Риф

Приёмов по массовой переработке людей в марионеток подхалимы при властителях за тысячи лет наработали немало. Прямая подмена теории стаи на суверенитизм — из них самый простой. Есть приёмы и более утонченные. Вспоминается один фантастический рассказ времён моего детства. Инопланетяне прилетели на Землю изучать аборигенов. И так уж случилось, что приземлились они рядом с бензоколонкой — за жизнью которой они и установили наблюдение. Жизнь на бензоколонке известна: подъезжает машина, из неё выскакивает...

В постижении особенности России свернём на кружной путь. Для отдыха.Дело в том, что кроме России брутальной, о которой аборигены всех стран наслышаны из всех и всяческих «средств массовой информации» (на самом деле средств утопления в суверенитизме), существует другая Россия, открытая взору только узкого круга посвященных, — Россия сокровенная, метанация. Все те, кто внимательно вчитываются в строки трактатов античных философов, прекрасно знают, что многие поколения мыслителей делили знаменитую...

Русская народная мудрость теорию стаи знала — естественно предположить, что наши захребетники, чтобы лишить нас понимающего взора и в рабстве довести до совершенно скотского состояния, будут нас усиленно цивилизовать. Скажем, сейчас нашим детям под угрозой тюрем они вдалбливают: все люди равны. Но одна из формул русской народной мудрости: яблочко от яблоньки недалеко падает (яблочко мимо яблоньки не падает) — говорит, конечно, не про фрукты. Но и не только о том, что видно невооружённым глазом: сын похож на отца (настоящего, а не того, кто таковым проходит по документам)...

Враньё вообще самый объёмный кладезь информации — для тех, кто смог воспринять теорию стаи. Или хотя бы предваряющий уровень теории стаи — принцип психологической достоверности. Приведём пример. Всё население СССР и СНГ знает, каким чудовищем был Лаврентий Павлович Берия — нашего современника аж оторопь берёт, когда он смотрит на его портрет. С самого детства помню, как люди шёпотом пересказывали сексуально-маньячные похождения Берия. Дескать, выходил вечером на улицы, выслеживал женщин, потом силой...

Аннотация: Вам еще не порекомендовали или не подарили этой книги? Тому может быть только два объяснения: - если ваши сослуживцы и знакомые сами читали, а вам не порекомендовали или не подарили, то все они вас считают природным рабом и ничтожеством и действуют так, чтобы вы и далее остались в своем качестве не понимающей ничего марионетки; - если они не читали, значит этой книги им никто не рекомендовал и не подарил - то они сами природные рабы. Книга уникальна, не имеет даже отдаленных аналогов,...

Милая моя Аленька! (Даже имя твоё приятно — ласковое, как твой поцелуй!) Завтра, наконец, заканчиваю первую редакцию рукописи, следовательно, в Москву к тебе — послезавтра, и в честь этого — тебе письмо. То, что мы опять живём врозь — не дело. И что тебе за радость в этом грязном, задымлённом, а главное, давящем городе? То ли дело здесь — как хорошо! По календарю зима уже третий день, но солнце яркое, облаков — ни одного, снега нет, ветра тоже. Когда я утром, прежде чем сесть работать, гулял вдоль...

Теперь рассмотрим подробнее особенности психологии той патологически жадной (накопительского типа) дамы, которая предпочла мужчину, зарабатывающего в три раза меньше, чем пренебрежённый П. На первый взгляд может показаться, что это предпочтение говорит о том, что она от жадности освободилась, но на самом деле как раз наоборот: её поступок — закономерное развитие её накопительского (точнее, анального) характера. И совершенно естественно, что, встречаясь с общими знакомыми, она искренне объясняла своё счастливое состояние тем, что наконец-то в её доме появился денежный мужчина...

Рукопись своего рассказа «Дьявол» Толстой прятал в обивке кресла — от своей непомерно ревнивой партнёрши. Прятал до времени посмертных изданий. Но он был уже стар, и ждать их оставалось недолго. А что делать автору этой книги с тем, что ещё в большей мере достойно обивки кресла, если автор всего лишь в том возрасте, в котором Лев Николаевич работал над «Войной и миром»? Ждать посмертных изданий в таком возрасте не стал бы даже Толстой. Так что, не взыщите… Единственное незавершённое дело великого Льва Толстого надо довести до конца...

Л. Толстой в «Войне и мире» рассмотрел практически все возможные комбинации эроса. Есть в романе, кроме Наташи и Пьера, супружеская чета, к которой Толстой относится благосклонней, чем к остальным. Это Николай Ростов и княжна Марья. Княжна Марья, сирота, выросла при подавляющем отце, подавляющем явно и ярко, и вследствие этого была девушкой забитой, несмотря на то, что её много заставляли заниматься естественными науками, что могло способствовать формированию определённо направленного мышления....

П.: Я тебе рассказывал про учительницу и священника? В.: Нет. П.: Давно уж это было. Звонит мне по телефону женщина, представляется учительницей и говорит, что они в школе сейчас проходят творчество Достоевского, и, поскольку ей меня представили как хорошего писателя, она просит меня перед её классом выступить. «Вот совпадение, – говорю, – я как раз последний месяц занимаюсь Достоевским». «Значит, судьба, – говорит с особенно значительной интонацией она. – Значит, так надо». Урок тот должен был быть через неделю, и мы договорились, что она мне накануне ещё раз позвонит...

… В: Разве надо — глаза открывать? Нет? Тогда закрой… А всё потому, что ты мне сопротивляешься! Я так устаю от этого… Твоё сопротивление обессиливает меня. П.: Ох уж эти женщины! Сопротивляться им — ни-ни! А что, я тебе во всех ситуациях сопротивляюсь? В.: Не во всех. П.: Да я и сам чувствую, что сопротивляюсь. И даже догадываюсь когда. Когда невроз нейтральный, от наших с тобой взаимоотношений абстрагированный предельно, — я не сопротивляюсь. А когда реализация невроза хотя бы отчасти с тобой связана, начинаю сопротивляться...

П.: Давно хотел проработать один вопрос… Позанимайся со мной, пожалуйста… Великая, между прочим, до сих пор тайна была от всех. В.: А почему не сам? П.: Не знаю… Может, потому, что мне приятно, когда ты рядом? А может, потому, что ты задаёшь такие вопросы, которые я себе никогда бы не задал. Позанимаешься? В.: Ты бы задал себе ещё лучшие. П.: Ты думаешь?.. И всё-таки, позанимайся, пожалуйста, со мной. В.: Как скажешь. Садись. Или ляжешь? П.: Лучше сяду. В.: Так с чем бы ты хотел поработать? П.: Помнишь,...