«Поехали в Маккавеево? Там бабка живёт. Колдунья. На жизнь погадаем», - долговязая Зинка Ухова выжидающе смотрела на нас с Алёнкой.
«Мотнёмся на электричке. Туда-обратно. Можно зайцами — до Макаки (так окрестили в миру соседний посёлок) билеты не проверяют».
«Жарко, Зин. Лень, — я щелчком швырнула окурок «Балканки» точно в урну и аккуратно отхлебнула из пластиковой бутылки «Аромат сливы». — Сладкий, зараза».
«И чо, прям всю правду говорит», - Алёнка перехватила у меня из рук противно тёплую газировку.
«Клянусь сердцем матери, - горячо затараторила подруга. - Девчонки к ней ездили, так она им всю правду нагадала. И про то, что Саня свою Шерсть бросит, и про то, что Катька с Максом расстанется. Поехали, ну»?
«Подумаем», - хором ответили мы с сестрой.
В 10 утра дня следующего Зинка, Алёнка и я сидели в душном здании дарасунского вокзала. Урчали не позавтракавшими животами и беспрестанно вздыхали. В то лето из-за ремонта железнодорожного полотна электрички ходили с большим опозданием.
Билеты не брали. Оставили мелочь для бабки. Гадательные услуги, небось, не бесплатно оказывают.
Через полтора часа томительного ожидания подъехал электрон. Заскочили в последний вагон, чтобы точно не столкнуться с ревизорами. Вольготно расположились на широкой желтой скамье против хода поезда.
Беда пришла откуда не ждали.
«Граждане, предъявляем билеты», - в дверях вагона стояла суровая тётка в форме.
«Нам кабзда», - констатировала Зинка и сползла с лавки. Мы последовали её примеру.
Уйти от билетёрши не удалось. Она догнала нас в тамбуре. Оттеснила мощной грудью к хлипким дверям и потребовала оплатить проезд.
«Мы до Макаки. Нам тут рядом. Одну остановку всего. Пожалуйста», - разглядывали мы свои грязные пальцы ног, торчащие из плетёных сандалий.
«Малолетки», - фыркнула тётенька и запретила возвращаться на сидячие места.
Фух! Пронесло!
Макака встретила духотой и солнцем в зените. Воздух застыл. Листья на привокзальных кустах окутала тяжёлая дорожная пыль. Даже муравьи куда-то попрятались.
«Ну и жара», - Зинка провела по лбу ладонью. Осталась грязная полоса.
«Зин, куда идти-то»?
«Я точно не знаю, но, походу, вооон к тем домам», - товарка по приключениям припустила в сторону посёлка. Мы потрусили следом.
Полтора часа мы скитались по улицам Маккавеево в поисках дома бабки-гадалки. Дважды убегали от взбесившихся собак, трижды стучались не в те ворота, один раз получили словесных люлей за то, что «шастает тут не пойми кто, и нормальным людям жить мешает». Один раз Зинка запнулась о камень, не удержалась, грохнулась на худое седалище и съехала на нем в придорожный овраг. На новеньких бриджах тёмно-синего цвета появилась дырень размером с Австралию. Аккурат посередине, кхм, жопы. Решено было замаскировать конфуз джинсовкой — Зинка повязала её на бёдра и выползла из оврага. Довольная — рот до ушей.
«Девки, вы кто будете, - перед нами стояла дородная женщина в цветастом халате и засаленном переднике. — Не местные? К кому, спрашиваю, приехали»?
«К бабушке. Не нашей — чужой чьей-то бабушке, - затараторили мы. - Она гадает. Нам сказали. А где живёт, не знаем. Вот».
«К Петровне поди, - широко улыбнулась тётка. - Пошли, провожу».
Женщина подхватила авоську с молоком и хлебом. Мы судорожно сглотнули, глядя на еду.
«Анна Петровна у нас в улице одна гадать умеет. Только давно её видно не было. Не померла ли часом», - тётка говорила и шла. Мы, глядя на авоську, завороженно плелись следом. Зинка почёсывала отбитый зад и безостановочно хихикала. Чё к чему?
«Вот. Стучитесь погромче. Петровна глуховата. А я пошла. Дел много».
Мы расшаркались, поблагодарили и застыли перед домом колдуньи.
Домишко обычный, маленький. Ничем не примечательный. Потемневший от времени, бревенчатый, с жалкими остатками голубой краски на ставнях.
Ворота тоже тёмные. Высокие, добротные.
Нам стало страшно.
«Чё делать-то будем», - спросила Алёнка.
«Может, ну её», - подхватила Зинка.
«Анна Петровна», - высоким от охватившего ужаса голосом запищала я и постучала кулаком в калитку.
«Зубы! Зубы не показывай, - затараторила сестра. - Вдруг пересчитает и порчу наведёт»!
«Анна Петровна, здравствуйте», - ещё выше заголосила я.
«Анна Петровна-а-а», - присоединились ко мне девчонки.
Скрипнула дверь. Послышались шаркающие шаги. По спине побежали мурашки, а в солнечном сплетении поселился холод: на хрена мы это все затеяли? Дуры!
Пока хозяйка открывала ворота, мы успели по разу преставиться и пообещать себе, что больше к ведьмам никогда.
«Что надо», - в воротах стояла бабулечка лет 80-ти. Маленькая, тоненькая, с короткими седыми волосами и в тёмно-зелёном байковом халате.
«Здравствуйте. Мы за жизнь. Нам погадать. Соседка, вот, ваша. Мы с электрички. Дарасун тут рядом. Вас рекомендовали. Погадать. Вы сказали, Саня Шерсть бросит, вот он и бросил. Значит, правду говорите. На женихов», - несли мы чушь и нелепицу, пятясь с обочины к дороге.
Анна Петровна внимательно посмотрела на нас:
«Идите отсюда, курицы», - и плотно прикрыла за собой ворота.
«Фух», - облегченно вздохнули мы и побежали на станцию, ждать электричку.
На сэкономленную двадцатку купили хлеб и «Тоник» (думали, будет вкусный, а оказалась горькая фигня).
«А всё-таки хорошо, что не погадали, - Зинка уплетала хлебный мякиш, запивала невкусным тоником, морщилась. - Зачем свою судьбу знать? Вслепую интереснее».
«Угу», - поддержали мы набитыми ртами подругу.
«Вдруг бы она сказала такое, что потом бы страшно жить стало, - рассуждала Алёнка. - Ну, например, что мы замуж никогда не выйдем или рано умрем»?
В этом месте мы дружно переплюнули через левое плечо, простучали по дереву, скамейке и пустым головам.
«Теперь бы только электричку дождаться, - сыто потянулась Зинка. - Едем в хвосте. До Дарасуна билетёрши последний вагон не проверяют»🙃.
#юмор #веселыеистории #смешныеистории #байки #юмор #историиизжизни #рассказы #веселыеистории #литература #проза
