Игорь не хотел идти на эту выставку, но объяснить свое нежелание пойти и полюбоваться картинами известного в стране художника он тоже не мог. Ира не поймет его, она не сможет понять, как можно отказаться от такой возможности.
- Это же сам Ольшанский! Это же легенда современного искусства!
Ира была помешана на искусстве. Много лет она работала в музее, организовывала интересные выставки и искала спонсоров. В ее обязанности не входила работа над имиджем заведения, но Ира активно вела страничку в соцсетях, заманивала посетителей рекламой, искала интересных артистов, которые могли бы разместить свои работы в музее и привлечь туда новых посетителей. Игорю порой казалось, что на его жене и держится до сих пор музей истории города, в который он сам наведывался еще со школьной экскурсией, ходил по залам, зевал и жутко хотел домой.
Ира превратила музей в настоящую жемчужину города, и ей нравилось то, чем она занималась. Даже Игорь не мог похвастать тем, что ему нравится его работа, а ведь он хорошо зарабатывал, имел репутацию прекрасного руководителя и мог на пальцах объяснить любой бизнес-процесс. Нет, с энтузиазмом Иры, касающимся работы, энтузиазм Игоря не шел ни в какое сравнение.
Возможно, основной причиной, по которой Ира так любила заниматься своим делом и отдавалась ему целиком, было то, что у них с Игорем не было детей. Так вышло, что к тридцати пяти годам у женщины была выявлена непроходимость маточных труб, а после двух внематочных беременностей врачи категорически запретили Ире рожать до тех пор, пока она не пройдет полный курс лечения и не сделает операцию.
К сорока годам операцию женщина так и не сделала, потому что жутко боялась врачей и всего, что было с ними связано, поэтому только и оставалось, что заниматься работой и уходом за любимым мужем.
Игорь детей хотел, но без фанатизма, поэтому диагноз жены его не напугал, и со временем мужчина свыкся с мыслью о том, что у них с женой не будет своих детей.
- Можно ведь усыновить ребенка, - предложила Ира, а Игорь обещал подумать над этим, отложив раздумья в долгий ящик. Он уже привык к тому, что они с женой жили одни, его все устраивало, а на постоянные вопросы о том, когда же семейство обзаведется потомством, он научился отвечать коротко и ясно, и вопросов стало поступать в их адрес все меньше, а вскоре их не стало совсем.
Эта выставка, на которую так сильно тянула своего мужа Ира, была не простой для него. Ира понятия не имела о том, что художником, чьи картины выставлялись в их музее, был родной отец Игоря.
«Георгий Ольшанский» было псевдонимом известного художника, на самом деле у отца Игоря была та же самая фамилия, что и у самого Игоря – Тихомиров. Только вот в какой-то момент Тихомиров вдруг решил, что творить под псевдонимом будет куда выгоднее и маститее, чем под собственной фамилией.
Игорь не хотел идти на выставку, потому что не хотел встречаться с отцом. И хотя он понимал, что после пятнадцати лет разлуки отец вряд ли узнает в нем родного сына, все равно видеть человека, который некогда принес Игорю много болезненных и неприятных жизненных событий, он не желал.
- Почему ты артачишься? – Ира приставала к мужу, тянула его за руку и расписывала то, каким профессиональным и великолепным был Георгий Ольшанский, как он выставлялся в разных странах, какой имел там успех и как им повезло, что этот художник согласился выставиться в их провинциальном музее.
- Ты же знаешь мое отношение к искусству, - пытался объяснить Игорь, - я в нем ничего не понимаю, буду выглядеть как баран, остановившийся у новых ворот.
- Не выдумывай, - отрезала Ира, - ты так не будешь выглядеть. Тем более, что там буду я. Просто приди, испытай гордость за жену и ее успехи. Сделай вид, что тебе нравится его мазня, и я буду счастлива безумно.
