Утром Валентина Сергеевна встала раньше всех и принялась за завтрак. Она с удовольствием вспомнила какой вчера был вкусный ужин, сделанный Валерием Степановичем, они-то с Валерой мясо ели редко. А тут такое пиршество, Ирина ела мало, сказав что не хочет.
– Мы ведь там ели очень мало, сейчас я совсем не могу привыкнуть к тому, что могу есть как раньше.
Вчера в основном говорил Валерий Степанович, он коротко рассказал о конфликте в семье, а потом сказал Ирине:
– Мне жаль Ирочка, что ты не нашла поддержку у нашей семьи. А тебе она была очень нужна, пока я жив постараюсь компенсировать тебе все страданиякоторые довелось тебе испытать в детском доме и сейчас. Прости меня за то, что я пошел на поводу своих обид и не интересовался жизнью вашей семьи.
Вспомнив вчерашний вечер, Валентина Сергеевна улыбнулась и принялась разводить тесто на блины. Вчера на рынке она купила домашние сметану и творог, завтрак должен понравиться Ирине. Вскоре ей на помощь пришел Валерий Степанович, который уже давно встал и сделал зарядку во дворе Ирины. И они вдвоем очень быстро управились, Валентина Сергеевна пекла блины, а гость со знанием дела фаршировал блины творогом.
Ирине вставать не хотелось, она лежала, нежась в своей постели, и думала о том, что сейчас ей придется рассказывать обо всем, что она прошла за два месяца своего заточения у мошенников, но молчать она не имела права, ей уже сказали, что своим освобождением она в большей степени обязана не полиции, а Валентине Сергеевне, которая постаралась заставить полицию принять меры, а потом и навести на след преступников, указав номер их машины. К тому же она все это время окружала любовью и вниманием Валеру.
Кто бы знал, как ей не хотелось вспоминать о самых страшных минутах своей жизни.
–Но какой смысл оттягивать, – решила Ира и поднялась. Впервые за долгое время она с аппетитом поела, а вскоре она уже рассказывала свою историю:
–У этих мошенников был легальный бизнес, куда они приглашали людей, это была небольшая швейная мастерская, где без особого напряга все трудились и получали деньги, хоть и не слишком большие но достаточно хорошие для нашей провинции. А когда кто-то из работниц вдруг переставал рабоать, то они говорили, что та уехала домой по семейным обстоятельствам.
И мы, дурочки, верили. А когда я встретила их там, на нелегальном складе, то долго плакала, а они меня успокаивали. Почти все были одинокие или имеющие стареньких родителей, которым самим требуется помощь. Молодых там не было, все были возрастом уже за тридцать и выше, а одной было уже за пятьдесят. Нас держали в подвале. Круглые сутки мы и работали, и спали практически под землёй.
– А что же вы там производили? – поинтересовался Валерий Степанович.
– Этого я сказать не могу нам после освобождения сказали не распространяться на эту тему.
– Ели мы два раза в день, нас водили в столовую, а потом полчаса разрешали гулять на улице. Долгожителями в этом подвале были две женщины, они уже сбились со счёта и не знали даже какое время года на улице, они настолько ослабли, что уже не могли подниматься, так как лестница была высокая. По нашим расчётам они пробыли там больше года и рассказывали, что на их памяти двое так и умерли в этом подвале. Когда нас освободили, их оттуда с трудом вытащили на носилках, такой крутой был подъем, и сразу отправили в больницу.
– А сколько вас было? – спросил Валерий Степанович.
– Сорок человек, – ответила Ирина и продолжила:
За нами следили две женщины-надсмотрщицы, они обе были в возрасте и ужасно противные, они наказывали нас за каждую провинность. Меня в основном третировали за то, что я пела и рассказывала о своей жизни в детском доме. Нам всем почему-то казалось, что они матери кого-то из тех мужчин, которые всем этим заправляли.
Эти две мегеры были мерзкие и злые, создавалась впечатление, что им доставляет удовольствие над нами издеваться, в этот день когда я вам, Валентина Сергеевна, позвонила и закричала от безысходности “помогите”, меня били именно они, а мужчины только смотрели и смеялись, отпуская в мой адрес пошлости, и когда других наказывали, мужчины тоже всегда были там.
– К нам приходили на вид вполне нормальные люди, неужели это двое тоже злодеи из этой шайки? – удивлялась Валентина Сергеевна.
– Наивная ты, дорогая моя, ну кто будет присылать к вам уголовников,вы с Валерой с ними бы с ними и разговаривать не стали, испугались бы. Они недавно перешли на “ты” и это им нравилось.
Ира продолжала:
– И я, конечно, не надеялась, что вы, Валентина Сергеевна, развернете целую компанию по моему освобождению.
– Да уж мы с Валерой очень надеялись, что наша информация поможет.
– Одна женщина в нашем отсеке была очень набожной. Так вот Наташа научила нас молиться. И мы, все десять человек, свой день начинали именно с молитв. Эти молитвы поддерживали нашу общую надежду на освобождение поддерживали нашу веру в то, что мы избавимся от этих двух мерзких женщин, которые больше всего отправляли нам жизнь, но не думали что так быстро. На наше счастье в тот день у нас было много работы, и мы решили работать без перерыва на прогулку. А две наших надсмотрщицы захотели выпить. Я уже говорила, что вход в наш подвал был крутой. К тому же дня за два до этого там перегорела лампочка, но мужики не торопились вкручивать новую.
