Спустя десятилетия еще хранятся в семейных архивах письма с фронта. Можно представить, с каким нетерпением их ждали наши бабушки и дедушки, мамы и папы. Как радовались, узнав, что родной человек жив и здоров. И как страдали, когда приходили похоронки…
В годы войны бойцам очень важно было знать, что тебя ждут. Но в первые же недели войны выяснилось, что конвертов катастрофически не хватает. Так и появились письма-треугольники. Солдаты просто складывали письмо несколько раз, на чистой внешней стороне писали кому и от кого письмо. Старая бумага с выцветшими чернилами или потёртым местами карандашом передаёт нам историю отдельных судеб, то радостную, то печальную, то нежную, то суровую. Из писем узнаём, о чём думали в перерывах между сражениями, чем жили, что помогло выдержать все невзгоды и одержать великую победу. С фронта сообщали, что они живы и здоровы; писали о своих переживаниях, когда подолгу не было вестей из дома; узнавали о судьбе друзей и родственников; описывали скромный военный быт… Через описанные в письмах мысли и чувства мы можем ощутить дух той эпохи.
Для писем-треугольников использовались не только обычные листы бумаги, с которой тоже были перебои, но и страницы, вырванные из бухгалтерских книг, листовки, газеты (текст писали на полях) и любой подручный материал. В основном письма писались химическим карандашом, сохраняющим цвет. Именно благодаря этому, письма, хранящиеся до сих пор, можно прочитать. Большим счастьем было получить солдатский «треугольник». Письма в конвертах наоборот, вызывали страх: в них приходили извещения о смерти или пропаже без вести.
В письмах солдаты писали о том, как скучают по своим родным, о ненависти к фашистам, ждали скорого возвращения домой и встречи с родными. Часто письма не доходили до адресата, поэтому писали часто. Доходило только одно из десятка солдатских писем.
Письма-треугольники были также удобны цензорам НКВД. Именно поэтому письма не запечатывали. Цензоры проверяли письма: нет ли в них недовольства режимом, не содержатся ли секретные данные. Проверяли письма и солдат, и адресатов с другой стороны. После проверки ставился штамп: «Проверено военной цензурой». Но иногда веточка полыни намекала, что жизнь горька, а слово, написанное на татарском или чувашском языке, было подсказкой о реальном положении дел.
Письмо с фронта, написанное Ремже Ивану Павловичу в деревню Лакино его сыном (орфография частично сохранена):
"Письмо писано 22 апреля 1942 года, от известного вашего сына А.И.Р. я во первых строках своего письма спешу сообщить что жив и здоров Тата и мама я сейчас на другом месте от Воронежа ехали на поезде 125 км и сейчас двигаемся. Надо. Только не скучайте, я чувствую что не вернусь домой. Но все вместе, только Рамжи Иван другой. Так что до 1мая буду в бою. У нас тепло, уже ночевали дорогой 2 дня в лесу. Ну правда еще где есть снег. ... я вам послал писем счету нет, а от вас ни одного письма. Как видал Тату от тех пор ни духу и слуху, но писать больше нечего и мало бумаги. А может Нине придется напишет больше писем, пока досвидание, жду ответ. Ответу нету".
Это письмо родителям писал Александр Иванович Ремжа, 1923 года рождения. Как и предчувствовал, домой боец не вернулся. Пропал без вести под Воронежем в сентябре 1942 года.
Тесновский Владимир Иванович родился в 1909 году в деревне Лакино Большемуртинского района Красноярского края. Призван на воинскую службу 14 октября 1941 года. Воевать пришлось недолго, не выдержало сердце, стало давать сбои. 23 июня 1943 года комиссовали и отправили в трудармию. Работал на станции Татищево бригадиром полеводческой бригады.
17 марта 1944 года комиссия признала годным к службе. Отправили на фронт. Последнее письмо пришло с Ленинградского фронта. Был тяжело ранен в боях, умер 13 июля 1944 года. Похоронен в деревне Раухомяки, на северной окраине по дороге из Выборга Ленинградской области.
«1944 года 7 июля Письмо от Твоего мужа Владимера. И добрый ден моя жена Маруся Ульяновна также же мои детки доч Надежда сын Николай и доч Валечка, ещо мои родные родители Папаша и Мамаша. Посылаю я вам свой горячий привет и желаю всего хорошего в вашей жизни. Сообщаю вам, что я в настоящее время жив и здоров. Я сейчас нахожусь на фронте на ленинградском, боремся сейчас с финнами и спешим поскорей разбить финнов и с победой возвратиться домой. Я прошу тебя, Маруся, что ты не думай не об чём, и не скучай, и передай от меня моим родителям, чтобы не скучали и свою старость не взграбливали, живите спокойно, хорошо и дружно. Смотри Маруся себя и ребятишек. Я знаю, что сейчас тебе конечно жить тяжело с малыми ребятишками. Но сейчас время такое, не только ты одна. Несмотря ни на что, живи как тебе лучше. Жив буду, домой вернуся, то наживем все обратно, жить будем еще лучше. Письма я пишу часто, но не знаю, как вы получаете. Пока у меня все. Пиши письма чаще и жди от меня письмо, в дальнейшем буду писать». (Орфография частично сохранена).
Не знали в свое время адресаты, что их письма будет кто-то читать кроме родственников, не ради любопытства, а для того, чтобы сделать историю войны более полной.