Пришлось согласиться. Возражений против того, что жена не приложила никаких усилий к организации выставки, у Игоря не было и быть не могло. Он пошел. Стоял у работ своего отца, рассматривал картины, что-то ему нравилось, но, в основном, сын считал своего отца бездарностью. Просто кто-то и когда-то решил, что Ольшанский – гений, и с тех пор карьера художника пошла вверх.
Игорь вдруг замер, остановившись у одной из работ. На ней он узнал девушку, с которой у него когда-то был роман. Это были болезненные отношения, полные ревности и ссор, но это были самые настоящие чувства, это однозначно была любовь. Ее звали Натальей, и картина, созданная отцом Игоря, имела говорящее название – «Любимая». Нет, не мать Игоря была любимой женщиной Георгия Тихомирова, ею стала любимая девушка его сына.
Игоря начала бить дрожь. Девушка смотрела на него с картины своим проникновенным взглядом, от которого на его теле до сих пор появлялись мурашки. Игорю даже показалось, что у него поднялась температура и давление, настолько глубоко он погрузился в свои воспоминания.
- Понравилась? – к Игорю подошла Ира, встала рядом. Он едва выполз из своих воспоминаний, посмотрел на жену, а она с удивлением взглянула на него.
- Ты такой красный! У тебя все в порядке?
И тут Игорь понял, что нет. В глазах потемнело, он почувствовал прилив крови к голове, а потом потерял сознание. Очнулся в машине скорой помощи, когда его везли в больницу. Покрутив головой, попытался увидеть жену, но вместо нее увидел мужчину в дорогом костюме. Похолодел от ужаса, узнав в нем отца.
- Пришел в себя? – спросил Георгий. – Слава богу. Рухнул прямо посреди выставочного зала.
- Где Ира? – спросил Игорь.
- Едет на своей машине за нами. У тебя все хорошо?
- У врача спроси, - буркнул Игорь и закрыл глаза.
Получается, что отец его узнал. Еще бы, так опростоволоситься, бухнувшись в обморок посреди зала, да еще и напротив картины с говорящим названием. Георгий, наверняка, все понял. Только вот зачем он едет с Игорем в карете скорой помощи?
В больнице его разместили в отдельной палате, подключили массу датчиков, чтобы мониторить состояние организма. Тут же прибежала Ира, она с восхищением смотрела на Ольшанского и с сожалением смотрела на мужа.
- Милый, ты как? – спросила Ира.
- Пусть он уйдет, - холодно сказал Игорь, указывая головой на художника, сидевшего в палате.
- Но Георгий Павлович все оплатил. Отдельную палату, обследования…
- Я сам могу все оплатить!
Отец усмехнулся, вышел из палаты. Ира с укоризной смотрела на мужа. Она явно не рассчитывала на то, что ее супруг проявит такую неделикатность по отношению к величайшему мастеру своего дела.
- Зачем ты так с ним? – спросила она с сожалением. – И почему ты не говорил, что он твой родной отец?
- А ты считаешь, что тут есть, чем гордиться?
Ира со священным ужасом смотрела на Игоря:
- Конечно! Он же гений! Ты видел его работы? У меня только за два часа уже спросили стоимость трех его работ! Представляешь, какая это удача! А ты с таким пренебрежением о нем отзываешься.
- Ира, открой глаза! Вспомни, что я говорил тебе о родном отец? О том, как он увел у меня любимую девушку, как потом бросил ради нее мать, которая не смогла пережить его предательства и покончила с собой, как потом женился на этой девчонке, как она мучилась рядом с ним.
- Я все помню, - поджав губы, сказала Ира, - но ты тоже, похоже, многого не знаешь.
- Интересно, чего?
- Того, что у Ольшанского четвертая стадия рака. Ему осталось от силы полгода. Может быть, это шанс помириться с ним? Может быть, пришло время попросить друг у друга прощения?
- Я ни в чем перед ним не виноват, - отрезал Игорь, а внутри словно что-то перещелкнуло. Отец болен, у него рак! Как же так? Они не общались больше пятнадцати лет, а тут такое. Интересно, как живется Наташе рядом с ним? Счастлива ли она? Не жалеет ли о сделанном в свое время шаге? Ведь Георгий старше ее на двадцать пять лет, и теперь в свои шестьдесят пять выглядит на все семьдесят.
