13 декабря
Шесть сорок утра, в Москве шестнадцать сорок. Успею позвонить Витьке — и на работу.
— Вить, здорово.
— Денис? Привет… че-то задержка какая-то, плоховато слышно.
— Что, пашешь по субботам, как всегда?
— А куда деваться…
— Ну что там тендеры?
— Два из четырех выиграли, все вроде нормально, контракты подписываем. Еще два висят, мы заявки подали. Короче, все по плану пока.
— Это хорошо… А поставить успеем до конца года?
— Ну, что успеем, то успеем. Документы обещали подписать этим годом, так или иначе. Если что-то не успеем, закончим в январе. Как обычно. Ты там как? Лучше тебе?
Чего это он такой заботливый?
— Да вроде лучше. Пока на воздухе — нормально себя чувствую. Вечером только отключаюсь, бывает. А с Соловьевым как, контакт нормальный?
— Да нормальный вроде. Информацию сливает. Тьфу ты, зря я по мобильному.
— Да ладно, кому мы с тобой нужны, мелкие сошки.
— Мы-то никому, а на него зуб могут иметь. Ну как там Америка?
Что-то не желает он про работу разговаривать. Ну да ладно, задрала его, наверно, эта работа, завидует.
— Да нормально. Зима тут настоящая уже, снегу по колено. С этим Рождеством все носятся, с ума посходили. А у вас там как погода?
— Вчера ноль, сегодня замерзло все.
— Ладно, держись. Я вернусь весной, и ты вали на Бали. Хоть на полгода.
— Дожить бы. А сколько там у тебя времени сейчас?
— Без десяти семь утра.
— Да ты ранней пташкой стал!
— А как же, я же пролетарий. Сейчас вот на работу двину. Ладно, давай, счастливо. Если вопросы какие-то, звони. Я звонок увижу, перезвоню. Или пиши на почту.
Ну, писать-то он не умеет.
— Давай, пока.
Как-то я отвык уже от конторы. А еще даже месяца нет, как я смылся.
Так, пора. Что с собой на гору? Вот мои новые, вчера купленные «Атомики», ключ от моей новой, недавно купленной машины, ключ от дома, телефон, вроде все? Боря еще вовсю дрыхнет, у него первый урок аж в десять утра, а мне пора. До Сноулэнда пятнадцать минут езды, еще десять минут припарковаться, и к семи тридцати я буду в столовке.
Ого, на улице морозец, кусает за нос и щеки и закутывает мою физиономию в пар от дыхания. Черное небо начинает светлеть с одной стороны, еще видны звезды и луна. Судя по всему, сегодня будет ясный день. Моя «субарка» вся покрылась инеем, я чищу стекла и зеркала, пока она порыкивает, тоже пуская белый пар. Перед тем, как сесть на холодное сиденье, я на секунду останавливаюсь и оглядываюсь вокруг, вдыхая воздух-бальзам. Цветные огоньки на деревьях, сказочные домики вдоль сказочных улиц, редкие пока машины, вершины начинают чуть розоветь в призрачно-сером свете. Ни ночь, ни день.
Все-таки я везучий. Я здесь. Я это все вижу живьем.
Так, пора двигать. Пока я еду до работы, небо совсем светлеет, становясь из серо-стального сине-стальным, гирлянды на деревьях бледнеют, и вдруг одна из вершин окрашивается в ярко-розовый цвет. Заглядевшись на красоту, я чуть не сваливаюсь в кювет. Ха! Я окажусь на этой вершине меньше чем через час. И вся гора будет в моем личном распоряжении — пока не появятся первые туристы. Да, наверно, я везучий.
Парковка для работников выделена в подземном гараже только что построенного, но еще не сданного отеля. Я ставлю свою «субару» рядом с такими же неприхотливыми пролетарскими машинами — туристов тут пока нет — и возношусь на поверхность, поднявшись на лифте (не на лыжном подъемнике, а обычном лифте внутри здания) и пройдя через первый этаж на воздух. Впрочем, лифт не совсем обычный: по уровню роскоши он превосходит все лифты, какие я встречал в Москве. Стены его обиты коврами и деревом, зеркала в резных рамах. В таком же стиле оформлен и сам отель: мягкие ковры на полу, по которым страшно ступать в моих тяжелых зимних ботинках, винтажные зеркала и дубовая резьба по стенам, огромные камины, мраморные поручни и золотые украшения. Никого вокруг, при этом ни одна дверь не заперта. Представляю, почем тут будет номер.
