Английскому писателю Мэттью Стокоу известность принёс его дебютный роман «Коровы», вышедший в конце 90-х. Книга вызвала настоящий шок, моментально была объявлена «одной из самых отвратительных и тошнотворных книг в истории» и «культовой книгой контркультуры». Повествование новеллы «Коровы» буквально тонет в сточной яме, залитой кровью, спермой, злословием и с заторами из внутренностей. Вокруг ямы царят уныние и нуар беспрецидентной мощи. Автор жесток и не знает границ. Он ищет ответы и плюёт на все моральные барьеры. И знаете, читать книгу тяжело в большей мере из-за этих авторских копаний в человеке, нежели обилия кишок и извращений. Книга однозначно не глупая, но феноменально мерзкая.
Английскому писателю Мэттью Стокоу известность принёс его дебютный роман «Коровы», вышедший в конце 90-х. Книга вызвала настоящий шок, моментально была объявлена «одной из самых отвратительных и тошнотворных книг в истории» и «культовой книгой контркультуры». Повествование новеллы «Коровы» буквально тонет в сточной яме, залитой кровью, спермой, злословием и с заторами из внутренностей. Вокруг ямы царят уныние и нуар беспрецидентной мощи. Автор жесток и не знает границ. Он ищет ответы и плюёт на все моральные барьеры. И знаете, читать книгу тяжело в большей мере из-за этих авторских копаний в человеке, нежели обилия кишок и извращений. Книга однозначно не глупая, но феноменально мерзкая.
«Осиная фабрика» Иэн Бэнкс
Можно назвать это нудной историей о сумасшедшей семейке. Можно — замечательной психологической историей. Можно — мерзкой чернухой. Всё зависит от восприятия, от настроя читателя. Можно даже сказать, что сам автор, столь подробно, любовно описавшем в деталях и саму эту Осиную Фабрику, и прочие изобретения, сам не вполне, скажем так, адекватен. Но за всем этим внешне малоприятным сюжетом просвечивает некая ирония. Даже самоирония, если хотите. Может быть, от этого даже сцены убийств не кажутся изощренными и ужасными.
Можно назвать это нудной историей о сумасшедшей семейке. Можно — замечательной психологической историей. Можно — мерзкой чернухой. Всё зависит от восприятия, от настроя читателя. Можно даже сказать, что сам автор, столь подробно, любовно описавшем в деталях и саму эту Осиную Фабрику, и прочие изобретения, сам не вполне, скажем так, адекватен. Но за всем этим внешне малоприятным сюжетом просвечивает некая ирония. Даже самоирония, если хотите. Может быть, от этого даже сцены убийств не кажутся изощренными и ужасными.
«На игле» Ирвин Уэлш
Это — книга, по которой был снят культовейший фильм девяностых — фильм, заложивший основу целого модного течения — т.н. «героинового шика», правившего несколько лет назад и подиумами, и экранами, и студиями звукозаписи.
Это — Евангелие от героина.
Это — летопись бытия тех, кто не пожелал ни «выбирать пепси», ни «выбирать жизнь».
Это — книга, которая поистине произвела эффект разорвавшейся бомбы и — самим фактом своего существования — доказала, что «литература шока» существует и теперь.
Это — роман «На игле». Самая яркая, самая яростная, самая спорная и самая откровенная книга «безнадежных девяностых».
Это — роман «На игле». Исповедь поколения, на собственной шкуре познавшего страшную справедливость девиза «НЕТ БУДУЩЕГО»...
Это — книга, по которой был снят культовейший фильм девяностых — фильм, заложивший основу целого модного течения — т.н. «героинового шика», правившего несколько лет назад и подиумами, и экранами, и студиями звукозаписи.
Это — Евангелие от героина.
Это — летопись бытия тех, кто не пожелал ни «выбирать пепси», ни «выбирать жизнь».
Это — книга, которая поистине произвела эффект разорвавшейся бомбы и — самим фактом своего существования — доказала, что «литература шока» существует и теперь.
Это — роман «На игле». Самая яркая, самая яростная, самая спорная и самая откровенная книга «безнадежных девяностых».
Это — роман «На игле». Исповедь поколения, на собственной шкуре познавшего страшную справедливость девиза «НЕТ БУДУЩЕГО»...
