Что ответит любой человек на улице, если его спросить: помните ли вы какие-нибудь стихи наизусть? Наверное, да. Дайте-ка подумать. Сейчас, сейчас вспомню.
А если попросить: прочтите стихи Корнея Чуковского. Ответы могут быть самые разные, но строчки из «Телефона», «Мухи-Цокотухи», «Тараканища», «Краденого солнца» и других знакомых с детства и с детства же любимых произведений вспомнит почти каждый. Мы без всяких усилий продолжаем:
У меня зазвонил телефон.
– Кто говорит?
– Слон.
– Откуда?
– От верблюда.
Ярко, звонко, весело, неожиданно – и само собой запоминается.
Интересно, Чуковский сознательно конструировал стихи по каким-либо формулам или доверялся своей интуиции?
Дадим слово самому писателю:
«Когда я приступал к сочинению детских стихов, я долго не мог отыскать для них живую, органическую форму. … И лишь мало-помалу, после многих неудач и шатаний, я пришел к убеждению, что единственным компасом на этом пути … является народная поэзия.
Второй наш учитель – ребенок. Я, по крайней мере, никогда не дерзнул бы приступить к сочинению моих «Мойдодыров», если бы не попытался дознаться заранее, каковы потребности и вкусы малолетних «читателей», к которым мне предстоит адресоваться со своими стихами, и каков наиболее правильный метод сильнейшего воздействия на их психику.
Конечно, писал я стихи инстинктивно, без оглядки на какие бы то ни было правила. Но в моем подсознании правила эти существовали всегда; они были подсказаны мне самой детворой, я считал их тогда непреложными и верил, что они универсальны, то есть обязательны для всякого автора, пытающегося писать для детей».
Это цитата из книги Корнея Чуковского «От двух до пяти».
О каких же правилах он говорит?
Речь идет о «Заповеди детских поэтов», который Чуковский сформулировал для себя в 1928 году. Надо сказать, что заповеди эти актуальны и сейчас. Вот они в кратком пересказе.
1. Стихи должны быть графичны. Чтобы ребёнок мог увидеть происходящее, нужно мыслить рисунками. Стихи без рисунков теряют чуть не половину своей эффективности. Сюжет поэмы для малых детей должен быть так разнообразен, подвижен, изменчив, чтобы каждые пять-шесть строк требовали новой картинки.
2. Наибыстрейшая смена образов. Кинематографичность – образы должны сменять друг друга так же быстро, как кадры на киноленте.
3. Словесная живопись должна быть лирична. Вся поэзия должна быть проникнута разнообразными чувствами и настроениями: от грусти и уныния до возбуждения и радости. Она должна быть певуча и легка, чтобы под неё можно было петь и танцевать.
4. Подвижность эмоции и подвижность ритма. В зависимости от настроения, которым проникнут отрывок, должен меняться и стихотворный размер: от хорея – к дактилю, от двустопных стихов к шестистопным.
5. Музыкальность поэтической речи. Стихи должны быть текучими и плавными, без большого скопления согласных в одной строчке.
6. Рифмы должны быть близко друг от друга (парные рифмы, изредка перекрёстные). Ребёнку гораздо труднее воспринимать те стихи, рифмы которых несмежны.
7. Рифмованные слова должны быть носителями смысла (быть логически ударными). Это правило я считаю одним из важнейших и пытаюсь не нарушать ни при каких обстоятельствах. И часто делаю опыты со своими и чужими стихами: прикрываю ладонью левую половину страницы и пытаюсь по одной только правой, то есть по той, где сосредоточены рифмы, догадаться о содержании стихов. Если мне это не удается, стихи подлежат исправлению, так как в таком виде они до детей не дойдут.
8. Каждая строка должна составлять отдельный организм и быть законченным целым (синтаксическим и смысловым). Категорически исключаются переносы и точки в середине строки. Пушкин и Ершов свои сказки писали главным образом «двояшками». (Добавим от себя – и Чуковский).
9. Не нагромождать стихов прилагательными и эпитетами, потому что маленького ребёнка по-настоящему волнует в литературе лишь действие, лишь быстрое чередование событий. Стихи, которые богаты эпитетами, — стихи не для малых, а для старших детей.
10. Речь строится на глаголах. Поэтому «Мойдодыра» я сверху донизу наполнил глаголами, а прилагательным объявил беспощадный бойкот и каждой вещи, которая фигурирует в этих стихах, придал максимальное движение: «все вертится и кружится, и несется кувырком».
Одеяло
Убежало,
Улетела простыня,
И подушка,
Как лягушка,
Ускакала от меня.
Ибо только такая, только «глагольная» речь по-настоящему дойдет до ребенка.
11. Поэзия должна быть игровой. Вся деятельность детей складывается в форме игры. С помощью игры они познают мир. Дети играют не только вещами, но и словами. Тот, кто не способен играть с малышами, пусть не берется за сочинение детских стихов.
12. Поэзия для маленьких должна быть и поэзией для взрослых. По мастерству, по виртуозности, по техническому совершенству стихи для детей должны стоять на той же высоте, на какой стоят стихи для взрослых. Не может быть такого положения, при котором плохие стихи оказались бы хороши для детей.
Есть и тринадцатая заповедь: в своих стихах мы должны не столько приспособляться к ребенку, сколько приспособлять его к себе, к своим «взрослым» ощущениям и мыслям. Конечно, мы должны делать это с большой осторожностью, не насилуя природы ребенка, но если мы этого делать не станем, нам придется отказаться от роли воспитателей. Мы обязаны мало-помалу нарушать многие из вышеуказанных заповедей, дабы путем постепенного усложнения поэтической формы подвести малыша вплотную к восприятию великих поэтов.
Еще одну заповедь Корней Иванович записал позже: детский поэт должен быть счастлив. И эта заповедь чуть ли не самая главная. Дети по природе своей оптимисты. Не может хорошо писать для них человек несчастливый, хмурый и злой. Только чувствуя себя счастливым человеком, можно творить чудеса!