Выныриваю на морозный воздух, пересекаю улицу, и вот я уже в столовке. Тут сидит куча народу в черной форме, покрытой таким слоем снега, что он еще не растаял, даже в тепле. Это сноумейкеры, которые работают по ночам — операторы снежных пушек. Сейчас, в начале сезона, когда пока еще не везде хватает природного снега, у них полно работы. Вместе с ними развалились за столами водители ратраков, тоже работавшие ночью. Их смена закончилась, и они громко болтают, гогоча и жуя свежие булочки и пончики, перед тем как двинуть домой.
Я тоже беру свою ароматную булочку, кофе и сыр. О, а вон мои знакомые девчонки — Бланка и Андреа. Я помахал им рукой, секунду поколебался, но решил, что не буду смущать девушек и сяду рядом с черными людьми.
Кофе тут мерзкий, но выбора нет. Чай еще хуже.
Я дожевываю булочку и вижу, что ко мне между столиками пробирается Бланка.
— Привет, Денис.
Черт, какая красивая. Ну-ну, мужчина, успокойся и перестань таращиться, не пугай юную особу. Но я чувствую, что не в силах оторвать взгляд от больших карих глаз и длинной волнистой гривы — раньше я не видел так близко Бланку без шапки — и что с моего лица не сползает улыбка.
— Привет, Бланка, рад тебя видеть. Как дела?
— Хорошо. У меня теперь есть лыжи, я вчера купила.
Все тот же мелодичный голос. Сирены, так назывались эти, которые голосом соблазняли?
— Да что ты? Какое совпадение — я тоже вчера купил лыжи! Какие ты купила?
— «К2», прошлогодние… А ты?
— «Атомики». Ты хорошо катаешься?
— Неплохо! Я из Эскеля, у нас рядом горнолыжный курорт.
— Эскель? Никогда не слышал, извини.
— Ничего удивительного! — Бланка засмеялась. Я чувствую, что постепенно забываю про все вокруг. Точно, сирена. — У нас маленький городок. А ты из какого города?
— Я из Москвы. Это очень большой городок.
— Да, я знаю! Тебе там нравилось?
— Привык. Но иногда мне хотелось сбежать. И в конце концов я сбежал, как видишь.
— Навсегда?
— Боюсь, что нет. Только на сезон. А ты?
— А я пока не знаю…
Похоже, нам пора двигаться на построение. Том уже, наверно, ждет, когда притащатся полусонные лифтеры, дожевывая свои булочки. Ах, я бы еще с ней посидел-поболтал…
— Бланка, нам, наверно, пора идти, выслушивать инструкции…
— Да, да… Денис, послушай, я хотела сказать тебе… — Бланка встает вместе со мной и смущенно улыбается, а ее щеки розовеют. Она касается ладонью моего рукава… я едва удерживаюсь, чтобы не накрыть ее руку своей в ответном жесте. — Если у тебя вдруг нет… других планов на Рождество, приходи к нам… с Андреа. Мы что-нибудь вкусное приготовим!
Я чуть не спотыкаюсь. Неожиданно.
— К вам в общежитие?
— Да. У нас не очень просторно, ну и что! Места хватит.
— Бланка, спасибо большое. У меня нет планов на Рождество. Мне надо взять твой телефон, у тебя есть телефон?
— Да, есть, я купила здесь сим-карту сразу, как приехала! Я дам тебе номер! А пока я побежала к Андреа, она вон машет мне вовсю, о’кей?
— Постой, ты на каком лифте сегодня?
— На Карпентере, а ты?
— Я на Стерлинге.
— О’кей, я надеюсь, увидимся!
— Да-да, до встречи.
Черный человек, выходя вместе со мной на улицу, шутливо подталкивает меня локтем и подмигивает.
— Хороша девчонка! Не теряйся.
