только в её энергетической ценности, но и в кулинарной, исключительно важна и интересна в путешествиях. Так что этот вечер был особенно чудесен, и мы намазывали (!) нежные сливки на ароматные лепешки и мычали от удовольствия. Когда организм предательски заявил, что места для сливок ну совсем не осталось, в юрту вошли кайчи. Кайчи – это сказители, исполняющие героический эпос. Они играют на традиционных музыкальных инструментах и поют – особым горловым пением, издавая два звука одновременно. Не знаю, как это технически, но звучит потрясающе. Нам рассказали и показали, что есть три вида горлового пения, различающихся по высоте: каркыра – подражает шуму водопада и играющего ветра, комей – силе холода, сыбыскы – осеннему голосу оленя-марала. Как они пели – даже не верится, что люди так могут. И рассказывали о древних алтайских традициях, бережно хранимых, о духах природы, памяти о прошедшем. Почувствовать себя частью огромной страны с такими просторами, такой красотой, такими народами, таким духовным богатством – и радость, и гордость. И печаль.
Следующий день, зарядившись энергией вселенной, а ещё на всякий случай хрустящей самсой с мясом яка и вареньем из ревеня от хозяйки юрты – так что даже решились окунуться в ледяную речку, мы провели в одном из самых заповедных её (вселенной) уголков – зоне покоя Укок. Здесь ветер, здесь огромные валуны, стащенные ледниками с гор, здесь мрачные осыпи скал и блестящие серебром ручьи, в орнаменте из золотящихся лиственниц на коврах из красных кустарников, здесь реют беркуты и перебегают дорогу лохматые яки. И здесь вечность. Понимаете, ощущение того, что жизнь – вечна. Зона покоя Укок – это не бьющее в глаза роскошное великолепие ярчайших красок, это не пугающая природная мощь ревущего океана или неприступных заоблачных горных пиков, это как будто начало начал. И если здесь как в самом начале, значит так будет всегда. Плато Укок обрамляет государственная граница - дальше Монголия, Китай, Казахстан, и мы поворачиваем назад.
Едем снова в Акташ, чтобы добраться до Телецкого озера через восточную часть республики. Дождались наконец-то лишений. Запад – это цивилизация вокруг благоустроенного Чуйского тракта, восток – это бездорожье и безэлектричественность, мытьё в бане, нужда на улице. А ещё это озера Узункель и Киделю, перевал Кату-Ярык, Чулышманская долина. Тот случай, когда красота требует жертв. От Акташа до перевала всего 100 километров, но торопиться не надо. Дорога кое-где напоминает русло реки всё выложенное камнями, да ещё и набор высоты заметный. А главное – вокруг глаз-не-оторвать-красотища, и мы останавливаемся гулять у голубых озёр. Киделю – главное фотографическое озеро. Нужно снимать так, чтобы с берега была видна одинокая лиственница и заснеженные горные пики вдали – аксиома Киделю.
Садимся в машину, едем и наслаждаемся, припав к окнам; останавливаемся, выходим и наслаждаемся; садимся и наслаждаемся, выходим и наслаждаемся - к вечеру мы на базе в долине, спустившись по крутой небезопасной дороге с перевала. Наш водитель-гид не дал нам прочувствовать небезопасность, но, говорят, спуститься и особенно подняться тут получается не у всех.
После тяжёлого дня мы сладко спим у бурлящего Чулышмана в окружении высоких хребтов с ниточками водопадов в предвкушении восхождения на «грибы». Каменные грибы, или урочище Аккурум, – это алтайская Каппадокия. Твёрдые породы, лежащие на более рыхлых, становятся «шляпками», потому что рыхлые постепенно вымываются, выветриваются и истончаются, образуя «ножки». Восхождение было классным: лёгким и зрелищным. Тропа петлёй огибает гору и грибы появляются внезапно в конце подъёма во всей красе.
В последний день путешествия мы любовались Телецким озером. Утро покрыло горы по берегам туманной дымкой. Сквозь неё пробивались солнечные лучи. Высь неба, гладь озера, туманные берега – всё перемешалось. Телецкое (Алтын кёль) – второе озеро после Байкала по запасам пресной воды. Мы плыли по нему шесть часов на пароме, с пронизывающим ветром на носу, вонью топлива на корме, а присесть можно было только в собственной машине. Завораживающая красота вокруг, и очень было бы здорово дополнить её минимально очеловеченными условиями на борту. Если уж плывёт этот паром, поставьте скамейки, продавайте плюшки с чаем… Ах да, чай. Алтайский чай, конечно, не чай, а настой разных местных трав. Травники, их собирающие, – особая тут профессия. Растений множество и растут они в чистоте. Вкуснотища.
Без палаток и рюкзаков, без вертолётов и личных поваров, без рафтинга, без конных переходов, и даже без лэнд крузеров, а вовсе на дастерах мы смогли увидеть множество красивейших мест, завораживающих пейзажей, намазать сливки на лепёшку, окунуться в десятиградусную реку, спугнуть яков, поиграть на лошадиных копытах, осуществить календарные и другие мечты. И всё это неожиданно довольно комфортно. Только с паромом сделайте что-нибудь – молю!
