Замедление темпов военной операции на Украине было сознательным решением, это необходимо для минимизации жертв среди гражданских, заявил министр обороны РФ Сергей Шойгу, выступая на совещании министров обороны стран - участниц ШОС.
"При этом делается все, чтобы избежать жертв среди мирных граждан. Безусловно, это замедляет темпы наступления, но мы идем на это сознательно", - сказал Шойгу.
По словам министра, военная операция "идет по намеченному плану, все задачи будут выполнены".
Это просто прекрасно! Не война, а спецоперация. Не бегство из Киевской, Черниговской, сумской областей и острова Змеиный, а жест доброй воли. Не стратегические просчеты и игнорирование боевого устава, а "мы еще не начинали". Ну и наконец: не увязли, а минимизация людских потерь.
Не будем злословить - война идет нешуточная. Перейдем к сухим фактам. Оперативная пауза затянулась. Трактуется это затишье всеми по-разному – кто-то заявляет об «истощении ресурсов российской армии», кто-то – о «подковерных переговорах». В действительности же все куда более прозаично – идет подготовка к новой масштабной наступательной операции, и отнюдь не украинской, как вы могли бы подумать, исходя из обсуждений последних дней. За последние полтора месяца произошло два незаметных, но ключевых момента в изменении общей военной обстановки: украинская ПВО во внутренних районах страны стала заметно реже перехватывать российские крылатые ракеты. Параллельно российские ВВС демонстрируют еще большее снижение интенсивности своих действий до 30-40 самолётовылетов в сутки. Впрочем, авиация обеих сторон конфликта не производит впечатление силы, способной хоть как-то влиять на ход боевых действий. Бал до августа правила только и исключительно артиллерия – но теперь все изменилось.
Вряд ли большинство людей когда-нибудь задумывались, почему создаются новые военные технологии. Кто-то, вероятно, скажет об увеличении эффективности – и даже будет прав, но лишь отчасти. В общем и целом та же артиллерия достигла пика своего развития в эпоху Второй Мировой – механизация, радиосвязь, воздушная разведка и корректировка огня, соотношение стоимости, массовости и боевой эффективности убедительно демонстрировали, что как таковой потенциал развития артсистем без существенного их усложнения и удорожания исчерпан.
Развитие артиллерии пошло по двум путям – советскому, который представлял собой незначительную доработку концепций образца ВМВ, и американскому, который представлял собой эволюцию как самих артсистем с точки зрения характеристик и доктринальных установок, так и боеприпасов (что вылилось в появление управляемых снарядов).
Советский подход не был плох – вовсе нет. Он лишь был продуктом своей эпохи – эпохи массовых индустриальных армий, городов-заводов и огромных складов военного имущества; эпохи, в которой вы могли позволить себе трату четырех сотен снарядов на взводный опорный пункт, не думая ни о боеприпасах, ни об износе орудийных стволов.
Но она минула – не осталось более армий из миллионов солдат; нет производственных, складских и ремонтных мощностей тех масштабов – и, откровенно говоря, их даже нельзя воссоздать в рамках функционирования современной промышленности и экономики.
Происходящий сегодня конфликт, вероятно, был последней в своем роде кампанией, ход которой определялся артиллерией эры индустриальных армий – точнее говоря, ход лишь первого ее этапа.
Наступая, российская армия обеспечивала свое продвижение расходом 50-60 тысяч снарядов в сутки. Это позволило реализовать операцию по взятию Лисичанско-Севередонецкого укрепрайона, однако по ее завершению в боевых действиях наметилась оперативная пауза, которая длится вот уже 2 месяца. Причина тому – износ орудийных стволов и нехватка снарядов. Так, например, 122-мм снаряды в Российской Федерации не только не выпускаются с 2013 года, но для их производства более нет промышленных мощностей, а запасы – исчерпаны кампанией. То же самое касается и артсистем – нужно понимать, что это сложная техника, которая работает под огромной нагрузкой, вследствие чего, естественно, быстро снашивается, тогда как запасы ее комплектующих и возможности производства новых ограничены. Эти же проблемы распространяются и на украинскую артиллерию, которая не в меньшей степени страдает от нехватки боекомплекта и деталей для ремонта орудий.
Выйти на уровень возможностей полугодовой давности более не может артиллерия ни России, ни Украины.
Боевые действия лишились своего основного топлива и закономерно потухли. Артиллерия, безусловно, продолжит играть важную роль, но не центральную – теперь она отходит высокоточному оружию и авиации.
По этой причине обе стороны конфликта стараются как можно сильнее ограничить возможности авиации соперника – и, естественно, усилить свои. Из этого и происходят многочисленные атаки аэродромов, маневры эскадрильями вдоль линии боевого соприкосновения, расконсервация и модернизация авиационной техники, прощупывание зон ПВО.
Будущий ход боевых действий будут определять уже не огневые валы в стиле штурма Форта Во, а тщательно спланированные точечные операции с применением высокотехнологичных вооружений, призванные наложить стратегические ограничения на возможности противника.
ИСТОЧНИК https://stalingrad.life/