Вот тогда все и произошло, один из мужчин все же решил вкрутить лампочку, он уже подошёл к подвалу и открыл дверь, и вдруг увидел, как одна из женщин споткнулась инстинктивно схватилась за другую, как нам рассказал мужчина в результате они оба падали до самого низа и орали как резаные. Нам нельзя было отвлекаться, и мы с нетерпением ждали, когда в наше помещение кто-то зайдёт и расскажет, что случилось. Этот мужчина и зашел:
– Они пили? – грозно спросил он.
Мы ответили вразнобый, что их с самого утра не было.
– Точно?
–Ну да, вот смотрите нашу работу, мы по темноте не захотели подниматься на улицу, страшно, и все это время мы работали.
Он тогда и сказал:
– А зато они захотели, идите полюбуйтесь на результат. Мы столпились у выхода, над входной дверью уже было включена лампочка, А внизу, почти у самых наших ног в луже крови лежали наши мучительницы, сразу было видно, что они уже мертвы.
– Мужик был явно новенький, он быстро завернул нас назад и рассадил по местам, и внимательно огляделся. А потом подошел ко мне и, прижав к стене, зашептал:
– Привет от Валентины Сергеевны, через несколько дней, когда погаснет свет, передвигаете свои столы к двери, чтобы к вам никто не смог зайти. Молчи и сопротивляйся, и я стала вырываться, пытаясь освободиться от его объятий, а сама была в полной растерянности. Привет от вас, Валентина Сергеевна, обрадовал, я поняла, что этот мужчина друг, но откуда он вас знает, и кто он вообще, я не знала, и вырвавшись от него, пошла к своему рабочему месту.
– Когда мы все закончили и пошли к ужину, у лестницы уже никого не было, но бурые пятна остались, мы аккуратно обходили их и медленно поднимались по лестнице, меня мутило от этих пятен, я с трудом поднялась, да и остальные тоже. Прежде чем идти в столовую, мы подышали свежим воздухом. После ужина мы все сорок собрались на улице на собрание о вреде алкоголя, зачем оно было нужно, мы так и не поняли. Мы не пили, никого из всех мужчин, надо отдать им должное, мы ни разу не видели пьяными. А потом нам сказали, чтобы мы аккуратнее спускались и поднимались по лестнице, а еще мы теперь должны были выбрать себе старших, которые должны будут отвечать за объем выполненной нами работы.
– Вас четыре группы, вот четверо каждый день должны передо мной отчитываться, – толковал нам самый главный в этой шайке, – так как ваши надсмотрщицы,увы, этого сделать уже никогда не смогут. А теперь идите по местам.
–А через два дня после этого погас свет, и я сказала женщинам, что нам надо загородить дверь нашими тяжелыми столами, они почему-то сразу мне поверили и мы за 5 минут сдвинули четыре стола, А когда началась стрельба все сгрудились в самом безопасном углу и стали читать молитвы. А через полчаса мужской голос сказал: Ирина, выходите вы свободны. Все посмотрели на меня с удивлением, да я и сама была удивлена, мы быстро отодвинули кое-как столы. И я первая вышла в других подвалах были раненые, но их тут же отвезли в больницу. Нас отвезли в какой-то санаторий, где с нами много беседовали, хорошо кормили, а потом дали денег на дорогу, и все разъехались по домам.
– Я так рада что всё закончилось. А вас, Валентина Сергеевна, я благодарю, и не только за то, что вы помогли спасти меня, но и за то, что вы не бросили Валеру и всё это время были рядом с ним.
– Ну не не так уж велики мои заслуги, а с Валерой мы действительно хорошо жили.
Валерий Степанович хмыкнул:
– Да не прибедняйся, дорогая, весь ваш околоток уже знает, что ты шпионила за двумя типами, и теперь тебя так и зовут все – Валя-Замри.
Их разговор удивил Иру:
– Какие типы, что за странное слово замри?
А Валентина Сергеевна шепнула что-то Валере и он убежал, а через 10 минут вернулся с мужчиной. Это был Юрий, он поздоровался и подошёл к Ирине:
– Ира, твой отказ не принимается, я больше ждать не буду, мы завтра же идем в ЗАГС, подумай, если бы ты согласилась принять мое предложение раньше, то того, что случилось, не произошло бы.
Через месяц они в тесном семейном кругу отмечали в ресторане сразу два бракосочетания. Обе пары выглядели очень счастливыми, особенно когда прозвучали первые такты вальса. Валерий Степанович пригласил Ирину, а Юрию не оставалось ничего другого пытаться закружить в вальсе Валентину Сергеевну, но так как старшее поколение умело танцевать вальс, они и взяли инициативу в свои руки. Сидевшие в ресторане посетители рукоплескали им.
А вскоре их жизнь постепенно наполнялась только положительными эмоциями. Валерий Степанович остался у Валентины Сергеевны, А Ирина с Валерой перебрались в более комфортабельный дом Юрия. Через год у Валеры появилась сестрёнка, которую назвали Валюшей.
Мои проницательные читатели, буду очень рада вашим откликам, комментариям, мыслям по поводу прочитанного.
Читайте также на моем канале:
Пришло время любить