Клево. Я приглашен в гости! Хотя, наверно, тут нет ничего особенно личного. Хотят выразить признательность благородному рыцарю. Да и скучновато им, наверно, пока не обзавелись тут новыми друзьями и подругами.
Том, как обычно, нудит про «внимание к гостям», про «не опаздывать с брейков», про «следить за безопасностью и не отвлекаться личными разговорами». Сегодня суббота, ожидается солнечная погода, а значит, туристов будет много. Ну и хорошо, веселее и быстрее пройдет день. К моменту, когда он заканчивает речь, солнечные лучи добираются до нас, и сразу становится тепло, хотя воздух морозный. Наконец всех распускают по лифтам. Моей команде, включая меня, надо подняться на середину горы на Карпентере, а там уже добраться до нашего лифта и разойтись по тем местам, на которые укажет старший. Сегодня со мной — наконец-то — лыжи и палки, а за спиной рюкзачок с моими горнолыжными ботинками, которые я припер из России. Работать в них не разрешается, поэтому придется переобуться в начале брейка и в конце.
Десять минут, и вся команда собралась около нашего лифта по имени Стерлинг — все лифты имеют собственные имена, которые с ходу не запомнишь, поскольку, на мой русский вкус, фантазия на названия у американцев или бедная, или нелепая. Все какие-то Снежные парки, или Серебряные озера, или имена каких-то деятелей… Но не будем лезть с советами.
Старшим в моей команде Тайлер, парень лет двадцати пяти. Он из Солт-Лейка, после колледжа, старается наработать опыт управления — по его же собственным словам, — поскольку хочет открыть свой бизнес. Получается у него пока как-то не очень. Указания он раздает в довольно грубой форме, иногда беспричинно придирается, иногда раздражается, и к тому же старается угодить Тому. Я, впрочем, помалкиваю и слушаюсь.
— О’кей, кто хочет взять первый брейк? — Сегодня Тайлер проявляет демократичность, обращаясь к подчиненным.
— Я хочу. — Я выждал ровно полсекунды паузы перед тем, как подать свою заявку. Со мной лыжи! Первый брейк — это значит, меня отпустят на перерыв прямо сейчас или минут через пять-десять. Это будет фантастика — трасса идеально выглажена за ночь ратраками, туристов еще нет, мороз и солнце, день чудесный.
— О’кей, Денис, через час возвращаешься на верхнюю станцию и сменишь там Тима.
Супер! Я быстро переодеваю куртку, обуваю ботинки, надеваю новенькие лыжи, хватаю рюкзак и прыгаю на кресло. Лифт уже минут двадцать как крутится — первый запуск утром делают механики и передают хозяйство нам, лифтерам, на весь день. Если только что-нибудь не сломается. В наши обязанности не входят ремонты и наладки — если что-то не так работает, мы вызываем механиков, это целый отдельный департамент.
Девять минут, и я наверху. На той самой вершине, которую я видел по дороге на работу. Ну, наконец-то! Я оставляю рюкзак с униформой и ботинками в верхней будке, где пока никого нет, через час вернусь сюда.
Я скатываюсь метров на двадцать вниз и останавливаюсь над абсолютно пустой, ровной трассой, окруженной заснеженными елями. Трасса похожа на вельвет. Вижу далеко внизу маленькие домики Парквилла, широкую равнину перед ним, пересеченную дорогой, по которой я приехал сюда почти месяц назад. Ну что, вперед? Вперед, мои «Атомики»! Я стартую, толкнувшись палками, и начинаю длинные повороты. Скорость быстро растет… Новые лыжи на идеально отглаженной трассе держат безупречно, в боковых наклонах я почти касаюсь склона руками. Так, так… не будем горячиться… первые спуски все-таки. Пролетев за минуту половину трассы, я останавливаюсь, изрядно запыхавшись. Дыхание постепенно приходит в норму… вокруг мертвая тишина, я абсолютно один, не видно и не слышно ни людей, ни зверей, ни механизмов.
Елки, снег, солнце на синем небе и я, хозяин горы. Теперь вперед, дальше, вниз!
Продолжение в следующей публикации>
---
Игорь Метальский