Поговорить с отцом он отважился только через два дня. Игоря уже готовили к выписке, он был полон сил и энергии. Георгий Павлович сам приехал к сыну в больницу, спросил разрешения поговорить. Игорь не стал отказывать отцу, потому что хотел знать о том, как живется его бывшей возлюбленной рядом с этим уже давно немолодым человеком.
- Наташи нет уже больше трех лет, - ответил Георгий Тихомиров, а Игорь ахнул, - ту картину я писал в память о ней. О девочке, которую я любил больше всех в своей жизни.
- От чего она умерла? Ей ведь было всего ничего…
- Ей было тридцать семь лет. Рак, запущенный. Я не видел, не замечал, как она угасает. А Наташа везде носилась со мной, по разным городам и странам, позабыв о своем здоровье.
Игорь горько усмехнулся:
- Ты и эту женщину загубил. Всегда был и остаешься эгоистом несмотря на свой возраст. Старый эгоист, без стыда и совести.
- Я понимаю тебя. Я знаю, как ты любил эту девочку, но нет моей вины в том, что она полюбила меня.
- Твоя вина во всем. И в смерти матери, и в смерти Наташи. Ты убиваешь все живое вокруг себя. Стоило мне прийти к тебе на выставку, и я сам едва не погиб.
- Игорь, перестань! – Георгий Павлович не выдержал упреков сына. – Я за все расплачиваюсь сейчас! У меня рак, я медленно умираю. Ты можешь простить меня и выполнить мою последнюю просьбу.
- У тебя хватает наглости еще о чем-то меня просить?
- У меня нет выбора. У меня есть дочь от Наташи, ей десять лет.
Игорь вздрогнул, об этом он не знал.
- После моей смерти у девочки не останется никого. Я знаю о том, что у вас с Ириной нет детей, а моя дочь будет нуждаться в семье. Пока я жив, мы могли бы стать ближе друг к другу. Я хочу, чтобы о моей дочке заботился не чужой человек.
Игорь усмехнулся:
- Разумеется, моя жена уже обо все знает? Уже готова тебе помогать?
- А ты нет? – спросил Тихомиров-старший. – Неужели ты бросишь на произвол судьбы свою родную сестру?
- Ты всегда умел нажимать на нужные клавиши. Ты умеешь манипулировать людьми, управлять ими. Наверное, поэтому у тебя такой успех в художественном деле.
- Мой успех – это результат огромного труда, который тебе и не снился. Если тебе кажется, что все так просто, то ты ошибаешься. Я люблю тебя, люблю свою дочь, я любил всех своих женщин, но вот так сложилось…
В палату вошла Ира, на ее лице была улыбка:
- Милый, ты готов к выписке? Поговорил с отцом?
- Ирочка, - обратился к жене Игоря Георгий Павлович, - я прошу тебя поговорить с мужем и объяснить ему то, о чем я говорил тебе. Мой сын меня не хочет слышать, не хочет мне помочь.
- Я такого не говорил, - хмуро произнес Игорь, - я готов тебе помочь, я готов пойти на компромисс.
Ира еще шире улыбнулась. В тот вечер Тихомировы ужинали в ресторане, а с ними была еще и дочка Георгия Павловича от второго брака. Галина была молчаливой и очень сильно походила на покойную Наташу. Игорь не сводил с нее глаз, настолько его притягивала девочка. Родная сестра, дочка бывшей возлюбленной, будущий удочеренный ребенок. В Игоре боролись сразу несколько чувств: начиная от вселенской любви к этой невинной девчонке и заканчивая жалостью к отцу. Всего этого еще неделю назад не было в жизни Игоря. Теперь он был готов простить отца, принять его в свою жизнь и постараться быть хорошим родителем для своей сводной сестры.
Автор Юлия Л.
Читайте на канале " Мишаня"
