Горный Выступ. Никто не знал сколько ему лет. Поговаривали, что стоит он, одинокий, с самого Начала Времен.
Много рядом с ним было и выступов, и горных вершин, но под действием ветра, снега, солнца, эти горные вершины постепенно сглаживались, опадали, превращались в песок.
И один только
Горный Выступ – с ним ничего не происходило: он оставался неизменным.
А все дело было в шляпе. Никто не знает, когда она появилась на Горном Выступе, поговаривают, что с самого начала времен она уже была.
И ничто не могло снять, сорвать или уничтожить эту шляпу. Поговаривали также, что она даже срослась с этим Горным Выступом.
Она оберегала его от нещадных ветров, от солнцепека, от ливней. Струи дождя скользили по шляпе и не достигали поверхности Горного Выступа.
Так он и жил, и все ему было нипочем. Когда кто-то обращался к нему с вопросом или просьбой, он отвечал гордым и презрительным молчанием.
Никто никогда не видел лица и не слышал ни слова от этого Горного Выступа, не видел его глаз и не чувствовал его тепла. Про него говорили, что "чужая душа – помутнение хрусталя".
А он и сам не стремился обзаводиться друзьями.
Сам себе он говорил: «И без вас как-нибудь проживу». Он никогда не видел света, поскольку под шляпой всегда было темно.
Ну вот однажды поднялась такая сильная буря в пустыне, какой сроду не бывало. Она подняла в воздух тучи песка, все вокруг заволокло, завыло, закружилось и завертелось.
Порывы дикого ветра набросились на Горный Выступ и сорвали с его макушки шляпу!
Когда буря умчалась, песок осел, все вдруг увидели, что Горный Выступ абсолютно лыс!
Тут такое поднялось! Крики, карканья, шумная возня, пересмешки-пересуды: в общем, все начали смеяться над ним:
- Ха-ха-ха! Вот это да! Оказывается, наш горный выступ совершенно лысый и неинтересный!
Горный Выступ не знал, куда ему деться от насмешек и мелких уколов, сыпавшихся со всех сторон.
Он чувствовал себя совершенно беззащитным: ведь раньше под шляпой было хоть и темно, но абсолютно безопасно. А теперь шляпы не было, и спрятаться от посторонних взглядов было абсолютно невозможно!
Вороны бросали на его вершину мелкие камушки, и даже маленькая ящерица, пробегая, намеренно хлестала его своим хвостом. Короче, что делаем, то и хотим!
Змеи, проползая мимо, злобно шипели обидную песенку:
«Пустой кувш-ш-ш-ш-ин, как обезглавленное тело, а нам какое дело!» - уж на что они намекали – одному Вельзевулу известно!
Ласточки, кружась над вершиной горного выступа, весело щебетали: «Дизайнеры, они только с виду дураки – а вот придумали же шляпу! Ну, а теперь, ищи-свищи ветра в поле!»
Горный Выступ и рад бы был выплакаться, да никто не хотел ему подставить свою жилетку, она сама была им ближе к телу. Да и вправду сказать, ведь и слез у него не было: дожди скатывались струями с полей шляпы и не застревали в расщелинах Горного Выступа. А потому был он совершенно сух и бесполезен.
Сначала Горный Выступ находился в растерянности, а затем начал тревожиться: нет привычной шляпы, и он не может спрятаться под ней ни от природных стихий, ни от окружающих!
Ни от Ветра, ни от Солнца, ни от Ливневых дождей!
Он настолько приуныл, что впал в депрессию. Ему казалось, что весь мир смеется над ним, атакует его и не принимает таким, какой он есть.
Так прошла осень и наступили холодные дни. В один из таких дней Пустынный Ветер пригнал огромную черную тучу, она зависла над Горным Выступом и разразилась громами и молниями! Молнии зигзагами били и хлестали Горный Выступ, что, казалось, он трещит по швам. Струи дождя нещадно хлестали его по крутым склонам, камни с грохотом скатывались по его расщелинам. Горный быступ громыхал во все 32 эха, стараясь перекричать бурю и призвать её за стол переговоров, чтобы помириться силою.
Не знаю, сколько долго бушевала Буря в пустыне, но только всё когда-нибудь заканчивается, даже самая черная буря!
И вот, наконец наступил День, когда Буря стихла, закончился дождь и выглянуло Солнце:
- А хокку будешь?
– Будду!
Повылазила живность из-под камней, встряхнули свои чашечки цветочки, отряхивая капли дождя, расправил крылья шмель, суша их на теплом солнечном сквознячке…
И тут все увидели, что на Горном Выступе образовалось два круглых озерца. Они наполнились дождевой водой, и в их водной сини отражалось голубое небо, солнце и проплывающие облака.
На берегах этих водоемчиков выросли небольшие деревца, зазеленели листвой, закудрявились – совсем как ресницы над голубыми глазами озер.
И тут Горный Выступ обнаружил, что тьма растаяла, и он видит теперь яркий и красочный мир своими глазами – озерами. Видит зеленые кроны деревьев, растущих по берегам, видит синее небо и желтое блестящее солнце, проплывающие по небу облака, стремительный полет птиц над своей вершиной.
Пчела, прилетевшая на цветок, склонившийся над водой, не смогла удержаться и загляделась на глубокую синь озер, раскинувшихся на вершине горного выступа.
Вся природа пела и ликовала от такой красоты!
А Горному выступу открылся целый мир Вселенной, который ранее он не мог видеть, пока шляпа была на нем.
К нему стали прилетать бабочки, птицы, и все рассказывали ему истории о том, что происходит в мире.
Горный Выступ вдруг почувствовал, что он больше не одинок, и был в душе рад тому, что когда-то беспощадная буря сорвала глубокую шляпу с его вершины и унесла её в свои песчаные дали.
Да, конечно, он понимал, что без шляпы он стал уязвимым, что теперь открыт всем стихиям. Намерзающий за зиму лед расширяет и делает более глубокими его морщины, ветер выветривает его породы, и камнепады постепенно уменьшают его высоту, превращая в песок его острые выступы.
Но он был совершенно счастлив теперь, потому что обрел целый мир, полный ярких красок и удивительных чувств. И этот мир называется Жизнь.
…Говорили также что в пустыне под толщей песка находится огромная Базальтовая Плита, Прародительница Горных Вершин. Предание гласит, что после того, как последняя вершина рассыплется в песок и возвратится в базальтовое плато, мир будет готов к возрождению.
Через толщу материнского базальтового плато прорвется первородный Вулкан, который будет извергаться миллионы лет, наслаивая дымящиеся глыбы друг на друга.
Так возникнут новые пики горных вершин, и все начнется сначала…
«Как же все запущено-то…»- сокрушенно подумал академик Королёв, озираясь на ночное небо…
