Прочитала рассказ с таким названием в одной из детских хрестоматий – очень понравилось. Автор - Олег Флавьевич Кургузов.
Детский писатель, редактор и журналист ушел из жизни 18 лет назад, еще довольно молодым, ему было чуть больше сорока. Вместе с Тимом Собакиным он стоял у истоков журнала «Трамвай», где в 90-е печатались многие интересные, молодые авторы, был редактором оригинальной русской версии журнала «Улица Сезам».
Олег Кургузов писал добрые и веселые книги в традициях Виктора Драгунского, Николая Носова и Бориса Житкова: «Солнце на потолке (рассказы маленького мальчика)", «День рожденья вверх ногами», «Наш кот – инопланетянин», «Теплые сказки», «Селедка на свободе», познавательные книжки «По следам Почемучки» и «Про каплю Акву». Рассказы и сказки сочинялись в непростое время - взрослые были в большей степени заняты самими собой и зарабатыванием денег в резко изменившейся постперестроечной реальности. И часто забывали о детях... В произведениях отразились узнаваемые приметы 90-х: дороговизна товаров, дефицит, тревога и страх перед будущим. Но взгляд автора оптимистичен – все трудности можно пережить, когда в семье доверие, любовь, готовность улыбнуться и помириться.
Для автора семья значила очень много. Кургузов публиковал свои произведения под псевдонимами Олег Оленча (такое ласковое прозвище ему придумала мама) и Гело Возгурук (имя и фамилия автора наоборот). Одна из последних книг посвящена сыну писателя - Паше.
Вот такой рассказ я прочитала в хрестоматии.
Джем твоего письма (сказка нежная)
Мальчик Киря умел печатать на машинке только одним пальцем, поэтому он часто промахивался мимо нужной клавиши и нажимал не ту букву. Поэтому в письме у Кири было много ошибок.
Закончить своё письмо к бабушке Киря хотел фразой: "Ждём твоего письма". Но он перепутал "Ж" и "Д" и у него получилось: "Джем твоего письма".
Бабушке очень понравилось письмо внука. Но особенно ей понравилась последняя фраза: "Джем твоего письма".
"Значит, - решила бабушка, - для Кири моё письмо - это такое же счастье, как его любимый джем".
Бабушка прослезилась от радости и вместе с ответным письмом отправила внуку баночку его любимого клубничного джема. А на бумажке, которой была закрыта баночка, она написала большими бабушкиными буквами: "Джему моего сердца".
Другой рассказ прочитала в детстве в журнале "Мурзилка".
По нему, кстати, есть мультфильм (он включен в сборник "Веселая карусель")
Ух, котище!
Мама, папа и я ужинали. А кот Лукьян сидел возле стола и смотрел на нас просящими глазами.
Мама отломила кусок сыра и сказала:
— Хочешь сыра, Лукаша? Скажи «мяу».
Кот молчал.
Тут к нам пришла тетя Паша — родственница по папиной линии — и села к столу.
— Лукаша, скажи «мяу» и тебе дадут сыра, — пропела она.
Кот молчал.
Тут к нам пришел дядя Саша — родственник по маминой линии — и тоже сел к столу.
— Ну, кот, выдай «мяу» и получишь кусок сыра, — строго сказал он.
Кот молчал.
«Эх! — подумал я. — Если бы кот был большим и сильным как тигр, они бы не стали дразнить его».
И тут кот начал расти на глазах. Он рос, рос, рос и превратился в огромного котищу-тигрищу!
— Ну-ка, все хор-р-ром, — зарычал он, — скажите «мяу», или я вас сожру!
Родственники задрожали, прижались друг к другу. И я услышал стук их зубов.
— Быстр-р-ро! — рычал Лукьян.
— М-м-м-я-а-а… — заблеяли родственники.
— Др-р-ружно! — командовал Лукьян.
— Мяу-у-у!!! — завопили родственники.
А я подошел к Лукьяну, погладил его, почесал за ухом. И котище-тигрище снова стал маленьким котом.
А вот и еще один рассказ Олега Кургузова:
Тепло наших чувств
Когда пришло очередное письмо от папиной родни, мама сказала:
— Твоя родня совсем села нам на шею!
А папа сказал:
— Молчала бы уж! Твои-то родственнички не слезают с этой шеи который год.
А я подумал: «Хорошо еще, что у меня нет родственников, а то бы они сели на шею и маме, и папе, и мне».
— И ни капли тепла в их письмах, — горевала мама. — Сплошные просьбы: достань то, достань это. Они думают, что у нас здесь всё есть.
— Да, — согласился папа. — Они в этом уверены. Однако в письмах моих родственников наряду с просьбами содержится некоторая доля тепла.
— Ну уж! — возмутилась мама. — Если уж и есть какая-то частичка тепла, так это в письмах моей родни.
И они заспорили.
— Да! Нет! Что? А! — кричали они.
Потом папа сказал:
— Есть идея! Сейчас мы измерим теплоту их чувств.
Он притащил термометр и стал прикладывать его к письмам.
— Ага! — кричал он. — Моя тетка Марфа — восемнадцать градусов! А у твоего племяша Шурика всего пятнадцать!
Мама отбирала у него термометр и кричала:
— У! Моя сестренка — двадцать градусов, а у твоего Федюни — семнадцать.
Но тут среди кучи писем им попался затертый конверт. Термометр показал «ноль».
— Ха-ха! — сказал папа. — Наверняка весточка от твоей родни.
Мама развернула письмо и тихо сказала:
— Это написал мне ты, когда мы еще не были женаты. Какие здесь удивительные слова! Но, оказывается, в письме не было тепла ни на грош?!
— Ну что ты! — сказал папа. — Наверно, письмо просто остыло за эти годы...
Тут они оба погрустнели и совсем притихли. Им было уже не до споров. Они сидели на диване раздельно, как два каменных острова в тумане.
Тогда я тоже сел на диван и заполнил пустоту между ними.
А вы помните любимые стихи и рассказы из детства? Какие?
